Пути решения поставленных задач

Мы должны действовать в трёх направлениях:

1. Повышение самооценки ребёнка, его уверенности в себе, что достигается, прежде всего, через демонстрацию доверия, уважительного отношения к ребёнку, частым использованием похвалы, наград, поощрений его поступков и действий. Необходимо чаще называть ребёнка по имени, хвалить его в присутствии других детей и взрослых.

2. Обучение способам снятия мышечного и эмоционального напряжения.

Если тебе удалось освободить от страха хотя бы мизинец, значит, удастся освободить и всё остальное.

Эмоциональное напряжение детей чаще всего проявляется в мышечных зажимах в области лица, шеи и живота. Чтобы помочь детям, нужно научить их выполнять релаксационные упражнения. Подобные упражнения приводятся в книгах Чистяковой М.И., К.Фопеля, Кряжевой Н.Л. и др. Полезен телесный контакт со взрослым, игры с телом, элементы массажа.

3. Отработка навыков поведения в травмирующей ситуации - постепенное снижение чувствительности к источнику страха. Например, если ребёнок боится темноты, сначала нужно научить его не бояться полумрака, затем не бояться быть в темноте вместе со взрослым, затем – быть там одному 2 секунды и т.д.

Как умно смелеют дети! Они избавляются от страха сами ступенчатым или поступенным методом. Ребёнок раз за разом возвращается к тому, что его испугало и старается изучить источник страха подробно и всесторонне. Например, мальчики съезжают с крутых горок, идут в те места, где их однажды поколотили.

Для отработки навыков поведения в ситуации, вызывающей страх, можно использовать кукольные или ролевые игры. Играя роль слабых, трусливых героев, ребёнок лучше осознаёт и конкретизирует свой страх. Используя приём доведения данной роли до абсурда, можно помочь относиться к страху как к менее значимому. Исполняя роли сильных героев, ребёнок приобретает уверенность, что он, как и его герой, способен справляться с трудностями. Сюжетами для ролевых игр следует выбирать трудные случаи из жизни ребёнка, перенося место действия во дворец, на корабль и т. д. Например, если ребёнок боится медицинского кабинета, мы играем с ним в сюжеты, в которых действует доктор.

Полезные упражнения (В. Леви Не бойся бояться): Покажи страху язык. Чих на всё. Рычание на свой страх. Жуй жуевич (разжевал и выплюнул свой страх).

Мысли, над которыми стоит подумать, в том числе, вместе с ребёнком

· Количество опасностей сегодня увеличилось, среди них - опасность быть запуганным до смерти (В. Леви).

· Жизнь, направленная на уменьшение рисков, становится сама по себе максимальным риском.

· Пуганая ворона куста боится.

· У страха глаза велики.

· Обжегшись на молоке, дуем на воду.

· Чем клясть тьму, зажигай свечу.

· Когда внутренне светило становится низко – тень делается чересчур большой и довлеет (В.Леви).

· Выход из тупика там же, где и вход в него.

· Если хочешь ничего не бояться, помни, что бояться можно всего (Сенека).

· Отдели смятение от его причины, смотри на само дело – и ты убедишься, что в любом из них нет ничего страшного, кроме самого страха (Сенека).

· Тревога – это проценты, которые мы авансом платим нашим неприятностям (Уильям Индж).

Далее мы предлагаем тексты сказок, в которых затрагиваются различные аспекты переживания героями и восприятия ими страхов. За каждой сказкой следует небольшое количество вопросов, используя которые можно поговорить об услышанной сказке и помочь ребёнку осмыслить различные аспекты отношения к страху. Самое главное правило:

это вопросы, адресованные ребёнку. Не нужно отвечать на них для него, за него.

Если он не может ответить, можно ещё раз прочитать тот фрагмент сказки, который содержит ответ на поставленный вопрос. Можно задавать уточняющие и дополнительные вопросы.

Если ребёнок не понимает, о чём идёт речь - нужно отложить разговор и подождать, когда сын или дочь подлрастут и предлагаемые вопросы станут им интересны и понятны.

Сказки для семейного чтения:

Русские сказки

КОТ И ЛИСА

ил-был мужик; у него был кот, только такой шкодливый, что беда! Надоел он мужику. Вот мужик думал, думал, взял кота, посадил в ме­шок, завязал и понес в лес. Принес и бросил его в лесу: пускай пропадает! Кот ходил, ходил и набрел на избушку, в которой лесник жил; залез на чердак и полеживает себе, а захочет есть — пойдет по лесу птичек да мышей ловить, наестся досыта и опять на чердак, и горя ему мало!

Вот однажды пошел кот гулять, а навстречу ему лиса, увидала кота и дивится: «Сколько лет живу в лесу, а та­кого зверя не видывала». Поклонилась коту и спрашивает: «Скажись, добрый молодец, кто ты таков, каким случаем сюда зашел и как тебя по имени величать?» А кот вскинул шерсть свою и говорит: «Я из сибирских лесов прислан к вам бурмистром, а зовут меня Котофей Иванович».— «Ах, Котофей Иванович,— говорит лиса,— не знала про тебя, не ведала; ну, пойдем же ко мне в гости». Кот пошел к лисице; она привела его в свою нору и стала потчевать разной дичинкою, а сама выспрашивает: «Что, Котофей Иванович, женат ты али холост?» — «Холост»,— говорит кот. «И я, лисица,— девица, возьми меня замуж». Кот согласился, и начался у них пир да веселье.

На другой день отправилась лиса добывать припасов, чтоб было чем с молодым мужем жить; а кот остался дома. Бежит лиса, а навстречу ей попадается волк и начал с нею заигрывать: «Где ты, кума, пропадала? Мы все норы обыскали, а тебя не видали».— «Пусти, дурак! Что заиг­рываешь? Я прежде была лисица-девица, а теперь замуж­няя жена».— «За кого же ты вышла, Лизавета Иванов­на?» — «Разве ты не слыхал, что к нам из сибирских лесов прислан бурмистр Котофей Иванович? Я теперь, бурмистрова жена».— «Нет, не слыхал, Лизавета Ивановна. Как бы на него посмотреть?» — «У! Котофей Иванович у меня такой сердитый: коли кто не по нем, сейчас съест! Ты смот­ри, приготовь барана да принеси ему на поклон; барана-то положи, а сам схоронись, чтоб он тебя не увидел, а то, брат, туго придется!» Волк побежал за бараном.

Идет лиса, а навстречу ей медведь и стал с нею заиг­рывать. «Что ты, дурак, косолапый Мишка, трогаешь меня? Я прежде была лисица-девица, а теперь замужня жена».— «За кого же ты, Лизавета Ивановна, вышла?»

«А который прислан к нам из сибирских лесов бурмист­ром, зовут Котофей Иванович,— за него и вышла».— «Нельзя ли посмотреть его, Лизавета Ивановна?» — «У! Котофей Иванович у меня такой сердитый: коли кто не по нем, сейчас съест! Ты ступай, приготовь быка да при­неси ему на поклон; волк барана хочет принесть. Да смот­ри, быка-то положи, а сам схоронись, чтоб Котофей Ива­нович тебя не увидел, а то, брат, туго придется!» Мед­ведь потащился за быком.

Принес волк барана, ободрал шкуру и стоит в раз­думье: смотрит — и медведь лезет с быком. «Здравствуй, брат Михайло Иваныч!» — «Здравствуй, брат Левон! Что, не видал лисицы с мужем?”- “Нет, брат, давно дожи

даю».— «Ступай, зови».— «Нет, не пойду, Михайло Ива­ныч! Сам иди, ты посмелей меня».— «Нет, брат Левон, и я не пойду». Вдруг откуда не взялся — бежит заяц. Медведь как крикнет на него: «Поди-ка сюда, косой черт!» Заяц испугался, прибежал. «Ну что, косой пострел, знаешь, где живет лисица?» — «Знаю, Михайло Ива­нович!» — «Ступай же скорее да скажи ей, что Михайло Иванович с братом Левоном Иванычем давно уж готовы, ждут тебя-де с мужем, хотят поклониться бараном да быком».

Заяц пустился к лисе во всю свою прыть. А медведь и волк стали думать, где бы спрятаться. Медведь говорит: «Я полезу на сосну».— «А мне что же делать? Я куда де­нусь? — спрашивает волк.— Ведь я на дерево ни за что не взберусь! Михайло Иванович! Схорони, пожалуйста, куда-нибудь, помоги горю». Медведь положил его в ку­сты и завалил сухими листьями, а сам взлез на сосну, на самую-таки макушку, и поглядывает: не идет ли Котофей с лисою? Заяц меж тем прибежал к лисицыной норе, по­стучался и говорит лисе: «Михайло Иванович с братом Левоном Ивановичем прислали сказать, что они давно готовы, ждут тебя с мужем, хотят поклониться вам быком да бараном».— «Ступай, косой! Сейчас будем».

Вот идет кот с лисою. Медведь увидал их и говорит волку: «Ну, брат Левон Иваныч, идет лиса с мужем; ка­кой же он маленький!» Пришел кот и сейчас же бросился на быка, шерсть на нем взъерошилась, и начал он рвать мясо и зубами и лапами, а сам мурчит, будто сердится: «Мало, мало!» А медведь говорит: «Невелик, да прожорист! Нам четверым не съесть, а ему одному мало; пожа­луй, и до нас доберется!» Захотелось волку посмотреть

на Котофея Ивановича, да сквозь листья не видать! И начал он прокапывать над глазами листья, а кот услы­хал, что лист шевелится, подумал, что это мышь, да как кинется и прямо волку в морду вцепился когтями. Волк вскочил, да давай бог ноги, и был таков. А кот сам испугался и бросился прямо на дерево, где медведь сидел. «Ну,— думает медведь,— увидал меня!» Слезать-то некогда, вот он положился на божью волю да как шмяк­нется с дерева оземь, все печенки отбил; вскочил—да бежать! А лисица вслед кричит: «Вот он вам задаст! Пого­дите!» С той поры все звери стали кота бояться; а кот с лисой запаслись на целую зиму мясом и стали себе жить да поживать, и теперь живут, хлеб жуют.

Вопросы ребёнку:

По какой причине волк и медведь не стали сами звать кота, чтобы передать ему принесённое мясо, а заставили это сделать зайца?

Почему волк и медведь, слушая, как кот говорит “мяу, мяу”, приняли эти звуки за “мало, мало”?

Зачем кот бросился прямо на дерево?

Почему медведь спрыгнул с дерева?

Действительно ли кот был “сердитый: коли кто не по нем, сейчас съест” и прожористый?

Почему все звери стали кота бояться?

НАПУГАННЫЕ МЕДВЕДЬ И ВОЛКИ

или-были на одном дворе козел да баран; жили промеж себя дружно: сена клок — и тот пополам, а коли вилы в бок — так одному коту Ваське. Он такой вор и разбойник, за каждый час на промысле, и где плохо лежит — тут у него и брюхо болит.

Вот однажды лежат себе козел да баран и разговари­вают промеж себя; где ни взялся котишко-мурлышко, серый лобишко, идет да таково жалостно плачет. Козел да баран и спрашивают: «Кот-коток, серенький лобок! О чем ты, ходя, плачешь, на трех ногах скачешь?» — «Как мне не плакать? Била меня старая баба, била, била, уши выдирала, ноги поломала да еще удавку припасала».— «А за какую вину такая тебе погибель?» — «Эх, за то по­гибель была, что себя не опознал да сметанку слизал». И опять заплакал кот-мурлыко. «Кот-коток, серый лобок! О чем же ты еще плачешь?» — «Как не плакать? Баба меня била да приговаривала: ко мне придет зять, где будет сметаны взять? За неволю придется колоть козла да барана!»

Заревели козел и баран: «Ах ты серый кот, бестолко­вый лоб! За что ты нас-то загубил? Вот мы тебя забодаем!» Тут мурлыко вину свою приносил и прощенья просил. Они простили его и стали втроем думу думать: как быть и что делать? «А что, середний брат баранко,— спросил мурлыко,— крепок ли у тебя лоб: попробуй-ка о ворота».

Баран с разбегу стукнулся о ворота лбом: покачнулись ворота, да не отворились. Поднялся старший брат мрасище-козлище, разбежался, ударился — и ворота отво­рились.

Пыль столбом подымается, трава к земле приклоня­ется, бегут козел да баран, а за ними скачет на трех но­гах кот серый лоб. Устал он и возмолился названым братьям: «Ни то старший брат, ни то средний брат! Не оставьте меньшого братишку на съеденье зверям». Взял козел, посадил его на себя, и понеслись они опять по горам, по долам, по сыпучим пескам. Долго бежали, и день и ночь, пока в ногах силы хватило.

Вот пришло крутое крутище, станово становище; под тем крутищем скошенное поле, на том поле стога что города стоят. Остановились козел, баран и кот отдыхать; а ночь была осенняя, холодная. «Где огня добыть?» — ду­мают козел да баран; а мурлышко уже добыл бересты, обернул козлу рога и велел ему с баранкой стукнуться лбами. Стукнулись козел с бараном, да таково крепко, что искры из глаз посыпались; берестечко так и зарыда­ло '. «Ладно,— молвил серый кот,— теперь обогреемся»,— да за словом и затопил стог сена.

Не успели они путем обогреться, глядь — жалует не­званый гость мужик-серячок Михайло Иванович. «Пус­тите,— говорит,— обогреться да отдохнуть; что-то не­можется».— «Добро жаловать, мужик-серячок муравей-ничек! Откуда, брат, идешь?» — «Ходил на пасеку, да подрался с мужиками, оттого и хворь прикинулась; иду к лисе лечиться». Стали вчетвером темну ночь делить: медведь под стогом, мурлыко на стогу, а козел с бараном у теплины. Идут семь волков серых, восьмой белый, и прямо к стогу. «Фу-фу,— говорит белый волк,— нерусским духом пахнет. Какой-такой народ здесь? Давайте силу пытать!»

Заблеяли козел и баран со страстей, а мурлышко та­кую речь, повел: «Ахти, белый волк, над волками князь! Не серди нашего старшего; он, помилуй бог, сердит! — как расходится, никому несдобровать. Аль не видите у него бороды: в ней-то и сила, бородою он зверей побивает, а рогами только кожу сымает. Лучше с честью подойдите да попросите: хотим, дескать, поиграть с твоим меньшим братишком, что под стогом-то лежит». Волки на том козлу кланялись, обступили Мишку и стали его задирать. Вот он крепился, крепился, да как хватит на каждую лапу по волку; запели они Лазаря, выбрались кое-как, да, поджав хвосты,— подавай бог ноги!

А козел да баран тем времечком подхватили мурлыку и побежали в лес и опять наткнулись на серых волков. Кот вскарабкался на самую макушку ели, а козел с бара­ном схватились передними ногами за еловый сук и повис­ли. Волки стоят под елью, зубы оскалили и воют, глядя на козла и барана. Видит кот серый лоб, что дело плохо, стал кидать в волков еловые шишки да приговаривать: «Раз волк! Два волк! Три волк! Всего-то по волку на брата. Я, мурлышко, давеча двух волков съел, и с косточ­ками, так еще сытехонек; а ты, большой братим, за мед­ведями ходил, да не изловил, бери себе и мою долю!» Только сказал он эти речи, как козел сорвался и упал прямо рогами на волка. А мурлыко знай свое кричит: «Держи его, лови его!» Тут на волков такой страх нашел, что со всех ног припустили бежать без оглядки. Так и ушли.

Вопросы:

Благодаря кому и чему кот, козёл, баран и медведь смогли одолеть волков?

Что использовал кот, чтобы напугать волков?

Почему волки кланялись козлу?

Кто больше напугал волков под елью, кот или козёл?

ЗАКЛЯТЫЙ ЦАРЕВИЧ

ил-был купец, у него было три дочери. При­шлось ему ехать в чужие земли за товарами, спрашивает он у дочерей: «Что вам привезти из-за моря?» Старшая просит — обновку, середняя — то ж, а младшая взяла лист бумаги, нарисовала цветок: «Мне,— говорит,— батюшка, привези вот этакий цветок». Долго разъезжал купец по разным государствам, а такого цветка нигде не видал.

Стал домой ворочаться и усмотрел на пути славный высокий дворец с теремами, башнями, с садом. Зашел по­гулять в саду: что тут всяких деревьев, что всяких цветов! Один цветок другого прекраснее! Смотрит, а вот и точно такой растет, какой ему дочь нарисовала. «Дай,— дума­ет,— сорву да повезу любимой дочери; кажись, никого нет, никто не увидит!» Нагнулся и сорвал, и только сделал это — как в ту ж минуту поднялся буйный ветер, загремел гром и явилось перед ним страшное чудище — безобраз­ный крылатый змей с тремя головами. «Как ты смел в Моем саду хозяйничать? — закричал змей на купца.— Зачем цветок сорвал?» Купец испугался, пал на колени и стал просить прощения. «Хорошо,— говорит змей,— по­жалуй, я тебя прощу, только с тем условием: кто тебя первый по приезде домой встретит, того мне на весь век отдай. А если обманешь, то не забудь, что от меня нигде не спрячешься; везде тебя найду!»

Купец согласился; подъезжает к своему дворцу, а меньшая дочь усмотрела его в окошечко и выбежала встречу. Купец и голову повесил; смотрит на свою люби­мую дочь и горькими слезами плачет. «Что с тобой? О чем плачешь, батюшка?» Он отдал ей цветок и рассказал, что с ним случилося. «Не печалься, батюшка! — говорит мень­шая дочь.— Бог даст, мне и там хорошо будет! Вези меня к змею». Отец отвез ее, оставил во дворце, попрощался и уехал домой.

Вот красная девица, дочь купеческая, ходит по разным комнатам — везде золото да бархат, а никого не видать ни единой души человеческой! А время идет да идет; про­голодалась красавица и думает: «Ах, как бы я теперь по­кушала!» Не успела подумать, а уж перед нею стол стоит, а на столе и кушанья, и напитки, и сласти; разве только птичьего молока нет! Села она за стол — напилась, на­елась; встала — и все исчезло! Вот и смерклось; купече­ская дочь вошла в спальню, хочет спать ложиться. Вдруг зашумел буйный ветер, и явился перед нею трехглавый змей. «Здравствуй, красная девица! Постели-ка мне по­стель возле этой двери». Красная девица постлала ему по­стель возле двери, а сама легла на кроватке.

Проснулась поутру, опять во всем доме не видать ни души; одно хорошо: чего бы ни пожелала она — все тот­час и явится! Вечером прилетел змей и приказывает: «Теперь, красная девица, постели мне постель рядом с тво­ею кроваткою». Она постлала ему рядом с своею кро­ваткою. Ночь прошла, девица проснулась — опять во дворце ни души! В третий раз прилетает змей вечером и говорит: «Ну, красная девица, теперь я с тобой на одной кровати лягу». Страшно было купеческой до­чери спать на одной кровати с таким безобразным чу­дищем, а делать нечего — скрепила свое сердце, легла с ним.

Наутро говорит ей змей: «Если скучно тебе, красная девица, поезжай к отцу, к сестрам, побудь с ними день, а к вечеру назад приезжай, да смотри не опоздай: если хоть минуту опоздаешь — я с горя помру!» — «Нет, не опо­здаю!» — говорит купеческая дочь. Вышла на крыльцо, а уж коляска давно готова; села и в ту ж минуту очути­лась на батюшкином дворе. Отец увидел, обнимает, целует ее, расспрашивает: «Как тебя бог милует, дочка моя лю­бимая? Хорошо ли тебе?» — «Хорошо, батюшка!» Стала рассказывать, какое во дворце богатство, как ее змеи любит, как все, что только она задумает, тотчас испол­няется.

Сестры слушают и не знают, что делать от зависти. День на исходе; красная девица назад собирается, с отцом, ссестрами прощается; «Так и так,— говорит,— домой пора! Велено к сроку быть». Завистливые сестры натерли себе глаза луком и будто плачут: «Не уезжай, сестрица! Останься до завтрева». Жалко ей стало сестер, осталась до другого дня. Поутру простилась со всеми и уехала во дворец. Приезжает — во дворце пусто по-прежнему; по­шла в сад, смотрит, а змей мертвый в пруде лежит: с горя в воду бросился. «Ах, боже мой, что я сделала!» — вскрик­нула красная девица и залилась слезами, прибежала к пруду, вытащила змея из воды, обняла одну голову и по­целовала крепко-крепко — змей встрепенулся и вмиг об­ратился в доброго молодца. «Спасибо тебе, красная деви­ца! — говорит ей молодец.— Ты меня избавила от вели­кого несчастия; я не змей, а заклятый царевич! Тотчас по­ехали они к купцу, перевенчались и стали жить-поживать да добра наживать.

Вопросы:

Какие страхи пережил купец?

Было ли страшно младшей купеческой дочери?

Что помогло ей преодолеть страхи?

Почему она вернулась во дворец змея?

Смелая или трусливая младшая дочь у купца?

Хантыйская сказка

ИДЕ

Маленький мальчик, оставшись сиротой, стал трусом. «Как оту­чить Идэ всего бояться, чтоб он на рыбалку ходил, на зверя ходил, смелым охотником стал?» — думала бабушка и повела внука собирать орехи. Когда набрали орехов, оставила бабушка внука на ночь в тай­ге, а сама уехала в лодке. В страхе переночевал мальчик в дупле. Ут­ром начал собирать орехи и страх прошел. Приехала бабушка.

—Зачем ты меня одного оставила?
А бабушка внуку отвечает:

—Не сердись, Идэ. Ты — человек. С тобой в лесу никто ничего сделать не сможет. Человек — везде хозяин. Теперь ты ничего в тайге бояться не бу­дешь.

Подумал Идэ: «Права бабушка. Не надо бояться». С тех пор Идэ тайги бояться перестал. Куда захочет — один идет. Так бабушка отучила внука бояться.

Вопросы:

Почему мальчик Идэ стал трусом?

Правильно ли поступила бабушка, оставив Идэ в лесу одного?

Когда у мальчика прошёл страх и почему?

Почему мальчик подумал «Права бабушка. Не надо бояться»?

Чего именно перестал бояться Идэ?

Сказки братьев Гримм

Храбрый портняжка

Однажды, летним утром, сидел портняжка у окна на своем столе для шитья; ему было весело, и он шил изо всех сил. А проходила по улице крестьянка, выкрикивая: «Хорошее варенье продаю! Хорошее варенье продаю!» Портняжке это слышать было приятно, он вытянул свою хилую шею в окошко и крикнул:

Эй, голубушка, заходи-ка наверх, тут свой товар и продашь!

Женщина поднялась со своей тяжелой корзиной к портному на третий этаж и стала развязывать перед ним все свои банки. Он все их оглядел, осмотрел, каждую поднял, пригляделся, понюхал и, наконец, сказал:

- Варенье, кажется, хорошее. Что ж, отвесь мне, голубушка, четыре лота, а то, пожалуй, и все четверть фунта возьму. Женщина, понадеявшись сбыть немало своего товара, продала портному столько, сколько он просил, и ушла, ворча от досады.

- Ну, да благословит господь бог это варенье,— воскликнул портной,— и пошлет мне бодрости и силы! — С этими словами он достал из шкафчика хлеб, откроил себе краюху и намазал ее вареньем.

— Оно будет, пожалуй, недурно,— сказал он,— но сперва я закончу куртку, а потом уж как следует и поем.

Он положил кусок хлеба около себя и продолжал шить дальше, но на радостях стал шить крупными стежками. А запах сладкого варенья между тем разнесся всюду по комнате, и множество мух, сидевших на стене, почуяли это и целым роем слетелись на хлеб.

— Эй, вы, кто вас сюда звал? — сказал портной и стал прогонять незваных гостей.

Но мухи немецкого языка не понимали, они его не слу­шались, и их налетело еще больше. Тут у портняжки, как говорится, терпенье наконец лопнуло, он вышел из себя, кинулся, схватил суконку и с криком: «Погодите, уж я вам задам!» — без всякой жалости хлопнул изо всей силы по мухам. Поднял он суконку, поглядел, сосчитал — и лежало перед ним, протянув ноги, не меньше чем семь убитых мух. «Вот я какой молодец! — сказал он, и сам удивился своей храбрости.— Надо, чтоб об этом весь город узнал».

Тут выкроил портняжка наскоро пояс, стачал его и больши­ми буквами вышил на нем: «Побил семерых одним махом». «Да что город,— продолжал он рассуждать дальше,— весь свет должен об этом узнать!» — и сердце его затрепетало от радости, как бараний хвост.

Подпоясался портной поясом и собрался пуститься по белу свету, считая, что портняжная мастерская слишком тесна для его храбрости. Но прежде чем отправиться в путь-дорогу, он стал шарить по всему дому, нет ли чего такого, что можно было бы с собой захватить, но не нашел ничего, кроме головки старого сыра, и взял ее с собой. У ворот он увидал птицу, что запуталась в кустах; он поймал ее и тоже сунул заодно с сыром в карман. Потом он смело двинулся в путь-дорогу,— а был он легок да проворен и потому никакой усталости не чувствовал.

Путь привел его к горе, и когда он взобрался на самую вершину, то увидел там огромного великана, который сидел и спокойно поглядывал кругом.

Портняжка смело подошел к нему, заговорил с ним и спросил:

— Здравствуй, товарищ, ты что тут сидишь да разгля­дываешь привольный и широкий свет? Я вот иду по белу свету странствовать, хочу попытать счастье, не пойдешь ли и ты вместе со мной?

Великан презрительно поглядел на портного и сказал:

— Эй ты, жалкий оборванец!

— Как бы не так! — ответил портняжка, и он расстегнул куртку и показал великану пояс,— вот, можешь сам прочитать, что я за человек!

Великан прочитал: «Побил семерых одним махом» — думал, что речь идет о людях, которых убил портной, и почувствовал к этому маленькому человечку некоторое уважение. Но ему захотелось сначала его испытать. Он взял его руку и сдавил его так, что из него потекла вода.

- Вот и ты попробуй так же,— сказал великан,— если силенок у тебя хватит.

- Это и все? — спросил портняжка.— Да это для меня пустяки! Я смогу воду выжать из камня. — И он полез в карман, достал оттуда головку мягкого сыра и сжал ее так, что сок из нее потек.

_ Ну, что,— сказал он,— пожалуй, получше твоего будет?

Великан не знал, что ему и сказать,— от такого человечка он этого никак не ожидал. Поднял тогда великан камень и подбросил его вверх, да так высоко, что тот исчез из виду.

— Ну-ка ты, селезень, попробуй тоже.

— Что ж, брошено хорошо,— сказал портной,— но камень-то ведь опять на землю упал; а я вот брошу так, что он и назад не вернется.— И он полез в карман, достал птицу и подбросил ее вверх. Птица, обрадовавшись свободе, взлетела, поднялась высоко в небо и назад не вернулась.

— Ну, а это как тебе, дружище, понравится? — спросил портной.

— Бросать ты умеешь хорошо,— сказал великан,— но,
посмотрим, сумеешь ли ты нести большую тяжесть.— И он
подвел портняжку к огромному дубу, что лежал срубленный на земле, и сказал: — Ежели ты достаточно силен, то помоги мне вытащить дерево из лесу.

— Ладно,— ответил маленький человечек,— ты положи ствол к себе на плечи, а я подниму и понесу сучья и ветки,— это ведь будет куда потяжелей.

Великан взвалил ствол себе на плечи, а портной уселся на одну из веток; и пришлось великану, который оглянуться назад никак не мог, тащить все дерево, да в придачу еще портняжку. И был портняжка весел и насвистывал песенку: “Трое портных подъезжало к воротам...», словно тащить дерево было для него детской забавой.

Протащил великан тяжелую ношу недалеко, но дальше нести был не в силах и крикнул:- Послушай, а дерево-то мне придется бросить.

Портной проворно соскочил с ветки, схватил дерево своими руками, будто нес он его один, и сказал великану:

- Ты такой большой, а дерево-то нести не можешь.

Пошли они дальше вместе. Проходя мимо вишневого дерева, великан схватил его за верхушку, на которой висели его спелые вишни, нагнул ее вниз, дал портному и стал угощать. Но портняжка был слишком слаб, удержать веток не смог, и, когда великан их отпустил, дерево поднялось, и портной взлетел вместе с ним на воздух. Он упал благополучно на землю, а великан и говорит:

— Что ж это ты, неужто ты не в силах удержать такой маленький прутик?

— Силы-то у меня хватит,— ответил портняжка,— ты думаешь, что это что-нибудь значит для того, кто побил семерых одним махом? Это я через дерево прыгнул, ведь внизу охотники стреляют по кустам. А ну, прыгни-ка ты так, если можешь.

Великан попробовал было, но через дерево перепрыгнуть не мог и повис на ветвях, так что и тут портняжка одержал верх.

И сказал великан:

— Если ты уж такой храбрец, то пойдем вместе со мной в нашу пещеру, там и заночуешь.

Портняжка согласился и отправился вслед за великаном. Подошли они к пещере, глядь — сидят там у костра и другие великаны, и у каждого из них в руке по жареной овце, и каждый ее ест. Осмотрелся портняжка и подумал: «А здесь-то куда просторней, чем у меня в портняжной».

Великан указал ему постель и сказал, чтоб он лег и как следует выспался. Но постель для портняжки была слишком велика, он не лег в нее, а забрался в самый угол. Вот насту­пила полночь, и великан, думая, что портняжка спит глубоким сном, поднялся, взял большой железный лом и одним ударом разломал кровать надвое, думая, что этого кузнечика он уже истребил.

Ранним утром великаны ушли в лес, а о портняжке и поза­были, и вдруг он выходит, веселый и бесстрашный, им навстречу. Тут великаны испугались и подумали, что он всех их перебьет, и бросились наутек.

А портняжка двинулся дальше куда глаза глядят. Долго он странствовал и вот пришел, наконец, во двор королевского дворца и, почувствовав усталость, прилег на траве и уснул. В то время как он лежал, пришли люди, стали его со всех сторон разглядывать и прочли у него на поясе надпись: «Побил семерых одним махом».

— Ох, - сказали они,— чего же хочет этот знатный герой здесь в мирное время? Это, должно быть, какой-нибудь важный человек.

Они пошли и объявили об этом королю, полагая, что на случай войны он будет здесь человеком важным и нужным и что отпускать его ни в коем случае не следует. Этот совет королю понравился, и он послал к портняжке одного из своих придворных, который должен был ему предложить, когда тот проснется, поступить к королю на военную службу.

Посланец подошел к спящему, подождал, пока тот стал потягиваться и открыл глаза, и только тогда изложил ему королевское поручение. - Я затем сюда и явился,— ответил портной.— Что ж, я готов поступить к королю на службу. Его приняли с почестями и отвели ему особое помещение. Королевские воины отнеслись к портняжке недружелюбно, хотели его сбыть куда-нибудь подальше. «Что оно из этого выйдет? — говорили они между собой.—Если мы с ним поссоримся, то он, чего доброго на нас набросится и побьет семерых одним махом. Уж тут никто из нас против него не устоит». И вот они порешили отправиться всем вместе к королю и просить у него отставку.

__ Где уж нам устоять,— сказали они,— рядом с таким человеком, который побивает семерых одним махом?

Опечалился король, что приходится ему из-за одного те­рять всех своих верных слуг, и захотелось ему поскорей от портного избавиться, чтобы больше его и на глаза не пускать. Но король не решился дать ему отставку: он боялся, что тот убьет его, а заодно и придворных, а сам сядет на его трон. Долго он думал, раздумывал и, наконец, порешил сделать так. Он послал к портняжке и велел ему объявить, что он хочет ему, как великому военному герою, сделать некоторое предложение.

В одном из лесов его королевства поселились два великана, они своими грабежами и разбоями, поджогами и пожарами великий вред учиняют; и никто не осмеливается к ним приблизиться, не подвергаясь смертельной опасности. Так вот, если он этих двух великанов одолеет и убьет, то отдаст он ему свою единственную дочь в жены, а в приданое полко­ролевства, а поедут с ним сто всадников на подмогу.

«Это было б неплохо для такого, как я,— подумал порт­няжка,— заполучить себе в жены красавицу королевну да еще полкоролевства в придачу, такое не каждый день выпадает на долю».

О, да! — сказал он в ответ.— Великанов этих я одолею, и сотни всадников мне для этого не надо; кто одним махом семерых побивает, тому двоих бояться нечего.

И вот пустился портняжка в поход, и ехала следом за ним сотня всадников. Подъехав к лесной опушке, он сказал своим провожатым: - Вы оставайтесь здесь, а я уж расправлюсь с великанами один на один. И он шмыгнул в лес, поглядывая по сторонам. И вскоре он увидел двух великанов. Они лежали под деревом и спали, и при этом храпели вовсю, так что даже ветки на деревьях качались.

Портняжка не будь ленив, набил себе оба кармана камнями и взобрался на дерево. Он долез до половины дерева, взобрался на ветку, уселся как раз над спящими великанами и стал сбрасывать одному из них на грудь камень за камнем. Вели­кан долгое время ничего не замечал, но, наконец, проснулся, толкнул своего приятеля в бок и говорит:

—Ты чего меня бьешь?

—Да это тебе приснилось,— ответил ему тот,— я тебя вовсе
не бью.— И они опять улеглись спать. А портной вынул
камень и сбросил его на второго великана.

— Что это? — воскликнул второй.— Ты чем в меня бро­саешь?

— Я ничем в тебя не бросаю,— ответил первый и начал ворчать.

Так ссорились великаны некоторое время, и, когда оба от этого устали, они помирились и опять уснули. А портняжка снова начал свою игру, выбрал камень побольше и кинул его изо всей силы в грудь первому великану.

— Это уж чересчур! — закричал тот, вскочил как безум­ный и как толкнет своего приятеля об дерево,— так оно все и задрожало. Второй отплатил ему той же монетой, и они так разъярились, что стали вырывать ногами с корнем деревья и бить ими друг друга, пока наконец оба не упали замертво наземь.

Тут портняжка спрыгнул с дерева. «Счастье еще,— сказал он,— что не вырвали они того дерева, на котором я сидел, а то бы пришлось мне, пожалуй, прыгать, как белка, с дерева на дерево, ну, да мы уж люди проворные!» Он вытащил свой меч и изо всех сил ударил обоих великанов в грудь, потом вышел из лесу к всадникам и сказал:

— Дело сделано, я прикончил обоих. Однако пришлось мне трудненько; почуяв беду, они вырывали целые деревья из земли, чтобы защититься, но им это мало помогло, раз явился такой, как я, что семерых одним махом побивает.

— А вы не ранены? — спросили всадники.

— Обошлось благополучно,— ответил портной,— и волосом не тронули.

Всадники верить ему не хотели и направились в лес. Они увидали там великанов, плававших в собственной крови, а вокруг них валялись вырванные с корнем деревья.

И вот потребовал тогда портняжка от короля обещанной ему награды, но тот уж и так раскаивался в своем обещанье и стал снова придумывать, как бы это ему избавиться от подобного героя.

— Прежде чем ты получишь мою дочь в жены и пол­королевства в придачу,— сказал он ему,— ты должен совер­шить еще одно геройское дело. Живет в лесу единорог, он причиняет большой вред, ты должен его поймать.

— Единорога я боюсь еще меньше, чем двух великанов. Семерых одним махом — дело как раз по мне.

Вот взял он с собой веревку и топор, вышел в лес и велел людям, которые были даны ему на подмогу, дожидаться его на лесной опушке. Долго искать ему не пришлось; единорог вскоре явился и кинулся прямо на портного, собираясь его тотчас насадить на свой рог.

_ Потише, потише,— сказал портной.— Этак быстро дело не выйдет!

Он остановился и стал ждать, пока зверь подойдет поближе, потом он проворно отскочил и спрятался за дерево. Единорог разбежался изо всех сил и вонзил свой рог в ствол, да так крепко, что у него не хватило сил вытащить его назад,— так он и поймался.

— Теперь-то птичка в моих руках,— сказал портной и, выйдя из-за дерева, накинул единорогу на шею веревку, потом отрубил ему топором рог, что застрял в дереве, и, когда все было в порядке, он вывел зверя из лесу и привел его к королю.

Но король и теперь не хотел дать ему обещанной награды и выставил третье требование. Должен был портной для свадьбы поймать ему дикого вепря, что наносит в лесу боль­шой вред, и должны были в этом деле ему помочь егеря.

— Ладно,— ответил портной,— это для меня детская забава!

Егерей с собой в лес он не взял, и они остались этим очень довольны, потому что дикий вепрь не раз встречал их так, что у них пропала охота за ним гоняться.

Когда вепрь заметил портного, то кинулся на него с пеной у рта и оскаленными клыками, собираясь сбить его с ног. Но ловкий герой вскочил в часовню, что находилась побли­зости, и мигом выпрыгнул оттуда через окошко. Вепрь вбежал за ним следом, а портной обежал вокруг часовни и захлопнул за ним дверь,— тут лютый зверь и поймался: был он слишком тяжел и неловок, чтобы выпрыгнуть из окошка.

Созвал тогда портной егерей, чтобы те собственными гла­зами увидели пойманного зверя, а наш герой направился тем временем к королю; и как уж тому не хотелось, а при­шлось-таки сдержать свое обещание, и он отдал ему свою дочь и полкоролевства в придачу.

Знал бы он, что стоит перед ним не великий герой, а про­стой портняжка, то было бы ему еще больше не по себе. Свадьбу отпраздновали с великой пышностью да малой радостью; и вот стал портной королем.

Спустя некоторое время услыхала ночью молодая королева, как супруг ее во сне разговаривает: «Малый, а ну-ка, сшей мне куртку да заштопай штаны, а не то отдую тебя аршином». Тут и догадалась она, из какого переулка родом этот молод­чик; рассказала на другое утро о своем горе отцу и стала просить его, чтобы избавил он ее от такого мужа,— ведь оказался он простым портным. Стал король ее утешать и сказал:

— В эту ночь ты опочивальню свою не запирай, мои слуги будут стоять у дверей, и когда он заснет, они войдут, свяжут его и отнесут на корабль, и будет он отвезен в д