Взаимоотношение потребностей

Очевидно, что потребности не полностью изолированы друг от дру­га, и природа их взаимодействий или взаимовлияний имеет огромное теоретическое значение. Меррей принимает положение о том, что сущест­вует иерархия потребностей, при которой определенные тенденции зани­мают более высокое положение, чем другие. По отношению к потребно­стям, которые, «не будучи удовлетворенными, начинают главенствовать с наибольшей силой»¹, используется понятие доминирования. Так, в ситуа­ции, когда две или более потребностей требуют несовместимых реакций, именно доминирующая потребность (связанная с болью, голодом, жаждой, например) станет действующей, так как ее удовлетворение не может быть отсрочено. Минимальное удовлетворение таких потребностей необходи­мо прежде, чем смогут вступить в силу другие. При исследовании лич­ности Меррей обычно рассматривал конфликт, в который включены по-

¹ Murray HJl. Toward a classification of interaction // Т. Parsons, E.A. Shils (Eds.). Toward a general theory of action. Cambridge: Harvard Univ. Press, 1951. P. 452.

Холл К., Линдсей Г. [Классификация потребностей Г. Меррея] 37

требности. В его работах каждый субъект обычно оценивается в плане интенсивности конфликта в определенных ключевых сферах, например — автономия против уступчивости, достижение против удовольствия.

В определенных обстоятельствах посредством единой линии пове­дения может быть удовлетворено множество потребностей. В тех случаях, когда различные потребности реализуются в одном и том же поведении, Меррей говорит о смешении потребностей. Другая важная разновидность взаимоотношений потребностей описывается понятием субсидиации. Суб­сидирующая потребность — та, что служит удовлетворению другой: на­пример, индивид может проявлять потребность в агрессии, но это служит лишь удовлетворению потребности в приобретении. Во всех случаях, ког­да действие одной потребности служит лишь инструментом удовлетворе­ния другой, мы называем ее субсидирующей другую. Отслеживание зве­ньев субсидиации может иметь большую ценность для выявления доми­нирующих основных мотивов индивида.

Мы исследовали то, как Меррей представляет мотивацию индиви­да. Однако эти личные мотивы тесно связаны с событиями, происходящи­ми вне индивида, и нам предстоит рассмотреть то, как эти важнейшие со­бытия среды представляет Меррей.

Прессы

Так же, как понятие «потребность» отражает важные внутренние де­терминанты человеческого поведения, понятие «пресс» отражает важные детерминанты поведения, исходящие из среды. Проще говоря, пресс — это характеристика или свойство объекта среды или человека, которое облег­чает или затрудняет достижение индивидом его цели. Прессы связаны с людьми или объектами, имеющими прямое влияние на усилия, предпри­нимаемые индивидом для удовлетворения своих потребностей. «Пресс объекта — это то, что он может сделать с субъектом или для субъекта,— сила, которая так или иначе влияет на благосостояние субъекта»¹. Пред­ставляя среду в терминах прессов, исследователь надеется выделить и классифицировать важные части того мира, в котором живут индивиды. Разумеется, мы лучше представляем, что — скорее всего — сделает инди­вид, если располагаем картиной не только его мотивов или направляю­щих тенденций, но и картиной его интерпретации среды. Понятие пресса предназначено именно для этого.

Для различных целей Меррей разработал различные перечни прес­сов. Это отражено в классификации, представленной в таблице 2, отража­ющей важные события или воздействия, имеющие место в детстве. На

¹ Murray НЛ. (and collaborators). Explorations in personality. N.Y.: Oxford, 1938. P. 121.

38 Тема 12. Психология мотивации

Таблица 2

Сокращенный перечень прессов¹

1. Отсутствие семейной поддержки
Культурные противоречия
Семейные противоречия
Нетвердая дисциплина
Родительская сепарация
Отсутствие родителя — отца, матери
Болезнь родителя — отца, матери
Смерть родителя — отца, матери
Неполноценный родитель — отец, мать
Бедность

Бытовая неустроенность

2. Опасность беды

Отсутствие физической поддержки, высота

Вода

Одиночество, темнота

Бурная погода, молния

Огонь

3. Недостаток или потеря
кормления
собственных вещей
общения
разнообразия

4. Сдерживания, отказы

5. Отвержение, равнодушие, презрение

6. Соперник, конкурирующий завистник

7. Рождение сиблинга

8. Агрессия

Дурное обращение старшего мужского пола

женского пола Дурное обращение со стороны сверстников

Заносчивые сверстники

9. Доминирование, принуждение, препятствование

Дисциплина Религиозное воспитание

10. Опека, балование

11. Поддержка, требование нежности

12. Уважение, признание

13. Аффиляция, дружба

14. Секс
Обнажение

Обольщение: гомосексуальное, гетеросексуальное Родительская половая связь

¹ Murray НА. (and collaborators). Explorations in personality. N.Y.: Oxford, 1938. P.291-292.

Холл К., Линдсей Г. [Классификация потребностей Г. Меррея] 39

15. Ложь или предательство

16. Неполноценность
физическая
социальная
интеллектуальная

практике эти прессы не только определяются как действующие в данном индивидуальном опыте, но им приписывается и количественный рейтинг для обозначения силы или значимости в жизни индивида.

Важно различать значимость объектов среды в восприятии или ин­терпретации индивида (бета-прессы) и свойства этих объектов в реаль­ности или в том, как они открываются в объективном исследовании (аль­фа-прессы). Поведение индивида теснее связано с бета-прессами, однако важно выявить ситуации значительных расхождений между бета-прес­сом, на который реагирует индивид, и альфа-прессом, действующим в ре­альности.

Редукция напряжения

Как мы уже видели, с точки зрения Меррея индивид действует на основе сложной системы мотивов. Далее, он признает, что при актуализа­ции потребности индивид оказывается в состоянии напряжения, а удовлет­ворение потребности ведет к его редукции. Наконец, организм научится об­ращаться к тем объектам и осуществлять те акты, которые в прошлом ас­социировались со снижением напряжения.

Хотя Меррей одобряет такую формулировку, он утверждает, что она не полностью соответствует положению вещей. Индивид не только на­учается действовать так, чтобы редуцировалось напряжение и он таким образом был бы удовлетворен; помимо этого, он научается действовать так, чтобы увеличить напряжение, которое будет редуцировано в будущем — в связи с чем и удовольствие будет сильнее. Пример повышения напряже­ния с целью получения удовлетворения — игра, предваряющая завершение полового акта.

Следует заметить, что это положение применимо только к эффект­ным потребностям. Когда речь идет о процессуальной активности и модальных потребностях, удовлетворение приносит сам процесс активно­сти, и интенсивность удовлетворенности в начале и в середине может быть той же, что в конце.

Меррей принимает положение, согласно которому человек действу­ет как бы имея в виду возрастание удовлетворения и снижение напря­жения. Однако это лишь намерение или вера со стороны действующего, и не всегда оказывается так, что действие, которое, как он полагает, при-

40 Тема 12. Психология мотивации

ведет к снижению напряжения и удовлетворению, действительно к этому приведет. Более того, люди не мотивированы на удовлетворение вообще; в каждом случае речь идет о специфическом напряжении, релевантном конкретной потребности: именно это напряжение человек старается ре­дуцировать. Таким образом, удовлетворение — во многом следствие по-требностных состояний и их поведенческих следствий.

Тема

Тема — молярная и интерактивная единица поведения. Она вклю­чает побуждающую ситуацию (пресс) и потребность. Таким образом, она соотносится с взаимодействием между потребностями и прессами и обес­печивает возможность более глобального, менее «частичного» взгляда на поведение. Благодаря этому понятию теоретик может представить ситу­ации, активирующие определенные потребности, а также исход или ре­зультирующие действия этих потребностей.

Темы варьируют от простых формулировок относительно субьект-объектных взаимодействий до более общих и приблизительных относи­тельно длительных трансакций; возможны и формулировки, отражающие сочетания простых тем (сериальные темы). Тема как единица анализа — естественное следствие убежденности Меррея в том, что межличностные отношения следует описывать как диадические. Это означает, что теоре­тик должен представлять не только интересующего его субъекта, но и того, с кем он взаимодействует. Чтобы предсказать конкретные соци­альные взаимодействия между двумя людьми, теоретик должен равное внимание уделить и субъекту, и объекту.

Потребностный интеграт

Хотя потребности не обязательно «привязаны» к особому объекту среды, часто случается, что индивид — вследствие опыта — начинает ас­социировать конкретные объекты с определенными потребностями. Рав­ным образом с потребностью могут ассоциироваться усвоенные реакции, способы приближения к объекту или избегания объекта. Когда имеет ме­сто такая интеграция потребности, образа объекта или мысли о нем, и инструментальных актов, Меррей говорит о потребностном интеграте. Потребностный интеграт — это устойчивая «тематическая диспозиция» — потребность в определенном способе взаимодействия с определенного рода человеком или объектом. При наличии потребностного интеграта возбуждение потребности обычно побуждает человека к осуществляемо­му соответствующим образом поиску того объекта среды, который соот­носится с образом, выступающим как часть потребностного интеграта.

Холл К., Линдсей Г. [Классификация потребностей Г. Меррея] 41

Единая тема

Единая тема — это по существу единичный паттерн связанных потребностей и прессов, извлеченный из инфантильного опыта, придаю­щий смысл и связность большей части поведения индивида. В основном он действует как бессознательная сила. Единую тему не всегда возмож­но раскрыть, хотя возможно прийти к формулировкам относительно развития, которые проливают свет на поведение индивида (в целом или в большей части) и без которых поведение невозможно упорядочить. Меррей рассматривает единую тему человека как «ключ к его уникаль­ной природе» и говорит:

«Единая тема — это соединение взаимосвязанных (сотрудничающих или конфликтующих) доминирующих потребностей с прессом, воздействию которо­го индивид подвергался в одном или более случаях, испытывая удовлетворение или травматические переживания, в раннем детстве. Тема может означать пер­вичное детское переживание или последующее реактивное образование. Но, не­зависимо от природы и особенностей генеза, она в многообразных формах повто­ряется в течение последующей жизни»¹.

¹ Murray НЛ. (and collaborators). Explorations in personality. N.Y.: Oxford, 1938. P. 604-605.

Г. Олпорт ТРАНСФОРМАЦИЯ МОТИВОВ¹

Личность, как и любое другое живое существо, по мере роста ме­няется. И мотивы — двигатели личности — должны расти и меняться. Нелегко объяснить огромную трансформацию, претерпеваемую мотива­ми на пути от младенчества к взрослости. Это постепенный и тонкий процесс. Нельзя сказать, что все мотивы меняются в равной степени. Влечения сохраняются. И даже в сложных взрослых мотивах нынеш­него дня прошлое (иногда, в некоторой степени) все еще живо. Но не­обходимо раскрыть, какая часть прошлого еще горит в личности, а ка­кая обратилась в пепел.

В предыдущей главе был заложен фундамент для нашего анализа. Напомним, что в ней были разделены теории, постулирующие неизменные энергии, и теории, постулирующие изменяющиеся энергии.

Требования к адекватной теории мотивации

Мы полагаем, что адекватная теория человеческих мотивов будет отвечать следующим требованиям.

1. Она будет признавать современность мотивов. То, что движет нами, должно двигать сейчас. Следовательно, мотивационная теория дол­жна смотреть на настоящее состояние организма. Прошлое несуществен­но, если нельзя показать, что оно как-то динамически активно в настоя­щем. Возьмем для примера следующий случай:

Джордж — молодой преступник. Он осужден за воровство, поджог, воору­женный грабеж и злонамеренное нападение на нескольких полицейских. Ясно, что причина лежит в его несчастном детстве. Мать, которую он любил, умер­ла, когда ему было пять лет. После этой трагедии мальчик жил только с от­цом-пьяницей, от которого не видел ничего, кроме отвержения и жестокости.

Олпорт Г. Становление личности: Избранные труды. М.: Смысл, 2002. С. 302-329.

Олпорт Г. Трансформация мотивов 43

«Объясняет» ли эта история сегодняшнее поведение Джорджа? В опре­деленном смысле да, ибо она приводит исторические факты, существенные для понимания всего течения его жизни. Но есть другие мальчики, имевшие столь же суровое прошлое и при этом избежавшие таких сильных отклоне­ний в сегодняшнем поведении. Действительно, у одного моего знакомого — пламенного иезуитского миссионера — была очень похожая семейная исто­рия. В чем тогда разница? Ответ, похоже, в том, что Джорджа все еще актив­но беспокоит его детский конфликт и он до сих пор проигрывает (и переме­щает) свою враждебность к отцу, а миссионер как-то перерос конфликт и заменил детские враждебные мотивы другими — более добрыми. Следова­тельно, нельзя сказать, что прошлая история автоматически определяет ны­нешнюю «энергию» мотивов. Прошлые мотивы не объясняют ничего, если они не продолжают жить в настоящем.

По этой причине доктрина «вторичных влечений» представляется нам фатально алогичной. Напомним, что эта доктрина рассматривает ны­нешние мотивы как черпающие свою энергию из прошлого подкрепле­ния. Вы любите ловить рыбу то ли потому, что много лет назад отец брал вас с собой на рыбалку, то ли потому, что он удовлетворял многие ваши первичные детские влечения? С исторической точки зрения эта логика верна. Но ваша нынешняя, сегодняшняя страсть к рыбалке уже не мо­жет брать «энергию» из первичных влечений вашего младенчества (с ко­торым исторически связаны ваш отец и его приглашение вместе поры­бачить).

В динамическом смысле нет «вторичных» мотивов. Можно гово­рить о мотивах, вторичных по времени (ибо все нынешние мотивы выра­стают из предыдущих), или о мотивах, имеющих вторичную важность для личности. Но с точки зрения энергии или динамики все мотивы «первичны». Ни один не черпает свою «энергию» из прошлого, а всегда и только из настоящего¹.

2. Это будет плюралистическая теория, учитывающая мотивы многих типов. Помимо ошибочного анахронизма (взгляда на нынешнюю мотивацию с точки зрения прошлых событий), у многих мотивационных теорий есть и другой недостаток — чрезмерная упрощенность. Различ­ные авторы уверяют нас, что все мотивы сводимы к одному типу: к вле­чениям, к поиску удовольствия, к бессознательному, к поиску могущества или к самоактуализации. Ни одна из этих формулировок не может быть полностью адекватной, ибо в каждой есть лишь доля истины. Смахнуть комара со щеки — мотивированный поступок, но столь же мотивирован­ный поступок — посвятить жизнь искоренению желтой лихорадки или малярии. Добиваться глотка воды — не более и не менее мотивирован­ное занятие, чем добиваться олимпийской победы в плавании.

¹ Идею своевременности всех мотивов с особой ясностью отстаивал Курт Левин: Lewin К. A dynamic theory of personality. N. Y.: McGraw-Hill, 1935.

44 Тема 12. Психология мотивации

Вспомним полезное различение, предложенное Маслоу. Он говорит о мотивах дефицита или нужды и мотивах роста¹. Первые включают вле­чения и элементарные психологические потребности: жажду, голод, сон, самосохранение, комфорт, базовую безопасность. Вторые включают амби­ции, интересы, притязания нормально развивающегося взрослого. Адек­ватная теория должна охватывать и те, и другие.

Некоторые мотивы преходящи, другие повторяются, некоторые мгно-венны, другие долговременны, некоторые бессознательны, другие осознан­ны; некоторые ситуативны, другие личностны; некоторые снижают напря­жение, другие его поддерживают. Мотивы столь разнообразны, что труд­но раскрыть то, что их объединяет. Мотивы человека включают все, что он пытается (сознательно или бессознательно, рефлекторно или намерен­но) делать. И это почти все, что мы можем о них сказать.

Приняв этот принцип плюрализма, мы должны быть готовы посмот­реть в лицо тому факту, что мотивы животных не будут адекватной моде­лью мотивов людей, а мотивы взрослых не всегда будут продолжать моти­вы детства, и, наконец, мотивация невротичной личности не обязательно будет определять мотивацию нормального индивида. Многие исследовате­ли надеялись распутать клубок человеческой мотивации с помощью упро­щенных моделей машины, животного, ребенка или патологической лично­сти. Ни одна из этих моделей не адекватна².

3. Эта теория будет приписывать динамическую силу когнитив­ным процессам, т.е. планированию и намерению. Мы завершаем эпоху крайнего иррационализма, когда человеческая мотивация приравнива­лась к слепой воле (Шопенгауэр), к борьбе за выживание (Дарвин), к инс­тинктам (Мак-Дугалл и др.), к паровому котлу ид (Фрейд). Мощное вли­яние этих доктрин низвело роль «интеллекта» до уровня незначитель­ной. В лучшем случае интеллект рассматривался как инструмент для реализации мотива. Когнитивные функции — простые слуги. Централь­ная нервная система — агент автономной нервной системы³.

Постепенно возник протест. Свыше сорока лет назад, сделав обзор теории Мак-Дугалла, Грэм Уоллас предложил пополнить перечень ин­стинктов «инстинктом мысли»⁴. Позднее представители гештальтпси-хологии приписали динамическую силу когнитивным операциям. Мы

¹ См.: Maslow A. H. Motivation and personality. N. Y.: Harper, 1954.<Pyc. пер.: Мас­
лоу А. Г. Мотивация и личность. СПб.: Евразия, 1999.> Подобное положение выдвигала
Шарлотта Бюлер, которая на основе обширной работы с историями жизни сделала вывод,
что каждый человек стремится и к равновесию, и к экспансии (Biihler Ch. Maturation and
motivation // Dialectica. 1951. Vol. 5. P. 312-361).

² См.: Allport G. W. Scientific models and human morals // Personality and social
encounter. Boston: Beacon, 1960. Ch. 4.

³ См.: Kempf E. J. The autonomic functions and the personality // Nervous and Mental
Diseases Monographs. Ser. 1921. № 28.

⁴ См.: Wallas G. The great society. N. Y.: Macmillan, 1914.

Олпорт Г. Трансформация мотивов 45

придаем форму своему восприятию, изменяем свои воспоминания, реша­ем свои проблемы благодаря динамичным «самоопределяющимся» тен­денциям в мозговом поле, у которых нет неизбежной связи с влечения­ми, инстинктами или другими побуждениями. Бартлетт обобщил такие силы словосочетанием «усилия осмысления». Это понятие играет боль­шую роль в работах многих современных психологов, эмпириков, когни­тивных теоретиков и экзистенциалистов¹.

Несомненно, люди жадно стараются познать смысл своих нынеш­них переживаний и своего существования как целого, но мы не должны резко отделять такие когнитивные мотивы от тех, которые традиционно называются волевыми или аффективными. Для людей типично пытать­ся делать что-то, в чем их желания и планы хорошо согласуются. Же­лание и разум не находятся в отношениях господина и слуги, а сплав­лены в один мотив, который мы можем назвать «намерением».

Намерение — форма мотивации, обычно игнорируемая, но имеющая центральное значение для понимания личности. Понятие намерения позво­ляет нам преодолеть противопоставление мотива и мысли.

Подобно всем мотивам, намерение относится к тому, что индивид пытается делать. Конечно, существуют сиюминутные и кратковремен­ные намерения (получить стакан воды, смахнуть муху, удовлетворить то или иное влечение); но это понятие имеет особую ценность при указа­нии на личностные диспозиции дальнего действия. Мы можем намере­ваться организовать свою жизнь по какому-то этическому кодексу, отыс­кать смысл своего существования. Религиозное намерение ведет нас к такому упорядочению жизни, чтобы нам светила надежда в конце дос­тичь райского блаженства.

Понятие намерения позволяет нам признать несколько важных особенностей.

1. Когнитивные и эмоциональные процессы в личности сплавляют­
ся в интегральные побуждения.

2. Намерение, подобно всей мотивации, существует в настоящем, но
имеет сильную ориентацию на будущее. Использование этого понятия
помогает нам проследить динамику мотивации в направлении развора­
чивания жизни (в будущее), а не так, как это делает большинство теорий
(в прошлое). Намерения говорят нам о том, какого будущего старается
достичь человек. И это самый важный вопрос, который мы можем за­
дать о любом смертном.

¹ Перечисленные ниже авторы по-разному ставят существенный акцент на динами­ческую силу познавательных процессов: Bartlett F. G. Remembering. Cambridge, England: Cambridge Univ. Press, 1932; Asch S. E. Social Psychology. Englewood Cliffs, N. Y.: Prentice-Hall, 1952; Cantril H. The why of man's experience. N. Y.: Macmillan, 1950; Festinger L. A theory of cognitive dissonance. Evanston (111.): Row, Peterson, 1957; Existence: a new dimension in psychiatry and psychology / Ed. by L. Festinger, E. Angel, H. F. Ellenberger. N. Y.: Basic Books, 1958. <Pyc. пер.: Экзистенциальная психология. Экзистенция. М.: Апрель-Пресс; ЭКСМО-Пресс, 2001.>

46 Тема 12. Психология мотивации

3. Это понятие подразумевает «поддержание напряжения» и, таким
образом, отражает универсальную характеристику всех долгосрочных
мотивов.

4. Когда мы определяем главные намерения в жизни, мы получа­
ем тем самым средство для удержания в перспективе второстепенных
тенденций.

Молодой студент колледжа намерен стать хирургом. Это базовый мотив. Данное намерение неизбежно осуществляет отбор, какие из его способностей будут оттачиваться, а какие будут запущены. (Следовательно, мы не можем понять его личность, изучая только его нынешние способности.) Это намере­ние вполне может принести разочарование его родителям, планировавшим, что мальчик сделает карьеру в бизнесе. (Следовательно, мы не можем понять его личность, наблюдая его влияние на других.) Намерение также подавляет про­тиворечащие ему мотивы. Он хочет жениться, но его намерение стать хирур­гом отодвигает реализацию этой цели; он любит футбол, но жертвует им ради учебы. (Следовательно, мы не можем узнать его личность с помощью простого перечисления его влечений и желаний.)

Полезно знать, что человек может делать, каково его влияние на других людей и какими могут быть его импульсы и желания, но картина никогда не будет полной, если мы не узнаем также, каковы намерения этого человека, какого будущего он пытается достичь¹.

Соглашаясь с открытиями психоанализа, мы признаем, что индивид не всегда точно знает свои собственные намерения. На уровне сознания он может ошибочно интерпретировать направление собственных усилий. Мать, которая бессознательно возмущается своим ребенком и ненавидит его, возможно, в сознании переполнена заботливостью и будет настойчи­во уверять в своей любви («реактивное образование»). Она нуждается в психиатрической помощи для прояснения своих намерений. Но у боль­шинства смертных импульсы и планы, желания и намерения, конфликты и противоречия довольно точно отражаются в их сознательных отчетах.

К несчастью, понятие намерения не занимает приоритетного места в современной психологии. Это обосновано тем, что оно означает цель, эф­фективность сознательного планирования и «тягу», направляющую ны­нешнее поведение человека к его образу будущего. Более популярная «физиологическая» концепция сказала бы, что его толкают его мотивы (а не тянут его намерения). Многие психологи сказали бы, что «влече­ния» полностью объясняют все то, что мы здесь приписываем намерени­ям. Но влечения как таковые слепы. Они не объясняют организацию и ориентацию посредством когнитивных установок, предвидения, корти­кального контроля. И тем не менее все эти психологические функции связаны в единое течение мотивации.

¹ Ср.: Heider F. The psychology of interpersonal relations. N. Y.: Wiley, 1958. Ch. 4; Anscombe G.E.M. Intention. Oxford: Basil Blackwell, 1957.

Олпорт Г. Трансформация мотивов 47

Обсуждаемую тему могут проиллюстрировать два ответа разных психологов на вопрос: «Какой самый важный вопрос вы зададите чело­веку, чтобы понять его личность?» «Глубинный» психолог ответил: «Я бы спросил, какого рода фантазии посещают этого человека» (тем са­мым он выяснил бы, что бессознательно толкает его). Другой — консуль­тирующий психолог с большим опытом — сказал: «Я бы спросил, где он хочет быть и что он хочет делать через пять лет» (тем самым он выяс­нил бы его долгосрочные намерения).

Прежде чем оставить понятие намерения, необходимо сказать сле­дующее: если это понятие кажется неприемлемым (возможно, потому что оно восходит к Брентано и даже к святому Фоме Аквинскому, или потому что у него есть «менталистский» оттенок), суть может быть ус­пешно сохранена с помощью подчеркивания понятия интереса. Намере­ния человека — это, в конечном счете, его характерные интересы. Дай-монд определяет интерес как «предрасположенность заниматься некото­рой культурно разработанной деятельностью без расчета на какое-либо иное последующее удовлетворение, чем простое проявление этой пред­расположенности»¹ .

Выражение «культурно разработанная» обращает внимание на раз­личие между сложностью интереса и относительной простотой влечения. Интерес может включать или не включать первичное влечение, но он все­гда включает нечто большее. Даже когда мы говорим, что индивидуум интересуется пищей или сексом, мы признаем, что это не влечения, а ус­военные способы удовлетворения влечений, которые определяют интерес. А на противоположном полюсе мы говорим о таких интересах, как ар­хитектура, работа в ООН или религия. В этих случаях вообще может не быть поддающегося обнаружению элемента влечения.

4. Эта теория будет учитывать конкретную уникальность моти­вов. Какая разница между мотивом конкретным и абстрактным? Рассмот­рим таблицу 1, в левом столбце которой мы перечисляем определенные мотивы, обнаруживаемые при изучении реальных жизней; в правом столб­це мы видим, как их можно приладить к разным абстрактным теориям.

Этих примеров достаточно, чтобы продемонстрировать разницу между конкретным и абстрактным видением мотивов. Последнее все­гда прилажено к какой-то теоретической системе и вытекает из класси­фикаций якобы базовых общих мотивов людей. Они касаются личности вообще. Они слабо приложимы к конкретному случаю. Ни четыре же­лания, ни восемнадцать инстинктов, ни тридцать потребностей, ни их любая комбинация или производные не могут адекватно объяснить бес­конечное разнообразие целей, которых добиваются бесконечно разнооб­разные смертные.

Diamond S. Personality and Temperament. N. Y.: Harper, 1957. P. 294.

Тема 12. Психология мотивации

Конкретное

У Мэри есть сильное желание стать профессиональной медсестрой

Джим страстно любит музыку

Уильям надеется стать первоклассным механиком

Ирэн испытывает страх перед открытым пространством (агорафобия)

Томас надеется, что будет избран президентом своего клуба

Похоже, что Сэм всегда ищет похвалы Патриция любит принимать гостей у себя дома

Таблица 1

Абстрактное

Она сосредоточивает на объекте сексуальное желание с отторможенной целью (фрейдизм)

Его интерес — вторичное влечение, появившееся от его музыкальной матери, которая удовлетворяла его ранние первичные влечения (теория S—R).

Он таким образом выражает свою потребность в достижении (теория потребностей)

Инстинкт бегства — корневой мотив (теория инстинктов)

Мотив — желание господства

У него потребность в заботе

Корни этого — желание компетентности

Возьмем последний пример из перечисленных в таблице. Верно, что Патриция в определенном смысле проявляет «компетентность» на своих приемах. Но в жизни есть миллионы видов компетентности, кото­рые наверняка вообще не интересуют Патрицию. Ее мотив очень конк­ретен. Соль ее жизни — гостеприимство, а не абстрактная компетент­ность. А любая абстрактная схема полностью упускает этот момент и, следовательно, проливает мало света на действительное функционирова­ние ее личности. Видение интересов человека просто как вариаций, зву­чащих в общем паттерне, — это карикатура на человека.

Этот акцент на уникальности мотивации может вызвать тревогу. Вы спросите: «Что же это будет за наука о мотивах, если мы не станем обобщать?» Ответ на это возражение состоит в том, что общие принципы мотивации (подобные тем, о которых идет речь в этой и предыдущей гла­вах) могут помочь нам понять, как образуется уникальность. Ошибочно считать, что общий принцип мотивации может вести только к единооб­разному списку мотивов, общему для всех людей.

Функциональная автономия

Обратимся теперь к одному общему закону мотивации, полностью учитывающему конкретную уникальность личных мотивов и соответ­ствующему всем другим критериям адекватной теории мотивации. Это отнюдь не единственный валидный принцип, подходящий к развитию че­ловеческих мотивов, не объясняет он и всю мотивацию. Но это наша по­пытка избежать ограничений единообразных, негибких, абстрактных, ори­ентированных назад теорий и признать спонтанность, изменчивость, на-

Олпорт Г. Трансформация мотивов 49

правленность вперед, конкретный характер большей части мотивации взрослых.

Функциональная автономия рассматривает взрослые мотивы как разнообразные, самоподдерживающиеся актуальные системы, вырастаю­щие из предшествующих систем, но функционально независимые от них. Со многими мотивами происходит то же, что с ребенком, который посте­пенно перерастает зависимость от своих родителей, становится независи­мым и переживает своих родителей. Переход может быть постепенным, но тем не менее радикальным. Когда индивидуум (или мотив) созрева­ет, его функциональная связь с прошлым рвется. Историческая связь остается.

Очевидно, что такая теория противостоит всем концепциям «неиз­менных энергий». Она отказывается от взгляда на энергии взрослых как на инфантильные или архаичные по природе. Мотивация всегда совре­менна. Жизнь современных Афин — это непрерывное продолжение жизни древнего города, но эта жизнь (в своем нынешнем «движении») ни в ка­ком отношении не зависит от той жизни. Жизнь дерева — это непре­рывное продолжение жизни семени, но семя больше не поддерживает и не питает полностью выросшее дерево. Более ранние цели ведут к более по­здним целям, но люди отказываются от первых в пользу последних.

Давайте рассмотрим несколько банальных примеров. Бывший мо­ряк жаждет видеть море, музыкант страстно желает вернуться к своему инструменту после вынужденного отсутствия, скупец продолжает накап­ливать свое бесполезное состояние. Моряк мог впервые полюбить море случайно, стараясь заработать на жизнь. Море было «вторичным под­креплением» для его первичного влечения. Но теперь, когда он, возмож­но, стал богатым банкиром, первоначальный мотив угас, а жажда моря продолжает существовать и даже усиливается. Музыканта сначала мог­ли ранить упреки по поводу того, как плохо он владеет инструментом. Но теперь он в безопасности, над ним никто не насмехается, и он обна­руживает, что любит свой инструмент больше всего в мире. Скупой, быть может, приобрел свою привычку к бережливости в крайней нужде, но скупость устойчиво сохраняется и усиливается с годами, хотя в ней уже нет необходимости.

Удачный пример — мастерство. Квалифицированный рабочий чув­ствует себя вынужденным работать очень хорошо, даже если его доход больше не зависит от поддержания высоких стандартов. На самом деле в дни массового распространения «времянок» его стандарты мастерства могут ставить его в экономически невыгодное положение. Но даже тог­да он не может выполнять работу небрежно. Мастерство — не инстинкт, но оно может приобретать такое устойчивое влияние на человека, что не удивительно, что Веблен по ошибке принял его за инстинкт.

Бизнесмен, давно материально обеспеченный, доводит себя работой до болезни, а возможно, и скатывается назад в бедность, стремясь к вы-

4 Зак. 1662

50 Тема 12. Психология мотивации

полнению своих планов. Тяжелая работа, когда-то бывшая средством до­стижения цели, становится целью самой по себе.

Ни необходимость, ни рассудок не могут заставить человека полу­чать удовольствие от жизни на сельском хуторе, после того как он адап­тировался к активной энергичной городской жизни. Городские привыч­ки побуждают его к неистовому существованию, даже если интересам здоровья соответствует более простая жизнь.

Занятия литературой, хороший вкус в одежде, использование косме­тики, прогулки в общественном парке или зима, проведенная в Майами, сначала могут служить, так сказать, интересам секса. Но каждая из этих «инструментальных» активностей может сама по себе стать интересом, под­держиваемым всю жизнь, даже после того, как перестает служить эроти­ческому мотиву.

Некоторые матери неохотно рожают детей, смущаемые мыслью о том, что уход за ребенком — долгая и нудная работа. «Родительский ин­стинкт» полностью отсутствует. Мать может тщательно ухаживать за ребенком из страха перед тем, что скажут ее придирчивые соседи, или перед законом, или, быть может, в смутной надежде, что ребенок обеспе­чит ей старость. Такие грубые мотивы могут требовать от нее выполне­ния ее работы до тех пор, пока постепенно через практику самоотдачи ее ноша не превращается в радость. С ростом любви к ребенку первона­чальные прагматические мотивы утрачиваются навсегда. Нет ничего ус­тойчивее материнских чувств (их прочность вошла в поговорку), даже если (как в данном случае) можно показать, что они являются не изна­чальным, а приобретенным мотивом.

Позвольте добавить еще один пример. Многие мальчики выбирают профессию, идя по стопам отцов. Многие мальчики проходят также че­рез период страстной «идентификации с отцом». Например, Джо — сын известного политика. Молодым парнем он имитирует все, что делает его отец, быть может, даже произносит «речи». Проходят годы, отец умира­ет. Теперь Джо — мужчина средних лет, глубоко увлеченный политикой. Он ходит в офис, возможно, на ту же работу, что и отец. Что мотивирует Джо сегодня? Детская фиксация на отце? Предположим, да, ибо возмож­но Джо не изжил свой эдипов комплекс (пытаясь быть подобным папе, чтобы завоевать привязанность мамы). Тогда сегодняшняя политическая деятельность Джо должна иметь невротическую окраску, и мы, возмож­но, обнаружим, что он демонстрирует компульсивную, ригидную, мало­адаптивную манеру поведения. Однако есть шанс, что его интерес к по­литике вышел за пределы той «идентификации с отцом», с которой он начинался. Историческая непрерывность есть, но уж