Привилегии, права и динамика элит

Пример республиканского и имперского Рима ясно свидетельствует, что не существует телеологии, которая бы предопределяла прогресс от простых к более сложным естественным государствам. Нет силы, которая бы неизбежно двигала общества поступательно от хрупких к базисным или зрелым естественным государствам. Общества могут регрессировать, а могут и прогрессировать [69].

Логика естественного государства позволяет понять, почему силы, действующие в государстве ограниченного доступа, не ведут к неизбежному прогрессу от простейших к более сложным формам социальной организации. Силы двойного баланса — важный элемент развития внутри естественного государства. Для того чтобы публичные организации государства стали более сложными, должны развиваться организации частного сектора. Развитие публичных и частных организаций должно происходить одновременно, включая степень специализации и разделения труда внутри и между организациями, возможность владеть и передавать недвижимое и движимое имущество, возможность отслеживать и документировать действия организации, степень, в которой используется внешнее принуждение к исполнению соглашения с помощью третьей стороны, а в достаточно крупных организациях — способность обеспечить исполнение соглашений с помощью третьей стороны внутри организации.

С появлением базисного естественного государства из хрупкого государства поддержка организаций переходит к влиятельным членам господствующей коалиции. Элиты крайне заинтересованы в продвижении торговли и специализации, а также в разделении труда. Кроме того, как элиты, они заинтересованы определить свои привилегии в отношении друг друга. Изначально эти привилегии изменчивы и зависят от динамики коалиции. Однако если коалиция стабилизируется, создание институтов публичного права может отчасти стать механизмом разрешения конфликтов элит. Нашим третьим предположением будет следующее:

Происхождение правовой системы связано с определением привилегий элиты .

Правовые системы изначально возникают для обеспечения защиты уникальных и частных привилегий элиты, в том числе привилегий учреждать организации. Организации, сформированные элитами, нередко содержат элементы как публичных, так и частных организаций, как, например, манор в средневековой Англии или город в средневековой Германии. Ранние правовые формы могут быть надежными среди элит, в силу того что они персонально обладают силой и стимулами дисциплинировать друг друга, при необходимости даже незаконными средствами. Существование суда или законов для элит не означает верховенства права или беспристрастного принуждения к исполнению. Обхождение с влиятельными лицами, по всей вероятности, будет более благосклонным (как это отразилось в Салической правде). Если все же привилегией пользуются все элиты, не только стимулы всех элит уравниваются в поддержке этой привилегии, но и разделяемое понимание природы привилегии делает возможным трансформировать привилегию в право. Например, в средневековой Англии, как мы увидим в главе 3, все крупные феодалы обладали правом содержать в маноре свой собственный суд. Их права создали общую заинтересованность в поддержании этих судов (иногда в противоположность или в конкуренции с королевским судом).

По мере того как элиты формируют более влиятельные организации, у элит возрастает уверенность в том, что соглашения, определенные внутренними правилами господствующей коалиции, будут исполняться. Более влиятельные организации предоставляют элитам как способность сохранять дисциплину в коалиции, так и стимулы для формирования общих институтов, поддерживающих их организации. Важное следствие возникает тогда, когда частные элитные организации обладают некоторой степенью независимости от государства и свободой действий, пусть даже и ограниченной. Когда организации элит обладают большей возможностью наказывать (или вознаграждать) государство за нарушение (соблюдение) своих обязательств, тогда естественные государства также более способны обеспечивать достоверные обязательства более сложных публичных организаций. В этом состоит позитивный аспект логики естественного государства. Если (и когда) у элит появляются ограниченные права создавать организации, базисные естественные государства подходят к зрелой стадии. Зрелые естественные государства не могут развиваться без более сложных частных организаций.

Процесс трансформации привилегий элит в их права, поддерживаемый балансом политических и экономических интересов, не происходит автоматически, поскольку тем не менее остается в равной степени сильный и устойчивый мотив для элит превращать права в привилегии. Господствующая коалиция остается единой только в том случае, если возможно сохранить баланс экономических и политических интересов. Если меняются обстоятельства, что обычно и происходит, существует множество стимулов для перераспределения ресурсов или привилегий внутри коалиции, для того чтобы поддержать баланс. Но превращение незначительных предельных изменений в соглашения может быть сложным, если не невозможным делом. Когда фракция внутри коалиции становится более могущественной, она маневрирует чтобы получить больше ренты, или угрожает борьбой, или выходит из коалиции (возможно, вернувшись к сражению). Отношения внутри элиты всегда более или менее динамичны и никогда не бывают статичными. В процессе развития естественного государства они не сокращают неопределенности или динамики господствующей коалиции. Вместо этого они способствуют сохранению более сложных общественных и частных организаций элит, которые имеют больше возможностей для приспособления к меняющимся обстоятельствам, позволяющих обойтись без возвращения от прав элиты к привилегиям. Когда возникает необходимость в резких корректировках, в результате естественные государства скорее часто переживают частичное или nojfhoe разрушение господствующей коалиции, гражданскую войну, а не правовые изменения. В подобных обстоятельствах зрелые естественные государства могут быстро вернуться к социальным соглашениям, типичным для базисных или даже хрупких естественных государств.