Особенности невербальной коммуникации по сравнению с речью

Невербальная экстралингвистическая ком­муникация обладает особенностями, прин­ципиально отличающими ее от вербальной лингвистической коммуникации. Это:

1) полисенсорная природа НК, т. е. реализация ее одновременно через разные органы чувств (слух, зре­ние, обоняние и др.);

2) эволюционно-историческаядревность по сравнению с вербальной речью;

3) независимость от семантики речи (слова могут говорить одно, а ин­формация голоса — другое);

4) значительная непроизвольность и подсознательность;

5) независимость от языковых барьеров;

6) особенности акустических средств кодирования;

7) особенности психофизиологичес­ких механизмов восприятия (деко­дирование мозгом).

Полисенсорная природа невербальной коммуникации

Одной из важнейших особенностей НК является то, что она осуществляется через разные сенсорные системы: слух, зрение, кожно-тактильные чувства, хе-морецепцию (обоняние, вкус), терморе­цепцию (чувство тепла—холода).

В процессе речевого общения через слух передается та часть невербальной информации (НИ), которая представле­на в звуке голоса говорящего или поюще­го, т. е. в особенностях фонации (инто­нация, тембр и т. п.). Через зрительный анализатор передаются сопровождающие

речь особенности кинесики [Birdwhistell, 1970], т. е. мимики, жестов, поз, телодви­жений говорящего.

Кожно-тактилыюе чувство (осязание) имеет большое значение при дефиците зрительного восприятия: ориентации в темноте и особенно при отсутствии зре­ния у слепых. В последнем случае воз­можна информационная связь со слепым с помощью дактилографии — восприятие буквенных и других знаков, выполненных в осязаемой форме (например, выпуклые контуры), считываемых поверхностью ладони или пальцами [Ярмоленко, 1961]. К кожной рецепции принадлежит и теп­ловое чувство (терморецепция), имеющее существенное значение при ориентации в окружающем мире. Жизненно важное значение терморецепции состоит, в част­ности, в том, что она предупреждает орга­низм о разрушительных для него воздей­ствиях жары или холода.

Хеморецепция, представленная такими анализаторами, как обоняние и вкус, так­же весьма значительный канал НК. Поми­мо обыденных запахов, распространяемых человеческим телом и свидетельствующих о состоянии здоровья, гигиены и т. п., су­ществуют запахи, создаваемые специфи­ческими для мужчин и женщин вещества­ми — феромонами. В обонятельной сис­теме человека обнаружен парный рецеп-торный феромоназальный орган (ФНО), реагирующий на ничтожные концентра­ции феромонов. Феромоны, выраженные у людей в различные возрастные периоды и в разных психологических состояниях, оказывают сильное (причем подсознатель­ное) влияние на формирование симпатий и антипатий противоположного пола (т. е. половой привлекательности) и, следова­тельно, играют важнейшую роль в каче­стве невербального межполового средства воздействия. На этом основании некото­рые ученые причисляют ФНО к третьему по важности органу чувств человека пос­ле слуха и зрения [Шустер, 1996].

Таким образом, полисенсорная приро­да Н К обеспечивает возможность воспри­ятия человеком практически всех биоло­гически и социально значимых видов ин-

формации внешнего мира. Важно отме­тить, что в процессе непосредственного речевого общения происходит взаимодей­ствие всех видов НИ, передаваемой по раз­ным сенсорным каналам, а также с соб­ственно речевой вербальной информаци­ей. Этим обеспечивается высокая надеж­ность адекватного восприятия и взаимопо­нимания людей в процессе общения.

Эволюционно-историческая древность НК

Многие теории происхождения языка рассматривают невербальную коммуни­кацию как исторически древнюю основу возникновения современной речи [Ру­бинштейн, 1976; Иди, 1977; Уайт, Браун, 1978; Линден, 1981; Фирсов, Плотников, 1981; Якушин, 1989]. Биогенетический за­кон Геккеля—Мюллера (онтогенез повто­ряет филогенез) также является свиде­тельством эволюционной древности НК: в онтогенезе НК предшествует вербаль­ной коммуникации. Ребенок рождается с уже готовыми средствами невербальной голосовой вокализации, а речь появляет­ся лишь к 1,5-2-годовалому возрасту. На­конец, нарушения речи, вызванные раз­личными воздействиями на мозг (напри­мер, наркоз), приводят, прежде всего, к потере вербальной речи, а затем к нару­шению невербальной коммуникации как базирующейся на более древних структу­рах мозга (подкорка) и потому более ус­тойчивой к деструктивным воздействиям.

Независимость НКот семантики речи

Канал невербальной коммуникации обла­дает свойством функциональной независи­мости от вербальной. Практически это проявляется: а) в возможности адекватного восприятия человеком всех видов НК вне зависимости от семантического значения слова (опознавание личности говорящего, его эмоционального состояния, пола, воз­раста и т. п.); б) в дивергенции между се­мантикой слова и значением невербаль­ной информации (например, радушные слова, произнесенные холодным тоном). Физиологической основой независимости

14*

невербальной функции речи от вербаль­ной является функциональная асимметрия

головного мозга человека (ФАМ). Иссле­дования ФАМ, начатыееще в 1861 г. фран­цузским антропологом П. Брока, а также в 1874 г. К. Вернике, блестяще продолжен­ные в наше время Р. Сперри, удостоен­ным за эти работы Нобелевской премии в 1981 г., и другими, привели к доказатель­ству ведущей роли левого полушария моз­га в обеспечении вербальной функции пси­хики (центры Брока и Вернике). Вместе с тем ряд современных зарубежных и отече­ственных работ свидетельствует о ведущей роли правого полушария в переработке не­вербальной информации (см. обзоры: [Мо­розов и др., 1988; Bryden, 1982; Kimura, 1967; Darwin, 1969]).

Существуют разные методы, подтвер­ждающие реальность функциональной асимметрии мозга: а) фармакологический метод — введение в правую или левую ар­терию мозга (по медицинским показани­ям, например снятие болей) анестезиру­ющего вещества, что приводит к тормо­жению функций соответствующего полу­шария (проба Вада); б) электрофизиоло­гический метод — воздействие на правое или левое полушарие мозга электричес­ким током (по медицинским показаниям, например как способ лечения психических заболеваний); в) клинический метод на­блюдений людей с травматическими нару­шениями правого или левого мозга; г) пси­хоакустические методы — сравнительные исследования особенностей восприятия человеком вербальной или невербальной информации через правое или левое ухо при моноуральном и дихотическом вос­приятии [Морозов и др., 1988]. В последнем случае показано, что вербальная инфор­мация по критерию запоминания слов лучше воспринимается правым ухом (так как в этом случае адресуется к левому по­лушарию, т. е. речевым центрам Вернике, вследствие перекреста нервных путей), а невербальная информация по критерию узнавания эмоциональной интонации лучше воспринимается левым ухом (так как в этом случае адресуется к правому по­лушарию мозга).

Значительная непроизвольность и подсознательность НК

Значительная непроизвольность и в опре­деленной мере подсознательность НК восприятия и формирования экстралин­гвистической информации является так­же ее существенной особенностью по сравнению с речью. При речевом обще­нии человек прежде всего озабочен вос­приятием смысла слов. Интонационно-тембровый «аккомпанемент» звуковой речи остается как бы на втором плане на­шего сознания и в большей степени под­сознания. Это вызвано тем, что невер­бальные средства общения имеют наибо­лее древнее эволюционное происхожде­ние и более глубоко расположенные об­ласти мозгового представительства. Так, например, помимо центров в правом по­лушарии коры головного мозга мощней­ший центр регулирования эмоциональ­ного поведения находится в лимбической системе мозга. Непроизвольность и под­сознательность невербального поведения человека (не только голосового, но и дви­гательного — жест, поза, мимика) часто выдает истинные намерения и мнения го­ворящего, противоречащие его словам.

Независимость НКот языковых барьеров

Всеобщая, не зависящая от языковых ба­рьеров понятность, т.е. универсальность невербального экстралингвистического кода, позволяет людям объясняться и по­нимать друг друга при незнании языков. Любопытный пример такого рода приво­дит чешский писатель К. Чапек в расска­зе «Дирижер Калина». Человек оказыва­ется по воле судьбы в чужой стране и, не зная языка этой страны, тем не менее по­нимает случайно подслушанный разговор двух людей: «Слушая этот ночной разго­вор, я был совершенно убежден, что Кон­трабас склонял Кларнет к чему-то пре­ступному. Я знал, что Кларнет вернется домой и безвольно сделает все, что велел Контрабас. Я все это слышал, а слы­шать — это больше, чем понимать слова. Я знал, что готовится преступление, и

даже знал какое. Это было понятно из того, что слышалось в обоих голосах, это было в их тембре, в кадансе, в ритме, в паузах, в цезурах... Музыка — точная вещь, точнее речи!». Здесь автором под­черкивается особая способность именно музыканта и дирижера Калины с его тон­ким слухом воспринять и понять, что хо­тели сказать друг другу люди. Это несом­ненно так, но предметно-образным эмо­циональным слухом, который в данном случае оказал услугу Калине, обладают не только музыканты, но и все люди, прав­да, в существенно разной степени.

Научные психологические исследова­ния подтверждают межъязыковую универ­сальность невербальной коммуникации. Исследователи показывали фотографии людей с выражением радости, отвраще­ния, удивления, печали, гнева и страха представителям разных языковых культур и просили их определить характер этих эмоций. В результате были получены вы­сокие проценты адекватного восприятия данных эмоций, несмотря на значитель­ные различия между языковыми культура­ми опрошенных [Блум и др., 1988].

Особенности акустических средств передачи (кодирования) невербальной информации

Основными акустическими средствами передачи различных видов невербальной информации от говорящего к слушателю являются: а) тембр голоса,физическим эквивалентом которого является спектр звука, т. е. графическое отображение ча­стотного (обертонового) состава голоса; б) мелодика речи(изменение высоты го­лоса во времени); в) энергетические ха­рактеристики(сила голоса и ее измене­ние); г) темпоритмическиеособенности речи; д) атипичные индивидуальные осо­бенностипроизношения (смех, покашли­вание, заикание и т. п.).

Носителем вербальной фонетической информации является спектр сложного речевого звука, точнее — динамика фор-мантной структуры спектра во времени Фант, 1964|. При этом для речи высота го­лоса, т. е. частота основного тона, прак-

тически не имеет значения , поскольку всякую речевую информацию можно пе­редать голосом любой частоты в пределах звуковысотного диапазона говорящего. Что же касается невербальных видов ин­формации, то носителем ее наряду со спектром являются и звуковысотные ха­рактеристики голоса (мелодика речи, т. е. динамика частоты основного тона). Ука­занная особенность невербальной, в ча­стности эмоциональной, информации по­зволяет моделировать ее средствами ин­струментальной музыки, голосом певца, поющего одну лишь мелодию на одной гласной (вокализ), и даже частотно-моду­лированным чистым тоном (свистом). Музыкальные категории — минор и ма­жор — следствие этой закономерности.

Высота голоса и ее измерения во време­ни — носитель не только эмоциональной, но и других видов невербальной информа­ции, например возрастной, половой, инди­видуально-личностной . Биофизической основой этого является, в частности, об­ратно пропорциональная зависимость ча­стоты основного тона речи человека от длины и мощности его голосовых связок. У женщин и детей, связки которых коро­че и тоньше, чем у мужчин, высота голо­са выше примерно на октаву. Этой же за­кономерностью определяются индивиду­альные различия в высоте голоса разных людей: высокие и полные люди имеют, как правило, более крупную гортань и более низкие голоса по сравнению с низкорос­лыми и худыми людьми. Указанные зако­номерности находят отражение в высоких коэффициентах корреляции между высо­той голоса людей, с одной стороны, и их полом, возрастом и весом — с другой.

Наряду с этим установлено, что важ­нейшим средством психоакустического ко­дирования невербальной информации яв-

" Следует заметить, что мелодика речи, буду­чи важнейшим компонентом интонации (пос­ледняя реализуется также с участием ударения и темпоритмических характеристк речи), иг­рает немаловажную роль в передаче и смыс­ловых характеристик высказывания (вопрос, утверждение, завершенность, незавершен­ность) [Зиндер, 1979].

ляется спектр звука, определяющий тембр голоса. Интегральный спектр голоса и ре­чи с разным эмоциональным содержани­ем существенно различается особенно в высокочастотных областях спектра. Так, для гнева характерно усиление высоких обертонов, что приводит к увеличению звонкости, «металличности» тембра, а для страха, наоборот, сильное падение высоких обертонов, что делает голос глухим, «тус­клым», «сдавленным». Радость приводит к смещению формантных частот в более вы­сокочастотную область, в результате чего человек говорит как бы «на улыбке».

При распознавании знакомых и незна­комых людей по звуку их голоса (индиви­дуально-личностная невербальная ин­формация) испытуемые указывают, что они ориентируются на свойственное раз­ным людям различие в тембрах (т. е. в спектрах) голосов наряду с интонацион­ными и другими особенностями их речи [Пашина, Морозов, 1990]. Сила голоса, в особенности динамика ее изменений во времени, — важное акустическое средство кодирования невербальной информации. Так, для печали характерна слабая, а для гнева — увеличенная сила голоса и т. п.

Наконец, существенная роль в кодиро­вании невербальной информации принад­лежит темпоритмическим характеристи­кам речи. Одна и та же фраза {«Прости, я сам все расскажу...»), произнесенная по просьбе исследователей народным артис­том СССР О. Басилашвили с разными эмо­циональными оттенками, имела средний темп произнесения (слогов в секунду) при выражении: радости — 5,00, печали — 1,74, гнева — 2,96, страха — 4,45. Аналогичные результаты получены при анализе эмоцио­нальной выразительности вокальной речи.

При исследовании людей разных воз­растных групп (биофизическая информа­ция) оказалось, что их средние статисти­ческие характеристики темпа речи суще­ственно различаются: в группе молодых людей (17—25 лет) — 3,52 слога в секунду, в группе среднего возраста (38-45 лет) — 3,44, в группе старшего возраста (50-64 года) — 2,85, в группе старческого возрас­та (75-82 года) — 2,25 слога в секунду. Это

вызвано тем, что с возрастом замедляется активность артикуляционного процесса.

Иллюстрацией важности ритмической организации речи и передаче эстетичес­кой информации может служить ритм стиха. Стихотворный ритм, как известно, отличается от ритма прозы своей упоря­доченностью, т. е. равномерным чередо­ванием ударных или безударных слогов (ямб, хорей, дактиль, амфибрахий и др.), а также одинаковым числом слогов в строке. Таким образом, помимо поэти­ческого изящества мысли (метафорич­ность, лиричность и др.), что достигается вербальными средствами, стихотворный жанр характеризуется и невербальными особенностями — упорядоченной ритми­ческой организацией и рифмой, что дос­тигается фонетическими средствами, т. е. известным подбором благозвучных (сход­ных по звучанию) фонемных окончаний последних слов в стихотворных строках.

Важнейшая особенность кодирова­ния невербальной информации речи со­стоит во взаимодействии различных акусти­ческих средств.Иными словами, любой вид невербальной информации передает­ся, как правило, не каким-либо одним акустическим средством, а одновременно несколькими. Например, информация о разном эмоциональном состоянии гово­рящего найдет выражение не только в из­менении тембра (т. е. спектра) голоса, но и в характерных для каждой эмоции изме­нениях высоты, силы, темпоритмических показателях речевой фразы (рис. 3.61).

Указанные характерные комплекс­ные изменения акустических свойств го­лоса и речи вызваны соответствующими изменениями общего физиологического состояния человека при разных эмоци­ях, например усилением общей нервно-мышечной активности в состоянии гне­ва или нервно-психологической подав­ленностью и мышечной расслабленно­стью организма при печали. Это законо­мерно и отражается на работе органов образования голоса и речи.

Таким образом, различные психофи­зические характеристики человека (пол, возраст, рост, вес, эмоциональное состо-

Рис. 3.61. Осциллограммы голоса (графичес­кое изображение динамики звука во време­ни) показывают, что каждая эмоциональная интонация выражается особыми, характер­ными для нее акустическими средствами.

яние и др.), его психологические свойства закономерно отражаются в акустических особенностях речи и голоса, а это, в свою очередь, является объективной ос­новой для адекватного субъективного восприятия говорящего слушателем.

Особенности психофизиологических механизмов восприятия невербальной информации

В предыдущем разделе показано, что акустические свойства (носители) вер­бальной и невербальной информации существенно различны. Значительно

различаются и психофизиологические механизмы мозга, обеспечивающие де­кодирование (т. е. выделение из акусти­ческого сигнала) вербальной и невер­бальной информации речи.

Сложность проблемы состоит в том, что такая важнейшая акустическая ха­рактеристика речи, как спектр, являет­ся носителем одновременно как вер­бальной (фонетической), так и невер­бальной (тембр голоса) информации. Каким образом мозг разделяет то и дру­гое? Выдвинута гипотеза, что данное разделение возможно благодаря реали­зуемым мозгом человека двум принци­пам (механизмам) обработки речевой информации, каждый из которых соот­ветствует правому или левому полуша­рию мозга [Галунов и др., 1985; Морозов и др., 1988]. Первый механизм характе­ризуется тем, что мозг производит де­тальный посегментный (пофонемный) анализ временной последовательности речевых звуков подобно тому, как обу­чающийся речи ребенок составляет сло­во из кубиков с изображением букв. Это свойственно левому полушарию мозга. Второй механизм заключается в интег­ральной целостной оценке речевых еди­ниц (паттернов), например слов, и срав­нении их с хранящимися в памяти эта­лонами звучания тембральных, интона­ционных, ритмических и других харак­теристик речи (правополушарный прин­цип обработки речевой информации).

Эту гипотезу подтверждают прове­денные разными авторами исследова­ния, в частности опыты по восприятию человеком эмоциональной, индивиду­ально-личностной и других видов невер­бальной экстралингвистической инфор­мации речи в условиях ее инвертирован­ного во времени звучания.