Солнце меркнет при восходе своем

и луна не сияет светом своим» (Ис 13,9-10).

В этих пророчествах отразилось переживание временности и тленности окружающего людей миропорядка, да и мира вообще. Ожидается неизбежное крушение всего «ветхого мира» со всеми его стихиями, силами и властями. Но это крушение ветхого творения одновременно есть и наступление творения нового.

И в то время, когда люди будут видеть вокруг себя лишь мрак и хаос, им «явится знамение Сына Человеческого на небе». Под «знамением» многие понимают явление Самого Иисуса Христа. Но в Древней Церкви было и другое толкование. Так, Иоанн Златоуст под «знамением Сына Человеческого» понимает «Крест, который светлее солнца, – так как солнце помрачается и скрывается, а Крест является; он не явился бы, если бы не был гораздо светлее солнечных лучей»[133]. В целом же говорится об исполнении пророческого видения Даниила, к которому мы уже неоднократно обращались: «Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын Человеческий. … И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; владычество Его – владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится» (Дан 7,13-14).

«И тогда зарыдают[так буквально]все племена земные». Здесь с цитатой из пророка Даниила объединена вольная цитата из пророка Захарии: «Они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем» (Зах 12:10). Традиционно под «племенами земными» понимались языческие народы. Но в Евангелии, конечно, имеются в виду те, кто отвергли Христа и теперь в пребывают в отчаянии.

Пришествие Сына Человеческого будет сопровождаться явлением Ангелов с громогласными трубами. Все эти традиционные эсхатологические образы Иисус заимствует из пророческих писаний, тем самым подчеркивая их грядущее исполнение. Ангелы Христа призовут и «соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес до края их». Речь идет об эхатологическом собирании рассеянного народа Божия: «ибо по четырем ветрам небесным Я рассеял вас, говорит Господь» (Зах 4:6). Такова была национальная надежда Израиля. Но в Евангелии смысл собирания иной. Народ Божий теперь не только национальный Израиль, но верующие во Христа люди из всех народов земли, силою Божией собранные в Единую Церковь. Речь идет о Новом Иерусалиме – образе грядущего Царствия Божия. Так исполнится пророчество Исаии:

«Восстань, светись, [Иерусалим], ибо пришел свет твой,

И слава Господня взошла над тобою.

Ибо вот, тьма покроет землю,

и мрак – народы;

А над тобою воссияет Господь,

И слава Его явится над тобою.

И придут народы к свету твоему,

И цари – к восходящему над тобою сиянию.

Возведи очи твои и посмотри вокруг:

все они собираются, идут к тебе» (Ис 60:1-4).

Итак, Второе Пришествие Иисуса Христа отождествляется с Днем Господнем, о котором пророчествовали книги Ветхого Завета. Все, что иудеи связывали с Днем Господнем, перенесено на Второе Пришествие, которое будет сопровождать Конец этого мира и этой истории. В самой идее конца заключена принципиально важная мысль о том, что история не бессмысленна, но движется к определенной цели. Многие эллинистические философы придерживались идеи цикличности, кругового движения. Время от времени землю пожирает мировой пожар, после чего все начинается сначала, и история повторяется. Вечный возврат к одному и тому же, движение по замкнутому кругу. «Пройдут века, и “снова будут Сократ, Платон и каждый из людей с теми же самыми друзьями и согражданами”»[134]. Эта мрачная мысль о том, что люди будут вечно крутиться, как белки в колесе, означала отрицание всякой цели и всякого смысла истории. Блаженный Августин считал такую теорию цикличного повторения насмешкой над смыслом. Часто вспоминают его слова: «по кругу человека водит бес, а “священная история” идет по прямой линии. Она идет так потому, что у нее есть цель». И цель эта – новое, преображенное творение, когда через Иисуса Христа «Бог будет всё во всём» (1 Кор 15:28) . Таковой была утешительная евангельская весть для древних христиан среди ожидавшейся тогда всеобщей паники и хаоса. Да, для верующих христиан весть о Втором пришествии была утешительной и радостной. Ужас перед «концом света» объял христиан много позже, когда постепенно стала угасать вера, любовь и надежда на Господа Иисуса Христа (1 Фесс 1:3).

Беседа № 73.

Сегодня мы продолжим чтение и изучение большой эсхатологической речи Иисуса Христа, произнесенной Им на Елеонской горе. Напомню, что эта речь была Его последней учительной речью. В ней говорилось о знамениях Конца мира сего, Второго Пришествия и наступления Суда Божия. По своему обыкновению, Иисус разъясняет свое учение в притчах. Первая из Его эсхатологических притч – о смоковнице, которая изображена как некое знамение приближающегося Конца.