Кодирование(я) посредством субмодальностей

В процессе развития ребенка наряду со способностью формировать концепции посредством их пассивного обобщения из сенсорного опыта у него появляется и другая способность. Ребенок учится «кодировать» внутренние репрезентации.

При увеличении объема информации в памяти определенные сенсорные характеристики могут быть изменены для того, чтобы информация могла соответствовать уже существующим концепциям (категориям). Приспосабливая первоначально неизвестные восприятия к уже существующим, мы можем при этом подразделять их на категории. Кодирование впечатлений и восприятий по определенным категориям (мысленным «субдиректориям») находит отражение в нашей модели мира. Благодаря этому некоторые концепции остаются ограниченными; в противном случае они, вероятно, стали бы слишком большими. Особое обобщение, которое влечет за собой кодирование, обеспечивает опущение информации, из-за которого модель мира обедняется.

НЛ-программисты используют понятия опущения, обобщения и искажения для описания одних и тех же принципов. Говоря языком субмодальностей, речь при этом идет об ограничениях в дифференциации концепций; определенные субмодальности опускаются, определенные субмодальности выбираются в качестве свойств, на основании которых сенсорное восприятие помещается в свою категорию. Это подразумевает обобщение на основе части сенсорных характеристик восприятия. Кодирование подразумевает фильтрование и преобразование восприятия.

Мы можем предположить, что кодирование помогает человеку упрощать его модель мира. Однако как только кто-то приступает к активному кодированию, это приводит к возникновению большого несоответствия между его моделью мира и тем, как этот мир выражался в сенсорном смысле.

НЛ-программист сталкивается при работе с клиентами как с позитивными, так и с негативными последствиями кодирования посредством субмодальностей. О негативных последствиях могут свидетельствовать физические проблемы, связанные с использованием человеком кодирования посредством субмодальностей. Тем самым мы соглашаемся с принципом Корзыбского, который гласит, что проблемы проистекают не из самого мира, а из чьей-то модели мира и тех преобразований, которые в ней производят. Однако наряду с тем принцип субмодальностей находит и свое практическое применение: люди вольны осуществлять кодирование и перекодирование. Проблемное кодирование может быть изменено на позитивное кодирование. При этом психические изменения представляются в виде изменений в субмодальностях, посредством которых человек воспроизвел определенную часть мира. Поэтому любое изменение, в своей сути, является изменением в субмодальностях; генеративные изменения являются непрерывными изменениями в том способе, которым кто-то кодирует свое переживание в субмодальностях.

Как же мы приходим к привычному для нас кодированию? Как, к примеру, происходит, что многие люди представляют влиятельных лиц большими и высокими, а подчиненных — маленькими и низкими? Почему происходит так, что существуют области переживаний, в которых люди во многом схожи в используемом ими кодировании посредством субмодальностей, в то время как в других областях они отличаются друг от друга в гораздо большей степени?

Потому что никто не учит нас в детском саду тому, что мы должны видеть то, что опасно. Или не объясняет, что когда нам трудно сделать выбор, нам необходимо просто воспроизвести одну из альтернатив более красочно и ясно. Мы упорядочиваем (кодируем) свой субъективный опыт подобно тому, как кинооператор и звукооператор манипулируют нашими внутренними образами и звуками. Можно сказать, что мы сами монтируем свои внутренние фильмы. Однажды полученные репрезентации позже могут быть изменены множеством способов. Мы можем включать «faden», «white out» и «black оut» (плавное увеличение/уменьшение четкости изображения, осветление/затемнение «картинки»). Кроме того мы можем производить «редактирование» («editing»). Это означает, что мы можем значительно укорачивать продолжительность репрезентации таким образом, что вся наша жизнь будет проходить перед нами за полтора часа, как в кино. Воспоминание об отпуске не займет еще три недели — нет, мы можем извлекать из памяти основные моменты всего на несколько секунд. Почему же при этом нам нужно тридцать миллисекунд на воспоминание о празднике фламенко и полминуты на воспоминание о встрече на дискотеке? Камера в нашей голове работает день и ночь. Каким образом? Телевидение нам это объясняет. Давайте посмотрим какой-нибудь коммерческий телевизионный канал. Монтаж иногда осуществляется настолько быстро, что ты получаешь представление по просмотру всего лишь нескольких кадров. Однако наши неосознанные мысли могут бежать горазда быстрее подобных фильмов. Наши неосознанные фильмы прокручиваются быстрее коммерческих; по крайней мере, это следует из того, как мы думаем. Однако это трудно доказать, так как это ускользает от нашего сознания. В Change Personal History НЛ-программисты часто сталкиваются с необычайно высокой скоростью, с которой люди могут «проноситься» по целым эпизодам своей жизни.

Наряду с вышеперечисленным наш головной мозг располагает техниками монтажа, которые (еще) никогда не применялись в кинематографе. Подобно режиссеру ты располагаешь соответствующим материалом: камерой и возможностью управления ею. В настоящее время программы компьютерной анимации помогают режиссеру добиваться тех эффектов, которые невозможны с использованием обычных средств. Изображения могут вращаться, взрываться и перетекать одно в другое; мышь, например, может мгновенно превратиться в мыльницу. Однако монтажер в нашем мозге располагает еще большими возможностями. Он позволяет нам, к примеру, посмотреть на увиденную нами сцену с высоты птичьего полета. Так, мы способны запросто увидеть себя сверху, идущим по улице. То, для чего режиссеру необходим вертолет, мы можем осуществить в течение одной секунды. «Скользя над линией жизни» («Floating over the timeline») — техника НЛП, позволяющая максимально использовать подобные возможности. Клиента просят увидеть под собой всю его жизнь, подобно линии или тропинке, или дороге. С высоты он может увидеть, где именно находятся эпизоды, связанные с проблемами, где ему нужны дополнительные ресурсы.

Недостающие ресурсы часто предстают в виде темных зон где-то в глубине. Как только необходимые ресурсы обнаружены, активизированы и названы, например, словосочетанием «вера в свои силы», эти ресурсы окрашиваются в какой-нибудь цвет, например, «светло-желтый». С высоты этот цвет может быть «рассыпан» по жизни, например, с помощью воображаемого самолета, наполненного пудрой светло-желтого цвета. Как только жизнь внизу получает необходимый ресурс, как только светло-желтый цвет закрашивает все темные области, самолет может идти на посадку. После этого клиенту необходимо снова пройти весь свой жизненный путь с момента рождения, только на этот раз по земле, и при этом обнаружить все ресурсы, рассыпанные сверху. Внутренний монтажер фильма будет при этом с невероятной скоростью работать с помощью ножниц и клея. На определенные сцены он будет наклеивать цветную фольгу и будет добавлять новые ощущения. Да, необходимо еще упомянуть то, чего не в состоянии сделать ни один создатель кинофильма: в наш мысленный фильм могут быть «вмонтированы» ощущения. И к определенному желаемому ощущению могут быть подобраны соответствующие звуки и образы. Иными словами, монтажный стол в нашей голове оснащен огромным числом технических новинок, которые еще неизвестны в других сферах. Мы можем смешивать ощущения с запахом и вкусом! Однако это происходит практически не осознаваемо.