Ломов Б.Ф. Направленность личности

Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. – М.: Наука, 1984. – С.310-324

…Несмотря на различие трактовок личности, во всех перечисленных выше подходах в качестве ее ведущей характеристики выделяется направленность. В разных концепциях эта характеристика раскрывается по-разному: как «динамическая тенденция» (Рубинштейн), «смыслообразующий мотив» (Леонтьев), «доминирующее отношение» (Мясищев), «основная жизненная направленность» (Ананьев), «динамическая организация сущностных сил человека» (Прангишвили). Она так или иначе выявляется в изучении всей системы психических свойств и состояний личности: потребностей, интересов, -склонностей, мотивационной сферы, идеалов, ценностных ориентации, убеждений, способностей, одаренности, характера, волевых, эмоциональных, интеллектуальных особенностей и т. д.

Действительно, направленность выступает как системообразующее свойство личности, определяющее ее психологический склад. Именно в этом свойстве выражаются цели, во имя которых действует личность, ее мотивы, ее субъективные отношения к различным сторонам действительности: вся система ее характеристик. В глобальном плане направленность можно оценить как отношение того, что личность получает и берет от общества (имеются в виду и материальные, и духовные ценности), к тому, что она ему дает, вно.сит в его развитие.

То, как именно конкретная личность участвует в тех или иных социальных процессах (содействует их развитию, противодействует, тормозит или уклоняется от участия в них), зависит от ее направленности, которая формируется в процессе развития личности в системе общественных отношений.

В данном параграфе речь пойдет о таких «составляющих» направленности, как мотивационная сфера личности, ее потребности, жизненные цели, способности. «Проблема направленности, — отмечал Рубинштейн, — это прежде всего вопрос о динамических тенденциях, которые в качестве мотивов определяют деятельность, сами в свою очередь определяясь ее целями и задачами». <...>

К той или иной деятельности личность далеко не всегда побуждается определенным единственным мотивом; мотивов может быть и несколько: тогда деятельность выступает как полимотивированная. Вместе с тем возможны случаи, когда в мотивах личности отражается более узкая область действительности по сравнению с той, в которой развертывается ее реальная деятельность. <...>

Исследуя мотивацию поведения в связи с проблемой формирования личности, В. Г. Асеев выделил в ней активно-действенную и потенциальную области. Соотношения между ними по ходу развития личности изменяются.

Все сказанное позволяет заключить, что мотив является не просто одной из «составляющих» деятельности. Он выступает в качестве компонента сложной системы — мотивационной сферы личности. Мы понимаем под мотивационной сферой личности всю совокупность ее мотивов, которые формируются и развиваются в течение ее жизни. В целом эта сфера динамична и изменяется в зависимости от многих обстоятельств. Однако, некоторые мотивы являются относительно устойчивыми и доминирующими, образующими как бы «стержень» всей сферы (именно в них-то в первую очередь проявляется направленность личности). Смена этих мотивов происходит только при существенных изменениях условий жизни личности и ее жизнедеятельности в обществе (и более того: самого общества). Нередко они оказываются настолько устойчивыми, прочными, что сохраняются в течение весьма длительного времени или даже всей жизни взрослого человека. Другие мотивы вариативны и эпизодичны: они связаны с конкретными ситуациями и зависят от них. Конечно, у разных людей соотношение устойчивых и изменчивых мотивов складывается по-разному.

Каждый период жизни человека, каждый его более или менее значительный «шаг» в системе общественных отношений приводит и к изменению его мотивационной сферы. Однако развитие мотивационной сферы протекает не по принципу «напластования» одних мотивов на другие. В процессе развития личности происходит их дифференциация и интеграция, превращение одних в другие или подавление одних другими; на базе одних мотивов формируются другие, возникают противоречия между разными мотивами (борьба мотивов), взаимное усиление или ослабление; изменяется соотношение доминирующих и подчиненных мотивов и т. д. Динамичным является также уровень осознания разных потребностей, лежащих в основе мотивов.

В психологии принято различать так называемую «короткую» и «дальнюю» мотивацию (это различение введено Тепловым). Короткие мотивы связаны только с ближайшим будущим личности, дальние — с более или менее пролонгированной перспективой ее развития. Дальность мотивации существенно влияет на отношение человека к тем деятельностям, которыми он занимается (ведущим и неведущим); к людям, с которыми он общается; к действительности, в которой он живет, в целом. Одним из главных условий воспитательной работы с людьми является такая ее организация, которая раскрывала бы перспективы развития каждого.

Законы развития мотивационной сферы личности и динамики образующих ее мотивов требуют, конечно, специальных исследований. Представляется, что важнейшими характеристиками этой сферы, которые следует изучать в первую очередь, являются ее структура, величина пролонгированности различных мотивов и длительность их сохранения, их действенность, уровни осознанности и, конечно, детерминанты, условия и факторы развития мотивационной сферы в целом.

Вопрос о том, откуда берутся мотивы, как они возникают, является в психологии личности одним из основных. <...>

В качестве примера приведем ставшую модной концепцию А. Маслоу. Он утверждает (и в этом с ним можно согласиться), что основой мотивов являются потребности, которые в процессе развития индивида образуют своего рода пирамиду, иерархию. Однако толкование причин развития мотивов и выделенные уровни иерархии, предлагаемые им, весьма сомнительны. По мнению Маслоу, в основании пирамиды лежат физиологические потребности (голод, жажда, секс и т. д.), многие из которых, хотя и не все, подчиняются принципу гомеостата. Следующий уровень — это потребность в безопасности…, которая понимается Маслоу в отличие от биологизаторов не как проявление инстинкта самосохранения, а как нужда в порядке, устойчивости. Третий уровень — аффилиативные потребности…: потребности в принадлежности к какой-либо группе людей, в общении и т. д. Четвертый уровень — потребность в уважении, престиже... Наконец, потребность в самовыражении, проявлении своих возможностей, творчестве, в самоактуализации...

Как видим, в «пирамиде Маслоу» объединяются и биогенные и социогенные потребности. Однако характеристика перечисленных уровней весьма аморфна. Это возникает потому, что Маслоу берет потребности абстрактного индивида, вырывая его из системы общественных отношений, рассматривает потребности индивида вне связи с обществом. Дело представляется так: удовлетворил индивид потребность одного уровня — появляется потребность следующего уровня, удовлетворил он и ее — возникает потребность еще более высокого уровня и т. д. Но в каких общественных условиях эти потребности удовлетворяются и каковы причины перехода от уровня к уровню? — эти вопросы остаются у Маслоу без ответа. Он делает лишь очень общее замечание о том, что общество может либо затормозить, либо ускорить переход потребностей индивида от уровня к уровню; т. е. общество рассматривается лишь как среда, в которой развивается индивид. Он не преодолел распространенного в западной психологии противопоставления индивида и общества.

Но поскольку индивид является членом общества, в анализе потребностей как основы мотивов надо исходить не из абстрактного представления о нем (индивид вообще), а из того, как конкретный действительный индивид включен в систему общественных отношений и каким образом эта система отражается в его индивидуальном сознании.

Чтобы понять мотивационную сферу (ее состав, строение, динамику) и развитие этой сферы, необходимо рассмотреть связи и отношения личности с другими людьми. В изучении зависимости мотивационной сферы личности от этих отношений важно иметь в виду, что они имеют многомерный и многоуровневый характер. Поэтому вряд ли правильно рассматривать формирование мотивационной сферы той или иной личности на основе анализа только тех ее отношений с людьми, в которые она вступает непосредственно. Они — эти непосредственные отношения — играют решающую роль только на сравнительно ранних ступенях развития индивида. На мотивационную же сферу взрослого человека начинают оказывать влияние не только его непосредственные контакты с людьми, но и опосредствованные, а также те сферы жизни общества, которые относятся к общественному сознанию. В процессе развития в обществе индивид как бы выходит за пределы непосредственных связей с другими людьми, а его мотивационная сфера начинает формироваться под существенным влиянием идейной жизни общества: идеологии, политики, этики, права, эстетики и т. д.

Огромную роль в формировании мотивациониой сферы и ее развитии играют общественные институты: система образования, пропаганды, различные формы организации творческой самодеятельности и т. д. Было бы неверно, односторонне, рассматривать мотивационную сферу личности только как отражение совокупности ее собственных индивидуальных потребностей. Потребности индивида связаны с потребностями общества, они формируются и развиваются в контексте развития последних. Их нельзя понять, не исследуя историческое развитие общества. Некоторые потребности индивида можно, вероятно, рассматривать как индивидуализированные общественные потребности. В мотивационной сфере личности отражаются так или иначе и ее индивидуальные и общественные потребности. При этом то, в какой форме они отражаются, зависит от положения этого конкретного индивида в системе общественных отношений. На эмпирическом уровне психологического анализа речь должна идти прежде всего о тех общностях людей, которым принадлежит данный конкретный индивид (семья, трудовой коллектив, спортивная команда, школьный класс и т. д.). Принадлежность к общности является одной из важнейших детерминант мотивационной сферы личности. Поскольку любой индивид принадлежит ряду общностей людей, а в процессе его развития число общностей, в которые он включается, изменяется, естественно изменяется и его мотивационная сфера. Следовательно, развитие мотивационной сферы надо рассматривать не как процесс, развертывающийся «изнутри индивида», а в плане развития его связей с различными общностями людей. Включаясь в каждую новую общность, личность усваивает ее потребности и интересы, что порождает новые мотивы и так или иначе трансформирует всю мотива-ционную сферу.

Таким образом, переход от одного уровня мотивации к другому определяется не законами спонтанного развития индивида (как думал Маслоу), а развитием его отношений и связей с другими людьми, с обществом в целом. Возникнет ли, например, у данного конкретного индивида «потребность в самоактуализации» определяется вовсе не тем, удовлетворена ли его «аффилиативная потребность» и «потребность в престиже», а тем, как развиваются его взаимоотношения с другими людьми (в частности, в какие общности он включается в процессе своего развития в обществе).

Во множестве мотивов, которые формируются у индивида, отражаются потребности, свойственные различным общностям, в которые он включается. Источники борьбы мотивов, о которой так часто говорят и пишут в психологии, вряд ли могут быть раскрыты без анализа того, в какие именно общности людей и каким образом включается данная конкретная личность. За борьбой мотивов стоит различие интересов тех общностей, которым она принадлежит. В конечном счете объективным основанием испытываемой личностью борьбы мотивов являются реальные противоречия, возникающие в обществе. В ней отражается в той или иной форме общественная борьба. Поэтому не случайно, что именно в наиболее критические периоды жизни общества тема борьбы мотивов личности становится центральной в искусстве, художественной литературе и этике.

В личности, в ее мотивационной сфере, как бы пересекаются потребности и интересы тех общностей, которым она принадлежит. Этим определяется сложнейшая картина динамической системы мотивов; их согласованность или противоречия, дифференциация и интеграция, взаимопревращения и т. д.

Исследуя мотивационную сферу личности в системе ее социальных связей, В. И. Ковалев выделил мотивы ситуационные, обусловленные конкретной обстановкой, в которой находится личность; мотивы, связанные с той или иной ее деятельностью; мотивы, связанные с жизнью в коллективе, членом которого она является; мотивы, относящиеся к обществу в целом. Хотя предложенная Ковалевым концепция иерархии мотивов, конечно, нуждается в дальнейшей разработке, в ней подмечен важный момент: зависимость иерархии мотивов от характера связей личности с другими людьми и ее включенности в различные общности и в общество в целом.

Являясь опосредствованным системой общественных отношений отражением потребности (индивидуальной или общественной), мотив не есть ее простая «калька». Связь между потребностью как объективной необходимостью и мотивом как ее субъективным отражением неоднозначна. Сходные потребности могут реализовываться в различных мотивах и, наоборот, за сходными мотивами могут стоять разные потребности; на базе какой-либо одной определенной потребности может формироваться целая констелляция мотивов, и, напротив, какой-либо один мотив может «вобрать» в себя несколько потребностей.

Формы отражения потребностей также чрезвычайно разнообразны. Например, общественная потребность может отразиться в голове индивида как желание, как чувство долга, как интерес, как стимул, как протест (например, против несправедливости) и т. д. К сожалению, в психологии методы описания мотивационной сферы человека пока еще разработаны слабо. И еще менее разработана теория, которая раскрывала бы, как в мотивационной сфере личности отражаются общественные потребности.

В самом общем виде можно только сказать, что, включаясь в ту или иную общность людей, личность тем самым приобщается и к определенным видам общественных отношений, определенным сферам жизни общества. Потребности, возникающие в этих сферах, отражаются в ее голове и при каких-то условиях становятся мотивами ее поведения. Но как происходит это отражение? Какие именно условия обеспечивают формирование соответ-ствующих мотивов? Какие законы здесь действуют? На эти вопросы пока еще ответов нет. Не разработана также классификация мотивов, отражающих общественные потребности (да и индивидуальные также). Вероятно, в качестве оснований такой классификации могут быть взяты виды общественных отношений в их взаимосвязях; типы формируемых в их развитии общностей людей, а также виды соответствующих деятельностей и форм общения. <...>

Как уже отмечалось, мотивационная сфера личности в целом неразрывно связана с потребностями, которые объективно закономерным образом детерминируют поведение человека. Мотив является субъективным отражением потребностей, опосредствованным положением личности в обществе. Было бы однако неверно в психологическом исследовании личности ограничиваться анализом только того, как потребности отражаются в мотивах, оставляя самые эти потребности в стороне. Ведь потребности существуют не вне человека; они принадлежат «телесному», «обладающему природными силами», «живому», «действительному», «чувственному предметному» существу.

Проблема человеческих потребностей, конечно, не является только психологической… Специфически психологический аспект этой проблемы состоит в изучении в первую очередь потребностей индивида как члена общества, а также потребностей малых групп, законов их развития, механизмов формирования на их основе мотивов деятельности и общения личности, а также ее мотивационной сферы в целом.

Исследуя потребности индивида, психология должна опираться на всю ту сумму данных о человеческих потребностях, которые накапливаются в перечисленных выше областях науки.

В общем виде потребность индивида есть некоторая его нужда в определенных условиях (и средствах) существования и развития. Она необходимым образом вытекает из объективных процессов, в которые этот индивид включается в ходе своей жизни. Потребность является, конечно, состоянием индивида, но это потребность в чем-то находящемся вне индивида.

Общеизвестно, что в основе всего многообразия потребностей индивида лежат те, которые относятся к материальным условиям его жизни. Как и другие живые существа, он нуждается в воздухе, воде, пище, свете и т. д. Сюда включается также целый ряд других условий и средств: прежде всего — одежда и жилище.

Своими глубокими корнями потребности, например в пище и воде, уходят в процессы обмена веществ; потребность в одежде связана с процессами теплообмена и терморегуляции организма. Но предметы многих потребностей и способы их удовлетворения создаются обществом; в их историческом развитии у людей — индивидов и общностей — формируются и развиваются определенные вкусы, предпочтения и т. п. (в частности, национальные кухня и одежда). Психология преимущественно изучает эту сторону материальных потребностей: каким способом личность удовлетворяет свои материальные потребности и какое место они занимают в ее жизни. <...>

Лишин О.В. ПОНЯТИЕ «НАПРАВЛЕННОСТЬ ЛИЧНОСТИ» В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ И МИРОВОЙ ПСИХОЛОГИИ

Лишин О. В. Понятие «направленность личности» в отечественной и мировой психологии // Мир психологии. – М.-Воронеж, 2008. - №2 (54). – С.175-185

…В. С. Мерлин называет в качестве одного из личностных свойств «направленность личности». К этой категории, по его мнению, относятся мотивы и отношения к социальному окружению и к самому себе. Поэтому осознание своих психических свойств определяется, по его мнению, направленностью личности так же, как и нравственная самооценка человека. Ею же определяются компоненты самосознания, такие как ощущения и образы собственного тела, различные переживания и побуждения, служащие для субъекта признаками устойчивости и постоянства собственной личности. От направленности личности зависит также, какая именно активная деятельность и в какой области обладает наибольшей значимостью для человека, какими нравственными нормами и критериями человек руководствуется, подвергая их своей социально-нравственной оценке. В целом В. С. Мерлин приходит к выводу, что под направленностью личности следует понимать систему мотивов, определяющих самосознание, формирующихся и проявляющихся в деятельности человека. При этом под мотивами он понимает те психологические условия, которые определяют целенаправленный характер действий. В мотивах деятельности выражается отношение человека к предметам и явлениям окружающего мира. Это отношение всегда имеет определенное направление. Отношение к предмету или явлению может быть положительным или отрицательным. Таким образом, всякий мотив есть вместе с тем направленное отноше­ние. Свойство личности, по мнению В. С. Мерлина, представляет собой не какой-либо один мотив, а целую систему взаимно связанных мотивов и обобщенных отношений, в том числе ценностей и убеждений.

Исходя из содержания работ В. С. Мерлина, посвященных проблемам экспериментальной психологии личности, можно заключить, что понятие «направленность личности» принято им в конце 60-х гг. как теоретиче­ское понятие, отражающее представление о системе мотивов и обобщенных отношений, ценностей и убеждений, присущих личности. Вместе с тем характеристика направленности как свойства личности, которое можно изу­чить с помощью эксперимента, им не рассматривалась.

В те же 60-е гг. исследование мотивационной сферы растущей личности привело Л. И. Божович к пониманию иерархии составляющих эту сферу мотивов как основы направленности личности. Исследования иерархической структуры мотивов Л. И. Божович и ее сотрудниками М. С. Неймарк, В. Э. Чудновским, Т. Е. Конниковой и др. позволили создать концеп­цию, согласно которой направленность личности есть произвольная иерар­хия мотивов, возникающая в процессе личностного развития в результате приобретенного ребенком жизненного опыта и дающая возможность субъекту организовать свое поведение даже вопреки непосредственным побуждениям, если последние противоречат его убеждениям, принятым им нормам, прин­ципам, намерениям или решениям. Формирование этой иерархии мотивов может происходить произвольно или непроизвольно. В любом случае оно приводит к созданию направленности личности. Эта направленность понима­лась Л. И. Божович и ее сотрудниками как наличие устойчиво доминирующих мотивов поведения. Можно считать, что направленность личности есть одно­временно и результат, и показатель наличия устойчивости иерархической сис­темы мотивов.

В ходе исследования Л. И. Божович и ее сотрудниками были установлены три вида направленности: коллективистическая, деловая и личная. Первая из них иногда называлась «общественной» и определяла поведение человека, ориентированного на интересы и потребности общества, коллектива, других людей, с явным преобладанием коллективистических мотивов.

Преобладание мотивов, порожденных самой деятельностью, т. е. непосредственным увлечением ее процессом, бескорыстным стремлением к истине, к результату деятельности или вытекающим из убеждений человека предпочтением интересов дела, позволило говорить о деловой направленности личности. Личная направленность отличалась преобладанием мотивов собственного благополучия, стремлением к самоутверждению, к личным достижениям. Характеризуя эти типы, М. С. Неймарк замечает: «Несомненно, к направленности есть разные подходы. Нас <...> интересовал только такой аспект, в котором направленность личности рассматривается как система устойчивого преобладания мотивов поведения, характеризующих личность с точки зрения ее отношения к себе, к обществу, к выполняемой деятельности и ее результату».

Таким образом, становится очевидным, что использование термина «направленность» в общей и педагогической психологии сохраняет в самом понятии некоторую неопределенность, так как может быть отнесено и к объекту направленности (на что направлена та или иная функция), и к самой функции, носителю направленности. Тем самым предполагается использование этого понятия в различных значениях: направленность может иметь в виду внимание, интерес, определенный навык, умение, знание, тенденцию восприятия. Предметом направленности может выступать инструментально-операциональная сфера деятельности, профессиональная, эстетическая и т. п., а не только область мотивации

Выйти из этого состояния неопределенности значения понятия направленности личности помогает подход, использованный Г. М. Андреевой, согласно которому направленность личности сама по себе может быть рассмотрена в ка­честве особой предиспозиции — предрасположенности личности действовать определенным образом, охватывающим всю сферу ее жизнедеятельности, вплоть до самых сложных социальных объектов и ситуаций. Такая интерпретация направленности личности, по мнению Г. М. Андреевой, позволяет рассматривать это понятие как однопорядковое с понятием социальной установки. С этим понятием, как она считает, можно связать идеи А. Н. Леонтьева о личностном смысле. Г. М. Андреева упоминает также интерпретацию А. Г. Асмоловым социальной установки как личностного смысла, порождаемого отношением мотива к цели деятельности. Такая постановка, как пишет Г. М. Андреева, не исключает понятия социальной установки из русла общей психологии, как, впрочем, и понятий «отношение» и «направленность личности».

Ш. А. Надирашвили в 1974 г. отмечал, что направленность и целесообразность поведения человека обусловлены действием актуальной установ­ки, общим результатом функционирования которой является формирование определенной позиции относительно деятельности. В его исследованиях социальная установка, лежащая в основе социального поведения личности, несет в своей структуре комплекс социальных потребностей (аттитюдов), объединенных с психологическим автопортретом, содержащим представление субъекта о своей личности и о том, какое место он занимает в общественных взаимоотношениях и какова реакция на него социальной среды. Весь этот комплекс сопровождается соответствующей по своему смысловому содержанию мотивацией и представлениями субъекта о приемлемом для него стиле поведения. Г. М. Андреева определяет аттитюд как «психологическое переживание индивидом ценности, значения, смысла социального объекта» или как «состояние сознания индивида относительно некоторой социальной ценности».

Отношения определяются ею, согласно с В. Н. Мясищевым, как система временных связей человека в качестве личности-субъекта со всей действительностью или с ее отдельными сторонами, она (система) определяет именно направленность будущего поведения личности. Отношения, как считает Г. М. Андреева, и «есть своеобразная предиспозиция, расположен­ность к каким-то объектам, которая позволяет ожидать раскрытия себя в реальных актах действия. <...> Сфера действий личности на основе отно­шений практически безгранична».

Последовательное развертывание понятий общей и социальной психологии, соответствующих смысловому содержанию направленности личности в плане изучения ее мотивационно-смысловых отношений и динамических смысловых структур (ДСС личности по Д. А. Леонтьеву), закономерно привело исследователей к пониманию ценности регуляторной функции отношений, представляющей существенный интерес для социальной практики. <...>

В свете изложенного понятие направленности личности можно определить как идентичное понятию базовой социальной установки, а также понятию динамической смысловой системы личности. Являясь смысловым образованием, направленность личности проходит путь развития от ситуативной социальной установки через динамическую смысловую систему ведущей деятельности на всех этапах взросления. Ведущая деятельность как форма активности развивающейся личности представляет собой систему построения и работы мозговых информационных моделей внешнего мира, окружающего растущего субъекта, которому предстоит найти в нем свое место. Тем самым ведущая деятельность на каждом этапе личностного онтогенеза строит, по существу, специфическую социальную установку развивающейся лично­сти, ее смысловую диспозицию, представляющую собой форму фиксации отношений субъекта к объектам и явлениям действительности, актуальным для его жизнедеятельности. К завершению подросткового периода развития смысловая диспозиция представляет собой первичный вариант направленности личности (базовой социальной установки, динамической смысловой системы личности). Юношеский возраст, знаменующий собой вступление во взрослую жизнь с ее обязательствами и ограничениями, подвергает эту социальную установку ряду испытаний и проверок. Итогом становится завершенная форма динамической смысловой системы личности, т. е. ее направленности. Разумеется, эта завершенность относительна, так как некоторые обстоятельства, в том числе стрессовые воздействия, способны существенно изменить исходную форму направленности личности, «загнав» ее даже в негативистическую ориентацию. Тем не менее определенная устойчивость базовых социальных установок существует. Наши данные свидетельствуют о том, что запас этой устойчивости особенно велик у субъектов с просоциально децентрированной ориентацией базовой социальной установки, т. е. направленности личности. В дальнейшей жизни этот тип ориентации базовой социальной установки определяет жизненные позиции личности в ситуациях семьи, трудового сообщества, дружеского круга общения, общественных отношений. Мы полагаем, что учет обстоятельств формирования базовой социальной установки должен стать важнейшим ориентиром для построения целей воспитательной работы, поскольку именно преобладание в обществе лиц с той или иной ориентацией социальных установок (направленности личности) во многом определяет не только судьбы множества людей, но в конечном счете и судьбу общества, страны, государства.

Платонов К.К. ПОТРЕБНОСТИ

Платонов К.К. О системе психологии. – М.: Мысль, 1972. – С.75-81

… Потребности — это субъективные явления, побуж­дающие к деятельности и представляющие собой отра­жение нужды в чем либо. Маркс отмечал, что потреб­ности выступают одновременно и «как побуждение и как цель».

И фило- и онтогенетически потребности возникают вместе с эмоциями. У грудного ребенка есть потребно­сти только в еде, кислороде, тепле и покое. По мере созревания организма у человека появляются новые непосредственно биологически обусловленные потреб­ности. Так, потребность в покое дополняется периоди­чески появляющейся потребностью в движении, становящейся вскоре потребностью в игре и, наконец, в труде. Ранее, чем потребность в игре, появляется потребность в познании. В период полового созрева­ния, а иногда и ранее, в результате созревания эндо­кринных желез, появляется половая потребность. По­старение организма приводит к ослаблению не только половой потребности, но и потребности в труде, позна­нии и движении.

Такой процесс развития потребностей наблюдает­ся не только в онтогенезе, но и в антропогенезе. <...>

Условнорефлекторный механизм эмоции как фор­мы проявления потребностей определил быстрое и по существу неограниченное расширение потребностей сначала ребенка, а потом и взрослого человека. Вна­чале небольшой круг потребностей у ребенка вскоре получает условнорефлекторные связи с другими ощу­щениями и восприятиями, он постепенно расширяется, связываясь с понятиями, словами. Так, появляется потребность «видеть маму», «получить похвалу», «быть хорошим», потребности в общении, игре, учении, труде, выполнении долга, потребность в красоте и т. д. и т. п. Одновременно обогащается эмоциональный мир и появляется мир чувств, мир красоты, добра и правды. «Единство красоты-добра и красоты-правды» является «основным вопросом искусства и эстетики», — пишет Т. Павлов, и не случайно древнегреческие философы объединяли понятия кра­сота — добро в одно понятие «каллокагатия». Единство нравственных и эстетических чувств, а следовательно, и потребностей, их вызывающих, было убедитель­но показано И. А. Джидарьян. Думаю, что эта актуальная проблема заслуживает всяческого внима­ния и дальнейшей разработки.

У человека с помощью условнорефлекторных механизмов все биологические потребности социализируются. <...>

Образование новых, так называемых высших пот­ребностей имеет в своей физиологической основе открытый И. П. Павловым нейродинамический механизм динамического стереотипа. Чем более в образование нейродинамического стереотипа как структуры навы­ков входят эмоции, связанные с удовлетворением уже имеющихся потребностей, тем скорее эта структура становится привычкой, т. е. действием, выполнение ко­торого стало потребностью.

Значение привычки народная мудрость давно уже отметила словами: привычка — вторая натура. А. С. Пушкин уложил понравившиеся ему слова француз­ского писателя Шатобриана: «Если бы я имел безрас­судство верить еще в счастье, я бы искал его в при­вычке»— в бессмертные строки «Евгения Онегина»:

Привычка свыше нам дана:

Замена счастию она!

Сейчас хорошо известны нейродинамические меха­низмы привычек, среди которых большое значение имеет неподкрепление, дающие возможность обнару­жить уже выработанную привычку. «Если, например, перестать подкармливать собаку после предъявления условного раздражителя, который до того регулярно подкреплялся пищей, то животное дает на неподкреп­ление резко выраженную отрицательную реакцию. Неподкрепление ранее положительно подкреплявше­гося раздражителя всегда означает для организма внутренний конфликт — своего рода физиологическое рассогласование между уже пущенной в ход деятель­ностью и отсутствием ожидаемого результата (в пси­хологическом плане этому соответствуют неосущест­вленные надежды). В результате изменившейся об­ратной сигнализации наступает функциональная перестройка отношения животного к раздражителю, который теряет свою биологическую информационную ценность, так как из полезного сигнала превращается в бесполезный»

Все многообразие потребностей человека можно представить в следующей системе. Биологические потребности: безусловнорефлекторные (инстинктивные), условнорефлекторные (социлизированные), патологические. Социальные потребности: трудовые, познавательные, эстетические, нравственные, правовые.

Сейчас нравственные потребности близки правовым, но в будущем, с отмиранием государства право­вые потребности сольются с нравственными, а когда-нибудь и нравственные с эстетическими. Но надо полагать, что познавательные и трудовые потребности останутся у человека навсегда и будут беспредельно дифференцироваться как внутренние побуждения к проявлению той или иной формы отражения. <...>