К вопросу о статусе должностного лица, участвующего в оперативном внедрении, при формировании доказательственной базы в уголовном процессе

Стратулат Дмитрий Андреевич

Елфимова Анастасия Алексеевна

студенты 3 курса Волго-Вятского института (филиала)

Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), г. Киров

Научный руководитель: Петухов Юрий Евгеньевич

и.о. заведующего кафедрой уголовно-процессуального права и криминалистики

Волго-Вятского института (филиала)

Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), г. Киров,

кандидат юридических наук

АННОТАЦИЯ

В данной статье рассматривается вопрос о наиболее оптимальном статусе должностного лица, участвующего при проведении такого оперативно-розыскного мероприятия как оперативное внедрение, для использования его результатов в формировании доказательственной базы в уголовном судопроизводстве.

Ключевые слова: оперативно-розыскная деятельность, оперативно-розыскные мероприятия, оперативное внедрение, доказательства, оперативный сотрудник, внедрение в криминальную среду.

To the question of the status of the officers involved in the operational implementation, the formation of the evidence base in the criminal proceedings

Stratulat Dmitriy A.

Elfimova AnastasiaA.

students of the Volgo-Vyatsky Institute (branch) of Moscow State

University of Law named after O.E. Kutafin (MSAL), Kirov

Annotation:

In this article discusses the question of the most optimal status of the officials involved in the conduct of such an operative-search activity as the operational implementation, to use it results in the formation of the evidence base in the criminal proceedings.

Key words: operational investigative activities, operational search activities, operational implementation, evidence, operational officer, special agent, the introduction in the criminal environment.

В настоящее время значительную роль в процессе доказывания по уголовному делу играют сведения и данные, полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий (далее – ОРМ).

Если обратиться к опыту зарубежных стран, то можно увидеть, что особенностью регулирования оперативно-розыскной деятельности (далее – ОРД) в зарубежных странах является тот факт, что перечень нормативно-правовых актов, регулирующих ОРД, в количественном плане намного шире, чем в нашей стране, несмотря на то, что многие из таких актов были приняты в 70-80-х годах прошлого века. Например, правовыми источниками США, регулирующими ОРД, являются: исполнительный приказ Президента США №12333 «Разведывательная деятельность США» (1981 г.), инструкция Генерального атторнея о порядке проведения секретных операций ФБР (1981 г.), инструкция Генерального атторнея «О порядке расследования по делам об общеуголовных преступлениях, деятельности предприятий, организованной преступности, внутренней безопасности и терроризме» (1983 г.). Вышеперечисленные акты детально регламентируют проведение ОРМ при расследовании преступлений. Наибольшее предпочтение при осуществлении ОРД в таких странах как: США, ФРГ, Франция отдается таким видам ОРМ как: наблюдение, прослушивание телефонных переговоров, контроль почтовых отправлений, устных, телеграфных и иных сообщений [1].

В России используются аналоги ОРМ, проводимых в зарубежных странах, но важно отметить, что когда они не могут наиболее объемно дать определенные желаемые результаты по расследуемому уголовному делу, при наличии соответствующих условий, используется такое ОРМ, как оперативное внедрение, несмотря на то, что оно нередко несет в себе рисковый характер действий должностного лица, внедренного в преступную среду.

Указанное ОРМ преследует цель выявления необходимой информации, способной в дальнейшем стать доказательством по конкретному уголовному делу. При этом получение такой информации осуществляется посредством легендированного внедрения как сотрудников уполномоченных на то органов, имеющих право осуществлять ОРД, так и иных лиц, осуществляющих конфиденциальное содействие, в криминогенную среду.

Характерной чертой нормативно-правовых актов зарубежных стран, в отличие от нормативных актов России, является широкая регламентация полномочий оперативного сотрудника при осуществлении ОРМ. Это в свою очередь позволяет подчеркнуть, что правовое положение оперативного сотрудника при проведении ОРМ в зарубежных странах представляется более предпочтительным относительно предоставляемых ему полномочий в соотношении с теми, предоставление которых диктуется складывающейся правоприменительной практикой [2].

Оперативное внедрение предполагает участие в ОРМ должностных лиц оперативных аппаратов. Причем статус сотрудника органа, уполномоченного осуществлять ОРД, зависит от способа его задействования в оперативном внедрении.

Таких способов участия в оперативном внедрении можно выделить два: во-первых, в качестве лица, осуществляющего руководство проводимым ОРМ, во-вторых, в качестве внедренного лица.

В первом случае такое лицо все результаты ОРМ будет фиксировать в процессуальных документах, в которых будут отражены сведения, содержащие в себе: негласные методы, источники, планы, тактику ОРМ и др. Некоторые из таких сведений могут составлять государственную тайну, поэтому в дальнейшем, для их использования в уголовно-процессуальной деятельности они подлежат рассекречиванию [3]. Рассекречивание производится на основании постановления руководителя органа, осуществляющего ОРД. Поскольку результаты ОРД могут служить доказательственной основой по уголовному делу, а, следовательно, могут составлять структуру уголовного дела, то такие документы будут подлежать огласке для лиц, имеющих отношение к расследуемому уголовному делу. Например, с материалами уголовного дела может ознакомиться: обвиняемый, защитник, потерпевший, представитель потерпевшего. При изучении материалов дела указанные лица имеют право, в том числе ознакомиться с документами, которые ранее подверглись рассекречиванию. Следовательно, если перечисленные выше участники уголовного процесса реализуют право на ознакомления с рассекреченными документами, то будут осведомлены о всех методах и способах, использовавшихся при проведении ОРМ. Причем, в качестве защитника (по общему правилу) и представителя потерпевшего (в ряде случаев) по уголовным делам выступает адвокат, который в дальнейшем может оказывать квалифицированную юридическую помощь иным лицам, в том числе в отношении которых могут проводиться аналогичные ОРМ тем же органом, руководитель которого рассекречивал материалы. Таким образом, в данном случае принцип конфиденциальности может утратить свое значение при раскрытии и расследовании других преступлений.

Переходя ко второму виду участия в ОРМ, следует обратить внимание на то, что должностные лица, участвовавшие в оперативном внедрении, могут проходить по делу в качестве свидетелей, поскольку данные, полученные оперативным сотрудником в ходе проведения ОРМ, могут быть в дальнейшем использованы в качестве доказательства. Это происходит тогда, когда оперативный сотрудник, будучи внедренным под легендой в рамках проведенного ОРМ, легализуется и в дальнейшем участвует в качестве свидетеля по уголовному делу, поскольку в таких случаях данные лица являются очевидцами события преступления или же его части. В контексте рассматриваемого вопроса в качестве допустимого доказательства будет являться не только сам результат ОРМ, зафиксированный в служебном документе (при условии, что он будет приобщен к делу надлежащим образом), а также показания оперативного сотрудника, допрошенного в качестве свидетеля по данному уголовному делу. Информация, которую сообщит оперативный сотрудник на допросе, будет иметь доказательственное значение лишь в том случае, если в ней будут содержаться конкретные сведения о расследуемом событии. Важной особенностью показаний является тот факт, что данные показания имеют непосредственное отношение к уголовному делу исключительно в связи с исполнением оперативным сотрудником своих должностных полномочий. Допрос данных лиц проводится с целью закрепления информации об обстоятельствах, являющихся признаками совершенного, совершаемого, подготавливаемого преступления. Необходимо обратить также внимание на то, что предание гласности сведений о лицах, внедренных в организованные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность (ОРД), а также о лицах, оказывающих или оказывавших им содействие на конфиденциальной основе, допускается лишь с их согласия в письменной форме и в случаях, предусмотренных федеральными законами [4].Специфика данных показаний будет сводиться к тому, что их будет давать не случайно увидевший преступление, а лицо, принимавшее непосредственное участие в формировании доказательственной базы при раскрытии преступления и (или) расследовании уголовного дела. Кроме того, показания закреплены в УПК РФ как один из видов доказательств, поэтому такие показания будут находить свое отражение не в оперативно-служебных документах, а в протоколе допроса, что оформляется, исходя из исключительно содержания данных оперативным сотрудником сведений в ходе допроса, который знает о недопустимости раскрытия тактики проведения оперативного внедрения и достаточности сообщения информации о преступлении, которой он владеет, как сведущее лицо из своей повседневной жизнедеятельности. Таким образом, в таком случае будет соблюдено правило конспирации органами, осуществляющими ОРД при проведении ОРМ.

Подводя итог рассмотренному, можно резюмировать, что сохранение потенциала заложенного в Федеральном законе от 12.08.1995 №144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» [3] в спектре обеспечения конспиративности в изобличении лиц, готовящих и совершающих преступления, предполагает целесообразность использовать при наличии к тому условий оперативное внедрение с внедрением в криминальную среду сотрудника органа, осуществляющего ОРД, что в последующем в уголовном деле они будут участвовать как свидетели. Отмеченное предопределено в существующей правовой регламентацией объема полномочий оперативных сотрудников (по сравнению с их коллегами за рубежом) и требованиями, установленные УПК РФ к обеспечению прав участников уголовного процесса и использованию результатов ОРД.

Примечания

1.Ахкубеков А.Х. Правовое регулирование оперативно-розыскной деятельности за рубежом и использование ее результатов в уголовном процессе. – М.: Российская криминологическая ассоциация, 2004. C. 120.

2.Вагин О.А. Международно-правовые нормы о борьбе с преступностью и проблемы совершенствования законодательного обеспечения оперативно-розыскной деятельности // Полицейское право. Научно-практический журнал. Омск: Изд-во Омск. юрид. ин-та, 2006. №4 (8). С. 88-92.

3.Федеральный закон от 12.08.1995 №144-ФЗ (ред. от 06.07.2016) «Об оперативно-розыскной деятельности» // Собрание законодательства РФ. 1995. №33. Ст. 3349.

4.Приказ МВД России №776, Минобороны России №703, ФСБ России №509, ФСО России №507, ФТС России №1820, СВР России №42, ФСИН России №535, ФСКН России №398, СК России №68 от 27.09.2013 «Об утверждении Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд» (Зарегистрировано в Минюсте России 05.12.2013 №30544) // Российская газета. 2013. №282.

5.Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 №174-ФЗ (ред. от 03.04.2017) // Российская газета. 2001. №249.