Центральные и местные органы управления

§ 335. Центральные и местные органы управления. Как уже сказано, эти органы были построены по строго иерархическому началу. В главных чертах вся система этих органов была создана Диоклетианом и Константином Великим.

Прежде всего нужно заметить, что Рим перестал считаться первым городом империи и единственной резиденцией императоров. Это произошло отчасти оттого, что он лежал слишком далеко от восточной половины; отчасти оттого, что сильные императоры, каковы были Диоклетиан и Константин, неохотно жили в городе, которого население сохраняло еще много если не доблестей, то воспоминаний республиканского периода. Рядом с Римом создана была вторая столица - Константинополь. В этом городе был также учрежден сенат; но ни тут, ни в Риме это учреждение не имело центрального, общегосударственного значения: сенат обратился в орган местного, муниципального управления.

Главные центральные органы государственного управления были следующие.

Consistorium principis - соответствует нашему государственному совету. Это был совет императора, может быть, развившийся из consilium principis. Этот совет состоял из постоянных членов, которые назывались comites consistoriani, из четырех министров, которые будут названы ниже, префекта претории, жившего в императорской резиденции и тех из высших военных командиров (magistri militum), которые находились в столице. Предметы ведомства императорской консистории были так разнообразны, что определить их по существу невозможно. К ним принадлежали все те дела законодательные, судебные и административные, которые подлежали решению императора. Предварительно этого решения император выслушивал мнение совета.

Quaestor sacripalatii - министр, на обязанности которого лежало составление проектов законов и редакция ответов, которые император давал на подаваемые ему просьбы. Лицо, занимавшее этот пост, должно было обладать основательным юридическим образованием и талантом и облекать императорские предписания в подобающую им литературную форму. Quaestor sacri palatii был член императорской консистории.

Magister officiorum - министр с весьма обширным и разнообразным кругом ведомства. Так, он заведовал сношениями с послами иностранных государств; он через своих агентов контролировал (иногда тайным образом) деятельность провинциальных должностных лиц; он заведовал охраной границ империи и пограничными крепостями; он был высшим начальником почтовых учреждений; он был судьей гражданским и уголовным для всех лиц, которые служили в вышеозначенных ведомствах. Наконец, он был начальником Императорской Канцелярии, откуда получил и свое название ("officium" можно перевести нашим словом "канцелярия"). Эта последняя обязанность сама по себе означает весьма обширный круг ведомства, потому что императорская канцелярия распадалась на четыре отделения (scrinia), из которых три подготовляли для доклада императору дела административного и судебного характера, а четвертое заведовало порядком распределения времени императора (время приемов, выездов, путешествий и т.п.). Magister officiorum был членом Консистории.

Comes sacrarum largitionum - соответствует нашему министру финансов: он заведовал государственными доходами и расходами.

Comes rerum privatarum - министр, заведовавший имуществами, предназначенными для содержания императорского двора (министр уделов). Эти имущества, res privatae, не надо смешивать с частным имуществом императора, patrimonium principis, которое по смерти императора переходило к его наследникам по закону или завещанию, хотя бы они и не наследовали императорского звания, тогда как resprivatae в этом случае переходили в распоряжение того, кто наследовал императорский престол.

Оба эти министра были членами Консистории.

Praepositus sacricubiculi, чисто придворная должность, соответствующая нашему обер-камергеру. Это был высший придворный чин, предназначавшийся для личной службы императору. К концу этого периода он был уравнен с высшими гражданскими и военными чинами. Фактически он был самым близким лицом к императору. Praepositus s. с. избирался обыкновенно из евнухов.

Республиканские высшие должности (консулов, преторов, квесторов) были сохранены только как почетные титулы; никакого значения в государственном управлении они не имели.

Органы местного управления отличались по своему устройству от предыдущих периодов тем, что военное управление было отделено от гражданского и вверено особым лицам.

Гражданское управление было устроено следующим образом. Вся империя разделялась на четыре префектуры. В восточной половине были: praefectura Orientis (Фракия, Азия, Египет) и praefectura Illurici (Иллирия, Дакия, Македония и Греция). В западной половине: p. Italiae (Италия, западная Иллирия и Африка) и p. Galliae (Галлия, Испания и Британия). Во главе каждой префектуры стоял praefectus praetorio, по-прежнему, один из высших сановников, хотя и потерявший, сравнительно с предыдущим периодом, в своем значении вследствие изъятия из его ведомства военной власти. Он уже более не командир гвардейского корпуса (преторьянцев), а высший гражданский сановник, имеющий в своих руках суд гражданский и уголовный, управление финансами и прочими частями администрации. Каждая префектура делилась на диоцезы, начальники которых назывались vicarii (scil. praefectoram). Диоцезы делились на провинции, начальники которых назывались rectores, correctores, praesides. Подобно префектам претории, викарии и начальники провинции сосредоточивали в своих руках все стороны гражданского управления.

Как уже замечено выше, провинции 5-го периода представляют не то деление, которое было известно под этим именем раньше. В предыдущих периодах деление на провинции складывалось исторически: вновь присоединяемая страна целиком обращалась в провинцию, сохраняя, следовательно, свои национальные особенности. Но такая провинция, во-первых, часто была очень велика, а во-вторых, она заключала в себе слишком много самобытного. А всякая самобытность, напоминавшая населению о его прежней политической самостоятельности, была опасна для власти римского императора, который не был связан со своей империей никакой органической связью, т.е. ни национальностью, ни религией*(1125), ни общими историческими воспоминаниями и т.п. Поэтому со времени Диоклетиана деление на провинции получило механический характер: прежние провинции были раздроблены на сравнительно мелкие территории, которое и были названы старым именем "provinciae".

Рим и Константинополь стояли вне описанного деления; они имели своих особых высших начальников, называвшихся praefectiurbi и подчиненных непосредственно императору.

Военное управление было отделено от гражданского - очевидно, с той целью, чтобы уменьшить опасность, которая грозила императорской власти от сосредоточения военных и гражданских полномочий в руках честолюбивых и предприимчивых местных правителей, имевших возможность, благодаря этому сосредоточению, стремиться или к отпадению от империи, или к свержению императора. Высшее командование войсками в разных частях империи было вверено т.н. magistrimilitum, которые по рангу своему стояли наравне с преторианскими префектами.

Источники права

Виды источников

§ 336. Императорские конституции и сочинения классических юристов. Сами императоры 5-го периода разделяют все источники действующего в их время права на Leges и Jus*(1126). Первым именем называются теперь императорские конституции (а не постановления народных собраний), вторым - все прочие источники. Формально все прежние, республиканские, источники права, т.е. постановления народных собраний и сената, эдикты магистратов, обычное право, сохраняли свою силу. Но в действительности юристы того времени пользовались только сочинениями классических юристов, имевших т.н. jus respondendi: в них весь материал прочих источников был переработан в форму, более доступную для понимания людей, не принадлежавших к римской национальности. Таким образом, название jus в действительности означало только сочинения классических юристов.

Leges, constitutiones principum были в 5-м периоде единственным источником нового права. Со времени императора Константина из прежних видов конституций (см. § 299) стали употреблять почти исключительно форму эдиктов. Однако эдикты настоящего периода несколько отличались по своей форме не только от республиканских, но и от императорских эдиктов 4-го периода. Эдикт излагался всегда письменно и представлял обращение к народу или Сенату, большей же частью к какому-нибудь сановнику, на котором уже лежала обязанность дальнейшего распространения эдикта. Обнародование состояло обыкновенно в том, что во всех городах доска, на которой излагался эдикт, вывешивалась в каком-нибудь публичном месте. Язык конституций настоящего периода напыщен, лишен прежней сжатости и юридической точности.

Силу закона имели также и постановления преторьянских префектов (forma a praefecto praetorio data), но только в пределах их префектуры и в том лишь случае, если не противоречили императорским конституциям.

Уже раньше (§ 297 в конце) было замечено, что творческая деятельность юристов прекратилась еще в конце 4-го периода. В настоящем периоде она не возродилась. Юристы 5-го периода ограничивались изучением и применением на практике того, что они находили в сочинениях классических юристов. Но их умственные силы были настолько слабы, что они не в состоянии были овладеть всей классической юридической литературой. Они пользовались преимущественно такими сочинениями, которые носили характер руководств или комментариев, каковы были, например, многие сочинения Папиниана, Павла, Ульпиана и Модестина. Из более ранних юристов особенной популярностью пользовались сочинения Гая, несмотря на то, что этот юрист в свое время не имел jus respondendi: объясняется это тем, что изложение у Гая отличается замечательной ясностью.

Однако пользование классической литературой представляло для юристов двоякое затруднение. Во-первых, в то время стали забывать, кто из прежних юристов имел jus respondendi; а потому судьи часто не знали, обязательно ли для них мнение, на которое ссылался тяжущийся. Во-вторых, если писатели противоречили друг другу или приводили из современной им литературы спор о каком-нибудь юридическом вопросе, не разрешая его окончательно, то для устранения противоречия или разрешения спора требовалась самостоятельная умственная работа; а к ней юристы 5-го периода были неспособны. Это видно и из того, что указанные затруднения были устранены не юриспруденцией, а императорским указом. Император Валентиниан III в 426 г. предписал руководиться следующими правилами. Судьи должны признавать авторитет сочинений 5 юристов: Папиниана, Ульпиана, Павла, Модестина и Гая, а равно и тех, на мнения которых ссылаются эти 5 юристов. Если мнения их будут разногласить, то судья должен следовать тому мнению, которого будет держаться большинство; а если на стороне обоих мнений будет равное число юристов, то следует предпочитать то мнение, которого держался Папиниан*(1127). Нетрудно заметить, что император разрешил затруднение чисто механически, что, в свою очередь, подтверждает общераспространенное мнение об умственной скудости юристов 5-го периода.

§§ 337-340. Кодификация до Юстиниана

§ 337. Римский народ оставил в наследие населению Римской империи 5-го периода такой богатый юридический материал, который оно или, точнее, его сословие юристов, не имело сил переработать органически, чтобы приспособить его к изменившейся жизни. Так как отказаться от него было невозможно, то оставалось одно: приспособлять его к жизни механически, т.е. не изменяя материала существенно ни по содержанию, ни по форме, выбирать из него то, что сохраняло практическое значение, и соединять выборки в кодексы. Кодификационными работами наполнен весь настоящий период. Мы разделяем их на работы до Юстиниана и при нем.

§ 338. Codex Gregorianus, Hermogenianus и Theodosianus. Закон Валентиниана III кое-как помогал справляться с той половиной действующего права, которая называлась jus. Но помощь, и притом более скорая, требовалась и для пользования другой половиной - leges. Количество императорских конституций росло быстро, и уже одно это обстоятельство делало затруднительным применение их, так как не было такого общего сборника, где бы можно было всякому справиться, какие конституции существуют по известному вопросу. В некоторых случаях к этому присоединялась еще неизвестность, издана ли конституция на отдельный только случай или для общего применения. Конституции в форме рескриптов издавались до конца 4-го в., а рескрипты нередко имели в виду только отдельный случай, причем, однако, это обстоятельство не всегда отмечалось в самом рескрипте. Так как в настоящем периоде не было того сословия юристов, которое в своих сочинениях перерабатывало все конституции, указывая им надлежащее место в системе права и определяя широту их применения, то единственным средством устранить оба указанных затруднения было издание сборника общеобязательных конституций.

Этой потребности в начале настоящего периода удовлетворили два сборника, сделанные частными лицами. По имени составителей они были названы Codex Gregorianus и Codex Hermogenianus. От них до нас дошло очень небольшое число отрывков. Оба кодекса содержали только императорские конституции. Грегорианский кодекс был составлен во времена императора Диоклетиана, т.е. в конце 3-го в., и содержал в себе конституции, начиная от времени императора Адриана, а Гермогенианский, вероятно, был составлен в начале 4-го в. Первый делился на книги (libri), а книги на титулы (tituli), второй же только на титулы. Из этого заключают, что Гермогенианский кодекс служил только дополнением к Грегорианскому.

В течение столетия, последовавшего за появлением этих кодексов, было издано так много новых конституций, что пользование ими снова сделалось затруднительным. Вследствие этого император Феодосии II в 435 г. назначил особую комиссию, которой поручил собрать воедино все конституции, изданные Константином и последующими императорами, и предоставил власть видоизменять текст конституций, чтобы сократить его, или сделать закон яснее, или даже исправить его содержание*(1128). В 438 г. сборник был готов, а с 439 года он вступил в силу не только на востоке, но и в западной части империи, так как Валентиниан III также принял его. Сборник называется Codex Theodosianus и состоит из 16 книг; каждая книга делится на титулы, имеющие каждый свое заглавие, а в титулах отдельные конституции распределены по времени их издания. До нас дошли в полном составе книги 7-16, шестая книга лишь с небольшими пробелами, а первые пять с большими*(1129).

Два прежних частных кодекса, т.е. Gregorianus и Hermogenianus, не только не вышли из употребления, но, напротив, получили в одной конституции Феодосия II (429 г.) официальное признание*(1130).

§ 339. Смешанные сборники (из jus и leges). Описанные сборники не могли удовлетворить практическим нуждам своего времени, потому что содержали в себе только один источник - leges, конституции. Jus все-таки приходилось изучать по подлинным сочинениям юристов, что было не по силам практикам того времени. Вероятно, это обстоятельство вызвало к жизни такие сборники, в которых соединялись выборки и из сочинений юристов, и из императорских конституций. Мы имеем сведения о следующих трех таких смешанных сборниках.

1) т.н. в наше время Vaticana fragmenta. По дошедшему до нас крупному отрывку видно, что это был обширный сборник, в котором материал был расположен по образцу Дигест или Комментариев к эдикту. Самый материал состоял частью из конституций, частью из отрывков, взятых из сочинений Папиниана, Павла и Ульпиана. Не видно, чтобы сборник делился на книги; но на титулы он делился*(1131). Фрагменты как конституций, так и юридических сочинений оставлены без перемены в тексте. Вследствие этого сборник имеет большую цену для изучения истории римского права. Время составления его точно неизвестно. По некоторым признакам Моммзен относит его ко времени Константина. Название его сборник получил в наше время оттого, что рукопись, в которой он содержался, была найдена (в 1821 г.) в Ватиканской библиотеке.

2) Lex Dei или Collatio legum Masaicarum et Romanarum. Этот сборник содержит сопоставление законов Моисея с римским правом. Цель составления его неизвестна, а время - между 390 и 438 г. Выдержки, относящиеся к римскому праву, состоят из конституций, взятых из кодексов Грегорианского и Гермогенианского (но не из Феодосиева), из одной конституции 390 года и из отрывков сочинений популярных в то время пяти юристов (Гая, Папиниана, Павла, Ульпиана и Модестина). Выдержки сделаны без перемены текста. Сборник, по-видимому, дошел до нас не весь. Он разделялся на титулы*(1132). В дошедших до нас рукописях он называется Lex Dei, а в настоящее время ему чаще дают название Collatio.

3) Consultatio veteris cujusdam juris consulti. Этот сборник представляет ряд вопросов, задаваемых юрисконсульту, и ответов этого последнего, причем юрисконсульт приводит и выдержки из источников, а именно из трех кодексов (Грегорианского, Гермогенианского и Феодосиева) и из сочинения Павла, называвшегося Sententiae receptae. Consultatio была составлена, вероятно, в конце 5-го или в начале 6-го в.

§ 340. Сборники римского права в германских государствах. Падение Западной Римской империи не прекратило применения римского права в странах, где установилось господство варваров. Но так как по вышеуказанным причинам пользование источниками римского права во всей их полноте было не по силам тогдашнему населению, то германские короли озаботились составлением сборников, которые были бы более приспособлены и к изменившимся условиям жизни, и к умственным силам тогдашних юристов. Эти сборники были следующие.

1. Edictum Theodorici. Остготский король Теодорих, покоривший Италию с согласия восточного императора Зенона, считал свое королевство, хотя и номинально, частью Римской империи. Поэтому он не только сохранил в силе римское право для римлян, но отчасти распространил его и на остготов. Он оставил в силе прежние источники права, но рядом с ними приказал составить новый кодекс, который должен был служить дополнением и поправкой к старым источникам. Этот кодекс и называется Edictum Theodorici. Издание его относится, по всем вероятиям, к первым годам 6-го в. В состав его вошли: части из кодексов Грегорианского, Гермогенианского и Феодосиева, из Sententiae receptae Павла, из сочинения Ульпиана Libri de officio proconsulis и некоторые конституции, изданные после Феодосия П. Весь этот материал, однако, так переработан по содержанию и по форме, что Эдикт Теодориха годится только для знакомства с состоянием права в начале 6-го в. в Италии; но из него мало можно почерпнуть сведений о чистом римском праве.

2. Lex Romana Visigothorum или Breviarium Alaricianum. Вестготское королевство занимало юг Франции и Испанию. Римское население жило там по римскому праву. Король Аларих II приказал составить для него сборник римского права, который был опубликован в 506 г. Неизвестно, как он назывался в то время. В настоящее время он чаще всего называется двумя вышеуказанными именами. В состав сборника вошли выдержки из трех кодексов, из Институций Гая, из Sententia receptae Павла и одно место из Responsa Папиниана. Текст источников оставлен без перемены, за исключением Институций Гая, почему этот кодекс может служить источником для изучения чистого римского права. Для практических целей, однако, эта неприкосновенность старого текста была неудобна, потому что по содержанию своему он часто не соответствовал изменившимся условиям жизни, а по языку был иногда непонятен (особенно трудно было понимать витиеватый и напыщенный слог конституций позднейших императоров). Поэтому к старым текстам было присоединено толкование, Interpretatio, которое частью изменяло смысл их, частью передавало их содержание более простым языком. Институции Гая вошли в кодекс Алариха не в подлинном виде, а только в форме Interpretatio: в этой форме они разделялись не на 4, а на 2 книги.

3. Lex Romana Burgundionum. Жившие в Бургундском королевстве римляне в своих отношениях с бургундами должны были судиться по бургундскому праву, которое было соединено в один сборник при короле Гундобаде (470-516). Сборник назван по его имени Gundobada. Но в сношениях друг с другом римляне жили по римскому праву. Вследствие этого Гундобад приказал, в дополнение к бургундскому праву, собрать и римские постановления. Это и есть Lex Romana Burgundionum. В состав его вошли выдержки из трех римских кодексов, из некоторых конституций, изданных после Феодосия II, из Sententiae receptae Павла и из Институций Гая (а может быть, из другого его сочинения - Regulae). Текст этих источников был изменен. Время издания точно неизвестно: вероятно, еще при жизни Гундобада, следовательно, до 516 года.

В прежнее время (начиная с 16-го в.) этот кодекс называли Papianus. Название это есть искаженное имя Papinianus и произошло вследствие недоразумения. В некоторых рукописях бургундский сборник соединен с вестготским, именно он излагается после Lex romana Visigothorum. В конце же вестготского кодекса стоит отрывок из сочинения Папиниана с такой надписью: "Incipit Papiniani liber I". Переписчик принял это за заглавие следующего кодекса (т.е. бургундского) и при этом еще исказил имя Папиниана.

§§ 341-346. Кодификация и новые законы при Юстиниане

§ 341. Codex Iustinianus. Причины, вызывавшие кодификаторскую деятельность в предыдущие годы, продолжали действовать и во времена Юстиниана. Но теперь они имели более блестящие последствия, потому что к ним присоединились еще: тщеславие Юстиниана, желавшего приобрести славу великого законодателя, и более удачный, чем прежде, подбор лиц, которым поручались кодификационные работы.

13 февраля 528 г. Юстиниан учредил комиссию из 10 лиц под председательством Иоанна (exquaestor Sacri Palatii); в числе членов были Трибониан (в то время, по-видимому, magister officiorum) и Теофил, профессор юридической школы в Константинополе. Комиссии поручено было составить новый сборник конституций, причем ей даны были широкие полномочия: сокращать и изменять, где нужно, старые конституции по форме и по содержанию, выбрасывать устаревшие и сочинять новые конституции, размещая их в соответствующие титулы. Порядок размещения конституций в пределах каждого титула должен был сохраняться хронологический, причем в начале каждой конституции должно было стоять имя издавшего ее императора, а в конце день издания и имя консула*(1133). Через год кодекс был готов и с 16 апреля 529 г. должен был вступить в действие. С этого же времени теряли силу как три прежних кодекса (Грегорианский и проч.), так и конституции, изданные после Феодосиева кодекса (т.н. novellae, scil. constitutiones). Название свое новый сборник получил от имени императора: Codex Iustinianus*(1134). От этого кодекса до нас не сохранилось никаких следов.

§ 342. Digesta, vel Pandectae. Покончив с конституциями, Юстиниан решил приступить к кодификации т.н. jus, т.е. права, содержавшегося в сочинениях юристов классического периода. Мысль об этой работе была еще у императора Феодосия II: он хотел выборки из сочинений юристов присоединить к соответствующим титулам своего Кодекса*(1135). Но ему не удалось осуществить этого намерения. Его современник Валентиниан III, побуждаемый одинаковыми потребностями, издал упомянутый выше закон, устранивший лишь в небольшой степени трудность пользования сочинениями юристов (§ 338). С тех пор в этой области не было сделано ничего, чтобы облегчить это пользование.

Главные затруднения при пользовании классиками во времена Юстиниана заключались в следующем: во-первых, не по силам тому времени было усвоение всего материала, содержавшегося в сочинениях классических юристов, даже при ограничениях, установленных законом Валентиниана III; во-вторых, сочинения менее популярных авторов трудно добывались; в-третьих, некоторые институты или отдельные правила устарели и перестали применяться вполне или отчасти; в-четвертых, в сочинениях классических юристов было много спорных юридических вопросов (контроверс), оставшихся без разрешения. Чтобы взяться за их разрешение, а также чтобы выбрать из сочинений то, что еще сохраняло силу, нужно было такое научное развитие, каким не обладали юристы времен Юстиниана.

По всем этим причинам Юстиниан решился кодифицировать jus. С этой целью он учредил в 530 г. (15 декабря) комиссию из 16 человек под председательством Трибониана, который был руководителем всего этого дела. Этой комиссии поручено было составить сборник в 50 книг, который бы назывался Digesta, или Pandectae. В состав этого сборника должны были войти выдержки из сочинений классических юристов, которых, по словам самого Юстиниана, было собрано до 2000 книг (libri)*(1136). Подобно предыдущей, и этой комиссии даны были широкие полномочия изменять текст сочинений, выбрасывать то, что уже не применялось в жизни, и исключать места противоречивые*(1137).

Юстиниан не ограничился тем, что уполномочил комиссию выбрасывать устарелое и устранять противоречия. Еще до начала и во время деятельности комиссии он сам издал целый ряд конституций, которые имели целью отменить силу некоторых древних институтов, как, например, деления вещей на resmancipi и nec mancipi, собственности на квиритскую и бонитарную, и разрешить множество спорных вопросов, оставшихся неразрешенными в классической литературе. Часть этих конституций, может быть, даже составлявших особый сборник, Юстиниан называет Quinquaginta decisiones. Но кроме этих 50-ти были изданы и другие конституции с той же целью*(1138).

О работах самой комиссии надо сказать следующее. Система, по которой был распределен в Дигестах весь материал, была заимствована из Кодекса Юстиниана и преторского эдикта, или, вернее, из Комментария Ульпиана к преторскому эдикту. Согласно предписанию Юстиниана Дигесты разделялись на 50 книг, а каждая книга делилась на титулы. Титулы получили заглавия, соответствующие их содержанию. Каждый титул составлялся из отрывков (фрагментов), взятых из сочинений классических юристов. Отрывки эти снабжены указанием, из какого сочинения и какого юриста они взяты*(1139).

Порядок расположения отрывков в пределах каждого титула не был предписан Юстинианом. Благодаря трудолюбивым и остроумным исследованиям немецкого ученого Блуме порядок этот может быть воспроизведен с большой вероятностью. По-видимому, все находившиеся в распоряжении комиссии сочинения были разделены на три группы с тем, чтобы каждая группа была предоставлена отдельным подкомиссиям для выборки. В одну группу отнесены были комментарии на сочинения Сабина, libri ad Sabinum, в другую - комментарии на Эдикт, libri ad Edictum, в третью - практические сочинения Папиниана (Quaestiones и Responsa). Все остальные сочинения были распределены между этими группами довольно произвольно. Почти во всяком титуле можно встретить фрагменты из всех трех групп, причем в начале обыкновенно стоит та группа, которой принадлежит более длинный отрывок. Кроме указанных трех групп встречается еще и четвертая, весьма разнохарактерная по составу сочинений. Она, вероятно, образовалась случайно, вследствие того, что некоторые сочинения попадались комиссии позже. Отрывки этой группы стоят большей частью в конце титулов.

Текст отрывков оставался большей частью в том виде, какой он имел в подлиннике. Но в тех случаях, когда он содержал право, вышедшее из употребления или отмененное, компиляторы (так теперь называют часто членов комиссии) вычеркивали старые термины или заменяли их другими, родственными. Так, например, они вычеркивали выражения: adstipulator, cognitor, familiae emptor, fiducia, formula, in jure cessio, mancipatio, res mancipi и т.д. Они заменяли, например, fiducia словом pignus, mancipare словом tradere, in jure cedere просто словом cedere и т.д.

Благодаря механическому характеру работ комиссии они были приведены к концу быстрее, чем ожидал Юстиниан: именно через три года сборник, названный Digestu или Pandectae, был готов; 16 декабря 533 г. он был опубликован, а 30 декабря того же года он должен был уже вступить в силу и заменить собой все прежде бывшие в употреблении сочинения юристов. Юстиниан запретил ссылаться в судах на эти сочинения или на основании их делать в Дигестах или других его сборниках (Кодексе и Институциях) какие-нибудь поправки. Мало того: он запретил даже писать какие-нибудь толкования (commentarii, interpretationes) к этим сборникам. Во всех сомнительных случаях единственным толкователем законов мог быть только император, к которому судья и должен был обращаться за разъяснением*(1140).

§ 343. Institutiones Iustiniani. Когда работы по составлению Дигест были уже закончены, но самый сборник еще не опубликован, Юстиниан назначил новую комиссию, под председательством Трибониана, из двух профессоров, Феофила и Дорофея, для составления учебника права, наподобие прежних Институций. Этот учебник был составлен очень скоро: он был опубликован раньше Дигест, именно 21 ноября 533 г. и был назван традиционным именем Institutiones. Юстиниан придал ему, кроме педагогического значения, и силу закона. Эту силу Институции должны были возыметь одновременно с Дигестами*(1141).

При составлении Институций был употреблен тот же самый при ем, как и для других сборников, т.е. компилятивный: больше всего заимствовано у Гая из его Институций и другого сочинения, называвшегося Res cottidianae*(1142); затем встречаются выдержки из Институций Флорентина, Марциана и Ульпиана и некоторых других сочинений, и, наконец, позднейшие конституции, изменившие право времен классических юристов, были приведены в извлечении или также в виде дословных выдержек.

Учебник делился на четыре книги, а книги на титулы*(1143).

§ 344. Codex Iustinianus repetitae praelectionis. При составлении Дигест и Институций, особенно в подготовительных к Дигестам конституциях, было изменено или совсем отменено многое, что в Кодексе Юстиниана, изданном ранее, излагалось еще как право действующее. Вследствие этого Юстиниан в 534 г. учредил новую комиссию, в которой также принимал участие Трибониан, с тем чтобы она внесла в соответствующие титулы все вновь изданные конституции, а в прежних произвела бы изменения соответственно изменившемуся состоянию права. Это второе издание Юстинианова Кодекса (Codex repetitae praelectionis) должно было заменить первое*(1144).

Это второе издание дошло до нас в целом виде. Кодекс состоит из 12 книг; книги делятся на титулы с соответственными заглавиями. В пределах каждого титула помещаются конституции или, вернее, так наз. диспозитивная часть их, т.е. та часть, в которой содержится самое предписание (предисловие и заключение были вычеркиваемы компиляторами)*(1145).

В таком виде Юстиниан исполнил широко задуманный план кодификации всего римского права. Для практических целей его времени составленные им сборники, особенно Дигесты, едва ли можно назвать удачными, потому что они все-таки заключали в себе слишком обширный материал, усвоение которого было не по силам тогдашним юристам. Но науке права Юстиниан оказал великую услугу: без Дигест мы, вероятно, теперь имели бы очень слабое представление о том, что было сделано классическими и республиканскими юристами, и не могли бы воспользоваться многовековым трудом этих юристов для успехов современной науки и законодательства по гражданскому праву, ибо уже в 6-м и даже 5-м в. по Р.X. сочинения классических юристов добывались нелегко: в них не чувствовали более нужды.

§ 345. Обучение. Юстиниан, издавая Дигесты, вместе с тем в особой конституции определил характер и порядок преподавания в юридических школах*(1146). Материалом для преподавания должны были служить только вышеуказанные сборники. Преподавание должно было продолжаться 5 лет. В первый год ученики должны были усвоить Институции и первую часть Дигест (7 книг); во второй, третий и четвертый год - разные части Дигест в точно определенном порядке; в пятый год - Юстинианов Кодекс. Преподавание права дозволено было только в двух школах - в Константинополе и Берите (в Малой Азии). Существовавшие прежде юридические школы в Александрии, Цезарее и других местах были закрыты.

§ 346. Novellae. По издании Дигест и Кодекса законодательная деятельность Юстиниана не прекратилась, да и не могла прекратиться, так как жизнь не могла остановиться. Вновь издаваемые конституции назывались Novellae (т.е. constitutiones, или leges). Большая часть их написана на греческом языке и только немногие на латинском. Юстиниан предполагал с течением времени сделать из этих Новелл особый сборник; но, вероятно, он этого не сделал, так как до нас не дошло никаких известий о нем. Но частные сборники были. Один из них, по-видимому, древнейший, называется Juliani epitome Novellarum. Автором его считают Юлиана, профессора константинопольской школы, жившего еще во времена Юстиниана. В нем собрано 124 новеллы, все на латинском языке (греческие в латинском переводе, из чего можно заключать, что сборник был сделан для западной половины империи, где употреблялся латинский язык). Другой сборник называется Authenticum или Authentica. Он содержит 134 новеллы, также на латинском языке, т.е. греческие в переводе. Впервые этот сборник появляется в начале 12-го века в Болонье. Профессор Болонской школы Ирнерий сначала сомневался в подлинности этого перевода, но потом признал ее, вследствие чего сборник и получил свое название. Третий, самый полный сборник содержит 168 новелл, из которых некоторые относятся ко времени Юстиниановых преемников, Юстина и Тиберия.

Каждая новелла состоит из введения, praefatio, prooemium, заключения, epilogus, и диспозитивной части, которая делится на главы*(1147).

В 16-м в. все сборники Юстиниана, включая и Новеллы, получили название Corpus juris civilis*(1148).

Правоспособность

§§ 347-348. Отмена старых политических видов правоспособности. Колонат

§ 347. Отмена старых политических видов правоспособности. Формально и в настоящем периоде продолжает существовать различие между cives, latini и peregrini. Но реального значения это различие не имело почти никакого. Уже в прошлом периоде latini coloniarii исчезли; остались только latini Juniani (§ 300). Dediticii тоже остались, но не как политическая категория, а как весьма незначительный разряд бывших штрафованных рабов (§ 195). Наконец, peregrini после того, как Каракалла даровал право римского гражданства всему населению империи его времени, также не могли быть многочисленны; а главное, по своей правоспособности они постепенно все менее и менее отличаются от граждан, потому что jus gentium все более захватывает область гражданского права, а узкое национальное jus civile, не перешедшее в общенародное право, все более теряет свое практическое значение и перестает применяться к жизни. Вследствие этого различие между гражданами и негражданами в области гражданского права теряет практическое значение. Еще менее значения сохранило это различие в области государственного права ввиду того, что граждане империи никаких политических прав не имели.

При императоре Юстиниане это положение было упрощено и с формальной стороны, потому что Юстиниан совершенно уничтожил разряды dediticii и latini Juniani, постановив, что отпускаемый на волю, если при отпущении соблюдены все требуемые законом условия, должен сделаться римским гражданином, если же не соблюдены, должен оставаться рабом*(1149). Таким образом, со времени Юстиниана многовековой исторический процесс, которому подвергалось римское право, привел это последнее по вопросу о правоспособности к следующему простому правилу: все население империи состоит из граждан и рабов.

Однако рядом с выработкой этого простого правила в праве, с самого начала 5-го периода в общественных слоях происходят такие перемены, которые снова отражаются в праве появлением новых правил, нарушающих вышеуказанную простоту. Так, распространение христианства и признание его государственной религией влечет за собой ограничение правоспособности тех лиц, которые принадлежали к иным исповеданиям, каковы, например, евреи, язычники. Но еще важнее для правоспособности было стремление правительства обратить свободный прежде выбор занятий в наследственно необходимый. Так, например, дети солдат должны были поступать в солдаты; дети лиц, занимавшихся перевозкой хлеба на судах, должны были также посвящать себя этой профессии и т.д. Это стремление правительства относилось только к низшим классам, именно к тем, услуги которых были ему необходимы для удовлетворения государственных потребностей, каковы, например, пополнение армии, снабжение столиц хлебом и т.д. Такое закрепощение людей за известным занятием само по себе уже составляло ограничение правоспособности. Но оно могло влечь за собой и более широкое ограничение. Так случилось с классом