Этносознание как поэтапный процесс

Ни одному живому организму, впрочем, как и человеку, не дано продвигать эволюцию собственного вида в одиночку. Только в популяции родственных организмов происходит отбор и закрепление положительных признаков адаптации. Отсюда - первое, что даёт нам биосоциальный подход - это понимание этноса, как популяции родственных человеческих организмов. И, как всякая популяция в природе, этнос развивается в борьбе за ресурсы и существование, сохраняя, тем не менее, своё главное системное свойство популяции – генетическую общность.

Именно генетическая общность определяет специфику не только внешних антропологических признаков популяции, но и её этнокультурное содержание. Речь, эстетика и ментальность даже в сходных географических условиях наполняют культурно-исторический опыт каждого этноса собственным содержанием, обособляющим его от других. Совокупность всех этих признаков составляет самобытность или «самость» этнопопуляции, которая идентифицируется в этносознании маркером «свой – чужой».Настолько подсознательным и естественным, что затереть его не смогла ни религиозная, с крестом и полумесяцем, ни классовая, с серпом и молотом, общность ни либеральная общечеловечность, с судейским молотком и наручниками. Именно с него начинается самосознание этноса на исходном, родоплеменном уровне общественных отношений.

В этом проявляется фундаментальный закон живой природы – Закон сохранения вида, генотипа и культурной самобытности этноса, обособляющих его первичным интуитивным кодом самосознания - «свой-чужой».

Развитие этнопопуляции в борьбе за существование и ресурсы толкает эволюцию этносознания в сторону расширения понятия «свои», в силу очевидности превосходства коллективных способов их добычи и обороны. Так, всё большее число неблизкородственных членов данной популяции входит в понятие «свои» на всё более высоком уровне социализации личности внутри этноса. В этом качестве можно условно выделить несколько фаз роста этносознания:

- индивидуальная: маркер - «я\не я»;

- родоплеменная: маркер - «свой\чужой»

- общенародная: маркер - «наши\не наши»;

- национальная: маркер – «мы\не мы».

Поскольку никто из нас, даже в порыве либеральной общечеловечности, никогда не забывает своей этнопринадлежности, семьи и родственников, очевидно, что эволюция этносознания носит накопительный характер. То есть, отторжения маркера этносознания предшествующей стадии не происходит. Последующий маркер наслаивается на предыдущие, сообщая своё новое качество всему комплексу самосознания этноса. Таким образом, характеристика каждой новой фазы подразумевает под собой наличие всей толщи культурно-исторического опыта прошлых поколений.

Предлагаемая схема строится на расширении интуитивного понятия «свой» в процессе его осмысления и всё более полной интеграции личности в социальные ткани растущего этноса. А коллективное воспроизводство этого процесса задаёт исторически направленный вектор эволюции этносознания.

Так, фаза родоплеменного этносознания с маркером – «свой\чужой» - разумеется, не отвергает в человеке индивидуального маркера «я\не я». Впрочем, он в принципе не отторжим, как системный код индивидуального самосознания. Но под «своими», с кем обобщаются и защищаются жизненные ресурсы, понимаются не только члены собственной семьи, но и семей родственников, рода, клана, или их объединений – каст и сословий. Это маркер кланово-аристократического этносознания, который структурирует этнос по кровно-родственным социальным группам, состоящим в строгой иерархии по отношению к потреблению и защите ресурсов этноса.

Следующая фаза народно-корпоративного этносознания с маркером - «наши\не наши» - объединяет этнос вокруг ресурсов (территории, инфраструктуры, рынков и проч.), но разделяет его на имущественно-профессиональные группы по праву обладания общенародными ресурсами. Что не исключает, разумеется, и кровно-родственных отношений, но не они уже определяют осознанную принадлежность к личности «нашим» по праву на долю общественных ресурсов. Очевидно, венцом такого этносознания является демократическое, с его разделением этносообщества на социальные корпорации и непримиримым противоборством за власть и право над общенародными ресурсами.

Фаза национального этносознания с маркером - «мы\не мы»- занимает особое место в эволюции самосознания этносаи и в национал-социалистической парадигме. Маркер этносознания «мы» - это уже не разделяет, а объединяет этнос в единый социальный организм по отношению ресурсам, их распределению, воспроизводству и обороне. В нём уже нет места социальной конкуренции за распределение ресурсов, как нет в организме конкуренции между печенью и сердцем (а если появляется – кердык такому организму). Но есть целенаправленный отбор людей по способностям и склонностям к тому или иному роду деятельности, а также сбалансированный режим потребления во благо всей национальной общности. Осознание такой социально-органической общности поверх предыдущих слоёв этносознания делает этнос нацией. Нация – это единый социальный организм, где каждая общественная группа есть социальная ткань его или орган и каждый человек – его клетка.

Такая схема предлагает считать нацию продуктом накопительного роста этносознания, от кланово-аристократического до общенационального. Государство здесь не причём. Поскольку, в противном случае, нациями придётся признать государствообразующие этносы родоплеменной стадии развития: ассирийцев, египтян, афинян и спартанцев, майя и македонцев, готов, инков, франков и ацтеков, а также ещё многих других. Споры вокруг этой проблемы в энциклопедических системах координат, кроме ослепления оппонетов блеском бесполезной эрудиции, ни к чему не приводят. Нужны новые, этнополитические подходы и биосоциальные смыслы. И в Русском национал-социализме они есть.