Глава 16. Ситуативная этика: открытые проблемы 419

«Generation X» был введен канадским писателем Дугласом Коуплен-дом, который стал его «крестным отцом», описав поколение X в одно­именном романе.

Считается, что «иксеры» появились на Западе еще в конце 1970-х — начале 1980-х гг. Они нигде не работают, любят компьютеры и Ин­тернет, природу, конструкторы «Лего», цветные джинсы «Diesel», группу «Нирвана» и рекламу типа «Имидж — ничто, жажда — все». Их также называют слакерами или «пофигистами», поскольку их жиз­ненный и моральный принцип — отсутствие всякого интереса к карь­ере и жизненным перспективам (они довольствуются работой, не тре­бующей высокой квалификации); демонстративный отказ от бытового комфорта; в интимных отношениях — «серийная моногамия» (цепь постоянных, но коротких связей как альтернатива и устойчивому браку, и «свободной любви»); в жизненных целях — сочетание иронии по отношению к обществу с беспомощностью перед ним, полное отсут­ствие протеста, сочетающееся с неприятием всяких ценностей. Все это звучит в песне уже ушедшего из жизни лидера «Нирваны» Кур­та Кобейна: «Я ненавижу себя и хочу умереть».

Иксеры во многом являются продолжателями хиппи: в ожидании ско­рого конца света, в горделивом инфантилизме (детских чертах поведе­ния), в антикорпоративном духе. «Generation X» — вообще явление, существующее «после»: после хиппи, после яппи, после панков. Они не успели стать хиппи или панками и сразу превратились в экс-хиппи, экс-панков, экс-яппи. Однако у них не было ни созидательной энергии хип­пи (переустроить мир на новых началах), ни разрушительной энергии панков. Распространенные в молодежной среде 1960-70-х годов формы самовыражения — «Sex, drugs, rock-and-roll» — у иксеров значительно изменились. Секс приобрел эпитет «безопасный», наркотики иксеры упот­ребляют мягкие, рок все более тяготеет к электронному варианту. Зато вновь вошли в моду поп-арт и телевидение с его рекламами и ток-шоу.

Сложнее дать объективную характеристику (если таковая воз­можна) отечественным аналогам поколения X. Во-первых, пытать­ся охарактеризовать как единое целое ту или иную возрастную груп­пу, наверное, вообще некорректно: в одно поколение входят обычно люди самых разных ориентации и ценностей. Во-вторых, совершен­но разные условия жизни и, соответственно, заботы и проблемы не могли не наложить свой отпечаток на поведение, стиль жизни и

стиль общения сверстников «там» и «здесь». И все же попытаемся

провести некоторые параллели.

В нашей стране ситуация, похожая на французские и американские 1960-е, приходится на конец 1970-х — начало 1980-х годов. Специфически «молодежного» в нашей культурной оппозиции было немного. Реперту­ар рок-звезд наших 1980-х был куда более «почвенным» и традицион­ным, чем у западного «хиппи-рока». Б. Гребенщиков пел русские ро­мансы и песни А. Вертинского, Ю. Шевчук и А. Башлачев не скрывали того, что их учитель — В. Высоцкий. Проблемы сексуальной свободы, наркотиков, внешнего вида (какие носить штаны и прически) занимают в русском роке ничтожно малое место рядом с тем, что действительно важно, но недля отдельного поколения — по выражению Б. Гребенщи­кова, «поколения дворников и ночных сторожей», а, пожалуй, для всего нашего .общества в целом.

Питерские, московские, свердловские художники, музыканты и про­сто тусовщики, работавшие лифтерами, кочегарами, сторожами, были начисто лишены каких-либо амбиций и надежд па переустройство мира. Они были готовы вечно оставаться андеграундом, считая, что простая жизнь дороже денег и карьеры. Так существовали «Аквариум», «ДДТ», «Митьки» и другие творческие группы. (Кстати, об их нравах и стиле их жизни в начале 1990-х на студии «Лспфильм» спят удивительный художественно-документальный фильм «Город»). Но мир все-таки пе­реустроился, деньги появились, карьера стала делаться, а жизнь нашего андеграунда как иксеров соответственно кончилась.

Интересно, что долгое время поколение X— и «упас», и «у них» — как бы не замечалось: были другие проблемы. Когда же Д. Коуплепд обозначил это поколение «двадцатилетпих-с-хвости-ком», оказалось, что эпоха уже переменилась, двадцатилетним стало за тридцать, а на смену иксерам пришли рейверы. Во многом эта перемена была аналогична смене хиппи на панков. Рейв, как и панк, пришел из рабочих кварталов Англии. Только вместо «травки» вош­ли в обиход «экстази» и сильные наркотики.

Стимуляторы и музыка «техно» привнесли в жизнь младших братьев иксеров острые ощущения, которых тем не хватало. У любимого писа­теля рейверов Ирвина Уэлша «все жахают по вене», гибнут под маши­нами, занимаются сексом с трупами и отрезают руки бензопилой. Рей­веры, выработавшие особый код общения, закрытый для непосвященных, со своими моральными (а часто и аморальными) ценностями, «прикола-

420 Раздел IV. Прикладная этика: проблемы и решения