Глава 10. материально-техническое обеспечение боевой деятельности бригады
Казалось бы, какое отношение имеет разведка к материально-техническому обеспечению? В партизанских условиях - самое непосредственное. В период организации партизанских отрядов, т.е. в начальный период борьбы с оккупантами, мы испытывали недостаток оружия и боеприпасов, поэтому одной из задач разведки был поиск брошенных нашими отходящими войсками оружия и боеприпасов, доставка их в лес. Помню, что к осени 1942 года после блокадных боев с карателями, у нас в бригаде оставалось по 5 патронов на винтовку и по диску к автоматам ППШ и ППД. Эти цифры мы указывали в нашей заявке о помощи, когда отправлялись с Валей Воробьевой за линию фронта. Разведчики искали оружие и боеприпасы сами, а главное, через местных жителей, многие из которых припрятывали это оружие или видели его где-то брошенным. Точно такое же положение было со взрывчаткой -взрывчатку, бомбы, снаряды искали все и доставляли их в отряды.
С весны 1943 года к нам на посадочную площадку в 3 км западнее деревни Заозерье стали прилетать самолеты, главным грузом которых было оружие и боеприпасы, а у нас они забирали раненых. Но в лесу садились только самолеты ПО-2 и Р-5, грузоподъемность которых была очень невелика. На эту же площадку оружие и боеприпасы, ВВ и принадлежности для взрывания сбрасывались в грузовой парашютно-десантной таре. Посадка самолетов и прием грузов для нас всегда были праздниками. Груз собирали дежурные подразделения по площадке, доставляли в штаб бригады, а там он распределялся по отрядам. Занимались распределением полученного груза обычно или сам командир бригады Кирпич Г.А., или Севостьянов Г.Н., или Буланов И.Д.
Несколько раз на наши сигналы было проведено беспарашютное сбрасывание боеприпасов в ящиках. Но оно себя не оправдало, так как часть патронов деформировалась, и они стали непригодны к применению. А проверяли их так. Выделялась команда партизан, которые вскрывали все патронные ящики и цинковые упаковки и каждый патрон затвором загоняли в патронник и выбрасывали его. Если патрон не шел - значит он деформирован Из ткани грузовых мешков шились куртки или кителя, а из парашютов -белье. Кителя получались тяжелыми, негнущимися, особенно после дождя, а вот белье из парашютов получалось прекрасное, главным его достоинством было то, что вши в нем не заводились. Использовали парашютную ткань и как перевязочный материал после ее дезинфекции.
Вспоминаю в связи с приемом наших самолетов и комичные случаи. Часто просился дежурить по площадке приема самолетов комиссар 5-го отряда Савченко, носивший большую бороду. Он после выгрузки самолета подходил к летчику и выпрашивал у него пистолет. Разговор проходил примерно такой: "Подари мне, деду, пистолет, а мы из него убьем фашиста". Летчик: "Пистолет - это личное оружие, он записан у меня в удостоверении". Савченко: "Я тебе дам расписку о его получении, ты доложишь, что отдал партизанскому комиссару". Таким способом Савченко собрал примерно 5-6 пистолетов, что стало известно комбригу. Он его вызвал, отругал и приказал никогда не появляться на площадке, не позорить партизан.
Немецкое оружие и боеприпасы добывались в бою, особенно большими были трофеи при разгроме гарнизонов.
Для ремонта оружия на телегах была оборудована подвижная ремонтная оружейная мастерская, возглавляемая мастером-"золотые руки" Леонидом Николаевым. В мастерской не только ремонтировали оружие, а по чертежам комиссара 1-го отряда П.И. Счеславского изготавливали новые автоматы типа ППШ. Всего оружейники отремонтировали 1580 винтовок, 170 пулеметов, 4 пушки, 6 минометов, 3 ПТР, изготовили 122 новых автомата. Автомат № 2 был отправлен на Большую землю и вручен в качестве подарка начальнику Центрального штаба партизанского движения П.К. Пономаренко. Он экспонируется в музее Минска.
Насущной проблемой было обеспечение партизан продовольствием. Разведчики докладывали, в каких пунктах сосредотачивается зерно для отправки в Германию. Тут же направлялась вооруженная группа, и это зерно реквизировалось, а там, где оно уже охранялось, брали с боем. Продовольствие захватывали и при разгроме гарнизонов. Конечно же, одним из основных источников заготовок продовольствия было местное население. Разделение зоны ответственности бригады на районы действий отрядов позволяло более или менее планово проводить заготовки продовольствия. Главным продуктом питания была картошка, иногда мясо, в основном конина. В отличие от крымских, карельских партизан мы никогда не получали с Большой земли продовольствие.
Начиная с 1943 года, колхозникам вручался официальный документ примерно такого содержания: "Гражданин такой-то в счет государственной поставки сдал партизанам _____кг зерна, ____кг картофеля. Подпись должностного лица партизан, скрепленная печатью". Печать была изготовлена П.Кальченко с гербом СССР и надписью по кругу "Партизанская бригада "Чекист".
Поток раненых после проводившихся боев требовал организации медицинского обеспечения. В числе первых партизан были врачи Анна Ивановна Кокина, проживавшая до ухода в партизаны в деревне Бошарово, и Татьяна Яковлевна Кривицкая из деревни Воронцевичи. На плечи этих молодых женщин легла вся забота о раненых. Позднее из Орши пришли два высококлассных хирурга: Викентий Михайлович Волчек и Константин Петрович Чехов, а вслед за ними еще группа врачей, человек 6-7. Этими силами лечили раненых в бригадном госпитале и в отрядах.
На разведку возлагалась задача по добыванию медикаментов, перевязочного материала, медицинских инструментов. Добывали все это через связных и подпольщиков в Орше, Могилеве, Круглом, Толочине. Большую помощь в обеспечении медикаментами оказывала Е.М. Вольховская, кото рая доставала их в аптеках Могилева. При угрозе блокад раненых размещали в деревнях с согласия хозяев дома, иногда их удавалось даже разместить в больницах крупных населенных пунктов, а при прибытии самолетов раненых отправляли в армейские госпитали.
Врач Татьяна Яковлевна Кривицкая еще до прихода в партизаны подняла на ноги раненого бойца Красной Армии Потапова Ивана Сергеевича, который сразу же пошел в бригаду, а с осени 1942 года вел наше партизанское делопроизводство(приказы,указания, протоколы собраний и другие необходимые документы). У Ивана Сергеевича был очень емкий трофейный ранец, покрытый шкурой с шерстью, в котором он носил документы и берег их пуще своего глаза. Ранец был непромокаем и обеспечивал сохранность документов при переходах.
Если говорить об образе жизни и быте, то коротко можно сказать - они были походно-боевыми. Каждый из нас всегда имел при себе оружие, боеприпасы, одну-две гранаты (обычно "Ф-1"), вещевой мешок или ранец с туалетными принадлежностями и бельем; у некоторых была плащ-палатка или немецкий плащ. Все это составляло довольно приличный вес, и когда обстановка позволяла кое-что снять с себя (во время сна, перед баней и т.д.), то сразу чувствовалось облегчение. Большая часть времени проходила в походах и боевых действиях, а у нас - разведчиков - в непрерывном движении. Отдыхали и базировались в лесу. У отрядов нашей бригады было по два района: район боевых действий между реками Днепр и Друть, и район базирования тылов отрядов и бригады - в лесах западнее Друти. Эти районы были расположены друг от друга на расстоянии 50-70 км.
Когда отряды находились в районе расположения тылов, то пища готовилась в котлах каждого отряда, а в зоне боевых действий питались как придется - каждый из своего вещевого мешка и котелка или фляги. До 1942 года у отрядов был только один район - район боевых действий - и базировались все отряды на Рацевский и Казенный леса, незначительные по занимаемой площади. Жизнь заставляла иногда уходить в леса западнее Друтп. Леса и болота осложняли применение противником техники и в тоже время создавали возможность размещения партизанских тылов, госпиталя. Бригадный госпиталь размещался в лесах юго-западнее деревни Заозерье, там же размещались тылы отрядов, посадочная площадка для приема груза и самолетов. Но это не означает, что там не было противника. Противник был и находил нас везде. Гарнизоны немцев размещались в 7-8 км от районов базирования (в Шепелевичах, Белыничах, Ухвале, Корытнице).
Одевались мы кто во что горазд. Больше половины партизан было одето в немецкую трофейную одежду. Каждый стремился приспособить ее к боевой и походной жизни (ремень для пистолета и мешочки для боеприпасов и гранат на нем, рюкзак для нехитрых пожиток: белья, бритвы, продовольствия). Труднее было в зимнее время. Добывали у немцев шинели, местные жители помогали ватниками, пиджаками, кожухами.
Мне повезло с зимней одеждой. Будучи в Москве осенью 1942 года, я получил хорошую теплую куртку с воротником, теплый, спортивного типа, костюм. Такую же примерно экипировку получил и Володя Рябинин, находившийся в это время в Москве. На Смоленской площади был какой-то партизанский склад, на котором нам выдали эту одежду.
В лесу бригада размещалась поотрядно. Отрядный лагерь оборудовался летом шалашами, зимой, если позволяла обстановка, рыли землянки и устанавливали самодельные печки-буржуйки из бочек, железа, камня и другого подсобного материала. Особое внимание обращалось на маскировку с воздуха, потому что немцы периодически вели воздушную разведку, а по результатам проверки бомбили и расстреливали партизанские лагеря.
Под штаб бригады обычно оборудовалось 2-3 землянки или шалаша. В одной из них размещались комбриг Кирпич Г.А., комиссар Букштынов Ф.И., радистка Валя Полещук, редактор газеты Щербаков И.С. В другой землянке -начальник штаба Севостьянов Г.Н., его заместитель Буланов И.Д., я и заведующий делопроизводством Потапов И.С, в третьей - начальник медпункта Конина А.И., кухарка штаба Черня, ординарец комбрига Саша Бочков. Свою землянку, как правило, мы выкапывали и оборудовали сами, опыт у нас был большой. Для обшивки изнутри использовали осину, расколотую пополам. Белой стороной ставили ее внутрь землянки, горбылем к земле, и в землянке становилось чистенько и уютно. Летом для шалаша делали каркас из жердей, обдирали еловую кору и облицовывали ею каркас. Белой стороной внутрь шалаша, серой шершавой - наружу. В шалаше тоже получались беленькие стены, а снаружи кора была хорошей маскировкой от воздушного, да и наземного наблюдения.
Если обстановка была относительно спокойной, то пищу для руководства бригады готовила кухарка. В ее же обязанности входило готовить угощения для гостей, если таковые появлялись в штабе. Все мы принимали пищу за одним столом, это как-то роднило нас, сплачивало. Но все вместе мы собирались редко, у каждого были свои дела и обязанности за пределами штаба. Чаще других в штабе находились командир и комиссар бригады.
Интересна была судьба нашей кухарки Черни. Она жила с семьей в Шклове. Немцы перевели ее вместе с семьей в еврейское гетто, а однажды большую группу евреев, в том числе и Черню, повели на расстрел. Около леса несколько человек бросились бежать из колонны, охрана открыла по ним огонь. Черне удалось убежать и добраться до нас, а все ее родные погибли.
Все мы были очень внимательны к Черне, она дарила нам свою ласку, заботилась о нас, всегда старалась получше нас накормить. После войны ей вернули ее домик в Шклове, и однажды, будучи в Шклове, я заходил навестить ее. Много было в тот день и слез, и радости у этой одинокой женщины с трагичной судьбой.
Глава 11. СВЯЗЬ
Связь в бригаде организовывалась и осуществлялась в зависимости от обстановки и возможностей. При расположении бригады в полном составе в одном лесном массиве связь между штабом бригады и отрядами поддерживалась пешими или конными посыльными. Посыльные от отрядов располагались вблизи штаба в готовности выполнить распоряжение командования. Штаб бригады обычно располагался в центре отрядов. Около него чаще всего размещался 1-й партизанский отряд Иванова, который нес охрану штаба.
При выходе отрядов на боевое задание в полном составе, они выделяли конных связных, которые находились около штаба и ориентировочно знали район, куда уходили отряды. Письменные, а чаще устные донесения о выполнении боевого задания отряд отправлял в штаб бригады через конных связных, либо донесение доставлял в штаб один из командиров рот, взводов.
Связь между штабом нашей бригады и штабом военно-оперативной группы Могилевского подпольного обкома партии, располагавшегося в Кличевских лесах, удаленных от нас на 60-80 км, а также штабами бригады Жунина С.Г. и полком Гришина С.Г. также была организована при помощи конных связных. Наши связные находились при их штабах, а их связные при нашем. Такая организация связи, примитивная на первый взгляд, позволяла обмениваться разведывательной и оперативной информацией, координировать боевые действия, обмениваться опытом политической работы среди населения, хотя и редко, но проводить совместные операции ("Рельсовая война в 1943-44 годах, одновременный разгром немецких гарнизонов в Кличевском, Шкловском, Бельническом, Круглянском районах в 1943 и 1944 годах). Для связи с Белорусским штабом партизанского движения штаб бригады в 1942 году шесть раз направлял своих представителей через фронт: Голицына, Кривельскую; Голицына, Воробьеву; Рябинина, Горбацевич; Кунгурцева с группой; Седлецкого с группой; Игнатенко с группой. Посланцы бригады информировали БШПД об обстановке в районе действия бригады, о состоянии и боеспособности отрядов, о нуждах бригады. Белорусский штаб партизанского движения всегда оказывал бригаде посильную помощь.
Исключительно важную роль в разведывательной и боевой деятельности бригады сыграла радиосвязь. В июне 1942 года Зоя Аладьева привела в бригаду из-за линии фронта радистку Клавдию Буракову с радиостанцией, а в декабре 1942 года БШПД прислал радистку Валентину Антоновну Полищук с радиостанцией. Получив радиосвязь, командование бригады имело возможность поддерживать постоянную связь с руководством БШПД, получать конкретные указания по ведению разведки и боевых действий, информировать Центр, а впоследствии штаб Западного фронта об обстановке в полосе ответственности бригады, и в первую очередь о группировках противника, нацеливать советскую авиацию на аэродром Балбасово, железнодорожный узел Орша, железнодорожные эшелоны, остановленные диверсиями на перегонах. Радиосвязь позволила осуществлять непосредственное взаимодействие бригады с войсками фронта, как это было в "рельсовой войне" в 1943 и 1944 годах.
Необходимо отдать должное радистке Вале Полещук, которая самоотверженно, порой в исключительно трудных условиях устанавливала и поддерживала связь на радиостанции "Север" до лета 1944 года, т.е. до соединения бригады с наступающими войсками Советской Армии. На память приходят такие неординарные случаи. В один из осенних дней 1943 года было получено сообщение, что к нам вылетит самолет и выбросит над площадкой груз. Немцы предприняли вылазку и к вечеру намеченного дня выброски груза должны были, по нашим расчетам, подойти к площадке. Редкий случай, когда из руководства бригадой в штабе остался я один. Подготовил телеграмму в Центр с просьбой об отмене вылета ввиду опасности захвата площадки немцами, а сеанса связи нет. Но Валя все же сумела выйти на связь на частотах дежурного приема и передала сообщение. В другом случае, когда кончилось питание к радиостанции (батареи БАС-60, БАС-80), Валя собирает старые батареи, соединяет их больше десятка вместе и передает радиограммы. Немцы подходят к лагерю, нужно дать об этом телеграмму в Центр, и Валя хладнокровно под свистом пуль проводит сеанс связи.
Радиостанция "Север" сыграла исключительную роль для организации связи с партизанами и разведывательными группами, выбрасываемыми в то время, в тыл противника. Небольшие габариты радиостанции, вес около 5 кг, относительная влагозащищенность, удобное батарейное питание (сухие батареи БАС-60 и БАС-80), относительная простота настройки, большая дальность действия - до 600 км, позволили тысячам действующих точек в тылу противника, в том числе и нашей бригаде, держать связь с БШПД и штабом Западного фронта. Ежедневно Валя передавала в центр 2-3 радиограммы, прежде всего разведывательного характера.
Позже, в конце 60-х годов, мне удалось познакомиться с конструктором радиостанции "Север" Михалиным Борисом Андреевичем. Тогда этот скромный, несколько застенчивый человек работал в одном из научно-исследовательских институтов над новой, более совершенной быстродействующей станцией. Многие, в том числе и его коллеги по работе, даже не знали, какой огромный вклад внес Борис Андреевич в нашу победу над гитлеровскими захватчиками. Михалину Б.А. и его товарищам-разработчикам потребовалось в тяжелое военное время всего несколько месяцев, чтобы разработать эту радиостанцию, которая тут же была запущена в производство и прямо из цеха пошла на оснащение партизан, разведгрупп фронтов и ГРУ, выбрасываемых в тыл противника. Сейчас, говорят, сохранилось всего 2-3 экземпляра радиостанции "Се-вер", которые берегут как музейные экспонаты.
И, наконец, связь бригады с Центром и штабом Западного фронта со средины 1943 года осуществлялась с использованием самолетов, приземлявшихся на нашу партизанскую площадку. Самолетами мы отправляли донесения, разведывательные сводки, карты с нанесенной группировкой противника, схемы, в том числе схему оборонительного рубежа немцев по Днепру, трофейные документы и другую информацию. Кроме оружия и боеприпасов, на самолетах нам стали доставлять газеты, которые зачитывались в отрядах до дыр.
Бывший начальник штаба авиационного полка, которым командовала В.С Гризодубова, Александр Михайлович Верхозин в своей книге "Самолеты летят к партизанам" пишет: "Весной 1943 года установилось почти регулярное воздушное сообщение между партизанскими районами и Большой землей. Оружие, боеприпасы, медикаменты, продовольствие и одежду - все, что могла, не жалела Родина для народных мстителей. Партизаны вели бои в тылу врага, разрушали коммуникации немецко-фашистских войск, срывали его замыслы, передавали командованию Советской Армии ценные сведения о противнике".
Прием грузов с воздуха, всегда был дня нас неординарным событием. Партизанский отряд на площадке приземления как-то по-особому, по-военному подтягивался, все действовали четко, одновременно по команде зажигали сигнальные костры, также быстро их тушили. Каждый партизан с восторгом приветствовал летчиков, стремился обменяться с ними хотя бы парой слов, просто подойти и потрогать самолет - посланник Родины, привезший ценный груз с Большой земли и еще раз продемонстрировавший величие Советской Армии. Мы аккуратно и быстро усаживали в самолеты раненых, просили их и летчиков передать привет всем советским людям, воевавшим и работавшим по ту сторону фронта.
Значение почтовой связи, которую выполняли самолеты, трудно переоценить. С каким трепетом ждали партизаны писем от родных и близких, которые находились по ту сторону огненной границы - фронта. Партизаны отправляли с самолетами письма, в которых сообщали о себе, боевой жизни. Многие разыскали своих родственников, а родственники - своих родных в партизанских отрядах.
Подводя итог диверсионно-разведывательной деятельности партизанской бригады "Чекист", можно сказать следующее.
Разведке бригады, благодаря целеустремленности и упорству, в какой-то мере удалось систематически информировать Белорусский штаб партизанского движения и штаб Западного фронта о группировках противника перед фронтом, резервах, базировании авиации, тыловых объектах в обширном районе Орши, Могилева, Бельничей, Крупок, занимавшем в стратегических планах Советских Вооруженных Сил и гитлеровской армии важное значение. Наши разведывательные данные, вероятно, учитывались при принятии решений командованием.
Информация разведки бригады о перевозках гитлеровских войск по железным дорогам Минск-Москва и Ленинград-Киев, о характере перевозимых грузов и боевой техники способствовала в определенной степени раскрытию замыслов противника на этом важном стратегическом направлении.
Пожалуй, важнейшей заслугой нашей разведки является подробное вскрытие инженерных сооружений немцев на оборонительном рубеже по Днепру между Оршей и Могилевом и своевременная передача этих данных в штаб Западного фронта перед началом Белорусской наступательной операции летом 1944 года.
Главным объектом боевой деятельности диверсионно-разведывательных групп бригады был железнодорожный транспорт - основной вид транспорта гитлеровцев. Именно на железнодорожных коммуникациях на участках Орша - Борисов и Орша - Могилев диверсионно-разведывательные группы добились наиболее высоких результатов. Всего ими было пущено под откос 265 эшелонов противника.
За время боевых действий бригадой было уничтожено около 11000 гитлеровцев, большей частью в результате диверсий, осуществленных на железных дорогах.
В результате массированного удара по железным дорогам, нанесенного в ночь на 20 июня 1944 года, абсолютно парализованной оказалась железная дорога Орша - Могилев. На ее перегонах остались "замороженными" более девяти эшелонов, доставшихся советским войскам".
Успешное проведение мероприятий по организации и ведению разведки в решающей степени зависело от тесной связи партизан с местным населением. Благодаря добровольным помощникам разведки в деревнях, подпольщикам в населенных пунктах, командование бригады имело возможность постоянно получать разведывательные данные, представляющие интерес для фронта и для самой бригады. Почти каждый местный житель стремился в силу своих возможностей оказать разведке помощь.
Командование бригады - Кирпич Г.А., Седлецкий Ф.М., Букштынов Ф.И., Севостьянов Г.Н., Буланов И.А. оказывали постоянную помощь разведке в ее укомплектовании лучшими людьми, оснащении оружием, боеприпасами, минно-подрывным снаряжением, приборами наблюдения и др. Разведчики, в свою очередь, стремились соответствовать предъявляемым к ним требованиям.