Социальная база политических предпочтений как основа и критерий эффективности деятельности партий
Социологическое изучение политических предпочтений граждан и отношения избирателей к партиям в периоды избирательных кампаний получило широкое распространение в отечественной социологии. Это стало возможным после образования многочисленных партий и общественных объединений различных социально-политических ориентации, а также в связи с переходом к демократической системе выборов.
Повышенное внимание к роли партий в выборном процессе предопределено установленной в России смешанной пропорционально-мажоритарной избирательной системой парламентских выборов, по которой один голос избиратель отдает за конкретного кандидата, а второй — за партийный список. Указанная система была применена в России на выборах депутатов в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации в 90-е годы, когда по партийным спискам избиралась половина состава депутатского корпуса. Это дало партиям и другим общественным объединениям своего рода карт-бланш на завоевание депутатских мандатов, которые в свою очередь обеспечивают им доступ к государственной власти и ее использованию в целях упрочения своего положения на политической сцене российского общества.
Социологические исследования партий в ходе выборных кампаний актуальны не только в практическом, но и в научно-теоретическом отношениях. Избирательные кампании в определенной мере способствуют политической социализации граждан. Они позволяют индивидам и социальным группам определить и уточнить свои политические интересы, а также решить, какая конкретно партия, избирательный блок или политический лидер являются выразителями и защитниками их интересов. Именно поэтому, судя по данным социологических опросов избирателей, в дни активной фазы проведения выборов доля четко ориентированных сторонников партий резко увеличивается и достигает 30— 40% от количества участвующих в голосовании.
Одна из продуктивных исследовательских проблем — определение доли избирателей, выражающих на выборах политические симпатии или, напротив, антипатии к существующим партиям, и доли тех, кто четко идентифицирует себя с определенной партией, составляя таким образом активное электоральное ядро среди избирателей соответствующей политической ориентации. Речь идет о том, что в электоральных базах партий и образуемых ими избирательных блоков имеют место различные типы избирателей, отличающиеся друг от друга уровнем политической активности и степенью приверженности идеям блока. При внимательном изучении данных, характеризующих политические умонастроения избирателей, можно составить научно обоснованное представление о реальной социальной базе той или другой партии, о причинах «протестного» голосования, которое, например, в свое время низвергло с политического Олимпа КПСС, а в дальнейшем — партию «Демократический выбор России» и движение «Наш дом — Россия» (рис. 10.1).
Рис. 10.1. Типы групп в электоратах партий
Большое значение в рассматриваемом плане имеет социологический анализ способности партий «нащупать» и объединить интересы различных социально-демографических и социально-профессиональных групп избирателей, воздействовать на формирование мотивов политического поведения представителей разнородных групп. Такой анализ позволяет не только предсказать исход выборной борьбы, но и выявить прочность электоральной базы партий в ближайшей или среднесрочной перспективе: определить долю твердых и временных сторонников партий, поддерживающих их лишь в соответствии с принципом «наименьшего зла».
Интерес к политическим партиям, проявляемый социологией в течение многих десятилетий, не ограничивается отмеченным аспектом. Не менее существенное значение имеют исследования их в качестве института, влияющего на процесс демократизации общества, агента властных отношений и, наконец, как политический организм с присущим ему механизмом жизнедеятельности.
При определении социологического подхода к изучению партий важно иметь в виду, что их формирование стало одним из следствий и вместе с тем существенным условием перехода государств от авторитарной к демократической модели устройства институтов власти. История свидетельствует, что многопартийность представляет собой системообразующий фактор общественного прогресса, который сопряжен с системными изменениями в экономике, в социальной структуре населения и политической культуре общества.
В идеале партии претендуют на выполнение функции посредничества между государством и населением. Наряду с другими демократическими институтами они выявляют, способствуют объединению и реализации интересов различных социальных групп. Партии вовлекают граждан в политический процесс, содействуют их политической социализации и помогают определить политическую позицию в отношении к органам государственной власти и проводимой ими политике. Именно эти политические роли партий являются базовыми и представляют особый интерес в социологических исследованиях.
В качестве критериев социологической оценки политического веса партий выступают прежде всего такие, как величина и особенности их социальной базы, масштабы политического влияния на население (избирателей), шансы овладения государственной властью конституционным путем, соответствие декларируемых программ и лозунгов реальным возможностям достижения прогресса в обществе и др.
Говоря о месте партий в механизме взаимосвязи государства с населением страны, следует, конечно, учитывать то, что изучаемая социологией действительность нередко отличается от идеальных схем. Например, КПСС вовсе не была связующим звеном между гражданами и государством в демократическом понимании роли такого звена. И де-юре и де-факто государство являлось «приводным ремнем» между КПСС (точнее, ее руководящими органами) и гражданами. Это произошло после устранения всех других партий с политической сцены советского общества в результате установления административно-командного режима власти и отрыва высшего политического руководства страны от реальной жизни. В тех политических и идеологических условиях социологический анализ функционирования КПСС в обществе строго определялся парадигмой ее руководящей роли.
Отсюда задачи социологических исследований сводились к оценке эффективности идеологического воздействия на народные массы, а эффективность трактовалась как степень реализации установок на незыблемость однажды скроенной политической системы. В какой-то мере изучались характер и конкретное наполнение «обратных связей» между населением и партийно-государственной надстройкой. Эмпирические данные, полученные в исследованиях социологического центра Академии общественных наук при ЦК КПСС, ВЦИОМ и других в то время немногочисленных социологических учреждений, свидетельствовали о том, что в 80-е годы резко росло недовольство людей разрывом между идеологическими лозунгами, провозглашенными КПСС, и жизнью. Однако эти данные, обнародованные социологами, в условиях политического монополизма практически не принимались в расчет, а их публикация порой расценивалась в качестве враждебных действий.
Происшедшие в 90-х годах радикальные изменения в экономической сфере российского общества внесли много нового в его социальную структуру. Пока она далеко не устоялась. И все же две взаимозависимые тенденции очевидны. Первая состоит в появлении новых социальных групп, т.е. в дальнейшем развитии социальной стратификации населения. Вторая тенденция выражается в нарастании социальных различий между группами, слоями и общностями, в углублении социально-экономической дифференциации по многим показателям качества жизни.
Первую тенденцию иллюстрируют, например, следующие данные. За период 1990-х годов численность работающих на государственных и муниципальных предприятиях сократилась до трети от общего количества занятого населения за счет образования предприятий со смешанной и частной формами собственности. Социальные когорты, связанные с различными формами собственности и сферами предпринимательства, также далеко не однородны. Среди занятых в частном секторе все более внушительную группу составляют лица наемного труда.
О второй тенденции можно судить по статистическим данным, отражающим различия в уровнях жизни разных слоев населения, красноречиво показывающим его социально-экономическую дифференциацию. Так, величина доходов 10% наиболее обеспеченного населения России, по официальным данным, в 14—15 раз (а по экспертным оценкам, — в 28—30 раз) превышает размеры доходов наименее обеспеченного населения.
Изменения в социальной стратификации неизбежно влекут за собой преобразования в конфигурации политической жизни, в том числе в волеизъявлении представителей различных социальных групп на выборах, в их партийных ориентациях и борьбе за влияние на государственную власть. Этот вывод подтверждается результатами многих опросов граждан России, проводимых социологическим центром Российской академии государственной службы при Президенте РФ и другими исследовательскими центрами. Как свидетельствуют полученные данные, структура политических симпатий и антипатий избирателей в значительной мере определялась их социальным расслоением.
Впервые корреляция между партийно-политическими симпатиями и социальным положением избирателей была зафиксирована еще в 1996 г. Ее показало сравнение полученных во всероссийском исследовании самооценок уровня материального достатка людей и их отношения к антикоммунистической позиции Б.Н. Ельцина, которая была четко заявлена им на старте кампании по выборам президента. Характеризующие эту корреляцию данные опроса представлены в табл. 10.2[17].
Значения коэффициентов ранговой корреляции Кендэлла подтвердили существование относительно устойчивой групповой дифференциации политического сознания российских избирателей в период выборов президента России, вызванной различиями в их материальном положении.
Таблица 10.2