Модернизация российского общества: исторический опыт и перспективы

В России специфика действия названных закономерностей перехода к демократии и рынку определяется тем, что страна представляет собой федеративное образование, неоднородное в историческом, социокультурном и религиозном отношениях. В многонациональных образованиях переход к демократии, как правило, сопровождается обострением межнациональных конфликтов, усиливаемых социально-классовым противоборством между традиционными классами и теми новыми слоями, ко­торые возникают на базе предпринимательства. Как показы­вают события последних лет, совпадение современной модер­низации с ростом национального самосознания и националь­ным возрождением многих народов России сопровождается не только обострением межнациональных отношений (о чем сви­детельствует, например, война в Чечне), политической неста­бильностью и социальной напряженностью, но и возможно­стью появления теократических авторитарных режимов, ростом национализма и шовинизма.

Опыт первых лет модернизации в России выявил наиболее сложную проблему переходного периода, а именно проблему сохранения системы в состоянии динамического равновесия, баланса интересов различных социальных групп в условиях существенной поляризации сил. Поиск наиболее оптимальной модели последовательного перехода к демократии заметно за­тянулся; это в значительной мере объясняется тем_; что в усло­виях кризиса прежней модели общество оказалось чрезвычай­но единодушным в ее отрицании, но чрезмерно избирательно подошло к определению желаемого будущего.

Устойчивость процесса изменения системных качеств рос­сийского общества, характера деятельности, образа жизни лю­дей во многом зависит от способности широких слоев населе­ния воспринимать идеи реформ как свои личные, воспроиз­водить их, делать содержанием личной культуры. Однако социо­культурная среда в России менее всего благоприятствует столь ра­дикальным изменениям. Модернизация российского общества происходит в условиях культурного конфликта, в котором столкнулись два социокультурных, потока, один из которых ори­ентирован на индивидуалистические ценности западной либе­ральной цивилизации, а другой, противоположный - на кор­поративно-коллективистские ценности восточной цивилизации. В России эти две социокультурные системы неорганично со­четаются, отторгают друг друга, что обусловливает волнооб-разность изменений и возвратные тенденции в трансформации постсоциалистического общества.

Неорганичное сочетание индивидуалистических и коллек­тивистских ценностей вызвано промежуточным положением Рос­сии между Западом и Востоком. Россия в своем развитии всегда испытывала их влияние и эволюционировала благодаря заим­ствованиям. Первоначальное доминирование ценностей вос­точной цивилизации, связанное с влиянием активных торго­вых, культурных и религиозных отношений (принятие христианства) с Византией, наложило отпечаток на способы организации общества, образ жизни. Эволюция общества пу­тем концентрации политического господства в руках государ­ства за счет роста его притязаний была обусловлена и тем, что освоение необъятных просторов могло осуществляться на основе же­сткой централизации власти, тотальной регламентации всех сфер жизнедеятельности человека. Целостность общества в этих условиях достигалась за счет подавления индивидуальных интересов, преодоления социального многообразия.

Возвышению роли политических факторов в развитии об­щества способствовала и организация хозяйственной жизни. Не­зрелость технологических компонентов производства стимули­ровала его экстенсивное развитие за счет вовлечения дополнительной рабочей силы. Это определяло неразвитость трудовых навыков работника, необходимость непосредствен­ной кооперации производителей в одном месте и, как следст­вие, ограниченность прибавочного продукта, который созда­вался ими. В таких условиях индивид зависел от силы организации (общины), которая обеспечивала его прожиточ-

ным минимумом, и от власти, которая интегрировала эти уси­лия и направляла их. Кроме того, незначительный прибавоч­ный продукт требовал централизованного и уравнительного распределения, что подкрепляло власть государства над лично­стью как гаранта ее физического выживания.

Отсутствие свободного индивида, обладающего собственно­стью, или активно причастного к процессу распределения прибавочного продукта, не могло сформировать у него разви­тых производительных интересов, и оттого преобладал госу­дарственно-зависимый работник нерыночного типа с ярко выраженным эгалитарным сознанием. Он не был заинтересован в получении более высокого дохода за счет более интенсив­ного труда. Ему был достаточен минимум, позволявший со­хранять привычный уровень существования. Воспроизводст­венный процесс осуществлялся на основе устойчивых традиций, веры в совершенство существующего общества, его неизменность. Стремление к сохранению патриархального идеала, предохранение его от различных трансформаций куль­тивировало и православие, принятое князем Владимиром. Из всех направлений христианства православие наиболее консер­вативно как мировосприятие и менее всего стимулирует адап­тивность российского общества к изменениям. Черты восточ­ного цивилизационного уклада в жизни российского общества усилились в период монгольского ига.

Закат Византии активизировал связи России с Западом. Ценности либеральной цивилизации активно распространяли те социальные группы, которые поддерживали интенсивные отношения с Западом - интеллигенция, купцы, правящая элита.

Попытки модернизации России предпринимались при Ива­не Грозном, Борисе Годунове, Петре I, Александре II, Александре Ш, а также в советское время. Особенность их состоит в том, что они проводились «сверху» как реакция на вызов стран запад­ной цивилизации, следовательно, импульсы модернизации находились вне общества. Неорганичность формирования предпосылок модернизации приводила к тому, что она пред­ставляла собой всего лишь попытку правящих классов разре­шить возникающие внутренние проблемы средствами власти. Имперская модель модернизации являлась следствием циви-лизационной разнородности этносов, населявших Россию, структурную целостность которой можно было обеспечить авторитарной (а часто и тоталитарной) властью. Авторитарная модернизация «сверху» состояла в стремлении правящей элиты

заимствовать технологические достижения, перенести евро­пейские политические, культурные институты и ценности на российскую почву при сохранении прежних общественных отношений. Но при этом всегда возникало противоречие меж­ду индивидуалистическими ценностями и общественными от­ношениями традиционного типа.

Отсутствие развитой добуржуазной культурной традиции, незрелость правовых и политических предпосылок обусловили доминирующее значение в модернизации политической власти государства. Прежде всего модернизация была выборочной и касалась только тех сфер, которые укрепляли мощь государст­ва. При Петре I такой сферой был военно-промышленный комплекс. Одной из особенностей модернизации при заимст­вовании моделей западных институтов было укрепление до-буржуазных отношений (крепостничества), что уже обусловли­вало ее паллиативный и ограниченный характер.

Более масштабную попытку внедрения западных ценностей и институтов в российское общество предпринял Александр П, начавший освобождение крестьян от крепостной зависимости, утвердивший земское местное самоуправление, суд присяж­ных. Однако Россия так и не смогла перейти к ценностям ли­беральной цивилизации и постоянно оставалась между двумя цивилизациями. Данное обстоятельство обусловило циклич­ность ее развития, эклектичность политической культуры, синдром развивающегося общества.

Механизм социальных изменений в развивающемся обще­стве не основан на естественном действии интересов индиви­да, преемственности и поступательности. В подобных услови­ях общество эволюционирует через разрыв, разрушение, скачки вперед и откаты назад. Синдром развивающегося общества со­стоит в постоянном воспроизводстве в социально-экономи­ческой и культурной сферах тенденций разрыва и разрушения. Неорганичное сочетание западных и восточных ценностей приводило к тому, что доминирование на отдельных этапах развития России, особенно в периоды реформ, индивидуали­стических ценностей порождало неуверенность, дискомфорт большей части населения, связанного с корпоративно-коллек­тивистскими ценностями. Их недовольство приводило к тому, что реформы сменялись контрреформами. Однако устойчивое преобладание корпоративно-коллективистских ценностей в воспроизводственном процессе всякий раз вступало в проти­воречие с постоянно развивающимися потребностями индивида.

Подобная неорганичность, промежуточность цивилизаци-онного развития России не была преодолена и модернизаци-онными попытками в советское время, одни из которых осно­вывались на желании создать общество «нового типа», другие -на стремлении ликвидировать его очевидные недостатки. Ав­торитарная модернизация 30-х годов создала преимущественно индустриальное общество, урбанистическую культуру. Однако советское общество по многим характеристикам отличалось от современного ему западного индустриального общества, преж­де всего структурой экономики, уровнем и качеством жизни, степенью технологической оснащенности гражданских отрас­лей народного хозяйства, а главное - системой ценностей. Дело в том, что модернизации в советское время, как и раньше, не затрагивали социокультурную динамику России, а во многом активно культивировали и воспроизводили ее, лишь добавляя эпитет «социалистическая».

Так, после кризиса политики «военного коммунизма» стала обнаруживаться незрелость цивилизационных предпосылок для строительства нового общества. Реальное втягивание стра­ны в "лоно промышленной цивилизации путем применения экономических механизмов (товарно-денежных отношений, рынка, примата общечеловеческих ценностей) натолкнулось на господствовавший тип работника, стандарты его экономи­ческого и политического поведения, культуру общества.

Известно, что, развязав мощные силы рынка, способствуя подъему экономики страны, новая экономическая политика в то же время резко обострила классовые антагонизмы, стиму­лировала дальнейшее имущественное расслоение, вызвала рост эксплуатации, массовую безработицу. Болезненно происходил распад крестьянской общины, являвшейся основой социаль­ной структуры общества. Все это послужило причиной назре­вавшего недовольства социальных сил, рассчитывавших на социальные гарантии и помощь государства. Столкновение разнотипных культур и их носителей грозило распадом обще­ственной системы. Ее целостность могла сохраниться либо за счет дальнейшего углубления гражданского мира и последова­тельного перехода к новому типу исторического развития, ос­нованному на экономической свободе и политической демо­кратии, либо путем установления тоталитарного режима, способного преодолеть антагонизмы благодаря уничтожению источников их воспроизводства (нэповской экономики, рын­ка, товарно-денежных отношений), жестко регламентировав­шего развитие общественной жизни.

Большинство населения, испытывавшего дискомфорт в ус­ловиях сложного рыночного образа жизни, стремилось устра­нить его в результате объединения вокруг коллективной цели и тем самым преодолеть противоречивое многообразие инте­ресов. Правящая элита при осуществлении технологической модернизации также была заинтересована в сохранении кол­лективистской системы ценностей - и не только ради сохра­нения чистоты идеологии, но и в практическом плане. Низкая степень индивидуальной и общественной защищенности лю­дей вследствие незрелости способа производства, культурная отсталость и отсутствие демократических традиций, обуслов­ленные неразвитостью гражданского общества, создавали благоприятные возможности для широкого вмешательства го­сударства во все сферы жизнедеятельности индивида. Про­возглашая необходимость формирования личности нового ти­па, правящая элита на практике активно культивировала пат­риархальные ценности (корпоративность, уравнительность, • доминирование общественного интереса над личным).

Опираясь на государственно-зависимый тип работника, тота­литарный режим внедрил производственную этику, основан­ную на гарантиях, на нежелании проявлять инициативу, усер­дие, трудолюбие, ответственность, идти на риск. Причем для этого создавались не только экономические предпосылки (ли­шение работника средств производства), но и организацион­ные формы. Культура государственно-зависимого работника опиралась на радикально-общинную психологию, развивав­шуюся колхозно-совхозной системой. Усложнение социальной системы в результате индустриализации наталкивалось на од­ностороннее развитие работника такого типа, утратившего свои субъективные качества, которые он делегировал государ­ственным и партийным структурам. Тоталитарно-авторитарная власть представляла собой своеобразную компенсацию эконо­мической отсталости, социального раскола, традиционного менталитета - ведь развитое общество не нуждается в разветв­ленной системе насилия. Сохраняющийся культурный кон­фликт между индивидуалистическими и коллективистскими ценностными ориентациями в значительной мере определяет возможности модернизационного процесса в России сегодня.

Следовательно, специфика реформирования посткоммуни­стических обществ обусловлена не только тем, что они имели логику социального развития, основанную на иных мобилиза­ционных механизмах. Не менее важно и то, что для современ-

ной модернизации им недостает целого ряда цивилизацион-ных предпосылок (зрелого гражданского общества, рыночной инфраструктуры, демократических традиций). Ситуация ос­ложняется и тем, что постсоциалистическим странам прихо­дится решать в ограниченные сроки очень разнородные по происхождению и содержанию задачи (переход к информаци­онным технологиям осуществляется одновременно с воссозда­нием отношений частной собственности, внедрением элемен­тов рыночной экономики и т. д.). И если учесть, что решение подобных разноплановых задач сопровождается заметным па­дением уровня жизни основной массы населения, то стано­вится понятной важность поиска нетрадиционных технологий трансформации социальной системы. Однако наиболее значимым для России является формирование механизма преодоления социо­культурных противоречий,поскольку именно они определяют логи­ку и характер возможных социальных изменений.

Логические задания и проблемные вопросы

1. Содержание политической модернизации, происходящей в постком­
мунистических странах, известный немецкий политолог Р. Дарендорф
определил следующим образом: «Переход не означает и не должен оз­
начать замены одной системы на другую. Нет никакого смысла в пе­
реходе от социализма к капитализму. Дорога к свободе есть переход от
закрытого общества к открытому. А открытое общество - не система, а
только механизм для изучения альтернатив. Экономические структуры
и политика в нем не определены». Насколько справедливо такое суж­
дение? Подтвердите или опровергните утверждение Р. Дарендорфа
примерами из современной российской модернизации.

2. Вопрос о том, как эффективнее, с меньшими социальными издержка­
ми перейти к демократии, был всегда актуален. Различные политоло­
гические школы по-разному видят этот переход. Сторонники либе­
рального направления считают, что успех модернизации зависит от
того, насколько активнее массы включаются в политический процесс
и насколько более открытым стал доступ в элиту для различных соци­
альных групп. Консервативная интерпретация модернизации, наобо­
рот, исходит из того, что включенность в процесс принятия политиче­
ских решений неподготовленных масс будет иметь негативные
последствия для общества. Как Вы думаете, какая точка зрения верна?
По какому сценарию осуществляется модернизация в России?

3. Целый ряд стран, например, Южная Корея, Тайвань, Сингапур, Чи­
ли, успешно провел модернизацию в условиях авторитарных режимов.
Как Вы думаете, почему в этом случае авторитарные режимы оказа­
лись эффективны? Как соотносится переход к экономической свободе
с ограничением политических и гражданских прав?

4. Какая стратегия модернизации более эффективна: стратегия «раз­
рыва», при которой разрушаются прежние тоталитарные институты и

формы политического участия, или стратегия постепенных, поэтап­ных преобразований? Аргументируйте свой ответ.

5. Модернизация традиционных и предсовременных обществ нуждается в значительных финансовых инвестициях. Различные страны исполь­зуют разные материальные источники: одни в основном рассчитывают на помощь международного сообщества, другие - на внутренние ис­точники, заметно ограничивая внутреннее потребление. Какой из ва­риантов более эффективен? Аргументируйте свой ответ. С чем связа­на, на Ваш взгляд, ограниченность зарубежных инвестиций в экономику России?