Береславский пишет, что матери — родовые упыри — сосут энергию у своих детей, насилуют их физически и духовно

Характерная особенность БЦ — религиозное восприятие мира через проблемы сексуальности. Весь мир населен демонами и энергетическими вампирами, которые проникли в правительство, в Православную Церковь, в семьи и в сердца людей. Береславский утверждает, что мужчина может стать свободным, лишь освободившись от культа женщины (жены или матери), который держится на генитальном уровне (в текстах здесь употребляются всякого рода нецензурные слова). Самое ругательное слово «Богородичного центра» — мать, а еще более ругательное — мама. И вообще матери — это «родовые упыри». Согласно учению БЦ, на человеке лежат грехи всего его рода — «родовая чаша», — которые передаются через женщину половым путем, то есть так же, как и венерические болезни. Для борьбы с этим злом в БЦ существует тайный чин отречения от матери. Женщины в секте находятся на положении людей второго сорта. БЦ учит, что Христа распяли... (здесь используется матерное слово, которое в секте считается собирательным образом женского начала во всем мире), а «потом свалили на евреев»^[1090]. Греховное женское начало концентрируется в таинственном существе женского рода, которое в «богословских» текстах БЦ называется то «домашней прабогородицей», «супротивницей», «дьяволицей семи кровей», «княгиней космической сферы», «матерью антихриста» и «блудницей вавилонской» или тем же нецензурным словом.

Береславский переносит свои очевидные детские комплексы, связанные с матерью, на учение своей «церкви». Судя по его писаниям, у него были серьезные конфликты с матерью, и он проникся к ней патологической ненавистью. Береславский не устает рассказывать о ней всякие мерзости, рисуя портрет похотливой и извращенной мегеры, ведьмы, диаволопоклонницы, «диаволицы». Вот лишь краткий отрывок из его рассказов о матери, в котором цитируются ее слова к сыну:

«Да чтоб ты сдох, мразь такая!» <...> С самого утра начинается черное священнодействие — таинство, предваряющее мессу зловонного козлища. Челюсти стиснуты, волчий оскал, тяжелый остановившийся взгляд, глазищи вращаются: «Проклятая гадина! Я бы тебя удавила своими руками и без всякой жалости!.. Е...у об землю раз-другой, так, чтобы мокрого места не осталось или чтоб череп раз-зломился пополам». <...> Чудовищная ведьма непрестанно бьет по голове, бичует, усовещает... Следуют один за другим удары в солнечное сплетение: меня пугают, пробивают насмерть^[1091].

Судя по всему, этот гипертрофированный образ по большей части — творение извращенной, болезненной фантазии самого Береславского, которому требуется чем-то оправдать собственную фиксацию на половых органах и женоненавистничество. Учитывая его очевидную болезненную зацикленность на вопросах, связанных с сексом, можно строить определенного рода предположения, за что именно он так страшно обиделся на мать. Теперь Береславский, а за ним и слепо верящие в него адепты пишут, что матери — родовые упыри — сосут энергию у своих детей, продлевая за счет этого свою жизнь, насилуют их физически и духовно.

...Нечестивая мать... распространяет вокруг себя содомскую вакханалию, являясь бессознательно или осознанно поверенным лицом князя тьмы, его священницей. Она превращает мужа в сына и сына в мужа, постоянно погружая их в свою бездонную, разжженную геенской похотью ненасытную утробу, сиречь в утробу дьяволицы, священнодействуя на генитальном престоле, воздвигнутом сатаной. Она осваивает по подсказке даймона — родового демона — новые астральные виды тонкого блуда, премерзкого в очах Господних, экстрасенсорику и восточную оккультную эзотерику. Время прозреть на нечестивую, обличив скрываемые за внешней лживой человеческой общепринятой благопристойностью мерзости сатанины. Время положить им конец. <...> Женоцентризм — болезнь болезней, исчадие зол, предвестие распада. <...> Над Россией нависает проклятая родовая безысходность^[1092].

Береславский подробно пишет о том, как мать, подмывая своего новорожденного младенца, медитирует на его гениталиях, примеряет его к себе в качестве будущего любовника и т.д. Она своим хищным взглядом пробивает в нем энергетические дыры, и ребенок из-за своей нечестивой матери, только родившись, начинает заживо разлагаться и умирать, а мать за счет его энергии молодеет и прибавляет себе годы жизни^[1093].

Утроба нечестивой — воронка с двойным входом. С одной стороны, родила в мир, с другой, втягивает обратно, тщится убрать в прежнее, дородовое вместилище. Ее желание — удержать сына в утробе, не дать родиться в духе. <... > Ветхая семья — храм сатанин с его поганым алтарем на чреве женщины-жрицы. <... > Так наши земные родители, заключив завет с дьяволом, могли породить лишь каинитов, малых велиаров, змей и жаб, подобие сатаны^[1094].

Три ее божка — чрево, блуд и сон. Три мерзкие богини — грудь, гениталии и задница. <...> Целое поколение жучков-аферистов, авантюристов, болтунов и трусов, комнатных мафиози... было взращено подобными матерями. И над всем этим — огромный идол «мамы», задавивший своим задом две трети человечества^[1095]…

Вспоминается «игумен» БЦ Николай Румянцев, воевавший со своей мамой, чтобы выселить ее из квартиры, которую он хотел отдать БЦ. У него ничего не вышло, и тогда он написал на родную мать донос на ее работу примерно в таком духе: «Дорогие сестрички, есть дьяволица, которая называет себя моей матерью. Она довела меня до того, что я был вынужден ее побить. Вот на что она способна! Представляете, как я страдаю. Нужно выгнать ее с работы»^[1096].

Помимо того, что этот «документ» достаточно гнусен сам по себе (не помогающий пожилой матери сын стремится лишить ее единственного источника существования), он еще говорит о неадекватности этого человека: самозванный «игумен» пишет женщинам и при этом говорит: «Она называет себя моей матерью. Дорогие сестрички, вы-то понимаете: как же может женщина называть себя матерью мужчины? Разве семя, которое всходит в земле, может сказать, что земля — его мать?» Лжеигумен даже не понимает, что обращается к женщинам, которые вряд ли воспримут такие утверждения с энтузиазмом.

По учению Береславского, женщина — это низшее несовершенное существо, достойное лишь растительного существования. Бог сотворил Адама и Еву бесплотными, они «не имели плотских тел — тела их были светоносными и равноангельскими»^[1097], а потом:

Сатана через Древнего Змия, прельстивший и соблазнивший Адама и Еву, окрал у них светоносные ангельские Тела... прогрыз в тонком теле Евы дыру между ног... и внедрился в ее плоть, создав там свой престол через запечатление своего образа — магическую трансплантацию в чресла Евы жупела блудного разжения, шарика с энергией преисподней, семени тли. Сделав гениталии центром личности Евы, он подсоединил к их работе тончайший орган Божий — духовное сердце, разрушив херувимское око, втесненное в него^[1098].

Потому-то женщина и получилась полусатанинским существом, подверженным влиянию вампиров и рожденным с предрасположенностью к вампиризму и к собственной гибели. В силу своего физиологического устройства женщина не может сопротивляться вхождению в нее нечистых духов, которые проникают в нее через физические отверстия. И только лишь экстраординарными усилиями женщины могут быть спасены:

Женщина окормится от того мужчины, который плюнет в запечатанный в ней вход в преисподнюю, вместо вожделения раствориться в нем: наконец-то нашелся могущий помочь ей залечить больную рану, а не растравливать ее^[1099].

Желающие спастись женщины должны отказаться от всякой индивидуальности и прислуживать мужчине, а не заражать его гибелью, опять же, через свою физиологию, посвящая его сатане:

С детства страхи и магия родовой власти мамы-священницы... В дыры, пробитые страхами, входят упыри. <...> Весь заговорен, весь сломлен, весь распят! <...> Сатана пробивает дыру, метит свой осиновый кол в чресла^[1100].

Женское греховное начало действует на мужчину, мгновенно превращая его в женоподобное существо, столь же подверженное вечной гибели, как и сама женщина:

Внутренний человек вживается в мать, следует идеалам матери, ее глазами видит мир. Мать преселяется и подселяется. Не Святой Дух стяжается — дух матери^[1101].

Если сын чтит просто ветхую мать, то в ее лице он поклоняется мирскому началу, которое она олицетворяет^[1102].

Настоящее чувство вины (покаяние) может возникнуть только у тех, кто не имеет привязанности к отцу и матери в первую очередь^[1103].

Над Россией поныне висит зловонное облако дьявольского наущения: Бог говорит устами матерей-ведьм, гипнотизирующих своих детей, окрадывающих и кастрирующих их. <...> ...Била, убивала мысленно, выпивала кровь, стряхивала бесов, издевалась, презирала, сознательно делала евнухом, забирая силы, уворовывая инициативу, парализуя ум. По образу срамной дыры — входа в преисподнюю — изрешетила тонкое тело: сплошные дыры, предназначенные для входа упырям. Вторым рождением в ад проложила туннели для чуждых подселенцев^[1104].

Отсюда очевидно, что отречение от семьи и матери — необходимый и неизбежный вывод изучения «богородичников»:

Тяжесть греха такова, что малейшая связь с родом и семьей приводит к действиям механизм проклятых предков: подселяются родовые упыри и душа неотвратимо движется в пропасть — сказывается смертоносный генетический код. <...> Мать твоя, несчастное существо, замученное упырями, ослепшее, сама себе подписывает смертный приговор. Не смей вступать с ней в завет, чтобы не погибнуть двоим. <...> Именно из России провозглашена Церковь Преображения. И здесь происходит разрушение института семьи... И это верно. Ибо малейшая сцепленность с родом навлекает всю преисподнюю и клацающие зубы демонов рода^[1105].

Одним из средств для приведения адептов к послушанию является та часть культового обряда посвящения в новые члены БЦ — чина отречения от матери, в которую может входить и задание ударить собственную мать по лицу или плюнуть на ее могилу, если она к тому времени уже мертва. Психологически это очень точно рассчитанный ход, потому что тогда человек переступает внутренний порог и становится повязанным с сектой преступлением, и ему потом очень трудно оттуда уйти, он ощущает, что во внешний мир, законы которого он преступил, ему пути уже нет.

Единственный способ спастись — это войти в «Новейший Завет», посвятив свое сердце, семью, свой город, свою страну Богоматери. Если это произойдет, то наступит 1000-летнее правление Богоматери, а если не произойдет, то будет всеобщая гибель и разрушение.

Кто же удостаивается благословенного звания «истинно-христовых, богородичных, параклитских»? Все, кто примет учение Береславского на веру и войдет в его организацию: «Не делайте никакого исключения для христиан: православных, католиков, баптистов»^[1106]; «Я вижу Своих святых среди магометан и варварских племен Восточной Африки»^[1107]. Последнее высказывание особенно симптоматично. Как мы видели выше, язычество пользуется особенными симпатиями Береславского: «Язычество было культурой Бога Отца, насажденное Пресвятой Девой... Она олицетворялась богинею Мокошью и Матерью-сырой землей...»^[1108]

Согласно откровению Береславского, христианство на Руси началось уже с часа Воскресения Спасителя:

Была пляска солнца, братание, и какая-то солнечная благодать излилась на Русь. <...> Святая Русь с I по X век купалась в благодати Божией! <...> Солнечная святая Русь началась с первого века торжества Христовой эры. Второе тысячелетие — православие в России. А третье — солнечный синтез Святой Руси языческой и православной плюс сходящая с неба Держава Мира^[1109].

В откровениях последних лет у «богородичников» стала часто звучать столь любимая ньюэйджерами идея «Храма Мира». Этот «Храм Мира уже созиждется на небесах, но люди призываются в него — на земле», к примеру один из его насельников — «герольд свиты Приснодевы, князь одного из космических миров Даниил Андреев»^[1110] (один из любимых персонажей отечественных ньюэйджеров). Новоразвиваемое «богородичниками» учение о «Храме Мира» знаменует их окончательный отход от христианства и слияние с оккультно-языческим движением «Нью эйдж» в духе неотамплиерства:

В Храме Мира, по крайней мере на первых порах, роль Господа Спасителя, Сына Божия, не будет акцентироваться. Иначе те, кто не признают, что у Бога, Творца всего сущего, может быть Сын, да и к тому же воплощенный на земле, просто не взойдут по ступеням Храма Мира. Поэтому на первый план будет выдвинуто поклонение Отцу небесному — абсолютная религиозная универсалия всей адамической истории. <...> Итак, в Храме Мира на первое место выдвигается поклонение Богу Отцу, а также Пресвятой Деве... Но имена Богородица и Матерь Божия в Храме Мира акцентировать уже не придется (! — А.Д.)... Будем говорить Пресвятая Дева, будем развивать учение о женском начале в Боге, о Богоматеринской ипостаси Бога (ньюэйджевская концепция «Великой Матери»? — А.Д.), что будет понято и принято. Возможно, сохранится имя Богоматери — но не в смысле Матери Сына Божия, а по аналогии с понятием Богочеловека. Единство адептов Храма важнее любого исповедания. <...> Таково введение в богословие Храма Мира: поклонение Небесному Отцу, поклонение Материнскому началу в Боге^[1111].

4. На высшее звено секты аскетические требования не распространяются — ее руководители едят и спят вволю и ведут семейную жизнь

Одна женщина жила в том же доме, что и «генерал-епископ Петр» Большаков. Как-то ее 15-летний сын вел на прогулку собаку — маленькую толстую дворняжку — и попал в один лифт с Большаковым. Обычно дружелюбная собачка вдруг взъярилась на «генерал-епископа» и стала лаять. Тот испугался, поджал ноги и спросил: «Чья это собака?» — «Бабушкина». — «Бабушка твоя — вампир, она науськивает собаку, чтобы она выкусывала энергию у людей. А потом бабушка ее гладит и берет эту энергию себе. А ты, мальчик, лучше их брось и приходи к нам».

По сообщениям свидетелей, внутри БЦ происходят страшные издевательства над членами секты: они задавлены непосильной работой, их избивают, насилуют. Известен случай, когда адепта заставляли длительное время обливаться холодной водой на январском морозе (в результате он заболел тяжелым воспалением легких; причем во время болезни за ним не только никто не ухаживал, но и еще он был наказан за пропуск работы); в другом случае ребенка заставляли есть собственный кал^[1112]. Помимо отречения от себя, для спасения необходим строгий пост. Животная пища исключается полностью (часто позволяется только сухоядение и сыроядение), сон не более 2-3 часов в сутки: ««Убью себя, но не усну», — говорит праведник»^[1113]. При этом Береславский говорит о необходимости тонкого сна, то есть нужно каждый час просыпаться и прочитывать молитвенное правило, потому что, когда человек спит, он беспомощен перед энергетическими вампирами, живущими с ним в одной квартире (т.е. родителями). Представьте себе человека, живущего при полном отсутствии белковой пищи и сна, — здесь у любого начнутся видения и все что угодно. Это и есть состояние, которое медики квалифицируют как индуцированное безумие. Адепт уже совершенно некритически воспринимает целый ряд абсолютно безумных правил, которыми теперь опутана его жизнь. Вот, например, некоторые из них:

Канализационная вода — рассадник смуты и среда бесов. <...> Самое опасное — пить сырую воду ночью, когда канализационные «водяные» справляют шабаш и подводят итоги: кого соблазнили, в чью душу въелись язвой^[1114].

Обязательная мысль при вкушении: «Ни грамма не дам упырю». <...> Если чувствуешь, что после еды плохо — подступили страсти, помыслы, тяжелая дремота, отнятие сил, — пищу пожирает упырь^[1115].

Отношение «богородичников» к семейной жизни лучше всего характеризуется словами апостола Павла: «...в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам обольстителям и учениям бесовским, через лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей, запрещающих вступать в брак и употреблять в пищу то, что Бог сотворил...» (1 Тим. 4:1-3). Супружеская жизнь адептам до недавнего времени запрещалась вовсе, а теперь настоятельно не рекомендуется: «христианство возможно только монашеское. <...> Какая может быть женщина, семья, брак? Время последнее. Вымолить бы грехи. <...> Старцы рекомендуют жить (с женой. — А.Д.), как брату и сестре»^[1116]; «Семейные узы не ведут ныне к добру. <...> Упаси Господь соединяться плотски! Думаете усладиться и породить, а уподобляетесь двум бычкам»^[1117].

Все эти правила не распространяются на высшее звено секты — ее руководителей, которые, судя по сообщениям бывших членов, едят и спят вволю и ведут семейную (а также и «сверхсемейную») жизнь. Они, по всей видимости, считают, что всего достигли, взлетели на высший уровень, и для них не имеют значения аскетические подвиги — их уже ничто не может испортить. Очевидно, поэтому в противоречивые сами в себе «богородичные» заповеди вставили для самих себя и такую: «благословляется брак со всеми ближними, со всякой тварью»^[1118].

Внутри секты — полная дисциплина и контроль, совместное жительство, совместное скандирование мантр. Например, одна из них: «Век святых, сила праведных!» «Богослужения» (как они их называют, «космические литургии») продолжаются нескончаемо долго под чрезвычайно нудно исполняемые на органе в замедленном ритме популярные мелодии. Эти «космические литургии» включают в себя так называемые «пластические молитвы» (замедленные синхронные приседания, размахивания руками и раскачивания), которые сектанты исполняют хороводом перед статуей Богоматери. Потом начинается всеобщая вакханалия, когда вся толпа носится вприпрыжку, как бы играя в «ручеек», со все более убыстряющимся темпом, а затем останавливается — и начинается более медленная стадия. Потом Береславский выходит и говорит часовую сверхэкзальтированную и столь же бессмысленную речь (часто нецензурную), а потом «на сладкое» может быть разыгран спектакль. Автор присутствовал на спектакле-»миракле» про Николая II: вышел «царь» в сапогах и мундире и стал творить пластическую молитву, а потом вышла Богоматерь и сказала ему: «Пострадай за Россию, испей эту чашу». Николай ответил: «Не буду». — «Пострадай!» — «Ну хорошо, пострадаю...» Все это кощунственное кривляние члены секты воспринимают совершенно всерьез, плача и страдая. Секта уже давно канонизировала императора Николая, вместе со «святым старцем» Григорием Распутиным — он у них именуется «св. Григорием Новым», который «хотя б и матерился, все равно святой... Еще предстоит снять ворох клеветы на этого святого, истинно православного»^[1119].

Был также другой спектакль — «Сатирическая мистерия: Откуда на Руси тоталитарные секты»^[1120], где рассказывается история Левы Пчелкина, «кандидата сектоведения и доктора инквизиторских наук, выпускника Нью-Йоркской семинарии имени первосвященника Кайафы». Естественно, речь идет об авторе этой книги. В спектакле демонстрируется душещипательная история, как Лева Пчелкин устанавливает страшный инквизиторский режим во всей России, где всех людей по подозрению в принадлежности к какой-нибудь секте арестовывают, пытают и отправляют в страшные реабилитационные лагеря. Герой наживается на чужих страданиях. Но народ начинает молиться Богу, и мера злодеяний Пчелкина («превышающих преступления Нерона, Диоклетиана, Ленина, Сталина и Пол Пота вместе взятых») переполняет чашу Божественного терпения. Начинается Второе пришествие (по всей видимости, Богоматери), пчелкинский режим обрушивается, его самого арестовывают и отдают под небесный трибунал. Страшно воя, он катается по сцене, а тем временем Трибунал посылает его на тысячу лет в реабилитационный лагерь на Марс для перевоспитания. А на земле, избавленной от его присутствия, тем временем настает Пасха. Зал пляшет и скачет вместе с актерами, и общая радость не имеет границ...

Символика, весь образный ряд, используемый сектой, состоят из мешанины православных и католических образов, но чем дальше, тем больше преобладает католицизм: Фатимская Божия Матерь, различные статуэтки, гирляндочки, белые оборочки, розарии, множество изображений сердечек и т.п. «Облачение» Береславского, которое разрабатывал, по его словам, лучший российский модельер, весьма похоже на католическую сутану, только разноцветную, с рюшечками, галунами и разрезами, на редкость безвкусную.

По учению БЦ, сегодня человечество вступает в завершающий этап христианской истории — наступают последние времена, грядет преображение мира. Но марианская эсхатология обещает не конец, а трансформацию мира. «Богородичники» проповедуют апокатастасис — всеобщее вечное спасение: вечность мук дана только «в субъективном переживании»^[1121]; Богородица «взяла на Себя грехи мучеников преисподней» и «Страшный Суд будет заменен Преображением, а ад будет закрыт»^[1122].

Если произойдет всеобщее покаяние и все обратятся в истинную марианскую веру, то Богородица заменит Страшный суд на тихий сон преображения. Существующие монастыри и общины БЦ как бы огоньки, звездочки, элементы грядущего мира, которые постепенно разрастутся, опутают всю землю, и тогда наступит 1000-летнее Царство Божие, во главе которого вместо царя-помазанника встанет Мария-Первопомазанница. В течение всех этих 1000 лет (надо думать, покуда «Лева Пчелкин» будет сидеть на Марсе) мир будет устроен правильным духовным образом, при котором государственное христианство сменится христианским государством.