Информационное обоснование деятельности комитетов

Политэкономия также дает альтернативное, информационное обоснование деятельности законодательных организаций. Все члены парламента получают преимущества за счет информации, предоставляемой специалистами, а ее экс­пертиза осуществляется членами комитетов. Поэтому, как полагают К. Шепсл и Б. Вейнгаст, комитеты являются не только каналом затратно-экономичных транзакций при распределении, но также и специализированными факторами производства (Shepsle, Weingast, 1994). Комитеты выполняют функцию специ­ализированных экспертных организаций, которые собирают и оценивают ин­формацию, внося тем самым свой вклад в отношение между социальной политикой и результатами ее осуществления для общества.

Как отмечается в книге К. Кребила и ряде работ, которым дана оценка Т. Гиллиганом, суть этого процесса состоит в следующем: если законодатели не знают точного соотношения между политическими инструментами, кото­рые они отбирают, и теми результатами, к которым может привести приме­нение этих инструментов, у них возникает потребность обновить и улучшить свои знания о предмете путем сбора новой информации (Krehbiel, 1991; Gilligan, 1993). Такая институциональная процедура отражает потребность в получении и распространении информации в дополнение к потребности в решении воп­росов распределения, или вместо нее. Большинство выступит с инициативами и предоставит средства специальным комитетам, которые употребят их на то, чтобы выступать в роли экспертов. Комитеты могут оказывать значительное влияние на законодателей не только потому, что в их руках сосредотачивается власть выносить в повестку дня определенные вопросы, но также потому, что они монопольно обладают информацией и экспертными знаниями. Распро­странение ими новой информации, таким образом, может оказать влияние на политический выбор законодательных органов в целом.

Отсюда вытекает множество эмпирически проверяемых последствий. Во-первых, для ограничения потенциальных потерь представительных органов от специализации, комитеты должны в основном ориентироваться не на пред­почтения меньшинства (тех законодателей, мнения которых существенно рас­ходятся с точкой зрения представителей центристского направления в зако­нодательных органах⁷), а отражать позицию центристской, средней части за­конодателей. Точно так же согласительные комитеты представителей палат, которые призваны разрешать споры между палатами, должны отражать точку зрения большинства. Гиллиган и Кребил также полагают, что для стимулиро­вания комитетов необходимо, чтобы они взяли на себя экспертные функции;

большинство нередко будет стремиться к тому, чтобы ввести ограничитель­ные процедуры, препятствующие возможности сговора конгрессменов с члена-

⁷ Крупный эмпирический проект, реализованный К. Пулом и Х. Розенталем с целью определения масштабов поименного голосования в Конгрессе США, в значительной степе­ни облегчил анализ позиций, занимаемых законодателем и комитетом (Poole, Rosenthal, 1991).

ми комитетов. Более вероятно в таких случаях наложение самоограничений, которые будут тем более эффективны, чем в большей степени комитеты пред­ставителей зависят от своих создателей. Многие из этих последствий находятся в прямом противоречии с позициями представителей других «лагерей», в силу чего решающее значение в данном случае имеет практическая работа, которая должна будет проводиться на протяжении последующих лет.

В специальных трудах, посвященных очерченному кругу проблем, господ­ствуют исследования Конгресса США, поэтому их содержание зачастую блес­тяще, но слишком узко. Проводились и параллельные исследования отноше­ний между Конгрессом, президентом и бюрократией (Мое, 1984; 1990), кото­рые будут рассмотрены нами ниже, где мы также остановимся на политичес­кой модели, основанной исключительно на пожеланиях президента (Alesina, Rosenthal, 1995). В последнее время появляются политэкономические исследо­вания, посвященные влиянию затратных транзакций на организацию парла­ментских законодательных органов и экономическим последствиям подобно­го влияния (Palmer, 1995; Мое, Caldwell, 1994; Spolaore, 1993). После периода относительного затишья недавно стало заметно возрождение интереса к отно­шениям между партийной политикой, политическими институтами и к про­цессу формирования правительства.