Эффективность социальных прогнозов

В 60–70-е годы было осуществлено прогнозирование путей возможного развития ряда общественных процессов. К числу интересных прогнозов можно было отнести определение будущего состояния жизни в районах нового освоения. Более четверти века ученые, занимающиеся проблемами формирования новых производственных коллективов, новых городов, территориально-производственных комплексов и промышленных узлов, прогнозировали ситуацию с рабочей силой, ее использованием возможными издержками. В работах А.Г.Аганбегяна, В.И.Бойко, Г.И.Мельникова, Г.Ф.Куцева, Е.Д.Малинина, других экономистов и социологов убедительно доказывалось, что неучет социальных параметров приведет к еще большей социальной напряженности и, как следствие, к огромным экономическим потерям. Игнорирование сделанных ими выкладок обернулось такими просчетами, которые превысили даже самые смелые предостережения.

Научные ориентиры давались и по другим проблемам. Так, еще в 60-е годы расчеты В.И.Бойко помогли осуществить прогноз жизни малочисленных народов Севера и Дальнего Востока. Анализ удовлетворенности различными сторонами жизни дал реальное представление о социальной структуре населения. Вероятные пути ее изменения («траектория социальных перемещений») устанавливались как исходя из жизненных планов людей (желание повысить квалификацию, сменить профессию, продвинуться по службе, уехать из села в город, повысить уровень образования), так и из информации о реальной миграции и реальных социальных перемещениях.

Но, как это было не раз в те годы, в выводах ученого усмотрели несоответствие официальной позиции, поэтому они не были приняты во внимание и остались лишь пожеланием. Но жизнь взяла свое, и в 80-е годы пришлось вернуться к этим идеям, чтобы определить меры по сохранению образа жизни и культуры малочисленных народов.

В литературе по прогностике в 70-х годах говорилось об интеллектуализации общественного труда как с точки зрения повышения роли и значения умственного труда, так и с точки зрения повышения содержания в физическом труде творческих функций. В этой связи предполагались: изменение структуры общественного труда; изменение требований к профессиональной подготовке и переподготовке работников разных категорий, включая ИТР, служащих, руководящий состав разных уровней и т.д.; совершенствование общеобразовательной подготовки, включая вопросы политехнизации средней школы в соответствии с требованиями технологической и информационной революций. Но этот прогноз также не был осуществлен. Наоборот, с 80-х годов стала неотложной реформа всей системы народного образования и вместе с ней коренное изменение всей политики по управлению трудом.

Несостоятельными оказывались прогнозы подготовки специалистов, в том числе и с высшим образованием. Долгие годы достаточно обоснованным методом определения потребности в специалистах для народного хозяйства и соответственно в необходимом уровне и темпах развития профессионального образования на длительную перспективу являлся нормативный метод, или норма насыщенности специалистами в расчете на 1000 работающих. При этом очень часто использовался и метод экстраполяции. Согласно этим методам в прогнозах нашел отражение количественный рост специалистов. Это даже служило основанием для сравнения нашей страны с США, тем более что количество, например, подготавливаемых инженеров в 4–5 раз превышало американский уровень. Не учитывалась «малость» – качество, с одной стороны, и соответствие новым потребностям общественного прогресса – с другой, в результате чего в высшей школе, во всей системе подготовки кадров сложились пропорции, которые даже приблизительно не соответствовали реальности. Причем беда состояла не только в неправильном планировании, но и в неграмотном социальном прогнозе.

Аналогичные процессы происходили также в сфере науки. Количественный рост научных работников на определенном этапе пришел в глубокое противоречие с качеством научных исследований, которое во многом перестало соответствовать уровню мировой науки.

Анализ имевшихся социальных прогнозов позволяет утверждать, что большинство из них все же оказалось несостоятельным, не выдержало испытания жизнью. Социальная прогностика показала себя как наука, которой можно было с трудом доверять и выводы которой просто необходимо было ставить под сомнение.

В чем же были главные просчеты?

Во-первых, в отсутствии комплексности при прогнозировании социальных изменений. Многие прогнозы строились изолированно от процессов, которые происходили в других сферах общественной жизни. Так, расчеты по изменению социальной жизни не затрагивали другие, смежные с ней процессы. И такие прогнозы были, конечно, заранее обречены на провал: социальные явления неразделимо включены в ткань любого жизненного процесса, и потому они могут быть поняты, оценены и спроектированы только тогда, когда подвергаются изменению в неразрывной связи с экономическими, духовными и политическими процессами. Они миллионами нитей связаны с производственной и повседневной жизнью человека, и было бы наивным полагать, что изменить их можно на основе учета тенденций, касающихся только социальной сферы.

Во-вторых, в несовершенстве методов, применяемых в прогнозировании. Оно продемонстрировало себя достаточно отчетливо, когда были сопоставлены, например, ориентиры, заложенные на XXII съезде КПСС в 1961 году, с теми реалиями, которых достигла страна в 80-х годах. Исторический опыт свидетельствует, что расчеты, исходили из методик, не апробированных практикой, или просто из умозрительных наблюдений, из привычного желания добиться большего, чем возможно. Но желания желаниями, а требовался грамотный, квалифицированный подход, при котором прогнозирование не вылилось бы в прожектерство.

В-третьих, в ограниченности социального прогнозирования, обусловленной очень слабой исходной информационной базой. Эта болезнь (и беда) проявилась в том, что официальная статистика серьезно искажала, реальное состояние социальных процессов, нередко в угоду ложно понятым представлениям о престиже, о приоритете, о «достижениях». Организаторы этой «статистики» не отдавали себе отчета в том, что рано или поздно жизнь приведет в соответствие с реальностью эти цифры, но это будет очень болезненный и тяжелый процесс. Но даже в том случае, когда информационная база была близка к истине, она охватывала ограниченный исторический отрезок времени, не позволявший применить методы сложной экстраполяции.

И, наконец, встречаясь с трудностью решения социальных прогнозов, ряд авторов в 70-х годах в их основу положили ожидания людей-мигрантов из села, касающиеся жизни в городе, мнения о переходе на пятидневную неделю, о роли чтения в повседневной жизни. Очевидно, что очень спорно и неправомерно было брать в расчет только эти данные.

Но самый главный просчет социальной прогностики состоял в том, что в период (60–70-е годы), когда стали складываться научные методы прогностики, большинство прогнозов не могло освободиться от официально функционирующей доктрины, став фактически мертворожденными.

Это случилось потому, что наука не смогла быть независимой от догм политики, ибо прогнозы – хотели бы того ученые или нет – ориентировали людей на выдуманные идеалы, в искаженном свете отражали общественную жизнь, гипертрофировали интересы определенных слоев общества. Сказалось и то, что социальные процессы в науке, в политике, а соответственно и в практике понимались примитивно и убого.

На прогностику прямо влияли мифы, сложившиеся в теоретическом видении. Вместо научного, взвешенного анализа реально происходящих процессов в социальных прогнозах часто повторялись утверждения о зрелости социализма, о социальной однородности, о дружбе и расцвете наций, о моральном кодексе строителей коммунизма и т.д.

Ситуация была такова, что мыслимые и немыслимые блага социалистической перспективы изобретались с завидным постоянством и упорством. Не обращая внимания на «мелочи жизни» (жилье, быт, продукты питания, отдых, здравоохранение), в области теории и политики ставили цели, сами по себе вроде бы и привлекательные, но в большинстве случаев ничего общего не имеющие с реальной действительностью. Создавалось некое иллюзорное видение состояния экономики, социальной, политической и духовной жизни.

Между тем прогноз должен быть направлен на создание условий, в которых могли бы быть реализованы не только общественные, но и личные ожидания людей. Для этого при прогнозировании определяются ориентиры как в каждой сфере общественной жизни, так и в важнейших ее компонентах, и особенно таких, которые характеризуют благополучие человека.

Обзор имеющихся точек зрения, анализ практики позволяют сделать вывод, что научное обоснование общественного развития, теории и практики социального управления требуют широкого развития исследований, обеспечивающих более высокое качество социальных прогнозов. На первом плане здесь стоит разработка общеметодологических проблем и актуальных методических средств социальной прогностики. Сейчас весьма важно провести обстоятельный методологический анализ и оценку применяемых способов составления социальных прогнозов, более точно определить возможности и границы каждого из них, наметить пути создания новых, более эффективных методов прогнозирования. Предстоит найти и достаточно надежные приемы экспериментальной проверки выдвигаемых прогнозов, особенно долгосрочных, как и предварительной проверки вновь предлагаемых для их осуществления средств.

И в заключение следует отметить, что прогнозирование ' является базой для четырех специфических форм реализации вариантов будущего. Это, прежде всего, социальное проектирование, когда решается судьба новых или реконструируемых процессов и организаций. Далее, это социальное программирование, которое нацелено на решение наиболее актуальных и значимых проблем. Кроме того, это социальное планирование, которое охватывает все полотно социальной жизни на всех уровнях общественной организации. И, наконец, это возможность апробации вариантов развития в виде социальных экспериментов, когда отрабатывается возможный путь внедрения, нововведений.

Литература

1. Энциклопедический социологический словарь. М., 1995. С.865.

2. Сабсович Л. СССР через 15 лет. М., 1929.

3. Бестужев-Лада И.В. Нормативное социальное прогнозирование. М., 987.

4. См.: Теоретико-методологические проблемы социального прогнозирования и социального проектирования в условиях ускорения научно-технического прогресса. М., 1986.

5. См. подробнее: Рабочая книга по прогнозированию. М., 1982.

6. Вопросы научного прогнозирования. М., 1968. С.29.

7. См.: Проблемы марксистско-ленинской философии. М., 1965. С.172.

8. Янч Э. Прогнозирование научно-технического прогресса. - М., 1974. .208.

Темы для рефератов

1. Научные основы социального прогнозирования: история и овременность.

2. Основные результаты деятельности Римского клуба.

3. Социальная прогностика как наука.

4. «Метод Дельфи» и его роль в прогнозировании.

5. Эффект Эдипа: содержание и практика.

6. Опыт разработки социально-экономических, социально-экологических, социально-демографических и социально-политических прогнозов.

Вопросы и задания для повторения