Сравнение двух путей практики

Если мы теперь попытаемся взвесить оба пути практики, путь успокоения ума и путь прозрения, и сравним их друг с другом, несомненно, нам в принципе окажется ясным, что путь углубленности явно более предпочтителен, особенно для тех, у кого для этого существуют благоприятные внут­ренние наклонности и внешние условия жизни. В состоянии углубленности ум достигает высокой степени спокойствия и сосредоточенности, чувства счастья, освобождения от мирского образа мыслей и чувственности. С такой подго­товкой можно ожидать, что прогресс в примыкающей медитации прозрения станет наиболее быстрым и устойчивым. Таким образом, есть много принципиальных доводов в пользу того, чтобы путем практики избрать путь «успокое­ния ума», прежде чем начинать систематическую практику прозрения. Разумеется, при этом не следует мимоходом пугаться и ошибочных первых попыток, если собственное предрасположение и внешние условия окажутся благопри­ятными лишь до некоторой степени. И дело никоим обра­зом не обстоит так, как будто бы так называемый «запад­ный образ мысли» по существу закрыт для области углуб­ленности. Напряженная созерцательная жизнь, какая су­ществовали во времена христианского средневековья, тео­ретически вполне могла бы вновь возникнуть на Западе и в другие времена при условии существования подлинной пот­ребности и серьезного труда. Но всё же сегодня, за немногими исключениями, чаще всего не хватает именно такой направленности. К тому же внешние и внутренние предварительные условия для труда в области глубокой ме­дитации, который обещал бы успех, здесь весьма неблагоп­риятны. Прежде всего, культивирование углубленности, джхана, требует уединения и отсутствия шума. Однако как раз эти условия становятся всё более редкими в нашу эпоху, когда всюду господствует шум, когда обнаруживается все­общая склонность к общению, к поездкам и путешествиям пешком, когда любители странствий проникают даже в такие лесные области, которые раньше оставались совершенно недоступными. Также и в некоторых буддийских странах Востока, и даже для тамошних монахов, условия в этом отношении более не являются такими благоприятными, ка­кими они были раньше. И если в настоящее время в чем-то и проявляются духовные тенденции, так это прежде всего в обнаруживающейся (отчасти под влиянием научной мысли) сильной склонности к аналитическому мышлению. Еще одна характерная черта нашей эпохи - это растущее многообразие и усложенность всего окружающего нас мира - вещей и тех­ники, внутреннего мира (дифференциация различных сознаний) и мира социальных отношений. Это многообра­зие требует от современного человека некоторой приспо­собленности. Но оба фактора - упор на аналитическое мыш­ление и отношения с миром множественности - во всяком случае, неблагоприятны для культивирования углубленно­го сознания, джхана. Поэтому для приближения к состо­янию джхана приобретает важность именно временное снижение дискурсивного и аналитического мышления, а также и множественности объектов.

Иначе обстоит дело с развитием прозрения. Хотя и здесь желательна определенная степень уединения и спокойст­вия, особенно в периоды строгой практики, это никоим образом не является необходимостью. Главное требование метода сатипаттхана состоит в том, чтобы использовать для своего движения вперед те условия, в которых мы находим­ся; следует настолько развить внимательность и бдитель­ность ума, чтобы в практику можно было включить также и те помехи, которые создаются другими людьми и шумом. Хотя и в практике прозрения дискурсивное мышление беспо­койного типа должно уступить место спокойствию чистого наблюдения, однако результаты этих наблюдений дадут богатую пищу мышлению и познанию действительности. И если во время периодов строгой практики сатипаттхана число избранных для нее объектов внимания оказывается ограниченным, это всё же ни в какой мере не является насильственной преградой для приспособления к множест­венности. Это скорее важная составная часть общей систе­мы упражнений, причем получаемые при помощи избранно­го круга объектов результаты далее подкрепляются и до­полняются; они будут способствовать дальнейшему использованию важной близости с исходным пунктом внимания. Благодаря этому практикующий утвердится в таком состо­янии, которое позволит лучше справляться со множест­венностью внутреннего и внешнего мира также и среди повседневной жизни, не попадая к ней в подчинение.

Следующее обстоятельство тоже говорит сегодня в пользу пути практики прозрения. Если длительные старания достиг­нуть углубленности остаются безрезультатными, это может в конце-концов лишить практикующего мужества; и если он к тому же не отмечает никаких ощутимых результатов своих усилий, он, возможно, почувствует себя опустошенным. Хотя, разумеется, любое усилие в области медитации принесет некоторый выигрыш в спокойствии и самоконтроле, или, по крайней мере, в терпении и настойчивости, эти результаты могут показаться недостаточными в нашу нетерпеливую и торопливую эпоху. А на пути правильного внимания и прозре­ния уже с самого начала появятся отчетливые, хотя и не­значительные результаты; их ценность скажется также и в практической жизни практикующего непосредственно и ощу­тимо, даже в том случае, если познание при помощи прозре­ния, к которому он стремится, и не будет достигнуто в полной мере. Такой непосредственный выигрыш, несомненно, укре­пит у медитирующего доверие к себе и придаст практике но­вый стимул.

Итак, нам представляется счастливым стечением кармических обстоятельств тот факт, что этот путь воспитания ума как раз в наше время переживает столь могущественное обновление. Как будто в нынешнем положении к человеку Запада явился своевременный помощник - и принес свою помощь в такой форме, которая в точности соответствует требованиям этого положения.