Вмешательство в душу электронными картами с чипами.

Если мы не покаемся. И если мы все-таки как бы не изменим пути свои. Было показано, что может полиция. Переименована милиция в полицию. Уже не было как таковой милиции. Вот. Потом было несколько взрывов. Организовано спецслужбами. Внедрена карточка, которую я видела уже тогда, рассказывала все эти годы своим знакомым. Видела за одну ночь тогда, когда не было еще видеокамер. Не было, в общем-то, как бы такого вот. Мы, наверное, и слышать не слышали. Простые люди о системе глонасс. Спутниковой системе тотального слежения. /Часть 3. 6 минут/ Я уж точно тогда не слышала о таком. Вот. В реальной жизни. И было показано, что будет карточка эта с чипом. Через спутник будет идти сигнал. Но сигнал шел не на сам чип. А висели. Именно уже были. Висели дирижабли в воздухе. По-моему и над Москвой тоже. Над Московской областью. Это я точно помню. Были. В которые было установлено высокотехнологичное. Можно сказать, на уровне фантастики аппаратура. Они были огромные. Метра четыре или даже пять − эти дирижабли. И там именно вначале шел сигнал. Именно в дирижабли, где работали, так сказать, находились люди, которые как бы управляли этой аппаратурой. И только через это шел уже непосредственно сигнал в этот чип, который находился в карточке. Я ее узнала. Когда стали вводить УЭК, я ее прекрасно. Универсальную электронную карту. Я ее прекрасно узнала эту карточку. Именно она и была показана. Действительно, которые сейчас вводятся. Горько говорить, но это правда. И именно в ней. Сейчас даже никто не скрывает. Действительно, имеется чип. Вот. Но, к сожалению, вряд ли многие знают, что несет этот чип. Вот. Как бы. Мы можем подумать, что, ну, вот, тотальный контроль. Как говорится. Ну и пусть смотрят. Мы ничего худого не делаем. Противозаконного. Пусть как бы наблюдают за нами. Вот. Как бы чего мне бояться? Допустим, я законопослушный гражданин. Ничего не делаю плохого. Законопослушная гражданка. Но и пусть смотрят на меня. Если кто-то так хочет, как говорится. Вот. В целях безопасности государства. Но, к сожалению, вся проблема в том, что, помимо тотального контроля, который был показан Господом уже тогда мне. Который будет вестись. В этом чипе, к сожалению, есть еще более страшное. Именно психотропно-волновое оружие на уровне фантастики. Которое, как раз. Излучения шли из этих дирижаблей уже. Вначале принималось на аппаратуру дирижаблей. Так сказать, как я уже говорила. Именно со спутника. Потом шел сигнал непосредственно, так сказать, в карточку. Именно вот в этот чип. Была подавленность воли. Было состояние совершенной подавленности, уныния, безразличия у людей. Это мне показывали. Господь показывал мне, что это не угодно было Господу. Потому что это, по сути, уже было вмешательство, в общем-то. Можно сказать, уже попытка вмешаться в душу человеческую. А кроме Господа никто не имеет права, так сказать. Даже Господь нам дает свободную волю на земле. И это, конечно, не угодно было Господу. Этот вариант. Было показано, что если это сделают люди. Если у нас в Православной стране внедрена будет эта карточка, то Господь попустит войну третью мировую гораздо раньше.

Было показано лично мне, что как бы, что буду испытывать я, если я все-таки смалодушничаю, боясь за родственников, потери жилья, возьму эту карточку. Вот. Было показано, что будет в это время чрезвычайное положение в стране. Именно, как бы сказать, в связи с борьбой с терроризмом. Как бы под видом борьбы с терроризмом. Именно после взрывов. Вот. И уже повсеместно каждые полчаса проверяли документы. Она заменяла паспорт. Эта карточка в это время уже. Вот. Заметьте, что еще раз повторяю, было показано. Это еще начало 94-го года, когда об этом у нас в России еще и разговоров не ходило никаких. Вот. И в результате если не было карточки у человека, то полиция, именно полиция в это время была, тут же забирали его. Что человека этого. Начинались гонения, что может быть, ты террорист как бы. Вот. Именно из-за этого. В связи с этим. Люди боялись ее потерять. Просто панически боялись потерять эту карточку, что начнутся проблемы с полицией. Вот. Каждые буквально пятнадцать минут, полчаса. Полицейские, кстати они были почему-то агрессивные, очень озлобленные. Вот. Не знаю, почему, но они были какие-то очень даже агрессивные по отношению к населению. И они проверяли каждые пятнадцать минут, полчаса. Буквально везде проверяли в Москве. Я это точно помню, проверяли эти карточки. Вот. И если не было у человека карточки, то забирали в полицию выяснять, так сказать, иными словами, именно как бы сразу же рассматривался человек как потенциальный террорист. Вот.

Потом также было показано, что, допустим, вот именно было состояние полной подавленности, уныния, состояние было как бы вот безволия совершенного. И, допустим, душа хотела побыть там, где было хорошо, отрадно когда-то. Вот. И, допустим, я хочу съездить в подмосковный монастырь в часе от Москвы буквально. Находящийся в часе от Москвы. /Часть 3. 12 минут/ Я, допустим, должна идти вначале в полицию, прежде чем ехать. Хотя, допустим, ехать буквально час на пригородной электричке от Москвы. В это время, как показывал Господь, я должна буду идти в полицию писать заявление, потому что было уже чрезвычайное положение в стране. Вот. Рассматривалось это заявление в полиции. Резолюция как бы накладывалась. Либо разрешалось, либо нет. Допустим, рассмотрели. Мне разрешили. Вреда от нее не будет. Пусть поедет, помолится. Вот. И, допустим, вот я приезжаю. Так же утешения не нахожу. Такая же подавленность, такая же безотрадность. Такое же совершенно безволие. И какое-то равнодушие ко всему. Вот. И выхожу в лес просто вот чистый. Вот. Как сказать. Поплакать. Выплакать. Что зачем же я взяла эту карточку. Зачем же. Ведь Господь мне показывал много лет назад. Ну, как бы меня Господь предупреждал, что такая опасность будет. Искушения у меня. Вот. Что, как предупреждение об опасности было, что могу поддаться и взять эту карточку, смалодушничать как бы. Господь заранее предупреждал, что насколько это будет как бы страшно, плохо для души. Вот. И вот выхожу я в лес. Там я стою, допустим, около какого-то молодого деревца. В лесу, где нет никого. И тут же Господь показывает, как через эту карточку с чипом. Именно которую я знаю сейчас, которая внедряется. Я свидетельствую перед Богом. Именно универсальная электронная карта. Идет сигнал, идет сигнал. И меня видно. Это, заметьте 94-й год. Видеокамеры были редки вообще в начале 94-го года в семьях. И вообще как бы мы их видели. Вот. И тут получается, что именно в режиме реального времени. И спереди, и сзади идет видеосъемка. Полностью. Даже как, допустим, где-то я поправила платок там. У меня выбились волосы. Некрасиво, как бы, взъерошены. Где-то у меня блузка из-под куртки задралась. И все это видно. И как я плачу, стою. Там размазывала. Допустим, я там. Распух нос. У меня все. И это все видно. И даже как бы вот эти ребята, которые были вот в этих дирижаблях. Которые непосредственно вот эти как бы занимались вот этой аппаратурой. Даже как бы. Показано было, что, ну как бы посмеиваться будут, как тетка смешно выглядит, стоит. Именно постарше я уже была. Естественно, прошли годы уже, когда мне двадцать шесть было тогда. И сейчас сколько. Вот. И в общем-то получается, что мало этого, как говорится. Не только, что наблюдение действительно велось тотальное буквально. Иначе не скажешь. Буквально чуть ли не каждый волос виден был на голове. Вот. И более того. Именно шел. Как волновое воздействие. Именно, так сказать, также шло именно психологическое. Именно, как я и говорю, именно психотропное оружие. Именно на психику. На подавление, так сказать, воли. Именно на уровне фантастики, можно сказать. Тем более тогда, когда Господь показывал в 94-м году. На уровне фантастики это казалось. Именно воздействие волнового вот этого оружия. Именно на психику. На подавление воли. Допустим, выплакалась я. Еду, снова возвращаюсь в Москву. Я должна идти не к себе домой. Также проверялись. Где полиция даже. Именно агрессивная, ожесточенная была даже полиция. И проверяла документы. А я должна еще идти была именно в полицию отмечаться в связи со чрезвычайным положением. Это я очень хорошо помню. Что я должна была идти отмечаться там, что я приехала, вернулась. Вот. И только после этого уставшая, совершенно изможденная, я шла домой. Вот. В этой ситуации тоже было показано, что были те люди. Из Москвы уже невозможно было выехать. Это я свидетельствую. Без особого разрешения полиции, без этой карточки из Москвы уже выехать было невозможно. Въехать в Москву тоже было невозможно. И насколько я помню, так было во всех городах. Особенно в крупных городах. Вот.

Потом было показано, что, допустим, были те люди, которые долго сомневались. Вот. Вроде как, может, можно брать?! А может и нельзя. И тянули. Как бы долго откладывали, но старались не взять. И потом, когда они уже увидели, какие последствия были. У тех, кто получил эту карточку. Видя душевное это состояние этих людей, рядом находящихся с ними, они стали как бы, естественно, начинали понимать, что как бы она им не нужна. Не стоит, видя такие изменения. Происходили у людей. Психики. Даже внешне. Понимать начинали, что как бы она им не нужна. Просто. Эта карточка. Вот. И в результате. Они потом. Так как уже без карточек невозможно было выйти за территорию Москвы, я помню, как показывал Господь, как вот тех, кто долго думал, сомневался. Выходили из Москвы. Они вот молятся. Показывали мужчину одного. Рослого. Вот он просит прощения у Господа. Царицы Небесной. /Часть 3. 18 минут/ Это просто был вопль души, крик души. Что сбереги, сохрани, Матерь Божия! Помоги выйти из этого города. Потому что все-таки было. Кто без карточки, им легче было потом как бы в брошенные деревни перебраться. Потихонечку все-таки выбраться. Вот. Так сказать. И вот. Он молится. Человек. Слезно просто просит. Царицу Небесную. Господа помочь. Идет патруль. Ночь, допустим, показывается. Идет патруль. Полицейский патруль. Он практически дошел до этого мужчины. Потом. Вот он молится. Слезно. Вот это действительно. Просто. Вот душа вся молилась. Показывали. Что сбереги, покрой, Пречистая! Заступи! Защити! Это действительно, это было. Это душа молилась. Это не слова. А именно молитва души была. Можно сказать, вопль души. И вдруг что-то там показалось, там. Кошка пробежалась. Что-то уронила. Собака какая-нибудь беспризорная. И вдруг им показалось, что там что-то подозрительное. И прямо перед ним патруль разворачивается и идет по молитве Царицы Небесной. И патруль идет в другую сторону. И он приходит к другому дереву. И вот так со слезной молитвой люди выходили ночами из Москвы. Потому что в Москве уже невозможно было просто не принять эту систему. Потому что все было так поставлено, что человек вынужден был. А когда чрезвычайное положение ввели, то просто напросто это либо гонения были, либо человек был вынужден принять эту карту в дальнейшем. Вот. Потом еще шли два документа какие-то. Которые уже в уголовном порядке в связи со чрезвычайным положением вводились. Вот. Их уже нельзя было, так сказать. Уже нельзя было от них отказаться. Вот. От этих документов. Вот.