Другие неопубликованные произведения.

Помимо упомянутых выше, существуют и другие неизданные стихотворения В. Эрлиха. В недавно появившейся статье А. Кобринский анализирует цикл стихотворений, посвященных Эрлихом Н. Н. Ильину (Нилли), хранящийся в Рукописном отделе Института русской литературы РАН.[95] В этот цикл А. Кобринский включает три стихотворения, написанных в «самодельной книжечке из сложенных листов», с заглавием «Стихи о Миндале, Вине и Вакхантах»: «Моление о Миндале», «Славословие служителям», «Дифирамб» [96]. На первом листе — дарственная надпись с датой: «6. XI. MCMXXII».[97]

Н. Ильин был старше Эрлиха на 16 лет и «периодически наезжал в Санкт-Петербург из родного Симбирска <…> В Петрограде Эрлих становится своего рода агентом Ильина по продвижению в печать его произведений»[98]. Н. Ильин вызывал симпатию у Б.. Пастернака и общался с А. Ахматовой, в разговоре с которой назвал своим любимым поэтом Вяч. Иванова.

В стихах Эрлиха А. Кобринский как раз и усматривает влияние основных статей Вяч. Иванова о Дионисе и дионисийстве: «мотивы (пра)дионисийского культа не только легко прочитываются, но и становятся сюжетообразующими»[99]. Исследователь пишет, что эти стихи «свидетельствуют о серьезном изучении сборников Вяч. Иванова "Кормчие звезды" и "Cor Ardens"»[100], а также древнегреческой мифологии и литературы.

В этих стихах «дионисийская стихия вина и вакхических песнопений» соединена с «иудео-христианским символом миндаля». В Дионисе Эрлих уловил амбивалентное женско-мужское начало, но вакханок он заменил мужчинами, «вакхантами», хотя и продолжал акцентировать внимание на женской сексуальности и использовать соответствующую лексику. У Эрлиха «…сущность Диониса разделяется на мэнад (женское начало) и вакхантов (мужское). <…> Мэнады отходят на второй план, вакханты занимают их место, причем вытесняя и сатиров…»[101] Образ вакхантов женственен, «что актуализирует гомоэротическую семантику», поддерживаемую преобладанием черного и красного[102] цветов. Влияние сказывается и в выборе эпитета рдяные, который был одним из излюбленных у Вяч. Иванова.

Образ вакхантов, А. Кобринский считает заимствованным из «Крыльев» М. Кузьмина. Редкость словоупотребления, по его предположению, предполагала знание претекста и усиление гомоэротичекой составляющей. «При этом, конечно, стихи Эрлиха ни в коей мере не предназначались для печати, представляя собой лишь диалог двух начинающих поэтов, с полуслова понимающих друг друга»[103] - отмечает исследователь.

А. Кобринский замечает интересное обстоятельство: в то же время, которым датирована подпись к «Стихам о Миндале…» Вышел 37 выпуск «Записок передвижного театра», где Эрлих опубликовал статью «Мысли о творчестве». Обращаясь к «двадцатилетним» в её начале, Эрлих пишет: «Виноград созрел. Теперь нам нужны давильщики. Виноград созрел, и мы не можем оставить нетронутыми гроздья. Ни один не может уйти, не приложив руки своей к прессу»[104]. А следом за статьей Эрлиха помещена статья Н. Н. Ильина «О новом театре для детей». «Диалог состоялся»[105] - заключает А. Кобринский.

Опубликованные произведения.

Книги Вольфа Эрлиха

1.Эрлих В. И. В деревне. М.;Л., 1926.

2.Эрлих В. И. О ленивом Ваньке и его щенке. М.;Л., 1926.

3.Эрлих В. И. Волчье солнце. [Л.], 1928.

4.Эрлих В. И. Профессор Задача. Л., 1929

5. Эрлих В. И. Софья Перовская. Л., 1929.

6. Эрлих В. И. Право на песнь. Л., 1930.

7. Эрлих В. И. Арсенал. М.;Л., 1931.

8. Эрлих В. И. Порядок битвы. Л., 1933.

9. Эрлих В. И. Книга стихов. Л., 1934.

10. Эрлих В. И. Необычайные свидания друзей. М., 1937.

11. Эрлих В. И. Стихотворения и поэмы. М.;Л., 1963.

12. Эрлих В. И. Собрание стихов. М., 2015.

Так как целью данной работы является более детальное рассмотрение поэзии В. Эрлиха, представляется необходимым сказать несколько слов о книге "Право на песнь" именно в этом разделе. Это единственная книга прозы В. Эрлиха, причем мемуарной. В не В Эрлих описывает знакомствос Есениным, дружбу, последние дни его жизни. Книга была закончена в ноябре 1928 г. — январе1929 г.

Л. Карохин считает, что «книга написана ярко, талантливо, строго документально». [106] Он приводит отзыв литературоведа А. Л. Казакова: «Пройдя сквозь искусы богемной жизни 20-х годов, Вольф Эрлих сумел сохранить свое поэтическое лицо, оставаясь оригинальным художником. И в мемуарах о Сергее это ощутимо.

Эрлих постоянно помнит о том расстоянии, какое разделяет его, молодого поэта, с великим мастером стиха. Он ни разу не сбился с этического тона по отношению к Есенину!»[107]

Интерес исследователя вызывает загадочная фраза в конце книги: «…и наконец, пусть он простит мне наибольшую мою вину перед ним, ту, которую он знал, а я — знаю». [108] Л. Карохин прибавляет: «Здесь напрашивается предлог не перед словом знал, но его нет в первом издании книги. А в некоторых переизданиях он присутствует»[109]. Он же говорит, что на книгу были и положительные, и отрицательные рецензии[110].

Положительно отозвался, например, Б. Пастернак: «Книжка о Есенине написана прекрасно. Большой мир раскрыт так, что не замечаешь, как это сделано, и прямо в него вступаешь и остаешься».[111] Одобрение выразил и Н. Тихонов: «"Право на песнь" — это лучшее из того, что написано о Есенине»[112]. «Из воспоминаний о Есенине записки Эрлиха представляются мне наиболее удачными. <…> Есенин - человек сложной и тяжёлой биографии. Эрлих сумел избежать многого, что следует избегать в уважении к погибшему поэту. Несмотря на фрагментарность записи, по прочтении рукописи вырисовывается цельный образ» - писал также К. А. Федин[113].

В 1990е — 2000-е появились книги, в которых правдивость воспоминаний ставится под сомнение. Это, например, три издания книги Куняева «Сергей Есенин»[114]. В. Кузнецов даже называет воспоминания В. Эрлиха «гнусной стряпней».[115] А. Кобринский приводит фрагмент отрицательной рецензии Г. Белова: «…ценные крупицы занимают более чем скромное место в книге Эрлиха. А остальное — анекдоты, анекдоты, анекдоты…»[116] А также отрывок из статьи Леонида Шомшевича: «Книга Эрлиха — это точнейший каталог того, где, когда и почему Есенину били морду, <…> это точнейший прейскурант того, где, когда и как пьянствовал Есенин»[117].