Процессы понимания и кодирования
ются фундаментальные характеристики психических процессов, таких как
информационное предвосхищение и цикличность когнитивной обработ-
ки. Собственно процесс категоризации можно рассматривать как включе-
ние стимула во внутренний контекст.
Для изучения феномена контекста используется несколько эксперимен-
тальных схем. Основным методическим приемом является сравнивание
выполнения задачи при изолированном предъявлении стимульного мате-
риала и при предъявлении его в том или ином контексте. В эксперимен-
тах с семантической преднастройкой перед стимулом предъявляется неко-
торое слово, которое связано или, наоборот, не связано по смыслу с тес-
товым. Если два слова ассоциативно связаны друг с другом, то время ре-
акции в задачах «лексического решения»* уменьшается.
На основании многочисленных экспериментальных данных можно
сформулировать несколько эффектов семантической преднастройки.
• Слово, предъявленное в смысловом контексте, воспринимается быстрее.
• Семантическая преднастройка не только облегчает смысловой анализ
слова, но и затрудняет анализ других его характеристик (например,
цвет букв).
• Ложная смысловая преднастройка увеличивает время реакции в зада-
чах называния слов и лексического решения.
В работах Дж. Нили показу тестовой последовательности предшество-
вало предъявление с различной асинхронностью слова, которое в 80% слу-
чаев было названием соответствующей стимулу категории (например «пти-
ца» предваряла появление слова «дятел»), а в 20% могло обозначать дру-
гую категорию (например, «мебель»). Результаты показали, что адекватная
преднастройка уменьшала время реакции [Neely, 1991].
В экспериментах К.Конрад [Conrad, 1978] испытуемым предъявляли
предложения, которые оканчивались многозначным словом. Контекст
предложения строго предписывал восприятие лишь одного значения (на-
пример, слово «ключ» в предложении «на столе лежал ключ»). Вслед за этим
предъявлялось напечатанное в цвете слово и требовалось назвать цвет букв.
Если слово было ассоциативно связано с предшествующим многозначным
словом, то цвет букв назывался медленнее. Это происходило при предъяв-
лении слов, ассоциативно связанных с каждым из значений многозначного
слова (например, медленнее назывались цвета слов «замок» и «ручей», если
речь шла о «ключе»). В ходе других экспериментов требовалось просто на-
звать второе слово или решить, что было предъявлено: слово или бессмыс-
сленное словосочетание. При этом если тестовое слово было связано по
смыслу с любым из значений многозначного слова, то время узнавания и
называния слова уменьшалось. Приведенные данные свидетельствуют о
том, что при перцептивном узнавании слова активизируются все его смыс-
ловые поля (см. дополн. [Каптеленин, 1983]).
' В таких задачах надо решить, явялется ли предъявленный стимул словом.
Глава 7. Семантика и процессы порождения речи
Модели ранней семантической обработки
Ранняя перцептивная и семантическая обработка обозначается в англий-
ском языке термином «priming». В русском нет эквивалента этому слову,
поскольку, с одной стороны, оно означает подготовительный этап полу-
чения информации о чем-нибудь, а с другой — придает оттенок типично-
сти выбираемого материала и, одновременно, активности и успешности
процесса. Одни феномены, обозначаемые этим понятием, можно назвать
преднастройкой, другие — ранней когнитивной обработкой, которая в за-
висимости от теоретической интерпретации представляется как раннее за-
печатление или микрогенез зрительного образа.
А. Модель ранней семантической памяти. Э. Тульвинг и С. Шехтер опреде-
лили «priming», или ранние когнитивные процессы, как «неосознаваемую
форму человеческой памяти, которая имеет отношение к перцептивной
идентификации слов и объектов» [Tulving, Schacter, 1990, с. 301]. Однако
констатация этого факта еще не вскрывает механизмов, стояших за этим фе-
номеном. В эксперименте Уолтса [Wolts, 1996] была предпринята попытка
разделить перцептивную и семантическую преднастройку. Эффекты перцеп-
тивной обработки (или физических характеристик стимулов) были миними-
зированы (на этапе тестирования менялась модальность предъявления ма-
териала). В качестве преднастройки предъявлялась задача семантического
сравнения: испытуемые должны были решить, являются ли два слова сино-
нимами или они не связаны друг с другом. Затем давался тест на узнавание.
Если бы эффекты преднастройки были связаны только с фиксацией в се-
мантической памяти, то синонимы должны были узнаваться лучше, по-
скольку при их обработке приходилось бы обращаться дважды к одному и
тому же значению. Результаты показали, что эффект синонимов оказался
незначимым. Они узнавались столь же успешно, как и несвязные по смыс-
лу слова. Был сделан вывод о том, что для последующего кодирования ва-
жен был сам процесс сравнения стимулов, а не обращения к семантической
памяти. Концептуальная преднастройка скорее включает в действие проце-
дурные формы памяти, кодирующие процессы сравнения стимулов, чем от-
крывает доступ к ее устойчивым формам на стимульные слова.
Б. Модель последовательной переработки. В когнитивной психологии до сих
пор превалируют представления о последовательной, поэтапной, побло-
ковой обработке информации. В данных моделях собственно семантиче-
ская обработка является лишь этапом когнитивной обработки. Предпола-
гается, что он следует за этапом перцептивной обработки, под которым
понимается анализ таких характеристик, как цвет, общая форма, располо-
жение деталей и т.д. В настоящее время эта точка зрения находит подтвер-
ждение в нейрофизиологических исследованиях. В частности, при анали-
зе компонентов вызванных событиями потенциалов выделяются компо-
ненты ранние (латентный период 80—120 мс), которые меняются при из-
менении перцептивных характеристик стимулов, и поздние (латентный
Процессы понимания и кодирования
период 300—400 мс), которые меняются при изменении частоты употреб-
ления (частности) слов или рассогласовании семантических контекстов.
Например, в одной из работ [Young, 1989] регистрировались вызванные
потенциалы (ВП) на слова предъявляемые в случайном порядке. Стиму-
лами служили названия цветов, которые различались по трем параметрам:
длина слов (например, «белый» короче «фиолетового»), частота употреб-
ления (например, «зеленый» употребляется чаще «салатового») и семанти-
ческое сходство (например, «красный» близок к «оранжевому» и оба они
далеки от «голубого»). Семантическая близость предъявляемых стимулов
оценивалась в дополнительном исследовании с помощью методики мно-
гомерного шкалирования. Были получены следующие результаты: измене-
ния параметров ВП в течении 250 мс после предъявления стимулов связа-
но с изменением длины слова. Напротив, параметры ВП в диапазоне 400—
800 мс связаны с частотными и семантическими параметрами стимулов. На
этом основании делается вывод, что существуют два этапа обработки зри-
тельного вербального материала: на первом анализируется физические па-
раметры стимулов, а на втором — их семантические характеристики.
Сделанный вывод вызывает большие сомнения, поскольку существует
множество фактов, подтверждающих, что семантическая обработка проис-
ходит уже на самых ранних этапах восприятия. Д.Виккенс [Wickens, 1972] в
своем исследовании предъявлял слова на очень короткий временной интер-
вал (80—100 мс), недостаточный для их идентификации. Однако испытуе-
мые были способны устойчиво оценивать возможное значение слова с по-
мощью метода семантического дифференциала. Б.М. Величковский, В.В.
Похилько, и А.Г. Шмелев предъявляли слова с последующей маскировкой.
Она достигалась движением слова в горизонтальном направлении с угловой
скоростью 80 оборотов в секунду, что приводило к полному «смазыванию»
образа слова. Несмотря на это, испытуемые не только классифицировали
различные по значению слова, но и устойчиво соотносили в варианте ассо-
циативного эксперимента предъявляемое (но невоспринимаемое) слово «ве-
тер» со словом «буран», а не «вечер» (см. [Величковский, 1982]). В недавних
работах эти данные также неоднократно подтверждались. Было показано что
частотность слов [Polich, Donchin, 1989] и смысловой контекст [Neely, 1991;
Wolts, 1996] влияют на их восприятие на очень ранних этапах (до 250 мс).
В. Модель параллельной переработки. Многие современные авторы придер-
живаются представлений о параллельной переработке перцептивных (фи-
зических) и семантических признаков стимула. С. Косслин в одной из пос-
ледних работ [Kosslyn et al., 1995] выдвинул предположение о существова-
нии двух типов кодирования, которые практически не пересекаются друг
с другом. Это — кодирование категориальных пространственных отноше-
ний, которые связаны с относительными позициями в эквивалентном клас-
се и используются в процессе узнавания и идентификации, и кодирование
координатных пространственных отношений, которые определяют точные
метрические дистанции и используются для регуляции движений.
Согласно более традиционному подходу, определенный этап в анализе
Глава 7. Семантика и процессы порождения речи
физических характеристик связан с конкретным этапом в анализе семан-
тических характеристик. Кроме того, некоторые физические характерис-
тики стимула ограничивают область поиска в семантической памяти.
Д. Бродбент и М. Бродбент [Broadbent, Broadbent, 1980] предложили
оригинальную методику, позволившую «разделить» общие и детальные ха-
рактеристики слов. В одной ситуации с помощью оптической фильтрации
нарушались детальные характеристики слов (как при дефокусировке), но
сохранялись глобальные характеристики. В другой ситуации, наоборот,
нарушался обший вид слова, поскольку из него вырезались фрагменты
букв, и сохранялось большинство деталей. В качестве материала исполь-
зовали слова разной частотности и разного эмоционального значения; кро-
ме того, слова либо включались в контекст предложения, либо предъявля-
лись изолированно. Было продемонстрировано, что на узнавание слов с
сохранными глобальными очертаниями влияет только частотность слова
(частота встречаемости и опыт восприятия). При нарушении глобальных
очертаний, но сохранении деталей значимыми оказались включенность в
контекст и коннотативное значение. Был сделан вывод, что глобальные
очертания слова, которые анализируются на более ранних этапах микро-
генеза зрительного образа, связаны с частотой употребления, а детальные
характеристики, которые анализируются на более поздних этапах, связа-
ны с коннотативным и ассоциативным значениями слова.
Однако более поздние данные показывают, что такое разделение слиш-
ком упрощенно. Действительно, существует два этапа анализа семантиче-
ской информации.
Первый — продолжительностью 250—350 мс; в этот промежуток време-
ни слово-стимул активирует широкий спектр ассоциативных связей. Если
адекватный контекст помогает выявлению значимых семантических при-
знаков, то неадекватная преднастройка не препятствует семантическому
поиску. Осуществлению семантической обработки в этот период способ-
ствует сохранение привычных условий предъявления (например, привыч-
ный шрифт) и частота повторения комбинации признаков.
Второй этап начинается после 300—400 мс. Слово-стимул жестко связы-
вается с локальным значением, которое диктует контекст. Адекватный кон-
текст (преднастройка) приводит к положительному эффекту в семантичес-
кой переработке информации, а ложная преднастройка оказывает отрица-
тельное влияние. При этом и называние слов, и принятие лексического ре-
шения происходят медленнее [Swinney, 1979]. Осуществлению семантичес-
кого анализа помогает сохранение детальных характеристик образа слова,
меньшее значение имеет частотность. Субъект создает гипотезы, которые
проверяет на ограниченном объеме данных [Величковский, 1982].
Г, Модель встречной переработки. Начиная с середины 1970-х годов в ког-
нитивной психологии четко оформляется идея существования двух встреч-
ных процессов обработки информации. Процессы первого рода иницииру-
ются входной стимуляцией и продолжаются, как бы поднимаясь снизу вверх
по уровням все более тонкого анализа вплоть до полной идентификации сти-
| Процессы понимания и кодирования |
Рис. 7. /. Два возможных способа переработки слова «доктор» в контексте предложения «па-
циента обследовал доктор», описанные М. Уэссслсом |Wessels, 1982].
мулов. Процессы второго рода управляются знаниями и ожиданиями чело-
века, которые уточняются благодаря анализу контекста поступающей ин-
формации. Этот вид переработки получил название «сверху вниз» или «кон-
цептуально-ведомый». Переработкой сверху вниз объясняют предметность,
значение перцептивного образа и эффекты установки испытуемого. Обыч-
но оба вида процессов происходят одновременно и согласованно, но в за-
висимости от типа задачи и индивидуальных особенностей субъекта их вклад
может быть различен. М. Уэсселс [Wessells, 1982] приводит пример такой
встречной переработки на основе идентификации слова «доктор» (рис. 7.1).
Модели понимания речи
Переход от понимания слов к пониманию предложений и текстов, каза-
лось бы, не должен менять основные концептуальные установки авторов.
Однако использование более крупных семантических единиц увеличива-
ет сложность анализируемой информации, расширяет общий контекст,
более явно включает в него аспект коммуникационного взаимодействия.
Поэтому этот экспериментальный материал способствует развитию более
гибких и сложных моделей.
Модель перехода к глубинным семантическим уровням. Большинство первых
моделей основывалось на гипотезе о том, что понимание предполагает пе-
реход от поверхностной (синтаксической) к глубинной (семантической)
структуре предложения [Хомский, 1972]. Например, Г. Кларк и Чейз опи-
сывали переход от поверхностных к глубинным структурам через перевод
любой информации в глубинную пропозициональную форму, после чего
должно было осуществляться ее поэлементное сравнение [Clark, Chase,
1972]. Такой взгляд до сих пор реализуется во многих психолингвистиче-
ских моделях. Похожий подход был реализован А.Р. Лурией при описании
Глава 7. Семантика и процессы порождения речи
процессов понимания речи [Лурия, 1979]. Автор говорил о переходе от фо-
нелогического анализа кповерхностным синтаксическим структурам, а за-
тем — к глубинным семантическим структурам высказывания.
Модель возвращающегося процесса. Идее встречных процессов близка мо-
дель возвращающегося процесса. К данному типу относится модель вери-
фикации предложений П. Карпентер и М. Джаст [Carpenter, Just, I976]. В
соответствии с этой моделью процесс семантической обработки состоит из
последовательного поэлементного сравнения компонентов предложения
и пропозициональных кодов. Если один из компонентов не совпадаете
представленным в памяти, то процесс обработки повторяется сначала, с
введением других допущений. Модели такого рода согласуются с представ-
лениями о цикличности процесса восприятия и позволяют объяснить мно-
жество разноречивых данных.
Модель активации. Один из современных вариантов встречной модели
переработки — это модель активации. Наиболее существенным для нее яв-
ляется понятие активации соответствующей области категориального
знания. Рабочая, или оперативная, память рассматривается как активиро-
ванная часть долговременной памяти, в рамках которой и осуществляется
понимание поступающей информации. Процесс понимания происходит за
счет конфигурации содержания рабочей памяти, активированного из дол-
говременной семантической памяти. Оперативная память не является бло-
ком или контейнером. В котором информация обрабатывается, она рас-
сматривается как когнитивная функция, предназначенная для частичной
обработки и консервации информации для дальнейшей обработки. Такой
подход позволяет анализировать процессы речевого понимания с точки
зрения, как его функциональных свойств, так и отдельных значений.
Описанный подход находит подтверждение в экспериментальных дан-
ных. В частности, Ж.-Ф. Ле Ни использовал экспериментальную проце-
дуру «семантической пробы» или «семантического зонда». В ходе экспери-
ментов испытуемые читают с экрана короткий текст, а затем после неболь-
шого промежутка времени им предъявляют на экране единственное сло-
во-зонд. Испытуемые должны решить, связано ли семантически слово-
зонд с предъявленным ранее текстом, и как можно быстрее нажать на
кнопку «да» или «нет». В данном случае слово-зонд не является «старым»,
т.е. виденным ранее словом: оно «новое» по своей форме, но может вклю-
чать в себя воспринятый ранее «старый» смысл. Таким образом, в этой эк-
спериментальной процедуре разводятся смысл и форма высказывания.
Результаты эксперимента показали, что время ответа испытуемых в це-
лом прямо пропорционально интерстимульному интервалу. Кроме того,
было показано, что испытуемые отвечали быстрее, если слово-зонд было
связано с описываемым событием, и медленнее, если оно было связано с
обстоятельствами данного события. Предварительное фокусирование вни-
мания испытуемых на форме или содержании некоторых важных частей
предложения облегчало им последующее решение. Полученные результаты
| Процессы понимания и кодирования |
Рис 72 Моделыюнимания У КинчаиТ Ван Дайка.
подтверждаются данными современной неиронауки и интерпретируются
как доказательство уровневой модели активации. [Le Ny, 1998].
Модель У. Кинча и Т. Ван Дайка. Одной из наиболее ранних и известных мо-
делей понимания текстов, основанной на целевой схеме, является модель Т.
Ван Дайка и У. Кинча (Van Dijk, Kmtsch, 1983]. В ней предполагается поуров-
невый анализ пропозиций на основе правил согласования (см. рис.7.2). Ана-
лиз текста идет по пути вычленения все более обобщенной структуры. Сна-
чала пропозиции, в которые собственно трансформируется текст на первом
этапе, объединяются в факты. Затем факты — в макроструктуру текста, кото-
рый включается в целевую схему. Целевая схема контролирует процесс обра-
ботки и на основе заданных ожиданий осуществляет отбор наиболее релевант-
ной информации. Благодаря ее действию не превышается объем оператив-
ной памяти при усложнении анализа отношений между пропозициями.
Понимание и структуры категориального знания. Способность человека вы-
делять смысл из предъявляемой ему информации зависит от организации
процесса восприятия и структур семантической памяти, которые опреде-
ляют скорость и характер поиска. Различные модели организации катего-
риального знания предполагают разное понимание значения.
Понимание как установление соответствия. Признаки, пропозиции, прототипы.
Большинство моделей понимания исходит из предположения, что должно
Глава 7. Семантика и процессы порождения речи
быть установлено соответствие между некоторыми структурами семантичес-
кой памяти и поступающей информацией. Модели отличаются друг от друга
в зависимости от того, между какими информационными характеристиками
ищут соответствие, и от механизма установления такого соответствия.
Классическими являются модели перекрывающихся множеств. Значе-
ние как набор признаков. В них реализуется предположение, что любое
значение представляет собой множество признаков и его можно изобра-
зить в виде облака. Перекрытие признаков определяет сходство и узнава-
ние понятий. Среди признаков есть более существенные — определитель-
ные, и второстепенные, характерные лишь для данного понятия, но не для
понятий более широкого класса. Процесс верификации или понимания
имеет ступенчатую структуру. Сначала происходит поиск соответствия по
наиболее общим и определительным признакам, а затем — по второстепен-
ным признакам [Солсо, 1996].
В современной когнитивной психологии и психолингвистике, пожалуй,
наиболее популярными являются сетевые модели понимания, что можно
объяснить легкостью аналогии между этими подходами и структурой ин-
формационных (компьютерных) моделей. Категориальная структура пред-
ставляется как иерархическая сеть, узлам которой приписываются отдель-
ные атрибуты значения. Процесс понимания представляется как движение
по сети или как операция вывода.
В наиболее известной модели Дж. Андерсона и Г. Бауэра (см. [Anderson,
1976]) узлы сети представляют собой пропозиции. Пропозицию можно пред-
ставить как высказывание, нечто вроде отдельной структуры, связывающей
идеи и понятия. Более сложные пропозиции включают контекст и факт, ко-
торый имел место в данном контексте. Контекст определяет место и время,
а факт— взаимодействие субъекта и предиката. Такая модель, хотя и не
объясняет всех экспериментальных фактов, но позволяет приблизиться к
процессу реального понимания. Поскольку реальное понимание скорее ис-
ходит из контекста и взаимосвязи субъекта действия с тем, что он делает и
по отношению к чему, нежели из построения формальных категорий, боль-
шинство связей внутри этих категорий являются достоянием лишь научно-
го знания. Например, люди, прожившие свою жизнь вне европейской куль-
туры и образования, могут и не знать, что «собака — это млекопитающее».
«Психологические эксперименты и наблюдения не раз поставляли ма-
териал, позволяющий думать, что человек, взаимодействуя с миром, час-
то квалифицирует его объекты вовсе не в тех системах классификаций и
категорий, которые привычны для естественно научной практики» [Арте-
мьева, 1980, с. 7]). Например, в известной концепции Э. Рош [Rosch, 1978|
утверждается, что большинство естественных категорий организовано вок-
руг нескольких типичных (фокальных) примеров (прототипов), которые
нельзя описать как набор дискретных признаков. Скорее, их можно рас-
смотреть как «хорошие формы», фиксирующие некоторое понятие всей
своей целостностью.
Описанная модель позволяет объяснить многие экспериментальные
данные. Так, в одном из экспериментов [Schmidt, 1996] была предпринята
Процессы понимания и кодирования
попытка подтвердить известное положение Ф. Бартлетта [Бартлетт, 1959],
что лучше всего запоминаются «атипичные» слова в «типичных» текстах.
Испытуемым предъявляли либо высокотипичные стимулы, либо, напро-
тив, атипичные. В качестве контекстов выступали списки слов, которые
включали либо высокотипичные, либо среднетипичные элементы катего-
рии. Типичность элементов определялась на основе работ Э. Рош. Напри-
мер, типичный стимул «воробей» или атипичный «индюк» могли предъяв-
ляться в высокотипичном контексте «малиновка, голубая сойка, канарей-
ка» или в среднетипичном «ворон, попугай, щегол». Результаты экспери-
мента соответствовали скорее модели Э. Рош, чем положению Ф. Бартлет-
та. Оказалось, что высокотипичные (прототипичные) стимулы запомина-
ются лучше в любом контексте, чем атипичные.
Понимание в рамках семантического пространства. Значение как вектор..Для
исследования значений Ч. Осгуд предложил метод семантического диффе-
ренциала [Osgood et al., 1957], который заключается в оценке стимулов (в
качестве которых могут выступать понятия, образы, действия, ситуации и
другие объекты) по биполярным шкалам. Шкалы обычно задаются прила-
гательными-антонимами, описывающими противоположные качества
объектов: хороший — плохой, горячий — холодный, сытый — голодный.
Шкалы градуируются (например, от -3 до +3), пространство шкалы меж-
ду противоположными полюсами воспринимается испытуемыми как не-
прерывный континуум признаков. Классический семантический диффе-
ренциал Осгуда представляет собой набор из 15 шкал, заданный наиболее
высокочастотными прилагательными-антонимами. В дальнейшем были
разработаны различные частные семантические дифференциалы (напри-
мер невербальный СД) (см. [Артемьева, 1999; Петернко, 1988]).
Полученные с помощью семантического дифференциала оценки подвер-
гаются факторному анализу, что позволяет выделить базовые оси оценки. На
основе анализа многочисленных данных, полученных путем шкалирова-
ния разных понятий и объектов с помощью семантического дифференци-
ала, Ч. Осгуд выделил трехфакторную модель семантического пространства,
структура которого была представлена в виде трех осей координат, обобщен-
но названных «оценка», «сила», «активность». Любое значение имеет в этом
семантическом пространстве свое место и его можно представить в виде век-
тора с тремя координатами. Отличие такой модели от признаковых или про-
позициональных состоит в том, что атрибуты значения представляются в виде
размерностей пространства. Точки в пространстве несут и количественное и
качественное значение по основным осям (оценка, сила, активность).
При разработке частных семантических дифференциалов и при шкалир-
воании объектов из разных сфер наряду с классическими факторами (оцен-
ка, сила, активность) выделялись и дополнительные, нагрузка по которым
помогала описывать исследуемые значения. Иногда, наоборот, пространство
сужалось до одномерного. Шкалированию с помощью семантического диф-
ференциала обычно подвергаются достаточно однородные понятия, объек-
ты или явления (это могут быть политические понятия, словарь личностных
Глава 7. Семантика и процессы порождения речи
| легкий | -3-2-10 123 | тяжелый |
| добрый | -3-2-10 1 23 | злой |
| чистый | -3-2-10 123 | грязный |
| горячий | -3-2-10 123 | холодный |
| твердый | -3-2-10 123 | мягкий |
| старый | -3-2-10 123 | молодой |
| глупый | -3-2-10 123 | умный |
| громкий | -3-2-10 123 | тихий |
| быстрый | -3-2-10 123 | медленный |
| сытый | -3-2-10 123 | голодный |
| противный | -3-2-10 123 | приятный |
| активный | -3-2-10 123 | пассивный |
| горький | -3-2-10 123 | сладкий |
| смелый | -3-2-10 123 | трусливый |
| сильный | -3-2-10 123 | слабый |
| счастливый | -3-2-10 123 | несчастный* |
Рис. 7.3. Пример семантического дифференциала аналогичного СД Ч. Осгуда, разработанно-
го на материале лексики русского языка (см. |Артемьева, 1999]). Испытуемым обычно предъяв-
ляют бланк СД и те объекты, их изображения или список, которые они должны шкалиропать.
Их просят оценить каждый объект по всем шкалам, а затем обрабатывают результаты мето-
дом факторного анализа.
понятий, цвета, звуковые сигналы, герои кинофильмов, образы жанровой
живописи (см. [Петренко, 1983, 1997]). Однако, если расширять выстраива-
емое субъективное семантическое пространство и включать в него разные
объекты и понятия, то близкими в нем могут оказаться понятия из совер-
шенно разных формальных категорий, а далекими — понятия из одной фор-
мальной категории. Например, белый круг, прямая линия, повышающийся
тон, сладкий вкус, ласковое прикосновение могут иметь общее эмоциональ-
ное значение. В то же время как противоположное значение будут иметь по-
нятия черный круг, ломаная линия, понижающийся тон, горький вкус, раз-
дражающее прикосновение.
Работы Ч. Осгуда послужили толчком к развитию различных исследо-
ваний. позволяющих вычленить структуру семантической памяти. В насто-
ящее время существует огромное количество моделей, поэтому довольно
трудно дать их подробное описание. Некоторые из современных моделей
представляют значение как вектор в семантическом пространстве, хотя в
большинстве случаев они исследуют формальные категории.
Понимание и распознавание через схемы и скрипты. Значение как простран-
ственно-временная локализация. В психосемантических исследованиях нео-
днократно подчеркивалась важность референтной ситуации. Е.Ю. Артемь-
ева писала: «Актуальные свойства внешнего объекта определяются преж-
* Пятнадцать предъявленных шкал соответствуют шкалам Ч. Осгуда, шестнадцатая — допол-
нительная шкала,добавленная Е.Ю.Артемьевой.
Процессы понимания и кодирования
де всего ситуацией, в которую он включен: яблоко сладкое для сорвавше-
го его ребенка, желто-красное для художника колориста, спелое для садо-
вода, слабо кислое для винодела» [Артемьева, 1980, с. 7].
Референтные ситуации выступают не только как важное условие, облег-
чающее понимание. Они могут рассматриваться как прототипы, фиксиру-.
ющие определенные пласты значений, связанные по функциональному
принципу. Прототипичные ситуации часто задаются функциональными
пространствами. Например, в ходе одного из экспериментов было выяв-
лено следующее. Домашние хозяйки в ответ на вопрос типа «Чтобы вы взя-
ли с собой, если бы вашей семье пришлось месяц прожить в пустынной
местности?», составляли список, опираясь на мысленную схему своей кух-
ни. Конечно, в данном случае речь идет скорее о ситуационном объеди-
нении элементов, нежели о формальном. Однако не следует забывать, что
многие формальные категории объединяются по пространственно-функ-
циональному признаку. Например, категория «мебель» очень трудно под-
дается формальному описанию: мебель — это объекты в комнате, которые
можно передвигать и которые используются человеком. Большинство учеб-
ников иностранного языка построено на изучении слов «по темам»: дом,
школа, визит, транспорт и т.д. Таким же образом происходит формирова-
ние категориального аппарата ребенка при освоении родной речи. Поня-
тия в схемах не просто составляют одну группу или кластер, объединен-
ные общим названием: они организованы некоторым пространственно-
временным образом. Пространственно-временной контекст задает смысл
многим понятиям. Понятие «образа мира» было предложено А.Н. Леонтье-
вым как наиболее обобщенное понятие пространственно-временного кон-
текста, в который вписывается вся поступающая информация, и который
определяет ее смыл (см. [Смирнов, 1983]).
Схемы обычно делятся на пространственные и временные. Последние
называются сценариями. Согласно точке зрения Д. Нормана и Д. Румел-
харта (Norman, 1983; Rumelhart, 1989] процесс понимания строится на ос-
нове выбора схем и связи их переменных с актуальными значениями на-
блюдаемых сцен и событий. Действительно, в реальной жизни понима-
ние происходит в процессе разворачивания ситуации в пространстве и
времени и определяется системой наших ожиданий. В памяти хранятся
сценарии событий, например посещение ресторана или прохождение та-
можни. Следует всегда помнить, что в таком сценарии заданы не только
место и последовательность событий (время), но и цель, ради которой со-
вершаются события [Schank , Abelson, 1977]. Посещение ресторана — это
не просто цепь событий, включающая общение со швейцаром, заказ блюд
и оплату счета, но и цель (поесть, встретиться с кем-нибудь, продемон-
стрировать свою платежеспособность и т.д.). Поэтому сценарии связы-
вают воедино пространство и время с системой мотивов; их можно пред-
ставить себе как некоторую цель в конкретном контексте пространства
и времени. В современных моделях искусственного интеллекта структу-
ра понимания часто разрабатывается на основе идеи сценария или скрип-
та [Johnson et al., 1988].
Глава 7. Семантика и процессы порождения речи