Вопрос о политике хлебозаготовок

Позвольте дать маленькую историческую справку. Что имели мы к 1 января этого года? Вы знаете из партийных документов, что к 1 января этого года мы имели дефицит в 128 миллионов пудов хлеба в сравнении с тем, что имелось у нас в прошлом году. О причинах этого явления я не буду распространяться: они изложены в известных партийных документах, опубликованных в печати. Для нас важно теперь то, что мы имели дефицит в 128 миллионов пудов. А между тем нам оставалось до распутицы всего 2-3 месяца. Мы стояли, таким образом, перед выбором: либо наверстать потерянное и установить нормальный темп хлебозаготовок для будущего, либо стать перед неизбежностью серьезного кризиса всего нашего народного хозяйства.

Что нужно было предпринять для того, чтобы наверстать потерянное? Надо было, прежде всего, ударить по кулакам и спекулянтам, взвинчивавшим цены на хлеб и угрожавшим стране голодом. Надо было, во-вторых, завезти максимум товарной массы в хлебные районы. Надо было, наконец, поднять на ноги все наши партийные организации и создать перелом во всей нашей работе по хлебозаготовкам, изгнав из практики самотек. Мы были вынуждены, таким образом, пустить в ход чрезвычайные меры. Предпринятые меры оказали свое действие, мы сумели к концу марта собрать 275 миллионов пудов хлеба. Мы не только наверстали потерянное, мы не только предупредили общехозяйственный кризис, мы не только догнали прошлогодний темп хлебозаготовок, но мы имели все возможности выйти из заготовительного кризиса безболезненно, если бы в дальнейшие месяцы (апрель, май, июнь) сохранили сколько-нибудь нормальный темп заготовок.

Однако в результате гибели озимых посевов на юге Украины и отчасти на Северном Кавказе, Украина полностью, а Северный Кавказ частично выпали, как снабжающие районы, лишив Республику 2-3 десятков миллионов пудов хлеба. Это обстоятельство, соединенное с тем, что нами было допущено перерасходование хлеба, поставило нас перед неизбежностью нажать сильнее на остальные районы и задеть, таким образом, страховые фонды крестьянства, что не могло не ухудшить положения.

Если мы сумели собрать в январе - марте почти 300 миллионов пудов, имея дело с манёвренными запасами крестьянства, то за апрель- июнь нам не удалось собрать и сотни миллионов пудов ввиду того, что нам пришлось здесь задеть страховые запасы крестьянства, при условиях, когда виды на урожай не были еще выяснены. Ну, а хлеб все-таки надо было собрать. Отсюда повторные рецидивы чрезвычайных мер, административный произвол, нарушение революционной законности, обход дворов, незаконные обыски и т.д., ухудшившие политическое состояние страны и создавшие угрозу смычке.

Была ли это размычка? Нет, это не было размычкой. Может быть, это была пустяковина какая-нибудь? Нет, это не было пустяковиной. Это была угроза смычке рабочего класса и крестьянства. Этим, собственно, и объясняется, что у некоторых работников нашей партии не хватило спокойствия и твердости для того, чтобы трезво и без преувеличений оценить создавшееся положение.

В дальнейшем хорошие виды на урожай и частичное снятие чрезвычайных мер внесли успокоение и улучшили положение.

В чем существо наших затруднений на хлебном фронте? Где основа этих затруднений? Разве это не факт, что мы имеем теперь посевные площади по зерновым хлебам почти такие же, как в довоенное время (всего на 5 процентов меньше)? Разве это не факт, что мы производим теперь почти столько же хлеба, сколько в довоенное время (около 5 миллиардов, всего на 200-300 миллионов меньше)? Чем объяснить, что, несмотря на это обстоятельство, мы производим товарного хлеба вдвое меньше, чем в довоенное время?

Объясняется это распыленностью нашего сельского хозяйства. Если до войны мы имели около 16 миллионов крестьянских хозяйств, то теперь мы имеем их не менее 24 миллионов, причем дальнейшее дробление крестьянских дворов и крестьянских земельных участков имеет тенденцию не прекращаться. А что такое мелкое крестьянское хозяйство? Это - наименее товарное, наименее рентабельное и наиболее натуральное, потребительское хозяйство, дающее каких-нибудь 12-15 процентов товарности. Между тем города и промышленность у нас растут во-всю, строительство развивается и спрос на товарный хлеб возрастает с неимоверной быстротой. Вот где основа наших затруднений на хлебном фронте.

Вот что говорит на этот счет Ленин в своей речи “О продналоге”:

“Если крестьянское хозяйство может развиваться дальше, необходимо прочно обеспечить и дальнейший переход, а дальнейший переход неминуемо состоит в том, чтобы наименее выгодное и наиболее отсталое, мелкое, обособленное крестьянское хозяйство, постепенно объединяясь, сорганизовало общественное, крупное земледельческое хозяйство. Так представляли себе все это социалисты всегда. Именно так смотрит и наша коммунистическая партия” (т. XXVI, стр. 299).

Вот в чем, оказывается, основа наших затруднений на хлебном фронте.

Где выход из положения?

Выход, во-первых, в том, чтобы поднимать мелкое и среднее крестьянское хозяйство, оказывая ему всяческую поддержку в деле развития его урожайности, его производительности. Сменить соху на плуг, дать чистосортные семена, снабдить удобрением, снабдить машинами мелкого типа, охватить индивидуальные крестьянские хозяйства широкой сетью кооперации, заключая договоры (контрактации) с целыми селами, - такова задача. Есть такой способ заключения договоров между сельскохозяйственной кооперацией и целыми селами, ставящий своей целью снабжать крестьян семенами, получать, таким образом, повышенный результат по линии урожайности, обеспечить для государства своевременную поставку хлеба со стороны крестьян, выдавать им за это премию в виде некоторой доплаты на конвенционную цену и создавать устойчивое взаимоотношение между государством и крестьянством. Опыт говорит, что этот метод дает ощутительный эффект.

Есть люди, думающие, что индивидуальное крестьянское хозяйство исчерпало себя, что его не стоит поддерживать. Это неверно, товарищи. Эти люди не имеют ничего общего с линией нашей партии.

Есть, с другой стороны, люди, которые думают, что индивидуальное крестьянское хозяйство является началом и концом сельского хозяйства вообще. Это также неверно. Более того, такие люди явным образом грешат против основ ленинизма.

Нам не нужно ни хулителей, ни певцов индивидуального крестьянского хозяйства. Нам нужны трезвые политики, умеющие взять у индивидуального крестьянского хозяйства максимум того, что можно взять, и умеющие вместе с тем постепенно переводить индивидуальное хозяйство на рельсы коллективизма.

Выход, во-вторых, в том, чтобы объединить постепенно обособленные мелкие и средние крестьянские хозяйства в крупные коллективы и товарищества, как совершенно добровольные объединения, работающие на базе новой техники, на базе тракторов и прочих сельскохозяйственных машин.

В чем состоит преимущество колхозов перед мелкими хозяйствами? В том, что они являются крупными хозяйствами и имеют поэтому возможность использовать все данные науки и техники, они более рентабельны и устойчивы, они более производительны и товарны. Не нужно забывать, что колхозы имеют от 30 до 35 процентов товарности, а урожайность на десятину доходит у них иногда до 200 пудов и больше.

Выход, наконец, в том, чтобы улучшить старые совхозы и поставить новые крупные совхозы. Следует помнить, что совхозы являются наиболее товарными хозяйственными единицами. У нас есть совхозы, которые дают не менее 60 процентов товарности.

Задача состоит в том, чтобы правильно сочетать все эти три задачи и повести усиленную работу по всем этим трем каналам.

Особенность переживаемого момента состоит в том, что выполнение первой задачи по поднятию индивидуального мелкого и среднего крестьянского хозяйства, представляющей все еще главную задачу нашей работы в области сельского хозяйства, стало уже недостаточно для разрешения общей задачи в целом.

Особенность переживаемого момента состоит в том, чтобы дополнить первую задачу двумя новыми практическими задачами: поднятия колхозов и улучшения дела совхозов.

Но кроме причин основных, имеются еще причины специфические, причины временные, превратившие наши заготовительные затруднения в заготовительный кризис. Что это за причины? К числу таких причин резолюция пленума ЦК относит:

а) нарушение рыночного равновесия и обострение этого нарушения благодаря более быстрому росту платежеспособного спроса со стороны крестьянства в сравнении с предложением промтоваров, вызванное повышением доходности деревни ввиду ряда урожаев, в особенности повышением доходности ее зажиточных и кулацких слоев;

б) неблагоприятное соотношение цен на хлеб в сравнении с ценами на другие продукты сельского хозяйства, что ослабляло стимул к реализации хлебных излишков и чего, однако, не могла изменить партия весной этого года, не нарушая интересов маломощных слоев деревни;

в) ошибки планового руководства, главным образом по линии своевременного завоза товаров и налогового обложения (низкий налог на имущие слои деревни), а также по линии неправильного расходования хлеба;

г) недостатки заготовительных, партийных и советских организаций (отсутствие единого фронта, отсутствие активности, ставка на самотек);

д) нарушение революционной законности, административный произвол, обход дворов, частичное закрытие местных рынков и т. д.;

е) использование всех этих минусов капиталистическими элементами города и деревни (кулаки, спекулянты) для подрыва хлебозаготовок и ухудшения политического положения в стране.

Если причины общего характера требуют целого ряда лет для их ликвидации, то причины специфического, временного характера вполне возможно уничтожить теперь же для того, чтобы предупредить возможность повторения хлебозаготовительного кризиса.

Что требуется для того, чтобы ликвидировать эти специфические причины?

Для этого необходимы:

а) немедленная ликвидация практики обхода дворов, незаконных обысков и всякого рода нарушений революционной законности;

б) немедленная ликвидация всех и всяких рецидивов продразверстки и каких бы то ни было попыток закрытия базаров, с обеспечением гибких форм регулирования торговли со стороны государства;

в) некоторое повышение цен на хлеб, с варьированием по районам и зерновым культурам;

г) организация правильного завоза товаров в хлебозаготовительные районы;

д) правильная организация дела снабжения хлебом, не допускающая перерасходов;

е) обязательное образование государственного хлебного резерва.

Честное и систематическое проведение этих мероприятий в условиях нынешнего благоприятного урожая должно создать обстановку, исключающую необходимость применения каких бы то ни было чрезвычайных мер в предстоящую хлебозаготовительную кампанию.

Очередная задача партии состоит в том, чтобы следить за точным проведением этих мероприятий.

В связи с хлебными затруднениями перед нами встал вопрос о смычке, о дальнейшей судьбе союза рабочих и крестьян, о средствах упрочения этого союза. Говорят, что у нас нет больше смычки, что смычку сменила размычка. Это, конечно, глупость, достойная паникеров. Когда нет смычки, крестьянин теряет веру в завтрашний день, он уходит в себя, он перестает верить в прочность Советской власти, являющейся основным заготовителем крестьянского хлеба, он начинает сокращать свои посевы и во всяком случае не рискует расширять их, боясь, что пойдут опять обходы дворов, обыски и т.д. и отберут у него хлеб.

А что мы имеем на самом деле? Мы имеем расширение ярового клина по всем районам. Это факт, что в основных районах хлебного производства крестьянин расширил яровой клин от 2 до 15 и 20 процентов. Разве не ясно, что крестьянин не верит в вечность чрезвычайных мер, и он имеет все основания рассчитывать на повышение хлебных цен. Какая же это размычка? Это, конечно, не значит, что у нас нет или не было угрозы смычке. Но делать отсюда вывод о размычке - значит потерять голову и попасть в рабство стихии.

Некоторые товарищи думают, что для того, чтобы укрепить смычку, необходимо перенести центр тяжести с тяжелой индустрии на легкую индустрию (текстиль), полагая, что текстиль является основной и исчерпывающей “смычковой” промышленностью. Это неверно, товарищи. Это совершенно неверно!

Конечно, текстильная промышленность имеет громадное значение для того, чтобы установить товарооборот между социалистической индустрией и крестьянским хозяйством. Но думать на этом основании, что текстиль является исчерпывающей базой для смычки - значит допускать грубейшую ошибку. На самом деле смычка между индустрией и крестьянским хозяйством проходит не только по линии ситца, необходимого для личного потребления крестьянина, но и по линии металла, по линии семян, удобрений, сельскохозяйственных машин всякого рода, необходимых для крестьянина, как производителя хлеба. Я уже не говорю о том, что сама текстильная промышленность не может развиваться и существовать без развития тяжелой индустрии, машиностроения.

Смычка нужна не для того, чтобы сохранить и увековечить классы. Смычка нужна нам для того, чтобы приблизить крестьянство к рабочему классу, перевоспитать крестьянство, переделать его психологию индивидуалиста, переработать его в духе коллективизма и подготовить, таким образом, ликвидацию, уничтожение классов на базе социалистического общества. Кто этого не понимает или не хочет признать, тот не марксист, не ленинец, а “крестьянский философ”, смотрящий назад, а не вперед.

А как переработать, переделать крестьянина? Его можно переделать, прежде всего и главным образом, только на базе новой техники, на базе коллективного труда.

Вот что говорит на этот счет Ленин:

“Дело переработки мелкого земледельца, переработки всей его психологии и навыков есть дело, требующее поколений. Решить этот вопрос по отношению к мелкому земледельцу, оздоровить, так сказать, всю его психологию может только материальная база, техника, применение тракторов и машин в земледелии в массовом масштабе, электрификация в массовом масштабе. Вот что в корне и с громадной быстротой переделало бы мелкого земледельца” (т. XXVI, стр. 239).

Дело ясное: кто думает обеспечить смычку только лишь по линии текстиля, забывая о металле и машинах, преобразующих крестьянское хозяйство на базе коллективного труда, тот увековечивает классы, тот непролетарский революционер, а “крестьянский философ”.

А вот что говорит Ленин в другом месте:

“Лишь в том случае, если удастся на деле показать крестьянам преимущества общественной, коллективной, товарищеской, артельной обработки земли, лишь, если удастся помочь крестьянину при помощи товарищеского, артельного хозяйства, тогда только рабочий класс, держащий в своих руках государственную власть, действительно докажет крестьянину свою правоту, действительно привлечет на свою сторону прочно и настоящим образом многомиллионную крестьянскую массу” (т. XXIV, стр. 579).

Вот как обеспечивается действительное и прочное привлечение миллионных масс крестьянства на сторону рабочего класса, на сторону социализма.

Иногда говорят, что для обеспечения смычки у нас имеется лишь один резерв, резерв уступок крестьянству. Исходя из этого, создают иногда теорию непрерывных уступок, полагая, что непрерывными уступками рабочий класс может усилить себя. Это неверно, товарищи. Это совершенно неверно! Такая теория может лишь погубить все дело. Это - теория безнадежности.

Для того, чтобы укрепить смычку, надо иметь в своем распоряжении, кроме резерва уступок, целый ряд других резервов в виде хозяйственных опорных пунктов в деревне (развитые кооперативы, колхозы, совхозы), так же как в виде политических опорных пунктов (усиленная работа среди бедноты и обеспеченная поддержка со стороны бедноты).

Середняк есть класс колеблющийся. Если нет у нас поддержки бедноты, если с Советской властью слабо в деревне, середняк может колебнуться в сторону кулака. И, наоборот, если поддержка бедноты обеспечена, можно сказать с уверенностью, что середняк колеблется ветерану Советской власти. Поэтому систематическая работа среди бедноты и обеспечение бедноты как семенами, так и дешевым хлебом является очередной задачей партии.