Вопрос 2. Институциональные механизмы и способы социального представительства в политике.
При изучении второго вопроса - Институциональные механизмы и способы социального представительства в политике - отправной посылкой должно быть понимание того, что объективно существующее статусное неравенство между людьми порождает существенные различия между ними в плане конкретных интересов, ценностей, идеологий и т.д. И не может не сопровождаться стремлением людей к групповой самоорганизации и самоидентификации с тем, что эффективно отстаивать и защищать эти интересы перед лицом других социальных групп, социальных и политических институтов.
Но для того, что бы это стремление могло быть реализовано на практике требуется признание со стороны государства и юридическое закрепление в конституции (обеспечение соответствующих конституционных гарантий и защиты) права граждан на объединение в общественные организации.Только в таком случае общество самоорганизуется как гражданское, а объединения граждан становятся активными участниками легитимации многообразия мнений и позиций в политическом процессе.
Среди всего многообразия общественных институтов и организаций, выполняющих функцию представительства социальных интересов в политике, особую роль играют политические партии и организованные группы интересов.Первые (политические партии) представляют интересы различных социальных слоев и классов в основном на стратегическом (долгосрочном) уровне. Выражая и артикулируя их через свои партийно-политические программы и борьбу за претворение этих программ в жизнь. Вторые (организованные группы интересов) на уровне повседневного (рутинного) взаимодействия с властями. Через организованное давление на центры принятия решений (чаще всего в лице местных административно-управленческих органов власти).
Кроме этого (опосредованного) представительства, в демократически организованном обществе существует и множество каналов представительства неопосредованного (прямого) – в рамках права граждан и их объединений (как постоянно действующих, так и временных, создаваемых по случаю) на обращение в любые властные инстанции с заявлениями, ходатайствами, протестами и т.д. И обязательств этих последних (т.е. властных инстанций) «внимать» им и адекватным образом на них реагировать.
В этом же ряду институциональных каналов прямого социального представительства и народного волеизъявления выступает реализация гражданами своих избирательных прав, в том числе права на референдум, на выдвижение заслуживающих доверие кандидатов в парламент, на выборные должности (президентов, губернаторов, мэров и т.д.).
Следует уяснить, что из характеристики социальной структуры общества как объективно существующей иерархии неравенства органически вытекает и неравенство между различными слоями и классами с точки зрения возможностей продвижения и защиты своих интересов.
Среди всего многообразия факторов, обусловливающих это неравенство возможностей, в качестве изначальных выступают факторы, связанные с процессами классообразования – различиями в уровнях сословной самоидентификации и самоорганизации различных групп населения. Эти различия касаются того, насколько те или иные обособляющиеся от общей массы группы осознают себя в качестве особых социальных страт, со своими специфическими, отличными от других, интересами и целями. И насколько в той или иной группе (слое, классе) укоренилось понимание того, что, несмотря на многослойность (а, следовательно, и различия интересов отдельных образующих группу субстрат), она имеет нечто общее, объединяющее всех и в равной мере значимое для всех. Это общее - единые стратегические интересы и преференции группы как «видового» целого, занимающего вполне определенную нишу в системе социальной дифференциации. И требующего совместных усилий для выживания внутри этой системы как ее отдельного социального подвида.
Возможности продвижения и защиты личных и сословных интересов также напрямую связаны с тем, что собой представляет власть как верховный менеджер-управляющий общественными делами, с правом «арбитражного» вмешательства в процессы распределения (и перераспределения) материальных и иных благ. Каковы характер и масштабы ее присутствия в регулировании общественной жизни, в том числе в упорядочении и «легитимации» намеренных действий граждан и организаций по реализации и защите своих прав и свобод. А также степень открытости и доступности властных органов к диалогу с «подвластным» населением, готовность бюрократических аппаратов «служить» не себе, а людям. Управлять, а не «править».
Экстраполируя сказанное на Россию, следует обратить внимание на то, что привычка тотального государственного регулирования всего и вся, характерная для эпохи социализма, в значительной мере сохраняется и в нынешних «капиталистических» условиях. Как и в недалеком прошлом, власть продолжает командовать обществом, по-прежнему навязывает обществу свою волю. И в организации и функционировании общественной жизнедеятельности «правит бал» не упорядоченная законом свобода, а мало подвластное правовым и нравственным ограничениям своеволие вездесущего чиновничества.