Глава XVI. Особенности и динамика политического процесса в России

Политический процесс в российском обществе крайне за­путан и противоречив, его эмпирический анализ еще не начат, а категориальный аппарат не разработан. Однако, как показы­вает история, в модернизирующихся обществах именно логика политического процесса задает характер и теми преобразований.

Доминирующее влияние политических воздействий на из­менение других сфер российского общества обусловлено рядом обстоятельств. Во-первых, догоняющая модернизация, вклю­чающая одновременное решение разномасштабных задач, ну­ждается в режиме регулируемых преобразований, в выработке идеологии реформ. Во-вторых, отсутствие ряда важных предпо­сылок модернизации (экономических, культурных, правовых) компенсируется политическими факторами (государством, лиде­рами, элитами, бюрократией, армией), которые оказываются едва ли не единственными эффективными средствами соци­альной мобилизации населения. В-третьих, хотя переходные состояния присущи любому обществу, но в развитых странах элементы переходности не являются доминирующими, как в модернизирующихся.

В переходных обществах высока скорость социальных из­менений, подвижность социальных институтов, что не только интенсифицирует социальные взаимодействия групп, общно­стей, индивидов, но и усиливает стихийность и конфликт­ность развития. В этих условиях чрезвычайно важно на всем протяжении модернизации поддерживать социальную систему в состоянии динамического равновесия. Достижение и под­держание такого состояния возможно благодаря регулятивным и ориентационным свойствам политики.

1. Политический процесс: содержание и типология

Категория «политический процесс» является одной из тех универсалий, которая наиболее широко употребляется в поли­тической науке и массовом сознании. Однако активное ис­пользование термина не сохранило за ним строго определен­ного содержания, в результате чего он зачастую трактуется достаточно вольно.

В российском обществознании категория «политический процесс» рассматривается в двух смыслах. В первом она ото­ждествляется с термином «политика»и противопоставляется какой-либо другой сфере общественной жизни (например, экономической или социальной). В таком случае специфика политической сферы связывается с деятельностью властных структур, преследующих не официально провозглашенные, а реально существующие цели. Тавтологическое употребление терминов «политический процесс» и «политика» не позволяет выявить содержание первого понятия.

Преодолеть этот очевидный недостаток призвано использо­вание второго смысла термина «политический процесс», со­гласно которому он выражает динамику политической жизни,изменений в ней. Иначе говоря, в этом случае специфика ка­тегории «политический процесс» заключается в отражении динамического аспекта политики, в контексте изменения ее обычного состояния. Однако подобное уточнение мало что проясняет, поскольку политика вне взаимодействия субъек­тов - это уже не политика, а совокупность политических ин­ститутов, технологий, права, культуры и т. д.

Иная исследовательская парадигма используется для анали­за политического процесса в западной политологии. Политиче­ский процесс описывается в ней с точки зрения взаимодейст­вия между социальными субъектами и носителями политической власти на основе выполняемых ими политических ролей и функций. Содержание и характер политических взаимодейст­вий задаются системой культуры социальных субъектов и но­сителей власти, политической картиной мира, существующей у них. Следовательно, понятие «политический процесс» явля­ется той универсалией, с помощью которой обеспечивается диалог индивидов, групп и их культур, но не предопределяется его исход. Эта универсалия создает возможность социальным субъектам и носителям власти разговаривать на одном языке, приписывать политическим явлениям одни и те же смыслы, не обязательно договариваясь при этом. Ценностное отношение

к миру политики, лежащее в основе политических взаимодейст­вий, делает понятие «политический процесс» очень важным в политической науке. Его значимость определяется ориентацион-ными возможностями, способностью задавать определенную трактовку политики. В основе соответствующего видения поли­тики лежит тип культуры, который предписывает социальным субъектам и носителям политической власти определенные цен­ности, стандарты и нормы политического поведения.

В западной политологии существуют две системы типологи-зации политических, процессов. Первая из них создана в рамках сравнительной политологии американским политологом Л. Паем, который, сравнивая политическое развитие западных и неза­падных стран, связывал их принципиальные различия с куль­турным «кодом», определяющим практические ориентации на­селения и его поведение. Эти различия обусловлены цивилизационными особенностями западного и «незападного мира». Обобщив эмпирические наблюдения, Л. Пай создал классический «идеальный тип» в духе М. Вебера, способный выразить своеобразие Запада и уникальность незападных об­ществ. Противопоставление «Запада» - «не-Западу», основан­ное на различии культур, позволяет понять, почему идеи де­мократии развивались в границах исторического «Запада» и были чужды бытийным основам «незападного мира».

Л. Пай разграничил политические процессы западного и незападного типа. В статье «Незападный политический про­цесс» он формулирует 17 пунктов, по которым различаются политические процессы в западных и незападных обществах.

1. В незападных обществах нет четкой границы между по­
литикой и сферой общественных и личных отношений..

2. Политические партии склонны претендовать на выраже­
ние мировоззрения и представительство образа жизни.

3. В политическом процессе преобладают клики.

4. Характер политических ориентации предполагает, что
руководству политических группировок принадлежит значи­
тельная свобода в определении стратегии и тактики.

5. Оппозиционные партии и стремящиеся к власти элиты
часто выступают в качестве революционных движений.

6. Политический процесс характеризуется отсутствием ин­
теграции среди участников, что является следствием отсутст­
вия в обществе единой коммуникационной системы.

7. Политический процесс отличается значительными мас­
штабами рекрутирования новых элементов для исполнения
политических ролей.

8. Для политического процесса типично резкое различие
в политических ориентациях поколений.

9. Незападные общества отличаются незначительностью
консенсуса в отношении узаконенных целей и средств поли­
тического действия.

10. Интенсивность и широта политической дискуссии мало
связаны с принятием политических решений.

11. Отличительной чертой политического процесса являет­
ся высокая степень совмещения и взаимозаменяемости ролей.

12. В политическом процессе слабо влияние организован­
ных групп интересов, играющих функционально специализи­
рованные роли.

13. Национальное руководство вынуждено апеллировать
к народу как к единому целому, не различая в нем социальные
группы.

14. Неконструктивный характер незападного политического
процесса вынуждает лидеров придерживаться более опреде­
ленных взглядов во внешней, а не во внутренней политике.

15. Эмоциональные и символические аспекты политики
оттесняют на второй план поиски решений конкретных во­
просов и общих проблем.

16. Велика роль харизматических лидеров.

17. Политический процесс обходится в основном без уча­
стия «политических брокеров».

Однако культура западного мира не является совершенно однородной и состоит из субкультур, отражающих цивилиза-ционную и историческую специфику конкретных западных стран. Это явилось основой появления и существования мно­гообразия форм политической демократии; вот почему то, что обычно называют «современной демократией», оказывается всего лишь одной из ее разновидностей, получившей преиму­щественное развитие сначала в англосаксонских странах, от­личающихся культурной однородностью. Однако в западном мире существуют страны, состоящие из многих этнических, религиозных и культурных общностей. Ясно, что в них поли­тический процесс отличается от политического процесса в культурно однородных обществах. Противопоставление «Запад» -«не-Запад» теряет смысл в случае анализа обществ, характери­зующихся плюрализмом языков, этносов и религий (например, Швейцария, Бельгия, Люксембург).

Культурная неоднородность западных обществ обусловли­вает существование двух версий политического процесса, двух

«идеальных типов» (по терминологии М. Вебера), которые соот­ветствуют двум типам политической культуры: неэтатистскому (или демократическому) и этатистскому (или технократическо­му, элитарному). Двум политико-культурным ориентациям соот­ветствуют две интерпретации политического процесса: как гори­зонтально организованного и вертикально организованного политических процессов. Очевидно, что оба этих подхода к политическому процессу достаточно условны, поскольку в практике они тесно переплетаются и в чистом виде встречаются крайне редко. Однако вычленение двух контекстов использования понятия «политический процесс» позволяет выделить наиболее типичные черты политического взаимодействия, происходящего в рамках неэтатистской и этатистской систем ценностей.

Согласно первой версии, политический процесс представляет собой взаимодействие рационально действующих субъектов,об­ладающих способностью к целеполаганию и отличающихся ценностным отношением к миру. Горизонтальноорганизован­ный политический процесс исходит из признания формаль­ного равенства и относительной автономности главных его участников, которые сотрудничают или соперничают друг с другом, следуя общим правилам игры. Они привержены одним и тем же нравственным требованиям и юридическим нормам. Логика их действий (постановка реальных целей, определение их общественной значимости, поиск и обоснование способов их реализации) задается неэтатистской системой ценностей, в которой доминируют ценности свободы, права, консенсуса.

Рациональный субъект представлен политической властью, правительством и группами давления (профсоюзами, союзами предпринимателей и т. д.), границы между которыми становятся прозрачными. При этом идеальный тип горизонтально организо­ванного политического процесса может принимать форму куль­турного «торга» между его участниками, в котором каждый жерт­вует чем-то для того, чтобы достичь поставленной цели (либеральная версия), либо политический процесс будет представ­лять «согласование» позиций функционально специализирован­ных элементов социальной системы (консервативная традиция). Политический режим подобного взаимодействия американский политолог Р. Даль назвал «полиархией», когда ни одно стратегиче­ское решение не принимается лидерами, правительством без кон­сультаций с профсоюзами, бизнесменами, фермерами.

Идеалом горизонтального политического процесса является «круглый стол», многосторонние консультации всех главных

участников, посредством которых принимаются важнейшие политические решения. Институциональной формой такого политического процесса стал трипартизм: постоянное юриди­чески оформленное взаимодействие правительства, предпри­нимателей и профсоюзов.

По второй версии, политический процесс есть стихийное проявление интересов, потребностей, образа мыслей иррациональ­ных масс, которому противостоят государственная власть, ор­ганизованная система ценностей и политическая наука. Смысл взаимоотношений государства и подданных сводится к определению правил «правильного» поведения и управляющих, и управляемых. Управляющие должны уметь согласовывать ин­тересы различных групп общества. У управляемых желание договариваться друг с другом может формироваться через при­общение их к ценностям, которые предполагают уважение к закону, умение подчиняться и быть управляемым. При вер­тикальноорганизованном политическом процессе подданные признают авторитет власти, а правители гарантируют членам общества определенную степень свободы.

Осмысленность и рациональность политического взаимодей­ствия формируется правительством, которое стремится навязать гражданам ценности определенной политической культуры. Сре­ди них наиболее важными в диалоге «власть - общество» яв­ляются ответственность, законопослушность, рациональность, управление. Вертикально организованный политический про­цесс предполагает усиление элементов рациональности, пред­сказуемости и конструктивности благодаря способности вла­стных структур интегрировать требования групп и социальных общностей в определенную программу действий. Наиболее адекватный образ вертикально организованного политического процесса - «экспертный совет» политиков, ученых, промыш­ленников и т. д.

Рассмотренные версии политического процесса представ­ляют собой идеальные конструкции, позволяющие понять ха­рактер взаимодействия участников политической жизни. Од­нако на практике политическое взаимодействие сводится к принятию решений, реализующих интересы и требования участников политического процесса. Соответственно в поли­тическом процессе можно выделить две его активно взаимо­действующие составляющие: ценностную (система культуры, доминирующие нормы и ценности политической жизни) и технологическую, которая выражается понятием «стиль полити-

пси».Это позволило некоторым современным западным авто­рам строить типологию политического процесса на основе политического стиля. Примером достаточно глубокого и обобщающего анализа стилей политики в западноевропейских демократиях явился сборник статей «Политические стили в Западной Европе» (под редакцией Дж. Ричардсона).

Содержание термина «политический стиль»,или «стиль по­литики»,Дж. Ричардсон, Г. Густафсон и Дж. Джордан определяют как совокупность стандартных процедур выработки и принятия решения. Посредством принятых в обществе стандартных про­цедур правительство проводит свой политический курс. Набор самих процедур формулирования политических решений и мето­ды их реализации обусловливаются ценностями доминирующей в обществе культуры, традициями, политической картиной мира, существующей в представлениях участников политического про­цесса. Однако поскольку современные демократии используют практически один и тот же набор стандартных процедур выработ­ки и принятия решений (при известных вариациях), постольку выявить отличительные особенности политического процесса в них оказывается очень сложно. Дж Ричардсон, Г. Густафсон и Дж. Джордан предложили достаточно абстрактную типологию стилей политики на основе двух критериев. Первый критерий - подход правительства к решению политических проблем. Он отражает характер реакций правительства на актуальные проблемы: стре­мится оно занимать активную или пассивную позицию, готово ли оно действовать, предвосхищая события и прогнозируя их, или просто реагировать на происходящее. Второй критерий - отноше­ния правительства с другими участниками политического процес­са. Он характеризует манеру принятия политического решения: методом консенсуса (согласованного решения, принимаемого всеми участниками политического процесса) или посредством давления, когда решение навязывается правительством.

На основе предложенных критериев указанные авторы вы­делили четыре типа политического процесса: первый тип - кон-сенсусный, при пассивном реагировании на политические про­блемы; второй тип - также консенсусный, но при активном формулировании и решении проблемы; третий тип - актив­ный, основанный на активности государства как в формиро­вании проблем, так и в вынужденной интеграции интересов социальных групп; четвертый тип - реагирующий, т. е. пассив­ный в смысле постановки проблем, но активный в плане ре­шения актуальной проблемы, поэтому основанный на преодо­лении сопротивления заинтересованных групп.

Очевидно, что при различиях исторических традиций и разнородности субкультур в западноевропейских странах про­исходящий в них политический процесс невозможно уложить в столь простую схему. Однако тенденция унификации поли­тической жизни предоставляет такую возможность, поскольку имеет устойчивый характер. Она обусловлена размыванием границ между прежде обособленными сферами политической жизни, каждая из которых в прошлом вырабатывала свою по­литику, отличавшуюся определенным стилем. В политическую жизнь вступают новые политические силы (например, новые социальные движения, в частности движение «зеленых»), ко­торые используют нетрадиционные формы политического уча­стия. Это нарушает привычные правила принятия политиче­ских решений. Кроме того, в западноевропейских демократиях в последнее время складывается особый политический класс, характеризующийся единством культуры и представляющий собой результат сращивания бюрократии и заинтересованных групп; в данный класс входят и профессиональные политики. Всех их объединяет единое видение политики, согласно кото­рому она не сводится к принятию решения и достижению оп­ределенного результата. Скорее сама политика есть следствие достижения консенсуса, который признается ими главной целью.

Исходя из модели Дж. Ричардсона, Г. Густафсона и Дж. Джордана, другие исследователи попытались определить спе­цифику политических стилей в конкретных обществах путем выявления особых, устойчивых форм самоорганизации политиче­ского процесса. Так, К. Дайсон выявляет признаки национальных стилей политики на опыте Германии. Наличие в германском об­ществе разнородных субкультур (например, католической, соци­ал-демократической, либеральной) и политических идей пред­полагает взаимодействие различных типов политического процесса. Первые два типа относятся к разряду «переговорных». Они ставят целью «консолидацию участников политического процесса» и «сохранение их статуса». Оба типа переговорного процесса основаны на сотрудничестве с заинтересованными группами, влиятельными партнерами в решении актуальных политических проблем. Однако роль правительства и манера принятия политических решений в них различны. Внутри пе­реговорного типа можно выделить реагирующую переговорную политику, ориентированную на сохранение статуса партнеров. Этот тип политического процесса включает в себя повседнев­ное сотрудничество правительства с политически влиятельны-

ми группами, в том числе с профсоюзами. Вторая разновид­ность переговорного политического процесса - предваряющая участие правительства активная «дипломатия в верхах», связан­ная с планированием и проведением политики.

Кроме переговорных типов политического процесса, в Германии достаточно широко представлен авторитарный стиль, который К. Дайсон обозначил как «регулирование». Он построен на основе жесткой бюрократической иерархии орга­нов государственной власти, четкого разделения их компетен­ции и функций, подчинения формальным правилам.

Наконец, четвертый тип политического процесса - «.акти­визм», для которого характерен стиль «навязывания решений», нововведений сверху правительством.

После объединения ФРГ и ГДР в одно государство про­изошло изменение политического процесса, связанное с ин­теграцией различных политических стилей. В ФРГ преобладал переговорный политический стиль, нашедший институцио­нальное выражение в упоминавшемся принципе трипартизма: активном сотрудничестве правительства, предпринимателей и профсоюзов. Активная роль государства в различных сферах общества, соединение его усилий с предпринимателями и профсоюзами были связаны с идеей социального государства, ставшей базовой в политической культуре западных немцев. В ГДР доминировал активистский политический стиль, при ко­тором властвующая коммунистическая партия (СЕПГ) навя­зывала свои решения через систему законодательных и испол­нительных органов.

Иной политический стиль преобладает в социально и ре­лигиозно однородных государствах, подобных Норвегии, кото­рые основаны на признании консенсуса не столько как цели или наличного состояния, сколько как непреложного факта, т. е. на приверженности всех граждан одним ценностям. Такой стиль, который норвежские авторы И. Олсен, П. Ронесс и X. Сетрен называют «традиционным», при определенных об­стоятельствах дополняется «нетрадиционным» стилем полити­ки, предполагающим ситуацию конфликта между правительст­вом и гражданами. При этом фактический консенсус между властью и обществом может нарушаться, но нормативный консенсус сохраняется всегда.

Культурно-религиозная и социальная однородность нор­вежского общества воспроизводит устойчивые образцы пове­дения, четкую дифференциацию социальных и политических

ролей, определенный тип политической культуры и привыч­ные формы взаимоотношения власти и граждан, элиты и элек­тората. Традиции и преемственность в развитии политических связей обладают в этом случае неоспоримым приоритетом пе­ред любыми изменениями в осуществлении функций основ­ными субъектами и носителями власти. Подобные специали­зация и дифференциация политических ролей и функций, основанные на консенсусе, позволяют правительству брать на себя бремя принятия решений по актуальным проблемам. Большинство заинтересованных групп (промышленники, банки­ры, профсоюзы и т. д.), как правило, не принимают активного участия в политическом процессе, основные элементы которого запрограммированы заранее. Традиционность предполагает четкое следование известным правилам, которые определяют, кто будет принимать решение, какова последовательность действий и даже каков вероятный результат принимаемых решений.

Однако консенсус временами может нарушаться. Это вы­зывается появлением новых групп интересов, требования ко­торых оказываются не услышанными правительством. В таких случаях «традиционный» тип политического процесса необхо­димо дополняется «нетрадиционным», предусматривающим ак­тивное несогласие с позицией правительства по определенным вопросам. «Нетрадиционный» тип политического процесса -это конфликтный тип, но и здесь нормативный консенсус (т. е. приверженность всего населения и правительства одним базо­вым ценностям) не нарушается. Коррекция «традиционного» политического стиля «нетрадиционным» означает лишь то, что правительство переходит на заранее известную всем его участ­никам резервную процедуру: к выработке решения привлека­ются заинтересованные группы, эксперты, аналитики и т. д.

В тех странах, где консенсус является нормой во всех ситуаци­ях, сбой в «традиционном» политическом процессе заставляет правительство отказываться от активного политического стиля и переходить к реагирующему. Тем самым правительство снимает с себя ответственность за фактическое нарушение консенсуса и обеспечивает себе свободу действий по восстановлению консен­суса на основе, признанной всеми членами общества.

Известное сходство политических взаимодействий, соче­тающих «традиционный» и «нетрадиционный» политические стили, обнаруживает политический процесс в Великобритании. Культурная однородность британского общества, привержен­ность традициям ограничивают возможности принципиальных

политических изменений и серьезных потрясений в стране. Данная предпосылка обусловливает реагирующий стиль поли­тики, однако социальная и статусная дифференциация обще­ства и известная религиозная неоднородность (существование католической и протестантской конфессий) предопределили преимущественно переговорный характер политического про­цесса. Исходя из этого, Дж. Ричардсон и Дж. Джордан отметили в качестве особенности британской политики функциональ­ную автономию ее различных сфер, что отражает высокую степень специализации политических институтов.

Социально-экономическая и религиозная неоднородность специфицирует интересы различных групп общества. Для представительства своих интересов эти общности создают раз­ветвленную систему организаций, формулирующих их требо­вания к власти. Наличие широкой сети консультативных ко­митетов, связывающих правительство с заинтересованными группами, обусловливает как необходимость принятия поли­тических решений путем консультаций, так и стремление вла­сти к достижению компромисса и его поддержанию. Реаги­рующий политический стиль иногда сменяется авторитарным, навязывающим обществу определенные новации. Такой раз­новидностью «нетрадиционного» политического процесса был политический курс М. Тэтчер, когда при принятии решений игнорировались интересы влиятельных политических групп (например, профсоюзов).

Менее однородные в культурном, религиозном, социаль­ном, политическом отношениях общества обычно используют сочетание взаимоисключающих политических стилей. Так, наличие разнородных общностей во французском обществе предполагает тяготение их к политическим силам, испове­дующим определенные системы ценностей. Высокая степень групповой сплоченности порождает такую черту политической жизни Франции, как корпоративизм. Отсутствие политической монополии у какой-либо группы в обществе обусловливает необ­ходимость договариваться о сферах влияния и принимать стратегические решения методом консультаций правительства с влиятельными группами. Группы давления обладают значи­тельными ресурсами воздействия на правительство, вследствие чего, по мнению Дж. Хейуорд, для Франции характерен дуализм политических стилей: реагирующего, состоящего в поэтапном решении актуальных на данный момент проблем, и активно интервенционистского, проявляющегося в способности навя­зывать долгосрочные универсальные программы.

Реагирующий стиль политики проявляется в стремлении правительства чутко реагировать на движение потребностей различных групп общества и своевременно удовлетворять их. Реагирующий характер политики проявляется и в повышенном внимании правительства к состоянию общественного мнения. Развитая система опросов создает устойчивый механизм об­ратной связи между правительством и электоратом. На их ос­нове определяются первостепенные задачи, которые решаются в рамках привычных форм взаимодействия власти и общества.

Различие частных и общезначимых, национальных и ло­кальных интересов затрудняет проведение активного интер­венционистского стиля, предполагающего реализацию стра­тегических задач. Не случайно поэтому, что долгосрочные программы обычно навязываются влиятельными заинтересо­ванными группами (корпорациями, банками), которые обла­дают возможностью убедить общественное мнение и офици­альную власть в их целесообразности с помощью средств массовой информации, денег и своего авторитета. Подобной способностью наделен французский президент, политический вес которого позволяет инициировать и поддерживать актив­ный интервенционистский политический стиль.

Итак, доминирование того или иного типа политического процесса обусловлено характером субкультур, носителями ко­торых выступают заинтересованные группы. Социокультурные ориентации предопределяют их социальные установки, поли­тические предпочтения и формы политического взаимодействия. При всей разнородности религиозных, культурных, психологи­ческих, социальных ориентации и политических установок западные демократии обеспечивают политическую целост­ность общества и работающую систему взаимодействия и диа­лога культур и их носителей.

Интеграция в политическом процессе различных субкуль­тур и интересов их носителей достигается политической мифо­логией. Среди них, по мнению западных аналитиков, наиболее важными являются четыре мифа:

первый - миф управляемости, состоящий в способности го­сударственной власти, управляя, добиваться перемен, решать актуальные проблемы, разрешать конфликты и поддерживать динамическое равновесие системы;

второй - миф демократической легитимации,выражающий­ся в способности власти создавать у населения убеждение в своей законности через выборность и эффективность;

третий - миф рационального контроля,проявляющийся в наличии рациональной бюрократии и возможности контроля за социальной средой и властью с помощью средств массовой информации, опросов, контроля за депутатами;

четвертый - миф власти,состоящий в подчинении борьбы за власть демократическим нормам, в признании справедливой победы тех, кто выиграл на выборах.

Если использовать исследовательские матрицы Л. Пая, Дж. Ричардсона, Г. Густафсона и Дж. Джордана, то к характери­стике политического процесса в России можно подходить с различных позиций. Во-первых, по ценностям доминирующей культуры и устойчивым формам самоорганизации политиче­ского процесса он относится к политическим взаимодейст­виям незападного типа, бытийным основам которых чужды демократические идеи и принципы.

Во-вторых, по характеру взаимодействия власти и общества политический процесс в России можно отнести к вертикально организованным процессам, в которых власть односторонне определяет правила и условия должного политического пове­дения, навязывая гражданам желательные для нее ценности.

В-третьих, по политическому стилю его можно характеризо­вать как активный политический процесс, в основе которого ле­жит активная роль государства как в формулировании актуальных проблем, так и в вынужденной интеграции интересов различных групп. Неоднозначная, многоэлементная характеристика полити­ческого процесса в России обусловлена влиянием ряда перемен­ных, которые предопределяют его особенности.