Право на искусство

Часто можно слышать, что изобразительное искусст­во в ряду других искусств является наиболее доходчи­вым. И отсюда нередко делается странный и опасный вывод — воспринимать все богатство произведений изоб­разительного искусства может каждый зрячий человек, не обладающий никакой специальной подготовкой. «Ведь живопись наглядна!»

Давно известно, что для уха нечуткого, уха с нераз­витым музыкальным слухом даже гениальное произве­дение музыки оказывается бессмысленным набором зву­ков. Всем ясно: для понимания музыки мало просто не быть глухим. Мало даже обладать развитым слухом. Так и для подлинного понимания живописи, разумеется, мало только обладать натренированным, развитым зри­тельным восприятием.

Глубоко ошибаются те зрители, кто думает, что со­держание живописного полотна ограничивается сюже­том, который можно сравнительно легко пересказать. Для таких зрителей истинное содержание остается за семью замками (как, впрочем, и для тех, кто видит его только в артистизме и блеске исполнения).

На примере музыки, литературы и живописи особен­но ясно, что не только каждое из искусств имеет свой, неповторимый строй художественного языка и образного мышления, но несет и свой аспект содержания. Невоз­можно полностью пересказать даже в самом гениальном произведении литературы все содержание живописного

¹ Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалисти­ческих Республик. М, 1977, с. 12.

I или музыкального произведения. Очарование рублев­ской «Троицы», врубелевского «Демона» или «Царевны-Лебеди», всего комплекса мыслей и чувств «Возвраще­ния блудного сына» Рембрандта, «Отказа от исповеди» Репина или «Бумажных фонариков» Коровина вы не передадите полностью ни словами, ни музыкой, какими бы прекрасными они ни были. И этот строй образного мышления, и язык, на котором данное искусство обра­щается к духовному миру человека, нужно научиться воспринимать.

В любой области искусства немыслима не только замена эстетической воспитанности эрудицией, но также и замена всестороннего эстетического развития разви­тием одностронне литературным. Немыслима, так как каждое искусство по-своему незаменимо связано со многими важнейшими сторонами жизни и всего об­щества, и отдельного человека. Мы часто забываем, что развитое эстетическое чувство — это не просто умозрительное любование, но всегда активная любовь к прекрасному и ненависть к уродливому. И чем выше развито в человеке чувство прекрасного, тем уве­реннее и целеустремленнее будет оно выражаться в его жизни и действиях. Необходимо ясно и четко понять, что нетребовательность в удовлетворении эстетических запросов всегда наносит невосполнимый урон духовно­му облику человека и, развиваясь, превращается в тор' моз дальнейшего развития культуры народа.

К тому же не следует забывать, что и успехи челове­чества в той или иной области культуры во многом за­висят от того, насколько высок уровень развития каждого члена общества, а значит и всего общества. Так, напри­мер, весь мир признает, что блестящие достижения со­ветской науки, открывшей человеку путь в космос, были достигнуты не оторванными от народа гениями-одиноч­ками, а явились закономерным результатом уровня на­учного образования в СССР — образования, начинающе--> гося со средней школы.

В такой же тесной связи с развитием эстетического образования, художественного вкуса народа находится развитие изобразительного искусства (как и других искусств). Чем выше культурный уровень масс, чем вы­ше уровень их эстетических потребностей, тем больше

³ Заказ 2443 33

условий для расцвета искусства. В улучшении дела эстетического воспитания заинтересованы поэтому не только сами зрители, слушатели, читатели, но и непо­средственные создатели художественных произведений— живописцы, скульпторы, архитекторы, композиторы, пи­сатели, актеры и музыканты.

Есть много путей к улучшению массового эстетичес­кого художественного воспитания, которые мы, к со­жалению, используем далеко не полностью. Здесь и рас­ширение выставочной деятельности, и создание новых музеев, и печать, и клубная деятельность, и кино, и школа, и дом... Все это — звенья одной цепи. Нам необ­ходимо найти основное звено этой цепи, звено, позво­ляющее совершать решительный, организованный пово­рот. Звено, способное оказать решающее влияние на другие звенья. Таким звеном можег быть прежде всего средняя общеобразовательная школа. Она более других способна с детства привить каждому человеку любовь к искусству, дать основы его понимания. Школа в состоя­нии систематически развивать и всесторонне воспиты­вать духовные потребности кахадого человека: она стоит у нашей духовной колыбели. Это ее важнейшая задача. Вот почему так тревожна именно в школе существую­щая недооценка эстетического образования и воспита­ния.

Еще в далеком 1918 году, на заре революции, Госу­дарственная комиссия по просвещению опубликовала «Основные принципы Единой трудовой школы». Там есть замечательные слова: «Предметы эстетические: леп­ка, рисование, пение и музыка отнюдь не являются чем-то второстепенным, какой-то роскошью жизни. Особен­но рисование и лепка, как его вспомогательный пред­мет, должны занять выдающееся место. Ученик посте­пенно должен приобрести в своем карандаше новый ор­ган особо точной и образной речи».

«Вообще под эстетическим образованием надо разу­меть не преподавание какого-то упрощенного детского искусства, а систематическое развитие органов чувств и творческих способностей, что расширяет возможность наслаждаться красотой и создавать ее. Трудовое и на­учное образование, лишенное этого элемента, было бы

обездушенным, ибо радость жизни в любовании и твор­честве есть конечная цель и труда и науки»¹.

Если школа, хотя и не всегда отвечающая современ­ным требованиям преподавания литературы, все же вос­питывает и формирует у учеников определенный инте­рес к ней как к искусству слова, благодаря чему потреб­ность в литературе сохраняется у людей на всю жизнь, то в отношении изобразительного искусства положение оказывается намного хуже. Преподавание рисования в четвертых —шестых классах, ведущееся часто по сов­местительству преподавателями других дисциплин, не решает вопроса.

Но даже если бы и велось хорошо? Как самое пре­красное преподавание грамматики не может заменить изучения литературы, так и преподавание грамоты ри­сунка, даже самое наилучшее, не может заменить изуче­ния образного строя, языка изобразительного искусства и — самое главное — его нравственно-эстетического со­держания. А ведь это — главное. Не каждый ученик мо­жет стать художником, писателем или композитором, но каждый может научиться любить и понимать лучшее в искусстве, литературе, музыке, кино, театре. И на­учить его этому — непременная обязанность средней школы, тем более что все стороны духовной культуры народа взаимосвязаны и отставание одной из сторон воспитания неминуемо сказывается на общем кругозоре человека, в конечном счете снижая его духовные потен­ции.

Иногда на духовное развитие влияет и сам характер преподавания искусств в школе. Так, например, даже в нынешнем преподавании литературы сказывается порой некая ложная тенденция. Эта тенденция состоит в под­мене эмоционально-художественного раскрытия смысла произведения литературы его историко-социальным ана­лизом. Сюжеты и образы нередко анализируются только со стороны социально-исторической, без использования произведения искусства как средства этического и эсте-

¹ Основные принципы Единой трудовой школы. От Государ­ственной комиссии по просвещению 16 октября 1919 г. В ки : Ди­рективы ВКП(б) и постановления Советского правительства о на­родном образовании. Сборник документов за 1917—1947 гг Сост Н. И. Болдырев. М.— Л., 1947, вып. 2, с 266—267

тического воспитания. Это и приводит иногда к превра­щению литературы в придаток урока истории, ослабле­нию интереса учеников к искусству слова, искажению их представления о его значимости и в конечном итоге обедняет их духовную жизнь. Все те специфические функции искусства в жизни человека, о которых мы го­ворили выше, при таком методе преподавания остают­ся почти не использованными.

Сам процесс познания жизни через искусство пони­мается в этом случае упрощенно. Вне поля зрения учи­теля и ученика остается подлинный предмет познания искусств — отношение человека к явлениям жизни. За предмет познания принимаются лишь внешние формы вещей и явлений. Ведь анализ построения куба, цилинд­ра, яблока или отличие листьев одних пород деревьев от других — это предмет изучения, скорее, для черчения или ботаники. Красота же листка или яблока, наше о ней представление — уже проблема искусства. А это и есть проблема человеческого отношения. Вне этого отно­шения нет и представления о красоте, прекрасном. По­этому так чревато для урока рисования обилие задач типа «подобрать собственный цвет предмета», ибо здесь забывается часто именно проблема отношения. Так же и в искусствоведческих «беседах», если они не построе­ны системно, с учетом языка искусства, содержание картины раскрывается лишь в плане иллюстрации со­бытия или явления. За содержание произведения в этом случае выдается лишь его сюжет, а не все богатство эстетического, нравственного, социального содержания, которым отличается любое подлинное творение искус­ства.

Все это — результат отсутствия подхода к искусству как к особой форме познания и отражения жизни, фор­ме, не дублирующей научного ее познания (например, историю).

Мы должны осознать, что в школе необходимо вос­питывать у учеников интерес и понимание всего богат­ства духовной культуры народа, всех сложных, прису­щих искусству аспектов познания жизни, а значит, и средств выражения.

Мы должны добиться того, чтобы из средней школы выходил гражданин, полностью подготовленный к само­стоятельному, квалифицированному и чуткому восприя-

тию всей многогранной культуры народа. И таким должна его сделать именно школа, независимо от того, какую профессию он изберет в дальнейшем — врача, инженера, агронома, токаря, доярки или учителя.

Но тут, несомненно, станут перед нами две серьез­нейших проблемы —это загруженность школьных про­грамм и отсутствие подготовленных кадров.

Действительно, школьникам сейчас дается огромная сумма знаний по многим предметам. Ребятам зачастую не остается времени ни для отдыха, ни для развлечения. Более того, эта загруженность программ не оставляет места для самостоятельного осмысления полученной суммы конкретных знаний, для выработки своих, собст­венных взглядов по тому или другому предмету, вопро­су-

Задачей средней общеобразовательной школы (и это

отражается в постановлении ЦК КПСС и Совета Мини­стров СССР «О дальнейшем совершенствовании обуче­ния, воспитания учащихся общеобразовательных школ и подготовки их к труду», декабрь 1977 г.) должно стать не беспредельное накопление знаний, а в первую ' очередь воспитание в юном поколении способности сво­бодно ориентироваться во всех областях материальной и духовной культуры. Это серьезная переориентация. Здесь необходимо подумать о направленности педагоги­ческого процесса (повышается эффективность урока) и пропорции времени, отводимые на изучение искусств и наук.

В качестве программы-максимум наряду с политех­низацией школы необходимо иметь в виду и ее «по-литкультуризацию». Нужно усилить роль гуманитарных предметов и решительно улучшить методы их препода­вания. Тогда наши будущие инженеры и техники, при­дя в вуз со школьной скамьи, не замкнутся в кругу профессиональных интересов. И главное — в дальней­шем им будет открыт путь для овладения духовным бо­гатством. Средняя школа в первую очередь способна дать такую «культурную зарядку», и дать ее всему на­роду — ведь именно все, весь наш народ проходит через школу. И так как мы действительно строим не только заводы, совхозы и лаборатории, но и новые отношения новых людей — граждан развитого социалистического общества, то сделать это мы можем, только предоставив

народу все богатство человеческих мыслей, накоплен­ных веками, и не в последнюю очередь все богатство эмоциональной, нравственной, духовной культуры чело-веческого общества.

И решение этой проблемы — в наших руках, в на­ших силах.

«...Наши рабочие и крестьяне заслуживают чего-то большего, чем зрелищ. Они получили право на настоя­щее, великое искусство. Поэтому мы в первую очередь выдвигаем самое широкое народное образование и вос­питание. Оно создает почву для культуры...» (В кн.: В. И. Ленин. О литературе и искусстве. М., 1979, с. 660).

На пути овладения всем богатством знаний челове­чества нами не должны быть упущены важнейшие сто­роны культуры духовной, в частности изобразительное искусство. Тяготение народа к искусству и эстетическо­му совершенствованию жизни сейчас поистине громад­но. Да, «искусство принадлежит народу», и он должен научиться пользоваться всем, что ему принадлежит.

Он имеет на это право.