Зеркальные письма, письма-ребусы, кошачьи письма

Мистер Доджсон с удовольствием писал письма. 1 января 1861 года он начал нумеровать все отправленные и полученные им письма. За несколько недель до смерти он записал номер своего последнего письма — 98 721!

Часто он писал детям. Порой — необычные письма: то он писал их в обратном порядке (начиная с последнего слова), то по спирали (начиная сбоку и постепенно подводя к середине), то кодом, используя секретные слова. Некоторые письма были ребусами, головоломками или загадками.

В письме к Агнес Хьюз, дочери художника Артура Хьюза, он сообщал, что с ним случилось «нечто очень странное вчера в половине пятого утра. Ко мне постучали какие- то трое, прося, чтобы я их впустил.

Я отворил дверь — и как по-твоему, кто же стоял на пороге? Ни за что не отгадаешь! Там стояли три кошки! Вот странно, правда? Однако вид у них был такой сердитый и злой, что я схватил скалку (она как раз попалась мне под руку) и распластал их по полу, словно блинчики!»

Должно быть, Агнес написала, что это было жестоко, потому что скоро она получила ещё одно письмо:

«Моя дорогая Агнес,

кстати, о кошках. Конечно, я не оставил их лежать на полу, словно цветы в гербарии! Я их подобрал и постарался обойтись с ними наилучшим образом: предложил им на ночь папку для сна — ведь в постели, как ты понимаешь, им было бы неудобно, уж очень они тонки, а так они превосходно устроились между листами промокательной бумаги с перочистками вместо подушек!

А потом я и сам улёгся спать, предварительно дав каждой из кошек по колокольчику, чтобы они могли позвонить, если им ночью что-то понадобится...

Утром я накормил их заливным из крысиных хвостов и мышами с маслом. Они остались крайне недовольны! Требовали отварного пеликана, но я-то знал, что он будет им вреден.»

А вот что он написал Беатрис Хэтч, одной из дочек преподобного Эдвина Хэтча:

«Моя дорогая Берди,

я встретил её у ворот в наш двор — она едва шла и, кажется, искала мои комнаты. Я ей сказал: «Почему ты пришла без Берди?» А она ответила: «Берди уехала! И Эмили тоже! А Мейбл на меня злится!» И по щекам у неё покатились две восковые слезинки.

Ах, какой я глупый! Я же тебе не сказал, о ком идёт речь. Это была твоя новая кукла. Я ей обрадовался, взял к себе в комнату, накормил восковыми спичками и дал выпить капельку доброго растопленного воска, потому что бедняжку мучили голод и жажда — она ведь так долго шла! Я ей сказал: «Устраивайся поудобнее у камелька и давай поболтаем!» — «Ах, нет, ни за что!— вскричала она.— Я бы этого никак не хотела. Вы же знаете, как легко мне растаять!» И она заставила меня отвести её в другую часть комнаты, где было очень холодно; там она уселась ко мне на колено и принялась обмахиваться перочисткой: ей казалось, что у неё уже подтаивает кончик носа.

«Вы даже представить себе не можете, как нам, куклам, приходится беречься!» — сказала она.»

Куклу (которую, кстати, звали Алисой) подарил Беатрис сам мистер Доджсон. Как у многих кукол того времени, голова и руки у неё были из воска — вот почему её нельзя было сажать близко к огню. Если кукле нажимали на живот, она говорила «мама» и «папа». Эмили и Мейбл, которые упоминаются в письме, были две другие куклы Беатрис. Когда её сестра Эвелин выросла, она рассказала о них в своей книжке, где собрала письма мистера Доджсона детям.

А вот ещё одно письмо, о погоде, но тоже совсем необычное:

«Моё дорогое дитя,

у нас было так ужасающе жарко, что перо просто вываливалось у меня из руки, а если б оно и не вываливалось, то всё равно в чернильнице нет чернил: они испарились, превратясь в облачко чёрного пара, — и в таком виде плавали по комнате, до того измарав стены и потолок, что они все почернели; сегодня прохладнее, и немного чернил выпало в чернильницу в виде чёрного снежка — скоро его наберётся достаточно и я снова смогу писать и закажу фотографии, которые просила твоя матушка.

Твой любящий Друг,

Чарлз Л. Доджсон.»

Это письмо было послано Мэри Макдоналд, дочери писателя Джорджа Макдоналда и сестре Гревилла.

Что было с Алисой потом

Со временем сёстры Лидделл стали взрослыми. Лорина вышла замуж за богатого человека по имени Уильям Скин и уехала в Шотландию. Гарри женился на богатой женщине, затем подошла очередь Эдит. Она собиралась обручиться с Обри Харкортом, сыном владельца Ныонемского Парка.

Ну а как же Алиса? А вот как.

В Крайст Чёрч теперь обучался четвёртый сын королевы Виктории, принц Леопольд. Отец Алисы наблюдал за его занятиями, а доктор Экленд — за его здоровьем. Принц был одаренным, приятным и воспитанным юношей. Однако здоровье у него, к сожалению, было слабое, потому что он страдал гемофилией, наследственной болезнью, весьма распространённой в те годы среди царствующих семейств Европы. Мельчайшая царапина представляла для него опасность, потому что он мог умереть от потери крови.

Принц Леопольд часто навещал семейство Лидделлов. Он и Алиса полюбили друг друга, но королева считала, что её сыновья должны брать в жёны только принцесс. Мистер Доджсон в своей книге сделал Алису королевой, однако в настоящей жизни она не была даже принцессой. И хотя королеве Виктории нравились книжки об Алисе, принц никогда не получил бы разрешения жениться на ней.

Эдит и Обри собрались уже объявить о своей помолвке — как вдруг Эдит заболела. Сначала думали, что у неё корь, но ей становилось всё хуже, начались ужасные боли в животе. Доктор Экленд ничем не мог ей помочь. 16 июня 1876 года Эдит умерла от перитонита. Её похоронили на кладбище в Крайст Чёрч. Принц помогал нести гроб.

Алиса была уже не той счастливой девочкой, как прежде. Она потеряла сестру и поняла, что не может выйти замуж за человека, которого любила.

Спустя несколько лет было решено, что принц должен жениться на немецкой принцессе. Первого ребенка, девочку, назвали Алисой.

Незадолго до того Алиса встретила другого студента Крайст Чёрч, которого звали Реджиналд («Реджи») Харгривз. Он был хорош собой, но не подавал особых надежд. Когда он наконец закончил университет, они с Алисой были помолвлены.

Свадьба была роскошной — её устроили не где-нибудь, а в Вестминстерском соборе. Подружками невесты были Рода и Вайолет. Алиса выглядела очень красиво — в бриллиантовой диадеме и в платье из белого атласа и серебряной парчи с бесценным старинным кружевом на корсаже, к которому она приколола подаренную ей принцем жемчужную брошь в виде подковы. В списке свадебных подарков Алисы — 137 имен, но мистера Доджсона в нём нет.

Итак, Алиса стала миссис Харгривз и переехала в огромный фамильный особняк Реджи в Линдхёрсте (примерно в 120 километрах к югу от Оксфорда, возле Саутгемптона).

Под её началом в доме оказались дворецкий, экономка, шеф-повар, две поварихи, судомойка, прачка, камеристка с двумя помощницами, два лакея, две горничные и привратник. Реджи взял на себя садовников, кучеров, скотников и конюхов.

Алиса любила живопись, пение, игру на фортепиано, чтение и интеллектуальную беседу. Однако Реджи интересовало другое: крикет, гольф, лошади, охота и бизнес. Наверное, Алисе было нелегко расстаться с культурной жизнью Оксфорда.

У Алисы и Реджи родились три сына: Алан, Рекс и Кэрил. Когда в 1914 году разразилась Первая мировая война, все три сына пошли на фронт; Алан и Рекс погибли, и у супругов Харгривз остался один сын.

После смерти мужа Алиса, которой было в то время 73 года, решила продать многие из своих вещей, включая рукопись мистера Доджсона. Почему она это сделала, никто не знает. Она передала рукопись фирме Сотбис — на аукцион съехались коллекционеры со всего света. В конце концов рукопись попала к американскому букинисту-антиквару Розенбаху — он заплатил за неё 15 400 фунтов стерлингов. Это была самая высокая цена, которую когда-либо платили в Англии за книгу.

В 80 лет Алису пригласили в Соединенные Штаты на празднование 100-летней годовщины со дня рождения Льюиса Кэрролла. С ней вместе на океанском лайнере «Беренгария» отплыли в Америку Кэрил и Рода.

В Америке «настоящую Алису» встретили с большой помпой. Вокруг неё толпились журналисты и фотографы, её просили выступать и открывать выставки, ей присвоили почетную степень доктора Колумбийского университета в Нью-Йорке.

Она получила приглашение встретиться с доктором Розенбахом, который к тому времени продал миллионеру Элдриджу Джонсону рукопись Кэрролла и два экземпляра первого издания «Алисы» 1865 года за 150 000 долларов. Мистер Джонсон также прибыл на встречу, держа в руках стальной несгораемый сейф, в котором хранилась рукопись. Алиса удостоилась чести взглянуть на неё. Что она при этом чувствовала?

Алиса стойко вынесла американское путешествие, хотя порой, по её собственным словам, готова была пожалеть о том, что выступила в роли «настоящей Алисы».

Спустя два года, 15 ноября 1934 года, она скончалась. Её похоронили в Линдхёрсте.

Р. S. Ни Рода, ни Вайолет не вышли замуж. У них не было желания вести ту жизнь, которую вели Алиса и Ина, они предпочли остаться свободными, посвятив себя женскому движению, живописи и резьбе по дереву. Жених Эдит тоже не вступил в брак.

А вот мисс Прикетт вступила. В 38 лет, когда Лидделлы в ней более не нуждались, она познакомилось с овдовевшим виноторговцем Чарлзом Фостером, владельцем оксфордского отеля «Митра», и вышла за него замуж. После его смерти отель перешёл к ней; теперь в этом здании на Главной улице находится ресторан.