Устрашающая задача по пересечению

Минного поля

После всего сказанного выше, позвольте мне поспешить добавить, что я верю в высокую вероятность наступающей Сингулярности!

Я верю в это, потому что альтернативы слишком ужасны, чтобы их принять. Потому что, как мы обсуждали выше, средства массового уничтожения, от атомной бомбы до бактериологического оружия, всё больше «демократизируются» – распространяются столь быстро среди наций, групп и индивидуумов – что нам стоило бы обнаружить скорое распространение благоразумия и мудрости, иначе мы все обречены.

В действительности, подавляя полностью преобладающее клише цинизма, я предполагаю, что есть твёрдые свидетельства, дающие некоторые основания для предварительного оптимизма. Восходящий тренд уже полностью в силе. Суммарный уровень образованности, знания и мудрости в Западной цивилизации – и у составляющих её граждан – никогда не был столь высок, и уровень этот может продолжить быстро улучшаться в следующем веке. Возможно, достаточно быстро, чтобы исключить некоторые наиболее распространённые представления о катастрофе, с которыми вы выросли. Например, мы не увидим будущего в духе фильма «Бегущий по лезвию бритвы» или любой другой киберпанк-антиутопии. Такие миры, – в которых мощь технологий не соответствует мудрости и ответственности, – просто не смогут сами себя поддерживать.

Перед нами, кажется, открыты четыре широких категории возможностей.

1. Саморазрушение. Жертвоприношение или разорение или массовое уничтожение. Или экологическое самоубийство. Выберете себе вариант на вкус. Последующая долгая эра, в которой немногие выжившие (если будут) оглядываются на нас с завистью. Для чудесно депрессивного и информативного взгляда на этот вариант, смотрите книгу Джареда Даймонда «Коллапс: Как общества выбирают рухнуть или процветать». (Отметьте, что Даймонд ограничивает себя экологическими катастрофами, которые напоминают цивилизационные крахи прошлого; в силу этого он только чуть-чуть касается всего разнообразия катастрофических режимов.) Мы привыкли представлять, что саморазрушение происходит из-за ошибок правящих элит. Но в этой статье мы рассмотрели, как это может случиться, если общество вступит в эпоху всеобщей демократизации средств массового уничтожения – или, как Томас Фридман обозначил это, «сверхусиления злых молодых людей», без дополняющего продвижения в социальной зрелости и всеобщей мудрости.

2. Достигнуть некой формы «Позитивной Сингулярности» – или, по крайней мере, фазового перехода к более высокому и знающему обществу (которое может иметь свои собственные проблемы, которые мы не можем представить.) Позитивные сингулярности могут, в целом, предоставить каждому нормальному человеческому существу возможность участвовать колоссальных прорывах, пережить добровольное, решительное самоулушение, без какого-либо принуждения… или предательства базовых ценностей, которые мы все разделяем.

3. Затем идёт «Негативная Сингулярность» – та версия самоуничтожения, в которой происходит резкий рост технологического прогресса, но таким образом, который представители нашего поколения сочли бы горьким. Конкретные сценарии, которые попадают в эту категорию, могут включать ущерб, наносимый нам новыми, сверхинтеллектуальными наследниками (как в Терминаторе или матрице), или мы можем быть просто «оставлены позади» некими сверхобъединениями, которые похлопают нас по голове и направятся к великим вещам, которые мы никогда не сможем понять. Даже самые мягкие и умеренные версии такой «Негативной Сингулярности» воспринимаются как мерзость некоторыми отрицателями, такими, как Билл Джой, которые мрачно смотрят на перспективу того, что люди могут стать чем-то меньшим, чем вершиной эволюции жизни на Земле[103].

4. Наконец, имеется крайний исход, предполагаемый любым ограничительным сценарием: возвращение к некой более традиционной форме человеческого общества, подобной тем, что поддерживали статичное единообразие посредством пирамиды иерархического контроля, по крайней мере, четыре тысячелетия. Исход, в котором сокрушаются технологии, которые могут привести к результатам 1 или 2 или 3. имея 4 тысячи лет опыта в этом процессе, сверхконсервативные иерархии, вероятно, смогут справиться с соответствующей задачей, если мы дадим им достаточную власть. То есть, они смогут делать это определённое время.

Когда различные пути[104] разложены таким образом, становится понятно, какое ошеломительное будущее нас ждёт. Возможно, эпоха, когда решится всё человеческое будущее. И определённо не эпоха, которая исключена из «истории». Читатель может обратиться к прекрасной книге Джоела Гарро «Радикальная эволюция» (Joel Garreau, Radical Evolution) за похожими, но более детально проработанными идеями. Она даёт прекрасный обзор двух экстремальных сценариев будущего – «Небес» и «Ада», а затем постулирует третий – «Преодоление», который смотрится наиболее правдоподобным.

Итак, какой из этих исходов кажется наиболее достоверным?

Во-первых, несмотря на то, что это может выглядеть привлекательным и соблазнительным для многих, я должен выразить сомнение в том, что 4-ый исход может быть успешным в течение продолжительного периода. Да, он резонирует с тайной нотой, которую каждый из нас чувствует внутри себя и которая унаследована от бессчётных тысячелетий феодализма и бесспорной феодальной преданности иерархии, нотой, которая нынче отражена во множестве популярных историях и фильмах в духе фэнтези. Несмотря на то, что мы воспитаны держать некоторые элиты под подозрением, имеется заметная тенденция для каждого из нас закрывать глаза на другие элиты – или фаворитов – и предполагать, что они будут править мудро.

Определённо, квази-Конфуцианская социальная модель, которая реализуется бывшими коммунистическими правителями Китая, кажется убедительным, твёрдым и новаторским походом к усовершенствованию авторитарного правления, так, чтобы в нём сочетались преимущества как капитализма, так и меритократии[105] (теория об управлении элитой одарённых – прим. пер.) Эти решительные усилия предполагают, что усовершенствованная и модернизированная версия иерархизма может преуспеть в подавлении всего беспокоящего, в то же время позволяя существовать прогрессу, который правильным образом проверен. Это, очевидно, является отвержением Просвещения и всего, за что оно борется, включая установку Джона Локка о том, что процесс регулируемого, но в целом свободного человеческого взаимодействия может решать проблемы лучше, чем элитарные принимающие решения касты.

В действительности, мы уже убедились, в одной только этой статье, что есть более чем достаточно причин, чтобы понять, почему откат в развитии просто не может работать в течение длительного времени. Человеческая природа обуславливает то, что никогда не было успешного правления просветлённого, бесстрастного и мудрого «короля-философа». Этот подход подвергался справедливой проверке – в течение, по крайней мере, 40 столетий – и почти по любому счёту он провалился.

Что же касается оставшихся трёх путей, ни каким образом никто – начиная с наибольших энтузиастов, сторонников «экстопии» и утопических трансценденталистов, вплоть до наиболее скептических и пессимистических предсказателей гибели – никто не может доказать, что один путь более вероятен, чем другой. (Как могут модели, созданные более ранней и грубой системой, симулировать и предсказывать поведение более поздней и сложной системы?) Всё, что мы можем сделать – это пытаться понять, какие процессы могут улучшить наши шансы на достижение благоприятных, более жизнеспособных исходов. Эти процессы наверняка будут как технологическими, так и социальными. Они будут, в большой степени, зависеть от нашей способности избегать ошибок.

Мой тезис – противоречащий многим предписаниям как справа, так и слева – состоит в том, что мы должны продолжать доверять Локку. Наша цивилизация уже обладает набором уникальных методик, чтобы справляться с быстрыми изменениями. Если мы обратим пристальное внимание на то, как эти методы работают, они могут значительно улучшиться, возможно, в достаточной степени, чтобы мы могли справиться с проблемами и даже процветать. Более того, наименее полезной модификацией может оказаться та, на которой настаивают сторонники Профессиональных Каст – увеличение патерналистского контроля[106].

Фактически, если вы посмотрите на нашу современную культуру с исторической перспективы, она выглядит глубоко аномальной в своей склонности к индивидуализму, прогрессу, и, более всего, подозрительностью к властям (suspicion of authority – SOA). Эта тема активно подавлялись в огромном большинстве человеческих культур, потому что она угрожала стабильному равновесию, от которого правящие классы всегда зависели. В Западной Цивилизации – наоборот – кажется, будто каждое творение масс-медиа, от фильмов до песен и романов, продвигает подозрительность к властям как центральную человеческую ценность[107]. И это может быть в действительности наиболее уникальным качеством нашей культуры, даже в большей мере, чем наше богатство и технологическое могущество. И хотя мы горды получившимся обществом – тем, которое поощряет эксцентричность, принятие разнообразия, социальную подвижность и научный прогресс – мы всё ещё не имеем права заявлять, что этот новый путь жизни является особенно разумным и очевидным. Многие в других частях мира считают жителей Запада безумными! И не без оснований. В действительно, только время нас рассудит. Например, если мы доведём нашу подозрительность по отношению к властям до предела, и начнём параноидально не доверять даже нашим самым лучшим институциям – как это было в случае с Окламхомским террористом Тимоти Маквейем – то вполне возможно, что Западная цивилизация может распасться на части до достижения своих хвалёный целей и быстро направиться по одному из многих путей к исходу номер 1. Определённо, позитивная сингулярность (исход 2) не может произойти, если будут действовать только центробежные силы и не будет компенсирующих центростремительных добродетельных сил, чтобы удержать нас вместе как общество взаимноуважающих друг друга независимых граждан. Более того (как я указал в «Прозрачном Обществе»), наши величайшие нововведения, – пространства ответственности (15), на которых решаются важнейшие задачи, – наука, юриспруденция, демократия и свободные рынки – не являются произвольными и не базируются на прихоти или технологии. Все они зависят от противников, соревнующихся в специально организованных игровых пространствах, с установленными твёрдо-заученными договорённостями для предотвращения разных видов жульничества, которые обычно правят бал, когда в процессе участвуют человеческие существа. Превыше всего, наука, юриспруденция, демократия и свободные рынки зависят от взаимной подотчётности, которая происходит из открытого течения информации. Секретность – это враг, который разрушает все из них, и легко может распространиться, как инфекция, и разрушить наше хрупкий расцвет.