Антропофонический звук фонема

В чем различие первого и второго членения? Первое членение проводится на исключительно фонетических основаниях без подключения смысла. Однако все выделенные таким способом элементы не случайно названы антропофоническими, а не просто фоническими: (звуковыми): за каждым из них стоит членение второго рода, опирающееся на смысл, что для языка представляется главным.

При этом Бодуэна интересуют атомы языка, те элементарные структуры. которые не воспринимаются носителями языка осознанно, но без которых существование структур более высокого порядка невозможно. Именно эти атомы языка – фонемы и морфемы - и становятся предметом конкретных научных изысканий в Казанской школе. Обращает на себя внимание тот факт, что в структуре языка выделяется не один атомарный уровень, а два: «неделимое с фонетической точки зрения есть фонема, неделимое с морфологической точки зрения есть морфема» (1-121).

3. Единицы языка. Что такое «единица языка»? Единицы языка – элементарные языковые структуры, которые выделяются в результате последовательного (ступенчатого) членения линейного речевого потока на мельчайшие с точки зрения определенного качества элементы и последующего объединения их в классы.

Вопрос о составе языковых единиц до сих пор остается открытым даже в рамках отечественного языкознания. Сравним две схемы, которые предлагают в двух учебниках по общему языкознанию. Ю.С.Степанова «Основы общего языкознания» (М.,1975:226):

- дифференциальные признаки фонем (с оговорками);

- фонема;

- морфема;

- слово;

- словосочетание (с оговорками);

- предложение (с оговорками).

- Какая оговорка может быть связана с дифференциальным признаком фонемы? (совместность «существования» ДП, а не линейная их членимость. Несамостоятельность, т.е. невозможность выделения на линейном уровне).

Какова возможная интерпретация ДПФ с точки зрения элементной структуры языка? – Это единицы анализа языка, т.е. вспомогательные, элементы, выделяемые с помощью специальных приемов и используемые для описания качественных особенностейединиц языковой системы. Кроме ДП фонем к единицам анализа языка относятся также семы – мельчайшие элементы лексического и грамматического значения, которые могут и не иметь собственного материального выражения. Так, в словоформе бегущий суффикс имеет 3 грамматические семы (граммемы): причастие, действительное, наст. вр., а флексия имеет тоже три семы, указывающие на ГЗ, роднящие причастие с прилагательным: м.р., ед. ч.. им. п. Семный, или компонентный, анализ лексического значения – важнейший прием современной семасиологии.

Относительно словосочетания Степанов замечает, что предельной (т.е. далее нечленимой без изменения своего качества) единицей является фразеологическое, но не свободное словосочетание. Но можно ли считать фразеологизмы особыми единицами языка, функционально отличными от слова? Этот вопрос до сих пор остается спорным.

Оговорка по поводу предложения связана, как нетрудно догадаться, с проблемой разграничения высказывания, которое дано непосредственно как результат членения линейного речевого потока, и предложения-модели, которая есть только результат обобщения, абстрагирования, но не дана в членении. Язык и речь ни в одной единице языка не сходятся столь очевидно и нераздельно, как в предложении. Ведь если исходить из того, что предложение минимальная коммуникативная единица языка, то эту функцию никак не может выполнять структурная схема – это функция высказывания.

Лишено предложение и еще одного обязательного свойства языковой единицы, отличающего ее от единиц речи, - воспроизводимости. Это значит, что языковые единицы хранятся в нашей памяти и сознательно (слова) или подсознательно (фонемы) извлекаются в процессе речевой коммуникации по мере надобности. При этом самостоятельной воспроизводимостью обладает только слово, тогда как морфемы и фонемы воспроизводятся опосредованно, как составные компоненты слова. Предложение-высказывание производится каждый раз заново, воспроизводится лишь структурная схема, по которой высказывание строится. Именно на этом основании объектом изучения синтаксиса является предложение как модель, как структурная схема, которая реально вне высказывания не существует.

С воспроизводимостью связано такое свойство языковой единицы, как ее частотность. При этом действует определенный закон: служебные классы морфем (аффиксы) и слов (служебные слова) несравненно частотнее корней или знаменательных слов. Последнее прекрасно иллюстрируют частотные словари.

Иной набор единиц языка и иная структура языка предлагается в «Общем языкознании» (/под ред. А.Е Супруна. Минск, 1983: 183).

Уровни Ярусы

1. Предложение. Автор написал книгу. суперзнаковый ярус

2. Словосочетание. Автор написал; написал }

книгу.

3. Слово. Книга, автор, написал } знаковый ярус

4. Морфема. Книг-а,. на-пис-а-л, автор

5. Слог. Кни-га, на-пи-сал, ав-тор

6.Фонема. К-н-и-г-а, н-а-п-и-с-а-л, а-в-т-о-р } субзнаковый ярус

Какая единица в этой схеме вызывает максимум возражений и почему? Слог – результат синтагматики фонем, но это единица звучащей речи, не имеющая ни собственной функции, ни смысловой значимости (как фонема).

Что мешает признать словосочетание особой единицей? По сути словосочетание – это синтагматика слова. У него нет собственной функции.

Функциональная однородность элементов и вытекающая из этого их качественная специфика – то условие, которое не может нарушаться при членении линейного речевого потока на каждом уровне анализа.

Какой еще аспект теории языковой структуры отражает последняя схема? Мы говорили о гетерогенности языковой системы, о неодинаковом знаковом статусе различных элементов языка. А.Е. Супрун использует термины субзнак для фонемы и суперзнак для предложения, таким образом охватывая все элементы языка понятием знаковости, не отказываясь в то же время от идеи гетерогенности (ярусности) системы. Необщепринятым является и разведение понятий уровень (языковых единиц) и ярус (семиотической структуры языка).

Таким образом, наиболее принятым сегодня является выделение четырех языковых единиц, каждая из которых отвечает требованию функциональной и качественной специфики: предложение, лексема, морфема, фонема. Однако эти единицы неравноценны с точки зрения их восприятия носителем языка. Для носителей языка реально существуют только предложение (высказывание) и слово, тогда как морфемы, а тем более фонемы могут быть выделены лишь в результате лингвистического анализа. Это различие связано с различной ролью этих единиц: предложение и слово имеют самостоятельное бытие (предложение - в речи, слова – в словаре и в нашей памяти), морфема и фонема – несамостоятельные единицы, существующие только внутри слова и служащие для его построения и опознания. Поэтому морфему и фонему называют строевыми единицами языка. К строевым единицам – по отношению к предложению – может быть отнесено и словосочетание.

4. Эмические и этические единицы. Мы уже говорили о том, что каждая языковая единица - это инвариант, в речи представленный совокупностью вариантов. В лингвистической терминологии различие языковых и речевых явлений отражено в оппозиции классов терминов. В метаязыке лингвистики для выражения специального смысла ‘принадлежащий языковой системе, а не речи’ используется словообразовательный компонент-финаль -ема, извлеченная из термина фонема и явно соотносящаяся с термином система. Соответственно, все термины, которые оканчиваются на -ема, обозначают как собственно языковыеединицы, так и обобщенные классы языковых явлений.

Кроме хорошо известных терминов фонема, морфема, лексема, сюда могут быть отнесены морфонема, синтаксема (термин Г.А. Золотовой), семема (содержательный аспект слова), информема, прагмема, графема, граммема. Однако есть и исключения, когда единица эмического уровня обозначена термином иной модели: предложение, лексическое значение (=семантема), фразеологизм грамматическая форма, грамматическое значение, грамматическая категория (история термином крылема).

И наоборот, существуют термины, которые обозначают особые типы вариантов фонемы, морфемы и под., т.е. понятие этического уровня, уровня вариантов, уровня речи. Для этих последних нет регулярной терминологической модели (ср высказывание, словоформа, смысл, аллофон, звук, алломорф, морф).

<…>

5. Отношения между единицами одного типа. Единицы одного типа могут вступать в отношения двух видов:

- парадигматические отношения, которые основаны на сходстве языковых фактов при их одновременной противопоставленности и объединяют единицы одного типа в классы – парадигмы;

- синтагматические отношения, которые основаны на линейном характере речи и закрепляют в памяти носителей языка типовую сочетаемость одной единицы с другими единицами того же уровня.

Парадигмы могут быть разной степени обобщенности, образуя внутриуровневую иерархию:

класс единиц, т.е. сверхпарадигма - например,фонемы

типы (разряды) единиц – например, вокализм и консонантизм

оппозиция единиц – например, (и- ы - у)

варианты единицы (инварианта), т.е. микропарадигма – например, (ъ, α, о) – варианты <о>

В синтагматические отношения вступают обычно единицы разных прадигматических классов, например, разных частей речи, хотя возможны субстантивные синтагмы (генетивные конструкции).

Парадигмы объединяют как минимум две единицы, но чаще они многочленны. Синтагма, как ее интерпретировал Соссюр, всегда двучленна, причем один компонент ее составе зависит от другого (внутренняя синтагма основы и флексии, внешняя синтагма-словосочетание). Однако, как отмечает Солнцев, термин синтагматический не предполагает обязательной двучленности, а только линейное следование в речи.

В речи и тексте синтагматические отношения преобладают над парадигматическими. Однако это вовсе не означает, что парадигматические связи в тексте отсутствуют. Во-первых, тематическое единство речи/текста предполагает выборочное использование слов одного семантического поля, родовых и видовых номинаций, синонимов, антонимов и т.п. (в данном абзаце слова парадигма и синтагма, многочленна двучленность– одночленна, внутренний – внешний, речь и текст, связи//отношения); во-вторых, возможно возникновение новых, собственно текстовых парадигматических отношений обычно в результате расширения и сдвигов синтагматической сочетаемости слов (так, у Соссюра через сравнение в парадигму термина язык вовлечено слово шахматы, в парадигму термина знак созданные им термины означающее и означаемое).

<…>

6. Отношения между единицами разных типов. Уровни языка. Термин уровень восходит к американской школе структурализма и конкретно к Блумфильду. Однако у дескриптивистов это понятие чисто методическое, связанное с последовательными этапами анализа языка и построения его модели. Кстати, они выделяли только два уровня: фонемный и морфемный, рассматривая и слово, и предложение как комбинаторику морфем.

В.М. Солнцев в статье «Об уровнях языка» обращается к понятию языковых уровней, или ярусов как к понятию онтологическому, за которым стоит языковая реальность. Уровень объединяет все единицы данного типа, образуя их сверхпарадигму. Внутри уровня (и только внутри него) реализуются все парадигматические и все синтагматические отношения одноименных единиц.

Между уровнями существуют иерархические отношения которые определяются как отношение единиц разной степени сложности, при этом менее сложные единицы входят в состав более сложных единиц как составные части и каждая менее сложная единица потенциально может выступать как предельно простой случай более сложной единицы. Последнее положение можно проиллюстрировать следующим примером, аналогичным примеру А.А. Реформатского, с помощью которого он демонстрирует качественное, а не количественное различие языковых единиц: <А> – фонема, стен-а – морфема; не подруга, а знакомая – слово (союз или междометие), А? – однословное междометное предложение.

Если смотреть с точки зрения производства речи, то единицы более низкого уровня «входят в» единицы более высокого уровня. С точки зрения анализа (членения) речевого потока единицы более высокого уровня «состоят из» единиц более низкого уровня. Формула «входят в...» и «состоят из...», по Солнцеву, является формулой иерархических межуровневых отношений.

Итоговое определение уровня (яруса) языка у Солнцева такое: «уровень языка – это предельно широкая совокупность относительно однородных единиц, которые в пределах своего уровня не обнаруживают иерархических отношений друг к другу, но реализуют все свои синтагматические и парадигматические отношения».

Традиционной является четырехуровневая модель языковой структуры:

синтаксический уровень - синтаксис

морфологический уровень морфология

лексемный уровень – лексикология

словообразовательный уровень словобразование

морфемный уровень – морфемика

[морфонологический уровень морфонология]

фонетико-фонологический уровень – фонология

Очевидно, что эта модель, которая издавна стихийно использовалась в грамматиках, удобна для организации описания языка и выводит нас на соответствующие разделы описательного языкознания. Однако не менее очевидна неполнота этой модели. Вызывает недоумение отсутствие таких «уровней», как морфологический и словообразовательный, которым вроде бы ничто не соответствует в сегментировании линейного речевого потока, но без которых язык невозможно представить. Эти уровни иногда рассматривают как промежуточные, единицы которых формируются на одном уровне, а функционируют на другом. Так словообразовательный уровень располагается между морфемным и лексемным, а морфологический – между лексемным и синтаксическим.

Иногда включают в эту схему морфонологический уровень, единицей которого является морфонема, т.е. ряд чередующихся в составе одной морфемы фонем (например, к//ч, г//ж, х//ш, б//бл).

Уровневая модель языка – научная абстракция, которая в силу этого вызывает критику. В книге Б.Н. Головина и Ф.М.Березина «Общее языкознание» (1979: 148) в качестве альтернативы предложена другая модель - модель «автономных механизмов языка».

Фонети-ка

Лексика

Морфе-мика

Синтак-сис

Словооб-разова-ние

Морфо-логия

<…>

Значительно результативнее и уже проверена временем «полевая» методика описания языковой структуры на основе понятия функционально-семантических полей, применяемая в функциональной грамматике А.В. Бондарко. Среда понимается как окружения системного элемента, влияющее на его смысловую функцию, при этом А.В. Бондарко различает понятия парадигматической среды, которая включает разноуровневые элементы языковой системы, и речевой среды – лингвистический и экстралингвистический контекст, в который включен языковой факт. Взаимодействие изучаемой микросистемы и ее разноуровневой парадигматической среды и создает функционально-семантическое поле.

ФСП, в основе которого лежит понятийная категория (например, темпоральности), имеет

- ядро (центр) – морфологическую категорию (времени глагола), единицы которой специализированы в языковой системе на регулярном выражении семантики понятийной категории,

- и периферию, которая включает семантически и функционально связанные с ядром языковые элементы других уровней, лексического (прежде всего наречия времени) и синтаксического (соотношение временных форм в рамках таксиса).

<…>

<…>

Явление переходности в языке. Но и за пределами структурализма, в традиционном описательном языкознании, копились факты, которые не укладывались в существующие лингвистические таксономии. Классификации строятся на строго логической основе. Каждое языковое явление получает внутри таксономии качественную определенность через набор классификационных признаков и занимает свое место в классификации по сходству и противопоставлению с другими однородными фактами описываемой подсистемы или микросистемы.

В то же время еще Л.В. Щерба высказывал сомнения в надежности научных классификаций частей речи, считая наиболее адекватной объекту распределение слов по морфологическим классам в соответствии с языковым чутьем носителя языка. Классификация – это всегда схема. модель, некий идеал, который никогда не в состоянии отобразить всего разнообразия фактов естественной языковой системы, системы «живого как жизнь» языка.

В поле зрения ученых постоянно попадали факты двух родов:

- одни из них не имеют полного набора признаков, необходимых для отнесения их к определенному классу явлений;