Верещагин Олег Николаевич: другие произведения. Глава 3. Враги Ворвались Ко Мне С Войной

Глава 3. Враги Ворвались Ко Мне С Войной . . .

Журнал "Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]

· Комментарии: 129, последний от 21/05/2013. · © Copyright Верещагин Олег Николаевич ([email protected]) · Размещен: 18/06/2008, изменен: 17/02/2009. 237k. Статистика. · Роман: Фантастика · Мир вашему дому! Роман · Иллюстрации/приложения: 1 шт.		Оценка: 6.54*20 Ваша оценка:
· Аннотация: Оказывается, враг землян на Сумерле не так беззащитен, как могло показаться. Феодальная теократия не только сопротивляется, но и наносит сильные ответные удары… даже СЛИШКОМ СИЛЬНЫЕ ответные удары, вот что странно…

ГЛАВА 3

ВРАГИ ВОРВАЛИСЬ КО МНЕ С ВОЙНОЙ . . .

Враги ворвались ко мне с войной -

И стал я драться - за право жить...

Дж.Р.Киплинг.

1.

Через два дня после встречи у бассейна в меблированных комнатах над "Бараном и вертелом" впервые собрался в полном составе личный отряд Игоря Муромцева, дворянина и несовершеннолетнего.

Лично Игорь устроился, скрестив ноги, в большом мягком кресле. Вто­рое такое же оккупировал Борька Утесов - туда же к нему втиснулись Ка­тька Островая. Из третьего кресла торчали ноги Степки Рощина. Женька Вислоусов сидел на широком диване, раскинув одну руку по его спинке, а вто­рой - обнимая Лизу Одинцову. Зигфрид фон Брахтер, положив скрамасакс на колено, устроился на стуле возле бара.

Семь человек. Игорь не стал набирать двенадцать. Машина была им запущена. Он выспался и уже ознакомился с первыми результатами в штабе. Тру­пов пока не имелось, но стычки с вабиска - уже происходили. Довольно су­матошные - похоже, враг не представлял себе масштабов и истинных целей начавшейся операции, но ощущал инстинктивно ее опасность. Кроме того, по­завчера генерал-губернатор лично возглавил начавшееся наступление на север, в направлении Кухлона, столицы Союза Аллогун. Это значило, что собы­тия на Сумерле пустились вскачь...

...Игорь: геолог, информколлектор, полевой врач, пилот малого косми­ческого корабля, оператор видеосистем, военный инженер.

Борька: лесничий, астроэнергетик, следопыт.

Катька: генетик, кулинар, голограф.

Степка: кадет времен Безвременья - что тут добавить?

Женька: зоопсихолог, лесотехник, вертолетчик.

Лизка: полевой врач, картограф, снайпер.

Зигфрид: оператор сельхозмашин, инструктор боя холодным оружием, водитель наземного транспорта.

Вот такая подобралась компания - частично усилиями Игоря, частично - сама собой, и Муромцев и вздохнуть не успел, как оказался знаком с дву­мя симпатичными девчонками и скуластым черноволосым парнишкой с чуть раскосыми серыми глазами - раньше он их знать не знал, сейчас Борька ему их отрекомендовал как "очень надежных людей, для нашего дела - самое то". Похоже было, что это и в самом деле так. Вся эта компания активно обжива­ла офис, помогала (и даже не очень мешала) работать, таскала туда-сюда кучи снаряжения, купленного за свои деньги или вытащенного из запасни­ков, относилась к происходящему, как к очень интересному дополнению к каникулам и временами заставляла Игоря усомниться в здравости собствен­ного рассудка: на каком свете он живет - на этом или в выпусках "Библи­отеки приключений для юношества"? Те походы, в которых Игорь участвовал в лицее, выглядели по-другому и не рождали такого чувства ответственности.

Первый рейд был назначен на завтра. Предполагалось использовать дирижабль и забраться подальше на север - Игорю было интересно своими глазами взглянуть на земли вабиска и на то, как гам живут. Планы их городов имелись - довольно подробные, кстати, так что полет был продиктован обычным любопытством. Что, впрочем, с точки зрения человека было вполне обычной и весомой причиной.

- Никогда не летал на дирижаблях, - немного нервно сказал Степка. - У меня при слове "дирижабль" сразу "Гинденбург" вспоминается, я про него в книжке читал.

- Какой гинденбург? - удивился Женька.

- Гинденбург - это германский полководец и государственный деятеля на­чала XX века от Рождества Христова, - уверенно сказал Игорь. - Он раз­бил наших в 1914 году при Гумбинене и был рейхсканцлером Германии до Гитлера... А при чем тут Гинденбург? - так же удивленно спросил он Сте­пана.

Степан посмотрел на них дико:

- Ну... как же... Такой дирижабль был, он взорвался при посадке в 30-х го­дах... - мальчишка подумал и добавил, - от Рождества Христова. Водород в баллонах долбанул.

- Во-до-ро-о-од? - протянул Женька. - Да все дирижабли сейчас на него­рючих наполнителях...

- А ты здорово знаешь историю, - уважительно сказала Лизка. - Наверное, хочешь поступать куда-нибудь на исторический факультет?

- М... да, наверное... - кивнул Степан. Никто, кроме Игоря и Борьки не знал кто он такой. А о том, что он пишет с ужасающими ошибками - знал вообще только Игорь, который представил Степана, как своего приятеля, прилетевше­го следом, сына дворецкого, друга детства.

- Сейчас дирижабли не взрываются, - авторитетно сообщил Борька. - У них мало того, что наполнитель инертный, они же еще заряжаются от мягких бата­рей, тканевых. Весь верх дирижабля ими выложен. Летит и заряжается от ме­стного солнца. Фактически - вечный двигатель.

- Так ты что, никогда дирижабля не видел? - удивилась Катька.

- Говорю же, боюсь я их, - пояснил Степан.

- Позанимался историей! - фыркнула девчонка. - Мы тут на них на экскур­сии летаем!

- У отца есть... была, а теперь у меня есть, - поправился Игорь спокой­но, - аэрояхта. Это в самом деле классная вещь, Стёп. Сам убедишься. Коне­чно, военный дирижабль - это совсем не то, там все для дела...

- Гитару кто-нибудь с собой берет? - спросил Борька. Зигфрид поднял два пальца. Игорь кивнул:

- Ну вот и отлично... Сейчас можно разойтись, завтра в четыре утра соберемся.

* * *

Лежа поверх разобранной постели, Игорь читал с комбраса микрофильм приключенческого романа, не вполне понимая, что именно читает. Он находил­ся сейчас в странном, "промежуточном", состоянии, когда все решено и ты сидишь, так сказать, "на чемоданах" - все ясно, карты получены, сроки огово­рены, маршрут подписан, предпоходный рапорт сдан и дело только за време­нем, а оно ползет, как сороконожка из сказки: раздумывает, какую ногу сна­чала переставить.

Теперь - даже если он погибнет в первом же рейде, завтра - запущен­ную машину не остановить всеми силами Иррузая. С его союзниками вкупе. С ним кончено. К середине весны на стол генерал-губернатору лягут карты самых глухи мест севера между Вторым и Третьим Меридианами - и уже ле­том Довженко-Змай начнет планомерное на наступление, взламывая лесные кре­пи, берегущие границы надменного теократического болота, мешающего раз­витию своего собственного народа. Глупцы, пленники ограниченного высоко­мерия... Их не спасут ни фанатизм, ни знание местности, потому что он, Игорь Вячеславович Муромцев, пятнадцати лет, выпускник Селенжинского Импе­раторского Лицея, сделал свое дело. ВСЕ. И он ощутил странную жестокую гордость, представив себе ту бездушную и могучую силу, которую привел в движение - силу Империи, перемалывающую, превращающую в пыль все, что встанет на ее пути. И себя - часть этой Империи. Непредставимо крохотную часть - и в то же время достаточно значимую, чтобы "запустить" в дейст­вие эту Силу. "Моя Сила - Сила всех людей Империи," - вспомнил Игорь. Он забыл, чьи это слова, но они были точны...

- Ты бы гордился мной, отец, - тихо сказал он в пустоту комнаты.

В холле мягко шлепали шаги - Степан не спал, ходил, похоже, из угла в угол. Трудно парню. Легко сказать - Империя одна на все времена, Россия вечна. Она-то одна, да люди разные...

- Ты не спишь? Можно к тебе?

Степка стоял в дверях, опираясь рукой на косяк - босиком, в своих грубых пятнистых штанах, которые не захотел менять на современные камуфляжи. Он курил - все-таки купил в фактории пачку "Беломорканала" и ды­мил с явным удовольствием, вызывая недоумение и восторг девчонок.

- Заходи, - Игорь отложил комбрас. - Только выбрось свою погань. Зара­ботаешь рак легких, смотри.

- У вас его все равно лечат, - Степка вошёл, сел в кресло.

- У нас его просто не бывает, - уточнил Игорь. - Только как результат несчастных случаев с облучениям, а это довольно часто... У отца лучевая болезнь была дважды.

- Отец был военным? - тихо спросил Степан.

- Офицером Флота... Он погиб три года назад.

Степан кивнул, но как-то так, словно и не слышал. Потом вдруг закрыл глаза и сказал:

- Страшно мне что-то. И очень. Что мне потом-то делать?

- Дурак ты, Степ, - легко ответил Игорь. - У нас целая Вселенная в кар­мане, как завалявшийся мусор, так неужели ты себе дело по душе не най­дешь? Не здесь, так еще где?

- Я иногда мечтал машинистом стать, - вдруг заявил Степан. - Все думал: вот кончится вся наша война - пойду учиться...

- Становись, - не удивился Игорь. - Императорский Гражданский Инженер­ный Корпус. ВУЗ даже тут, в столице, есть, а "РуссоДор" на Сумерле струнники еще лет сто будет строить, для тебя работы до старости хватит.

- Сейчас ведь не электровозы... и не паровозы, а я только паровоз и ви­дел. Даже ездил однажды.

- Хотеть - это мочь, Степ, - серьезно пояснил Игорь. - Ты не дурак, не лентяй, не больной. Если чего не знаешь - научишься. А если не научишься - никого не вини, кроме себя.

Степан ничего не ответил, и Игорь тоже не стал продолжать разговор. Он вдруг подумал о маме, о том, что никогда ее не увидит... и эта мысль причинила неожиданно острую боль - Игорь даже дыхание задержал, чтобы переждать ее.

О чем думал Степан - неизвестно. Но и его мысли, судя по всему, не относились к разряду веселых.

- Степ, я спрошу,- вырвалось у Игоря - неожиданно для него самого, пожа­луй, даже против его воли. Степан медленно покивал, как бы не вполне по­нимая, что это к нему обращаются. - Как это... когда бомбят... и все та­кое?

- Ужасно, - признался Степан спокойно. - Кажется, что... - он сморщился, повел рукой, - что небо на тебя падает. Упадет, прихлопнет... Целые кварталы валятся, стены падают, как картонки... Дым, пыль, грохот, трупы... Вы же все время воюете, оружие вон какое, неужели ты не знаешь?

- Мы давно не воюем на Земле, - пояснил Игорь. - Она слишком маленькая для наших войн. А так - я видел только хроники... Да брось же ты смолить! Ты что, там, у себя, не соображал, что прокуренного унюхают за километр?! Степан сделал стойку и внимательно посмотрел на сигарету:

- Правда, что ль?

- Доказано, - кивнул Игорь,

- Жа-аль... - протянул Степан. Провел ладонью по столику, потом спросил вдруг: - Хочешь, спою? У меня, правда, голос так себе. Но мы эту песню оч­ень любили...

Он еще раз провел по столу ладонью, убрал со лба волосы и негром­ким, слегка сбивающимся голосом запел - правда, довольно приятно:

- Не секрет,

Что друзья в облака обожают

Уноситься на крыльях и без,

Но бросаются к нам,

Если нас обижают,

К нам на помощь бросаются

Даже с небес... (1.)

Игорь удивленно сел на кровати и в следующий миг поддержал Степа­на хорошо поставленным на уроках музыки дискантом:

- Не секрет,

Что друзья не растут в огороде,

Не продашь и не купишь друзей...

- У вас ее тоже поют? - удивился Степан. - Ёк, приятная неожиданность...

- Давай допоем, что ты? - улыбнулся Игорь и, встав, подошел к столу. Присев на край, Степка

помедлил и кивнул:

- Не секрет,

Что друзья убегают вприпрыжку,

Не хотят на цепочке сидеть!

Их заставить нельзя

Ни за какую коврижку

От безделья и скуки

Балдеть!

Не секрет,

Что друзья - это Честь и Отвага,

Это - Верность, Отвага и Честь!

А отвага и честь -

Это рыцаря шпага,

Всем глотателям шпаг

Никогда их не съесть...

1. Стихи Ю.Мориц.

- А где сейчас остальные... - Степка запнулся, но решительно закончил, - наши?

- Остальные? - Игорь задумался. - Ну... Женька сейчас гоняет на НЛО по холмам вокруг станицы, а, может, и по всему уезду... Сзади у него сидит Лизка, обняла его за талию и прижалась щекой к куртке на спине. Борька с Катькой, наверное, устроились у себя на станции, слушают музыку и молчат, им и без разговора хорошо. Зигфрид оккупировал тир внизу и упражняется в стрельбе. Короче, никто не спит.

- И мы не спим, - засмеялся Степка. - Знаешь, я хочу есть. Спустимся вниз?

- Одеваться неохота, - поморщился Игорь. - Давай закажем сюда.

* * *

Этой ночью Алые Драгуны и ополченцы под командой генерал-губерна­тора закончили операцию по захвату Кухлона.

2.

Все увидели, что дирижабль все-таки испугал и - даже больше - поразил Степку. Он резко побледнел, на висках выступили капли пота.

А между тем, это был самый обычный армейский "Облако-500". Не очень даже и большой, особенно если сравнивать с непредставимо огромными транспортами "Слон" или даже пассажирскими "Полет-Т". Серо-стальной, с трехъярусной гондолой, казавшейся маленькой в сравнении с тушей баллона, на кото­ром были нанесены огромные опознавательные знаки и надпись стилизован­но-славянским шрифтом: