Ог не дает испытаний не по силам.

— Но я… Наверное, у меня недостаточно веры. Мне кажется, что я не справлюсь! — воскликнула Лика. — Хотя я тоже очень, очень хотела бы помочь своему роду!

— Если хочешь — значит, сможешь! — уверенно сказала Надежда. — Я подарю тебе Талисман Надежды, — добавила она, снимая с руки простой деревянный браслет. — Держи! Пусть он будет всегда напоминать тебе, что надежда есть всегда!

— Спасибо! — проговорила Лика, надевая браслет на свою левую руку. — Вы и не представляете, что вы сейчас для меня сделали! Вы подарили мне Надежду!

— Благодарности принимаются. Мне пора. А тебе желаю удачи!

* * *

— Вот это встреча! — сказала Лика Перышку, когда Надежда скрылась за деревьями. — Чудеса просто!

— Теперь в твоей жизни будет много таких чудес, — пообещало неугомонное Перышко. — Ну, что будем делать?

— Перышко, миленькое, пожалуйста, проводи меня к Сказочнице, а? — попросила Лика. — Пожалуй, теперь я могу отправиться в путь!

— Готова ли ты встретиться лицом к лицу со своими Страхами? — торжественно спросило Волшебное Перышко.

— Готова! — воскликнула Лика и вскочила со скамейки.

— Тогда за мной! — скомандовало Перышко и взлетело повыше. — Нас ждет увлекательное путешествие!

Лика покинула насиженную скамейку и, то и дело поглядывая на свой Талисман Надежды, отважно двинулась вслед за Перышком — выбираться из своей Страшной Сказки.

* * *

— Никогда не думала, что парк такой большой! — с удивлением произнесла Лика, на ходу озираясь по сторонам.

— Я тоже когда-то не думало, что есть Мир за пределами Комнаты, — заметило Перышко. — Между тем Вселенная безгранична, а ограничения мы себе сами устанавливаем.

— Перышко! Смотри! Вон там, где сосны, женщина мечется и кричит! Может, ее ограбили? Может, ей помощь нужна?

— Никогда не думай заранее о плохом — а то вдруг оно тебя услышит и явится, встанет перед тобой, как лист перед травой?

— Но она же зовет на помощь!

— Ну, давай свернем, может, и впрямь кто-то попал в Страшную Сказку?

И Перышко легко метнулось в сторону сосен, а Лика — за ним.

Сказка третья

В ТРЕХ СОСНАХ

у-у-у-у! Люди-и-и-и-и! Помогите!!!!! — взывал женский голос. Судя по изрядной охриплости, взывал уже давно.

— Дура, чего орешь? — спросил мужичок бомжеватого вида с большой клеенчатой сумкой, в которой позвякивали бутылки. Он с недоумением смотрел на женщину очень приличного вида, мечущуюся в пяти метрах от дорожки в треугольнике, образованном тремя большими соснами. — Чего голосишь, спрашиваю?

— А вам какое дело? — раздраженно спросила дама. — Я не вас звала. Шли себе — и продолжайте движение.

— Дык это… ну тогда извиняйте; — смешался бомж и пошел дальше, звеня бутылками и поминутно оглядываясь.

— Ау-у-у-у! Ау-у-у-у! Люди-и-и-и! — снова завела свою песнь дама.

— Красавица, замерзла? Может, помочь? — весело спросил симпатичный мужчина в стиле мачо, поравнявшись с тремя соснами.

— Что еще за вольности? — обиделась дама. — Какая я вам красавица?

— А по-моему, очень даже ничего, — белозубо улыбнулся мачо. — Может, познакомимся?

— Я с незнакомыми не знакомлюсь, — гордо сообщила дама. — Особенно с такими.

— А какой я? — завеселился мачо. — Ну-ка, дайте мне характеристику! Очень интересно!

— Выпендрежник, бабник, донжуан, казанова. Еще врун, болтун и хохотун, — охарактеризовала его дама. Потом подумала и добавила: — И еще, наверное, ненадежный.

— Да, я такой, — весело согласился донжуан и хохотун. — Но зато добрый, веселый и бескорыстный. Ну так помощь-то нужна?

— Нет! Подожду кого-нибудь понадежнее, — смерила его холодным взглядом дама.

— Ну как знаешь, красавица, — не стал настаивать он и пошел себе, насвистывая, дальше по дорожке.

— Женщина, что вы там кричите? — спросила полная высокая старуха, выгуливающая болонку. — Тишину нарушаете, собачку беспокоите. Нельзя так в парке себя вести. Что у вас случилось?

— Да вот еще вы меня не поучали, — тут же парировала дама. — Надо — вот и кричу. Я помощи прощу у Мира.

— Ну так не надо же вопить так, что люди пугаются. Между прочим, за нарушение общественного порядка выписывается штраф, чтоб вы знали. Что надо-то? Чем я могу помочь? — спросила старуха.

— Вы — ничем. Вы слишком высокомерная и склонны к нотациям. Я не приму от вас помощи, — неприязненно сказала дама.

— Ну милая моя, была бы честь предложена, — обиделась старуха и дернула за поволок. — Пойдем, Гера!

— Люди-и-и! Помоги-и-и-и-те-е-е-е-е! — снова раздалось на весь парк.

— Гав! Гав, гав, гав! — рядом с соснами притормозила большая дворняга, мчащаяся куда-то по своим собачьим делам.

— Ой! Мамочки! Да что же это? Тьфу, как я напугалась. Чего тебе, ты, псина?

— Гав! Гав!

— Господи, какая страшная, вся в репьях каких-то. И облезлая. Да она, наверное, лишайная. Иди отсюда! Прочь! Место! Ой, что я говорю-то? Какое там место? Наверное, ее место на соседней помойке. А если она кусается? А вдруг у нее еще и бешенство??? Фу! Уходи! Уходи!

Собака неодобрительно гавкнула, развернулась и потрусила в обратную сторону. А дама осталась между своих трех сосен и снова начала взывать к Миру:

— Эге-ге-гей! Лю-ю-ю-ю-ди! Ау-у-у-у-у-у!

— Тетенька, тетенька, что вы кричите? — окружила сосны группка подростков.

— Кричу, потому что заблудилась, — объяснила «тетенька».

— А где вы заблудились? — удивились подростки. — Тут же все насквозь видно, во все стороны!

— Вам, может быть, и видно, а мне — нет, — парировала дама. — Вам все равно, где болтаться, а я ищу Мудрость.

— Ненормальная какая-то, — прокомментировал пацан. — Вы ее точно здесь потеряли?

— Я ее не теряла, я ее просто ищу, — объяснила дама.

— Как грибы, что ли? — допытывался подросток. — Она какая, ваша Мудрость? Может, мы вам поможем поискать?

— Нет, дети, вам еще рано думать о Мудрости, вы не поймете. Тем более что я сама не знаю, как она выглядит.

— А раз сами не знаете, как же вы тогда узнаете, что вы ее нашли? — очень мудро спросил подросток.

— Ах, это пустяки! Уж как-нибудь узнаю. Может, мне кто-нибудь подскажет. Мне, главное, дорогу к Мудрости найти, а уж там как-нибудь.

— Так вы идите сюда, на дорогу, где все люди ходят, — предложил подросток. — А то что вы там, в соснах, туда-сюда бродите?

— Нет, мальчик, по этой дороге я уже ходила, но Мудрость не нашла. Мне нужна другая дорога, настоящая.

— Ненормальная какая-то, — сообщил товарищам подросток. — Ну ее, айда лучше на скейтах погоняем.

И подростки рванули дальше, сразу переключившись на свое и забыв о странной тетеньке. Они вообще не умели долго морочиться чем-то одним.

— Ау-у-у-у-у! Кто-нибу-у-у-у-удь! Помогите мне-е-е-е-е! — вновь заголосила дама.

— Здравствуй, дорогая моя! — приветствовала ее подошедшая девушка. — Ну, слава богу, я тебя нашла.

Дама уставилась на нее раскрыв рот. Девушка была крепкотелая, пышногрудая, длинноногая, одетая в вызывающие короткие шортики и очень открытую майку. В общем, даже не девушка, а девица. Возможно, даже легкого повеления. Она улыбалась и протягивала руку, но дама вовсе не спешила ее принять.

— А зачем ты меня искала? — подозрительно спросила она девицу.

— Я пришла научить тебя Мудрости, — сообщила девица.

— Ты? Меня? Мудрости? — очень удивилась дама.

— Ну да, я. Тебя. Мудрости. Что тебя так удивляет? — спросила девица.

— Ты такая… молодая… И какая-то, прости, несерьезная, — с сомнением поглядела не нее дама. — Чему ты меня можешь научить?

— Тебе придется мне поверить. И довериться, — сказала девица. — Иначе какая из тебя ученица?

— Ученица? Я должна стать твоей ученицей? Ну, знаешь! — расстроилась дама. — Ну сама посуди, как я могу воспринимать тебя как Учителя?

— А каким должен быть твой Учитель? — поинтересовалась девица.

— Ну… я не знаю. Наверное, немолодым, или хотя бы зрелым человеком. Без глупостей в голове. Каждое его слово — как бриллиант, в душу западает. Да, и желательно, чтобы с белой бородой!

— М-да, — сказала девушка. — «Слово — бриллиант с белой бородой». Образно, ничего не скажешь. Только вот знаешь… Путаница у тебя в голове какая-то.

— Нет у меня никакой путаницы, — обиженно возразила дама. — Одно дело, когда тебя пигалица в шортах учить пытается — извини, конечно, а другое дело — когда старец в длинных белых одеждах, борода грудь прикрывает, в руках — такая большая книга в кожаном переплете, с металлическими застежками. И голос у него тихий, проникновенный, убедительный… Ну вот это — Учитель!

— Ну, понятно, — покивала девица. — Теперь все с тобой понятно.

— Что тебе понятно? — насторожилась дама.

— Понятно, почему ты запуталась в трех соснах и никак не можешь обрести Мудрость, — пояснила наглая красотка. — Что ж, каждый имеет право на свои заморочки. Тогда жди дальше, а я пошла! Пока! Удачи!

И девица беззаботно зашагала по дорожке в глубь парка, вызывающе покачивая бедрами.

«Учительница, блин!» — неприязненно посмотрела ей вслед дама и присела под сосной. Устала она искать Мудрость самостоятельно, а на помощь никто серьезный не приходил — зови не зови. И так ей жалко стало себя, что она даже тихонечко застонала:

— Господи, ну пришли ты мне уже настоящего Учителя! Которому я смогу довериться! И в которого я поверю!

— Присесть-то можно? — раздался голос от соседней сосны. Из-за нее величественно выплыл старец в длинных белых одеждах, с роскошной седой бородой, держащий в руках огромный фолиант в кожаном переплете, с металлическими застежками. Видение повергло даму в кратковременный шок.

— Ой… а… да! Пожалуйста, присаживайтесь! — придя в себя, спохватилась дама.

— Ты не против, если я и книжечку эту на землю положу? — проникновенно спросил он тихим голосом. — А то, знаешь ли, она килограммов пятнадцать весит, все руки оттянула.

— Да, конечно, — залопотала дама. — Пожалуйста, кладите. А вы, простите, кто?

— Ну вот здравствуйте, — обреченно сказал старец. — Как еще мне извернуться, чтобы ты признала во мне Учителя? Я в белом? В белом! С книгой? С книгой. Борода имеется? Имеется! Что тебе еще надо, чтобы ты перестала сомневаться?

— Нет, нет, вы меня извините! Я просто немного не в себе… Неожиданно как-то все это, — стала оправдываться дама.

— Ничего себе «неожиданно»! — не согласился старец. — Ты целый день зовешь, кричишь, голосишь, просишь — и что, не ожидая результата, что ли?

— Да нет, конечно, ожидая, — заторопилась дама. — Но я уже отчаялась. Ко мне все время приходили не те! Какие-то странные личности.

— Такие, что ли? — спросил Старец и превратился в бомжеватого мужичка, причем книга тут же стала клеенчатой сумкой и издала отчетливый стеклянный звон.

Дама поперхнулась, зажмурилась и затрясла головой. Когда она открыла глаза, разумеется, бомж исчез. Зато вместо него возник развязный подросток, который ей подмигнул и шмыгнул носом.

— Тетенька, может, все же помочь? — спросил насмешливо невоспитанный пацан.

Дама вскочила и завертела головой, ища глазами что-нибудь привычное и понятное.

За это время пацан превратился в облезлую собаку, которая склонила голову набок, и на ее морде явственно проступило лицо бескорыстного донжуана, которое ехидно спросило: «Ну что, глазам своим не веришь?»

— Я сошла с ума, — констатировала дама. — Это точно.

— И очень хорошо, — сообщила ей, все еще стоя на четвереньках, развязная девица, которая секунду назад была собакой с мужским лицом. — Тебе давно полезно сойти с ума, а то он влечет тебя исключительно по накатанной колее.

— Ты мне кажешься! — твердо сказала дама, взирая на девицу. — Ты — моя иллюзия.

— А Мир вообще состоит из иллюзий, — подтвердила старуха, держащая на руках не то книгу, не то болонку. — У каждого — свои. Но каждый вправе выбирать наиболее подходящие для него иллюзии. Об этом много говорили древние индусы. Правда, Гера? — И она нежно погладила не то болонку, не то книгу.

— Господи, Господи, да что же это? — забормотала дама, озираясь. — Да что же это со мной? Это я сошла с ума или Мир сошел с ума?!

— Сядь и помолчи! — веско сказал ей старец, который вновь стоял перед нею. Он подождал, пока дама плюхнется на землю, и продолжил:

— Ты действительно в поисках Мудрости заблудилась в трех соснах. При этом ты даже не можешь сформулировать, что ты сама считаешь Мудростью. Ты просила у Мира помощи, и он тебе ее исправно посылал через разных людей, а ты — отвергала протянутую руку. Он показывал тебе дорогу — но ты в ней разочаровалась. Что хочешь ты от меня, женщина?

— Я хочу, чтобы вы мне объяснили! Ну какой мудрости я могу научиться у бомжа? Или у пацана? А тем более у собаки? А уж бабник, старуха и девица — мне так просто даже неприятны! — с отчаянием заговорила дама. — И почему надо скрывать Мудрость под такими масками??? Я хочу понять!

— А между тем все просто, — сказал старец. — Мудрость не валяется на дороге, не растет на дереве, не продается в магазине. Она скрыта внутри каждого создания Божьего. Каждого! И бомжа, и мужчины, и женщины, и ребенка. Потому что каждый получил свой опыт и обрел свою Мудрость. И если ты открыта и непредвзята — ты можешь ее взять, и можешь так же поделиться своей Мудростью с другими.

— Да, мне раньше это уже говорили, — неохотно согласилась дама. — Но в мире столько несимпатичных мне людей, у которых я не хочу ничему учиться! Это — не мой путь!

— А какой твой путь? — поинтересовался старец.

— Я не знаю! — гордо сказала дама. — Но знаю, что должна его найти.

— Вот смотри, — терпеливо стал объяснять старец. — Вокруг нас — огромный парк. Это своего рода модель Мира. В нем очень мною всего: трава, кустарники, клумбы, аттракционы, скамеечки, скульптуры, посетители и служители — всего не перечесть. И все это соединено дорожками, которые проложили люди. А между дорожками есть газоны, по которым ходить в целом запрещается — но, по крайней мере, можно попробовать! И все так и делают: ходят, изучают, ищут новые тропинки, обретают милые сердцу уголки. А ты из всего огромного Мира выбрала маленькую площадочку между тремя соснами и мечешься от того, что твое пространство ограничено, и ты уже в этом треугольнике все изучила. А расширить свое пространство ты сама себе и не даешь. Разве не так?

— Так, — неохотно согласилась дама. — Возможно, это действительно так. Я ведь в этом парке еще не видела ни статуй, ни аттракционов. Или видела, но не замечала. Я все время искала Мудрость, но не думала, что она не вовне, а внутри!

— Молодец, мудреешь на глазах, — одобрил старец. — И еще: Учитель приходит, когда Ученик готов. Но если Ученик сомневается, подозревает в других злой умысел или считает, что кто-то значит в этом Мире больше, а кто-то — меньше, он просто не заметит своего Учителя. Ведь Учитель приходит в самых неожиданных обличьях.

— Просто я столько раз представляла себе своего Учителя, что у меня сложился определенный образ, — робко сказала дама.

— Вот именно! И из-за этого я сегодня приходил к тебе шесть раз, а ты увидела меня только на седьмой. Ты все еще не открыта миру и не готова видеть Бога во всем сущем. А значит — и в себе. И если ты в себе сомневаешься, следовательно, не веришь сама в себя.

— Выходит, я как бы хочу, но не хочу? Зову, но отвергаю? Ищу, но не вижу? — догадалась дама.

— Выходит, так, — согласился старец. — Но я как-то помог тебе?

— Да, конечно! — горячо заговорила дама. — Но вот скажите, если Бог есть во всем сущем, значит, он есть и во мне?

— Разумеется, красавица, — с удовольствием подтвердил возникший ниоткуда давешний донжуан, сверкая рекламной улыбкой.

— И во мне? — задорно спросил подросток, держащий под мышкой не то книгу, не то скейтборд.

— Тогда и во мне, — авторитетно заявила старуха с болонкой.

— Ну, стало быть, того… и во мне, — смущенно признался бомж.

— А уж во мне-то! — огладила крутые бедра веселая девица.

— То есть я — это все вы? А вы — это я? И все мы — одно и то же? — уточнила дама.

— Именно так! — поднял палец вверх старец. — Во всем присутствует Творец. И понимание этого — и есть Высшая Мудрость.

— Гав! — поставила точку счастливая дворняга. И от полноты чувств напустила лужицу. Ведь она тоже была Богом, а Богу — можно!

— Ну ничего себе! — выдохнула потрясенная Лика. — Вот это история!

— Что, страшная? — уточнило Перышко.

— Ничего и не страшная! — запротестовала Лика. — Для меня очень даже полезная! Я поняла сейчас, что точно так же ограничивала себе жизненное пространство маленьким пятачком. И высунуться за его пределы боялась! А еще я никогда не думала, что учиться можно у кого угодно.

— Значит, ты прочитала Послание? — лукаво спросило Перышко.

— Думаю, да, — ответила Лика.