Формирование человека как вида на уровне универсальных сил
Прежде всего, необходимо оговориться, что, используя термин “сознание”, мы вынуждены говорить о двух разных, хотя и взаимосвязанных вещах: 1) сознание как универсальная сила, участвующая в формировании человека как вида[55], и сознание как специфически человеческая способность.
Я сознаю, что такое пересечение терминологии затрудняет обсуждение проблемы, но изобретать новые термины мне тоже не кажется правильным. Поэтому там, где эти вопросы обсуждаются параллельно, я буду уточнять, какое из пониманий подразумевается в каждом конкретном случае.
На мой взгляд, не вполне верно убеждение, что в процессе эволюции материальных форм усложняется сознание (или же появляется сознание, тогда как раньше была лишь психика). Не происходит развития сознания в том виде, как иногда считают: поскольку амеба имеет одни возможности, червь – другие, обезьяна – третьи, то нарастание возможностей – свидетельство эволюции сознания. На самом деле это и так, и не так. Не так, потому что для каждого из эволюционирующих видов представленность разных форм проявления сознания максимальна из возможных для данного уровня организации. В этом смысле, эволюции сознания нет: оно имеет высшие (по отношению к потенциально возможным для данной формы организации материи) уровни реализации у каждого вида. Оно все время максимально выражено.
И в то же время эволюция сознания есть, поскольку спектр возможностей взаимодействия организма с миром увеличивается. Поэтому правильнее всего сказать так: усложняются и дифференцируются способности, которые в рамках современной научной парадигмы мы относим к категории “сознание” (внимание, научение, память), но не эволюционирует сознание, как универсальная сила, которое всегда, в любой живой структуре имеет высшую степень представленности, потенциально возможную для данной структуры (для данного вида организмов).
Результат действия универсальных сил – найденная структура-оптимум – в равной степени совершенна и в мире форм (идей, образцов), и в материальном (физическом) мире в обеих своих составляющих: телесной и психической.
Кстати, наше неполное принятие принципа единства души и тела проявляется и в этом: никому не придет в голову утверждать, что тело человека более совершенно, чем, допустим, тело орла или дельфина. Все понимают, что каждый из этих видов живых существ занимает свою нишу и по отношению к условиям собственной среды обитания тело их совершенно. Но в том, что касается сознания, мы так не думаем. Напротив, человек убежден, что именно его психика – вершина творения, остальное – лишь ступени к вершине пирамиды, которую он гордо занимает. А ведь если отказаться от дуализма души и тела, то и в отношении сознания мы должны допустить, что и оно совершенно на каждом этапе эволюционного процесса.
Еще один важный момент. Увеличение возможностей взаимодействия организма с миром, на мой взгляд, происходит не так, как мы обычно себе представляем: в процессе приспособления к каким-то новым условиям развиваются новые способности, или же (в терминах гипотезы преадаптации) – некая способность возникает как побочный продукт какого-то процесса, а затем может быть использована для других целей. Чтобы понять, как происходит “эволюция сознания”, что представляет собой “эволюция сознания”, нужно по-настоящему принять положения, что душа и тело – два разных уровня проявления одного и того же, условно говоря, “две стороны одного листа бумаги”. Чего “одного и того же”? Я думаю, энергетических процессов, протекающих в человеке. А они, в свою очередь, представляют собой форму воплощения в материальном мире параметров универсальных сил, творящих человека на уровне замыслов, энергии. Хочу обратить внимание: выражение “универсальные силы” я использую как метафорическое. Оно символически репрезентирует разного типа динамики жизненных процессов, имеющих место, как в природе, так и в человеке. Например, универсальная сила “дерево” будет репрезентировать такие параметры процессов: рождение и рост, гибкость; “земля” – плодородие, питание и превращение; “вода” – текучесть, холод, способность к движению назад. Вот как об этом говорится в древнем трактате “Щуцзин”: “Постоянная природа воды – быть мокрой и течь вниз; постоянная природа дерева – поддаваться сгибанию и выпрямляться; постоянная природа огня – гореть и подниматься вверх; постоянная природа земли – принимать посев и давать урожай; постоянная природа металла – подчиняться внешнему воздействию и выпрямляться”[56].
Логика формирования видов
Итак, усложняется и дифференцируется взаимодействие универсальных сил, участвующих в создании каждого нового вида живых организмов, осуществляемое не на уровне физического мира. Условно можно сказать, что процесс творения длится столько времени, сколько требуется для получения устойчивой, жизнеспособной структуры, своего рода структуры-оптимума.
Момент нахождения такой структуры (выхода на такую структуру) в Библии, как мне кажется, символически представлен выражением: “И увидел Бог, что это хорошо”. Причем интересно, что подобное выражение используется только для характеристики творения живых существ. Создание стихий не сопровождается такой фразой. Может быть потому, что в сотворении тверди, воды, неба, земли участвует только одна какая-то стихия (универсальная сила), и она, естественно, совершенна. И лишь тогда, когда универсальные силы начинают взаимодействовать, сочетаться для формирования каких-то неоднородных структур, возникает потребность поиска наилучшего, наиболее жизнеспособного варианта. И только в момент выхода на структуру-оптимум сотворенное обретает проявленность в физическом мире. Интересный момент. Я полагаю, что процесс творения новой структуры (уровень универсальных сил) в материальном мире не сопровождается какими-либо доступными восприятию человека событиями. Игра сил, подготавливающих рождение нового, не имеет проявленности в физическом мире. Только момент выхода на жизнеспособную структуру, т.е. достижение конечного продукта, манифестируется в физическом мире. Но зато потом мистерия сотворения новой формы в свернутом виде воспроизводится в процессе индивидуального рождения каждого существа этой формы. Иначе говоря: процесс рождения нового вида живых существ, т.е. последовательность и пропорции взаимодействия универсальных сил, в физическом мире будут представлены (в ключевых моментах) в формировании и рождении каждого нового существа этого вида. Применительно к человеку это будет выглядеть так: взаимодействие универсальных сил в ходе создания человека как вида (какие силы включаются в процесс, в какой последовательности, на какой стадии и др.) репрезентировано в эмбриогенезе (какие структуры организма формируются в первую очередь, какие развиваются на их основе, как они взаимодействуют и т.п.), но ни в коем случае не в неких “промежуточных формах” между разными видами живых существ (допустим, человеком и обезьяной), в которых эволюция, как иногда говорят, “отыскивает” оптимальные формы будущих новых видов.
Итак, энергетическая структура, найденная на уровне замысла (уровень действия универсальных сил), в нашем, физическом, мире предстает, является нам уже автоматически облеченной в материал, характерный для нашего мира (то, что мы называем веществом). Здесь важно обратить внимание: не требуется никаких дополнительных усилий, никаких дополнительных действий по воплощению получившегося на уровне универсальных сил (на уровне замысла) в физическом мире. Достижение совершенной (жизнеспособной) структуры в мире универсальных сил в физическом мире как раз и предстает как возникновение нового вида живых существ.
Иначе говоря, то, что формируется на уровне замысла (на уровне универсальных сил), и то, с чем мы повседневно сталкиваемся в нашем физическом мире, – это одно и то же: не фигурально, не метафорически, не в том смысле, что первое является прообразом, прототипом второго (т.е. по логике происхождения). Это буквально одно и то же, одна и та же сущность. Но в первом случае в том виде, как она явлена в мире форм (универсальных сил, замыслов, сакральных образцов – назовите как угодно), во втором – как она явлена в физическом мире.
Поскольку это два разных мира, причем первый обычно именуют “тонким”, “духовным”, а второй – “грубым”, “физическим”, то и формы воплощения (проявленности) в них разные. Первые обычно называют “идеями”, “образцами”, “структурами”, а вторые – вещами, предметами, хотя по природе своей, как я уже сказала, эти конструкты – совершенно одно и тоже.
Понятно, где корни такого представления: человек интуитивно ощущает различие, условно говоря, “в степени жизненности” того, что он может потрогать руками, и того, что можно лишь помыслить, вообразить, представить себе. Поэтому он их и наделяет разной степенью “наполненности жизнью”, оценивая одни как реальные, другие как воображаемые, иллюзорные, гипотетические (в зависимости от миросозерцания каждого конкретного индивида). На самом же деле реальны и те, и другие, и еще не известно, какие в большей степени. Просто миры их функционирования различны, и, соответственно, различны формы их воплощения в этих мирах. Скажем так: на уровне действия универсальных сил любая структура-оптимум столь же материальна, как для нас ее воплощение в веществе нашего физического мира. Просто субстанции этих миров различны.
Итак, то, что мы в нашем физическом мире воспринимаем как новый вид существ, – это структура универсального мира, которая была получена в процессе взаимодействия универсальных сил и оказалась устойчивой и жизнеспособной. И именно вследствие этого проявилась в физическом мире. Совершающийся в энергетическом мире выход на структуру-оптимум в физическом – предстает как рождение нового вида живых существ, телесные и психические параметры которого представляют собой воплощение качеств структуры-оптимума в субстанции нашего мира.
Теперь возникает вопрос о природе субстанции, которая служит веществом энергетического мира и мира человека.
Если учитывать те представления, которые сложились в самых разных традициях, осмысливающих трансцендентные вопросы, то есть все основания предполагать, что “материей”, веществом энергетического мира является универсальная сила “сознание”. На это прямо указывают и разные эзотерические учения, и мифологические сюжеты, где мир предстает творимым из мысли, замысла Творца. Какова природа этой универсальной силы мы, вероятнее всего, не сможем определить, поскольку человеческое мышление ограничено не только в плане своих возможностей, но и в плане выразительных средств, находящихся в распоряжении человека. И язык, и мышление дуальны, а универсальное сознание, судя по эзотерическим учениям, имеет базисную характеристику недвойственности. Поэтому оно в принципе не может быть адекватно представлено с опорой на когнитивные возможности человека.
Указывают, что оно может быть пережито как составная часть внутреннего личностного опыта каждого отдельного человека[57]. Но такое указание, хотя и является очень ценным, оставляет много вопросов открытыми. Например: почему человеческая природа такова, что трансцендентные вещи могут переживаться, но не могут умопостигаться? Почему такой опыт внутреннего переживания (несмотря на свою принципиальную возможность) в настоящее время оказался доступен лишь очень немногим, специально подготавливающим себя людям, или людям, находящимся в пограничных ситуациях или в измененных состояниях сознания? Обладали ли когда-либо ранее люди способностью спонтанно, устойчиво и на регулярной основе взаимодействовать с этим миром универсального сознания и если да, то что должно было произойти, чтобы они эту способность утратили?
Понятно, что все эти вопросы имеют отношение к пониманию природы сознания человека, поэтому в той или иной степени я попытаюсь их затронуть позднее. Хочу обратить внимание: я не предполагаю анализировать природу универсальной силы “сознание”, составляющей “материю”, “вещество” тонкого мира (я попыталась объяснить, почему это сделать невозможно). Я попробую предложить варианты ответов на те вопросы, которые непосредственно касаются сознания человека, т.е. той субстанции, которая дана нам в нашем мире.
Объемная модель эволюции
Итак, на мой взгляд, ни эволюции материи, ни эволюции сознания не происходит в том виде, как это обычно считают (например, такая вера выражается в поисках “промежуточных видов” между обезьяной и человеком). Я же полагаю, что “промежуточных видов” для некоторых этапов эволюции (а именно тогда, когда создаются принципиально новые формы), просто не существует. Поясню, что я имею в виду.
Об эволюции, как и о сознании, мы также можем говорить в двух смыслах. Эволюцией мы назовем и возникновение принципиально новых видов живых существ, и видоизменение старых, уже существующих (даже если оно является принципиальным, в прежней терминологии, “революционным”).
Эволюция (в том, что касается появления новых видов живых существ), как представляется, имеет место на уровне действия универсальных сил. Именно там отыскиваются жизнеспособные комбинации. Эволюция во втором смысле, безусловно, осуществляется на уровне физического мира, и именно она, на мой взгляд, является сферой приложения идей естественного отбора.
Итак, то, что мы обычно рассматриваем как подлинную, исчерпывающую картину эволюции видов, на самом деле – лишь этап, одна из сфер манифестации эволюционных процессов. В этой сфере мы обычно выделяем эволюционные и революционные периоды: первые, когда совершенствование видов происходит зримо, когда мы можем в материальной, вещественной форме проследить усложнение или упрощение (в зависимости от оптимума) отдельных функций, отдельных структур и отдельных способностей. Вторые, – когда изменения происходят скачкообразно: было одно, вдруг стало другое. Промежуточных вариантов не можем найти, изменение вызвано неизвестно чем и произошло неизвестно как.
Действительно, на поверхности все так и обстоит. Мы видим примеры и эволюционных, и революционных изменений, и не всегда понимаем, в чем те и другие связаны и почему совершились.
Но если мы посмотрим “подложку” материальной эволюции, то, я думаю, мы увидим еще один слой процессов, анализ которых может помочь в объяснении многих вещей.
Говоря о “подложке процессов материальной эволюции”, я имею в виду уровень действия универсальных сил, формирующих наш мир. Древнегреческие философы универсальными силами называли огонь, воздух, воду, землю – стихии. В китайской традиции – это дерево, металл, огонь, почва, вода. Взаимодействие этих сил приводит к порождению структур разной степени сложности. Наиболее простые – те, которые созданы действием одной стихии, наиболее сложные – всех, в разной степени представленности и на разных этапах формирования структуры.
На этом базисном по отношению к нашему миру уровне и создавались структуры, некоторые из которых были достаточно совершенны для того, чтобы оказаться способными к самостоятельному существованию в физическом мире. Процессы в них были настолько хорошо отлажены и гармонизированы, что структура с подобными параметрами была способна обеспечивать свою жизнедеятельность только за счет собственных ресурсов и обмена со средой. И хотя в последующем универсальные силы продолжают влиять на нее, но это уже лишь модификация условий ее жизнедеятельности, а не средство жизнеобеспечения.
Здесь важно следующее: при таком понимании логики эволюционного процесса любая из имеющихся в физическом мире структур по определению совершенна, т.е. оптимально приспособлена для жизни в тех условиях, в которых она находится. Важное следствие из такого понимания: материальная эволюция и происходит, и не происходит. Не происходит в том смысле, что все воплотившееся в материальном мире уже совершенно. Можем ли мы говорить об эволюции, если ее этапы выглядят примерно так: переход от совершенной формы к совершенной форме и далее снова совершенная форма?
И в то же время эволюция, безусловно, имеет место. Но в каком смысле? Формируются новые виды живых существ, по-новому взаимодействующие со средой, обеспеченные новыми возможностями регуляции параметров такого взаимодействия. Но такая эволюция – каждый раз – лишь последний акт развернутой драмы сложного взаимодействия порождающих эти структуры универсальных сил. Т.е. мы видим спектакль, который состоит только из последних сцен каждого акта пьесы. В таком варианте просмотра происходящего действительно видна определенная динамика – ведь каждый раз это новая картинка, где персонажи узнаваемы, сюжет, в самых общих чертах, тоже может быть намечен. И, кстати говоря, возможно, такой просмотр – это и есть единственно доступное человеку по природе его зрелище. Но даже если мы не можем видеть весь спектакль целиком, все же правильнее будет хотя бы сознавать, что именно доступно нашему восприятию.
Таким образом, мне представляется, что в отношении понимания логики эволюционных процессов можно сказать следующее.
Формирование новых видов живых существ (и в том числе человека) осуществляется на уровне действия универсальных сил. Это та реальность, которую мы можем называть альтернативной и которая иногда оказывается доступной восприятию людей специально для этих целей себя готовивших или оказавшихся в измененном состоянии сознания, или в особых жизненных условиях (сильный стресс, усталость, сенсорная депривация, электростимуляция и др.).
Сам процесс поиска, вызревания новой формы (новой структуры) не имеет непосредственной репрезентации в материальном мире. Лишь в момент получения устойчивой, жизнеспособной структуры происходит ее проявление в материальном мире. Эти две сущности – та, что создавалась на уровне “подложки”, и та, что теперь явлена в нашем мире, – не просто генетически связаны между собой (“одна порождает другую”, “одна является прообразом, сакральным образцом другой”). Это буквально одно и то же. Нами они воспринимаются по-разному (одна – как идея, образец, другая – как реальная вещь) просто потому, что принадлежат они разным мирам: одна так называемому “тонкому”, другая – нашему, “грубому”. Вещи нашего мира – одной природы с нами, поэтому и оцениваются нами как единственно реальные, подлинные. Их “прообразы”, “образцы”, глубинные структуры принадлежат альтернативному по отношению к нашей реальности миру, поэтому нами воспринимаются как не вполне реальные, выдуманные, сконструированные сознанием человека. На самом же деле, реальны и те, и другие. Более того, фактически, нет “тех и других”. Есть одни и те же сущности, воплощенные в разных мирах, средствами разных миров, в субстанции разных миров.
Все это относится к формированию и рождению нового вида. Именно этот период поиска новой жизнеспособной сущности не имеет непосредственной репрезентации в событиях нашего мира. Но впоследствии он бесчисленное количество раз опосредованно воспроизводится в процессе формирования и рождения каждого отдельного существа данного вида. Таким образом, я полагаю, что именно период эмбрионального развития репрезентирует в основных моментах логику взаимодействия универсальных сил, однажды приведших к порождению новой жизнеспособной структуры. Онтогенез же (в ключевых своих моментах) воспроизводит основные этапы филогенетической эволюции, т.е. того течения событий, которое имело место уже после возникновения нового вида.
Именно в таком соотношении (взаимодействии) двух миров – сакрального и профанного – видится мне причина того, почему в традиционных сообществах существовала (а кое-где и сейчас сохраняется) традиция регулярного ритуального воспроизведения тех или иных сюжетов космогонических мифов. Я понимаю это следующим образом. Взаимодействие универсальных сил, однажды приведшее к желаемым для человека событиям, должно регулярно воспроизводиться в ритуалах, чтобы обеспечивалось сохранение (или же новое рождение) искомого в мире людей. Т.е. существование желанной структуры (сущности, события) глубинного уровня поддерживается регулярным рождением каждой новой такой структуры (сущности, события) физического уровня. Это подобно тому, что новый вид живых существ, созданный на уровне действия универсальных сил, существует в материальном мире до тех пор, пока рождаются новые и новые представители этого вида. Если они не будут появляться в нашем мире, прекратит свое существование сам вид. Это будет означать исчезновение соответствующей структуры универсального мира, мира глубинных структур. Точно этой же цели поддержания жизни искомого для человека в нашем мире служат обычаи (практика) ритуального воспроизведения мистерии когда-то происшедшего на уровне форм (сакральных образцов).
Таким образом, получается картина, несколько отличная от той, которую рисует М.Элиаде. Он, как известно, считает, что ритуальное воспроизведение в профаном мире сакральных мистерий служит цели “поддержания жизни” сакрального образца, поскольку в мире форм прообраз искомого события вновь и вновь творится. Я же думаю несколько иначе. Раз рожденная форма сохраняет жизнь на уровне глубинных структур до тех пор, пока в физическом мире продолжают “рождаться” ее манифестации. Однажды сотворенное больше не нуждается в повторном творении на уровне универсального мира. Но оно нуждается во все новых и новых воплощениях процесса творения в событиях нашего мира (подобно тому, как вид сохраняется до тех пор, пока рождаются новые особи, но повторного творения вида и не происходит, и не требуется).
Это, на первый взгляд, незначительное отличие в трактовке взаимодействия сакрального и профанного миров приводит к интересным следствиям. Человеку не надо заботиться о том, чтобы обеспечивать все новое и новое рождение желаемого на уровне идеального мира. Однажды сотворенное будет жить до тех пор, пока в физическом мире будут рождаться (физически, в случае природных событий, ритуально, в случае социальной сферы) представители этого вида: для живых существ – живые существа, для социальной сферы – ритуальные заместители события.
Итак, каждый раз мы видим спектакль, который состоит только из последних сцен множества других спектаклей, которые разыгрываются на другой сцене, невидимой для нас. И мы совершенно справедливо характеризуем явленное нашему взору как “эволюция видов”. Но поспешно считаем последние сцены множества спектаклей самостоятельным законченным (исчерпывающим) действом, хотя в каком-то смысле это так. Просто содержание происходящего неизмеримо богаче видимого нами.
Иначе говоря, в рамках существующей традиции понимания эволюции мы имеем дело со своего рода линейной моделью. В лучшем случае – плоскостной (если мы отслеживаем боковые линии, ответвления эволюции). Но глубины, объема такая картина не имеет. Если же мы все видимое нами будем рассматривать как скол, срез, манифестацию последовательностей других событий, то наше миропонимание не только обретет объем, но и позволит по-иному взглянуть на многие процессы.
В частности, это касается природы универсальной силы “сознание”. При таком понимании природы эволюционных процессов нельзя считать, что сознание, как универсальная сила, возникает тогда-то и тогда-то. Оно (если мы придерживаемся представления о том, что материя и сознание – неразрывное целое) так же вечно, как телесная организация живых существ. И так же, как совершенна телесная организация каждого вида, так же совершенно и его сознание.