Взаимные уступки, контраст восприятия и тайна Уотергейта

Мы уже рассмотрели одну из причин эффективности методики «отказ-затем-отступ-ление» — ее связь с правилом взаимного обмена. Но есть еще две причины. Первая имеет отношение к принципу контрастного восприятия, о котором мы говорили в гла­ве 1. Зная об этом принципе, можно объяснить, почему человек тратит больше, чем было запланировано, денег на свитер после покупки костюма: по сравнению с ценой крупного предмета цена менее дорогого кажется более низкой. Таким же образом принцип контрастного восприятия используется в методике «большее-затем-меньшее требование»: не слишком серьезное требование выглядит еще менее серьезным при сравнении его с более высоким требованием. Если я хочу одолжить у вас пять долла­ров, я могу сделать так, что мое требование покажется вам мелким. Для этого я снача­ла попрошу одолжить мне 10 долларов. Одно из преимуществ этой тактики заклю­чается в том, что, попросив сначала 10 долларов и отступив затем к пяти, я одновре­менно задействую правило взаимного обмена и принцип контрастного восприятия. В данном случае требование 5 долларов не только будет рассматриваться в качестве уступки, на которую следует ответить уступкой, оно также покажется вам менее се­рьезным, чем прямое требование нужной мне суммы.

Правило взаимного обмена в сочетании с принципом контрастного восприятия может представлять собой устрашающе мощную силу. Воплощенная в последователь­ности «отказ-затем-отстулление», объединенная энергия этих орудий влияния спо­собна породить поистине поразительные результаты. Как мне кажется, именно воздей­ствием этой энергии можно правдоподобно объяснить один из самых непостижимых инцидентов нашего времени: решение прорваться в Уотергейтский офис Демократи­ческого национального комитета, которое привело к краху президентского правления Ричарда Никсона. Один из тех, кто принимал это решение, Джеб Стюарт Магрудер, после того как услышал, что уотергейтские взломщики пойманы, пришел в замеша­тельство и спросил: «Как мы могли быть настолько глупыми?» В самом деле, как?

Чтобы понять, насколько пагубной была для администрации Никсона идея пред­принять незаконное вторжение, необходимо рассмотреть несколько фактов:

• Это была идея Дж. Гордона Лидди, который отвечал за операции по сбору ин­формации для Комитета по перевыборам президента (CRP). Лидди приобрел среди административной верхушки репутацию психа, и относительно его здра­вого смысла и психической стабильности многое было неясно.

• Предложение Лидди было крайне дорогостоящим: требовались 250 тысяч дол­ларов наличными, за которыми невозможно было проследить.

56 Глава 2

• В конце марта, когда предложение было одобрено на совещании директора CRP Джона Митчелла и его помощников Магрудера и Фредерика ЛаРу, перспекти­ва победы Никсона на ноябрьских выборах не могла быть более блестящей. Эд­мунд Маски, единственный из заявленных кандидатов, который имел шанс вы­бить президента из седла, неудачно выступил во время первичных выборов. Победа республиканцев казалась обеспеченной.

• Незаконное вторжение само по себе было крайне рискованной операцией, тре­бовавшей участия десяти человек.

• Демократический национальный комитет и его председатель Лоуренс О'Брай-ен, чей Уотергейтский офис предполагалось взломать, чтобы установить там подслушивающие устройства, не имели никакой информации, которая могла бы нанести существенный вред президенту. Вероятность того, что они смогут заполучить подобную информацию, была ничтожна (при условии, что админи­страция не сделает чего-нибудь очень, очень глупого).

Несмотря на изложенные выше факты, дорогостоящее, рискованное, бессмыслен­ное и потенциально опасное предложение человека, в чьем здравом смысле, как извест­но, были основания сомневаться, было одобрено. Как могло случиться так, что умные квалифицированные специалисты сделали нечто до такой степени глупое? Возмож­но, причина заключалась в том, что план стоимостью в 250 тысяч долларов, который был одобрен, был не первым предложением Лидди. Фактически он представлял со­бой значительную уступку с его стороны, отступление от двух предыдущих, еще бо­лее масштабных предложений. Первое предложение, рассмотренное двумя месяцами ранее на встрече Лидди с Митчеллом, Магрудером и Джоном Дином, требовало 1 мил­лиона долларов. Помимо установления подслушивающих устройств в Уотергейте были предусмотрены оборудованный специальными средствами связи «самолет для пре­следования», команды взломщиков и охранников, а также яхта с «первоклассными девочками» для шантажа политиков-демократов. Реализация второго плана Лидди, представленного неделей позже той же самой группе в составе Митчелла, Магрудера и Дина, обошлась бы в 500 тысяч долларов. Только после того как два эти предложе­ния были отвергнуты Митчеллом, Лидди вынес на рассмотрение третий, «ободран­ный до костей», план стоимостью 250 тысяч долларов. На этот раз в обсуждении уча­ствовали Митчелл, Магрудер и Фредерик ЛаРу. Вот тогда-то этот план — по-прежне­му нереальный, но в меньшей степени, чем предыдущие, — и был одобрен.

Таким образом, я, известный простофиля, и Джон Митчелл, мудрый и осмотри­тельный политик, одинаково легко оказались жертвами использования одной и той же тактики достижения уступчивости. Вот только меня в неудачную сделку втянул бойскаут, продававший кондитерские изделия, а Митчелла — человек, продававший политическую катастрофу.

Давайте обратимся к свидетельским показаниям Джеба Магрудера. Они содержат наиболее достоверный отчет о решающей встрече, на которой план Лидди был окон­чательно принят. В этих материалах освещаются некоторые любопытные факты. Так, Магрудер (Magruder, 1974) сообщает, что «никто не был полностью удовлетворен данным проектом», но «после того как была названа грандиозная сумма 1 миллион долларов, мы подумали, что, возможно, 250 тысяч долларов вполне приемлемы... Нам не хотелось отсылать Лидди ни с чем». Митчелл, считавший себя обязанным «оста-

Взаимный обмен

вить хоть что-нибудь Лидди...», по сути дела сказал: «Хорошо, давайте дадим ему чет­верть миллиона долларов и посмотрим, что он придумает».

В свете первоначальных совершенно нереальных требований Лидди, казалось, что четверть миллиона долларов должна быть тем немногим, что следовало оставить ему в ответ на уступку. С ясностью, которая, к сожалению, появилась слишком поздно, Магрудер охарактеризовал подход Лидди в виде самой точной иллюстрации методи­ки «отказ-затем-отступление», какую я когда-либо встречал. «Если бы Лидди пришел к нам в самом начале и сказал: "У меня есть план взлома офиса Ларри О'Брайена и подключения электронного подслушивающего устройства", — мы, вероятно, немед­ленно отвергли бы эту идею. Вместо этого он пришел к нам с тщательно разработан­ной схемой приглашения девочек/похищения политиков/нападения на людей/сабо­тажа/установки электронных подслушивающих устройств... Он пришел просить це­лую булку, в то время как в душе был согласен на ее половину или даже на четверть».

Поучительно также, что только один член группы, Фредерик ЛаРу, попытался выступить против данного предложения. Говоря с очевидным присутствием здраво­го смысла «Я не думаю, что это стоит риска», он, должно быть, удивлялся, почему его коллеги Митчелл и Магрудер не разделяют его точку зрения. Конечно, во взглядах ЛаРу и двух других политиков могли существовать многочисленные расхождения. Но ясно одно: из всех троих только ЛаРу не присутствовал на первых двух встречах, где Лидди излагал свои гораздо более амбициозные планы. Следовательно, только ЛаРу был в состоянии увидеть всю бесперспективность проекта и прореагировать на него объективно, не подвергаясь, подобно другим, влиянию правила взаимного обмена и принципа контрастного восприятия.