Преступность и бандитизм. Антисоветское подполье

После войны рост преступности. Этот рост был связан с наличием громадного количества оружия, бесконтрольное распространение. Послевоенная разруха, дефицит всего. После войны не различали экономическую и уголовную преступность. Бичь послевоенного времени — спекуляции.

Рост преступности особенно болезненно воспринимался для жителей городов, промышленных центров. К сожалению рост преступности закономерен. Так увеличению числа криминального элемента способствовала репрессивная, карательная система, механизма адаптации бывших преступников отсутствие. К началу 50 г. удалось ввести уголовную преступность в приемлемое русло.

Наибольшие масштабы антисоветское подполье приобрело в некоторых регионах, где протест перерастал в открытую вооруженную борьбу. (Западная Украина, Молдавия, Западная Белоруссия, Прибалтика).

Наряду с открытыми националистами большую часть составляли крестьяне пострадавшие в коллективизации. Самые большие масштабы приобрело на Украине.

ОУН — организация украинских националистов. 1939 г. сотрудничество с фашистами, с особой жестокостью уничтожали евреев. Общая численность 20 тыс. к концу войны. ОУН переименовали в УПА, вело активные боевые действия до 1949 г. В 1950 г. 300 тыс. было арестовано и депортировано.

В Прибалтике не было такого размаха повстанческого движения. До войны с территории Прибалтике были депортированы крупные землевладельцы, а земля распределена между беднотой. Была проведена коллективизация. К 1948 г. с антисоветским подпольем почти справились. Именно после войны широкое распространение получил лагерный фольклор.

7. Голод 1946-1947 гг.

1. Тяжелое военное наследие

В годы Второй мировой войны народы СССР вместе со всем прогрессивным человечеством спасли мир от гитлеровского фашизма. Победа Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. была завоевана небывало дорогой ценой. Трудно восполнимые людские потери в сочетании с огромными материальными затратами отбросили на много лет назад и без того неблагополучную экономику советского государства. Пострадали все сферы народного хозяйства, а наиболее ощутимые удары были нанесены аграрному сектору.

В течение 1941-1945 гг. деревня полностью лишилась мужчин призывного возраста, многие юноши и девушки старше 14 лет были мобилизованы на учебу и работу в промышленность. ЦСУ подсчитало, что на начало 1946 г. численность работоспособного сельского населения (мужчин с 14 до 59 лет и женщин с 14 до 54 лет) составляла не более 74 млн. человек, что соответствовало уровню 1931 г. В действительности почти половина из них являлась инвалидами войны и труда, поэтому фактически принимали участие в работах примерно 37 млн. человек. Число здоровых мужчин зрелого возраста было как минимум в 2,5 раза меньше, чем в 1940 г. В некоторых областях, подвергавшихся оккупации, положение было более тяжелым. В обязательном порядке привлекались к труду все дети старше 10-ти лет. Основной же рабочей силой были женщины, подростки, мужчины пожилого возраста. В целом трудовые ресурсы составляли 50-60% от их потребности1.

Техническое оснащение сельского хозяйства было прекращено в самом начале войны. Все без исключения заводы, производившие сельскохозяйственные машины и оборудование, были переключены на военную технику. Поставка селу тракторов и плугов по срав2нению с предвоенной, сократилась в 9 раз, комбайнов - в 50 раз2. Тракторный парк МТС отличался крайней устарелостью и изношенностью и не обеспечивал заявок колхозно-совхозного производства. Сократилось производство конно-ручной техники и инвентаря, поэтому их естественный износ и убыль не восполнялись. На завершающем этапе войны от 40 до 50% колхозов 3не имели сеялок, сенокосилок, жаток, молотилок, конных плугов3. По решению правительства было изготовле4но и продано колхозам и совхозам 1,7 млн. кос и 0,7 млн. серпов4. Начавшаяся в конце войны конверсия в военной промышленности требовала времени и солидного финансирования, поэтому деревня больше полагалась на сильно ослабевшее конное тягло, использование в упряжке общественных и личных коров. Тут тоже было немало проблем, так как за годы войны численность лошадей в колхозах и совхозах СССР сократилась на 55% и составляла не более 7 млн. голов, в том числе на5дорванных и больных, непригодных к тяжелым полевым работам5.

Ухудшение агротехники привело к падению урожайности важнейших сельскохозяйственных культур. В 1945 г. средняя по Союзу урожайность зерновых была на 35% ниже уровня 1940 г. сахарной свеклы - на 55%, подсолнечника - на 61%, картофеля - на 29,3%, овощей - на 36,3%. В результате вся валовая продукция сельского хозяйства составляла в 1945 г. 60% от уровня 1940 г. соответс6твенно снизился и валовой сбор всех вышеназванных культур6.

Снижение качества содержания и ухода за скотом вызывали падеж и сокращение поголовья всех видов скота в колхозах и совхозах. На 1 января 1945 г. численность крупного рогатого скота в колхозах сократ7илась по сравнению с 1941 г. на 23,4%, в совхозах - на 37,5%7.

За годы войны в целом снизилась доля товарной продукции сельского хозяйства в земледелии и животноводстве. Примерно 90% этой продукции отчислялось в счет обязательных поставок государству, остальное поступало кооперации и на внедеревен-ский рынок . Общее сокращение производства сельскохозяйственной продукции в условиях войны, повлекло за собой снижение общесоюзных государственных заготовок. Для колхозов и совхозов государственный план по зерну был самым трудным. В критическое для советского государства время, когда важнейшие зерновые районы юга находились в оккупации, основная тяжесть госпоставок была возложена на области, края и республики потребляющей Нечерноземной полосы России. Ценой неслыханных лишений и голодания людей, колхозы и совхозы Поволжья, Урала, Сибири из года в год наращивали объемы сдачи государству сверхплановой продукции. На завершающем этапе войны Нечерноземье дало стране хлеба намного больше чем в довоенном 1940 г.9

Порой, чтобы полностью рассчитаться с государством по хлебопоставкам, многие хозяйства предлагали замену скотом или мясом. Острый недостаток кормов толкал колхозы и совхозы на путь забоя скота, поэтом1у0 по мясопоставкам они ежегодно перекрывали уровень 1940 г.10 На последнем году войны, сознавая грозящую опасность такой практики, сами колхозы стремились всеми мерами сохранить скот, берегли его от растущих плановых поставок. Однако это стремление не нашло поддержки в правительстве, которое требовало производить сдачу скота по обязательным поставкам в у1с1тановленные сроки независимо от состояния животноводства11.

Кроме колхозов и совхозов, весомую часть продукции сдавали государству личные "подсобные" хозяйства колхозников, рабочих, служащих и единоличников. В производстве ряда основных продуктов питания они опережали колхозы и совхозы. Так называемые ЛПХ, среди которых ведущая роль принадлежала хозяйствам колхозников, производили в 1945 г. намного больше мяса чем крупные о1б2щественные хозяйства, в несколько раз больше молока и яиц12. Часть произведенной ими продукции поступала на рынок, а остальное, опять-таки, по обязательным поставкам шло в госфонд. Удельный вес личных хозяйств населения в общих закупках сельскохозяйственных продуктов сразу после войны составлял по подсолнечнику - 13%, картофелю - 36%, ско13ту и птице - 30%, молоку - 34%, яйцам - 83%, шерсти - 19%13. Все это достигалось не ростом производительности труда и созданием в хозяйствах избыточной продукции, а за счет затягивания поясов и внеэкономического принуждения со стороны государства.

Сельское хозяйство СССР вышло из войны в плачевном состоянии и нуждалось не просто в огромной помощи, а в совершенно ином подходе к нему со стороны государства. Это хорошо понимали все. Этого не могло не знать правительство, излишне уповавшее на потайные запасы. Сосредоточив внимание на вывозе трофейной техники, оборудования и специалистов, советское руководство заодно пыталось подсобить сельскому хозяйству. Одной из таких попыток можно считать перегон и продажу колхозам и совхозам скота из Германии, Польши, Румынии, Синьцзяна. По неполным данным в 1945 г. в счет выполнения соглашения о перемирии Советскому Союзу было передано 0,5 млн. голов крупного рогато14го скота, 225 тыс. лошадей, 2,5 тыс. верблюдов и 147 тыс. овец14.

С советской стороны заинтересованные ведомства, Нар-комзем и Наркоммясомолпром СССР направили в сборные пункты необходимое количество ветеринарных и зоотехнических работников и колхозников-гонщиков для приемки и сопровождении скота. Постановлениями ГОКО и СНК СССР из мобрезерва было выделено 34 тыс. т сена для подкормки перегоняемого скота и около 4 тыс. вагонов для перевозки сена на трассы перегона. В организации данного мероприятия имелись серьезные недостатки, приводившие к большим потерям скота в дороге. Из-за неподачи вагонов, сено не завозилось в срок. В то же время большое количество сена, доставленного на узловые пункты железной дороги, из-за отсутствия автотранспорта не попадало на трассы к пунктам подкормки. На территории Литовской, Латвийской ССР, западных областей Украины и Белоруссии почти не было паст-

14 бищ, поэтому скот голодал. Вследствие не соблюдения правил санитарно-бытового обеспечения, имели место случаи заболевания 1с5опровождавших скот колхозников брюшным и сыпным ти-фом.

Те же трудности возникали на приемных пунктах советско-синьцзянской границы, где не было условий для комплексной ветеринарной обработки импортных рабочих лошадей и верблюдов. При отсутствии кормов передержка скота приводила к заболеваниям и падежу. Значительная часть лошадей и верблюдов была спасена ускоренной передачей колхозам и совхозам Казахстана, а 9 тыс. лошадей не были обеспечены заявками, посб<ольку колхозы и совхозы не имели в достатке кормов для скота16.

Поступивший из-за границы скот распределялся по колхозам и совхозам, на шахты, стройки, химические и другие предприятия. Часть трофейного скота, полученного из Германии, была передана семьям воинов Красной Армии. Наркоммясомолпром СССР должен был получить 5 тыс. голов крупного и 33 тыс. голов мелкого убойного скота, поставленного Румынией. Остальные 9 тыс. крупного рогатого скота, 14 тыс. овец и 11 тыс. лошадей просили Наркомзем, Н17аркомсовхозов, Наркомпищепром и др. союзные комиссариаты17. Нам точно не известно, сколько скота осталось после перегона и сколько его на самом деле досталось наркоматам. В 1946-1948 гг. в Совет министров СССР было направлено несколько писем от руководителей республик, краев и областей с просьбами об отсрочке выплат за полученный трофейный скот в связи с отсутствием средств в колхозах и совхозах.

За время проведения операций по перегону падеж всех видов скота доходил до 25% от его начальной численности. До 50% молочного скота было загублено тяжелыми условиями перехода. По воспоминаниям очевидцев купленные высокопородные коровы не подпускали к себе доярок, убегали из стада. Новые владельцы, намаявшись, пускали "иностранок" под нож. В конечном счете от трофеев выходило больше хлопот, чем прибыли.

Несчастливая судьба такого мероприятия в целом характерна для тех времен. Многие серьезные решения правительства на практике исполнялись совсем не так как было задумано, требовали непредвиденно крупных расходов, заканчивались неудачей, не улучшали, а наоборот ухудшали общее состояние дела. Под влиянием подобных промахов в правительственных кругах укреплялось негативное отношение ко всем инициативам и переменам вообще. Не исключено, что именно в то время родилась управленческая поговорка: "Всякая инициатива наказуема".

Из обзоров писем и жалоб, периодически предоставлявшихся госбезопасностью, советское руководство было неплохо информировано о тяжелом положении тружеников села и в ответственные моменты вынуждено было говорить об этом и обещать улучшение. Накануне выборов в Верховный Совет СССР 2 февраля 1946 г. в газете "Правда" было опубликовано обращение ЦК ВКП(б) к избирателям. В нем подчеркивалось: "... Нужно добиться, чтобы колхозная деревня в короткий срок преодолела трудности, вызванные войной, чтобы все колхозники жили зажиточно и культурно. Кто хочет нового подъема социалистического хозяйства, кто стремится к тому, чтобы наша страна имела больше хлеба и других продуктов сельского хозяйства, чтобы все колхозники жили зажиточно и культурно, тот будет голосовать за кандидатов блока коммунистов и беспартийных" .

Но дальше слов и обещаний дело не подвигалось. Невозможная сельскохозяйственная реформа означала возвращение к довоенной модели выкачивания средств из сельского хозяйства и не оставляла никаких надежд на улучшение уровня жизни народа. Предложение первого секретаря Курского обкома П.И. Доронина "...по реорганизации колхозов, при которой возросла бы роль сем1е9й благодаря их превращению в основную структурную единицу"19, не получило поддержки в центре. Практика дробного управления сельским хозяйством, когда каждый колхоз подчинялся сразу трем министерствам и должен был выращивать такие культуры, которые не соответствовали местным условиям, не давала дохода колхозам, приводила к снижению оплаты трудодней колхозников20.

В созданный в 1946 г. для укрепления общественного хозяйства Совет по делам колхозов при правительстве СССР поступали тысячи писем председателей колхозов, районных работников, предлагавших конкретные меры подъема отстающих колхозов. В обзорах писем и докладных записках, направлявшихся из Совета по делам колхозов к главе государства И.В. Сталину и его заместителям, содержался объективный анализ проблем колхозной экономики и ценные предложения по ее укреплению. Авторы писем считали необходимым повысить материальную заинтересованность колхозников в труде путем установления твердых норм плановых поставок государству хлеба, мяса, молока и др. продукции, категорически запретив при этом местным партийным и советским органам проводить всякого рода встречные сверхплановые заготовки колхозами и натуральные поставки колхозниками. Разрешить колхозному крестьянству и колхозам после выполнения обязательных поставок производить беспрепятственную продажу излишков всех видов сельскохозяйственных продуктов по рыночным ценам. Повысить заготовительные цены на сельскохозяйственную продукцию, установленные еще в 1928 г. и не превышавшие 10 коп. за 1 кг пшеницы, 5 коп. - за 1 кг картофеля, 25 коп. - за 1 кг говядины и 2-х руб. - за 1 тыс. шт. яиц21.

По свежим следам предвыборного обращения 5 февраля 1946 г. ответственные работники ЦК ВКП(б) и Совмина СССР Иц-ков, Козлов, Смирнов, Пронин и др. (всего 10 подписей) направили письмо в правительство - В.М. Молотову, Г.М. Маленкову, А.И. Микояну и Н.А. Вознесенскому с предложением об улучше нии материального положения рабочих и служащих совхозов. Необходимость этой меры они обосновывали тем, что по действовавшим в то время нормам каждая семья рабочего и служащего совхоза могла иметь земельный участок для огорода размером до 0,15 га, а на поливных землях половину этой нормы, т. е. 0,075 га. Участки не закреплялись за ними в постоянное пользование, а выделялись сроком на 1 год. Размер земельного участка не позволял обеспечивать картофелем семью из 4-5 человек. Ввиду ограниченности земельного надела жители совхозов лишались возможности выращивать картофель на корм скоту личного пользования, строить дома, закладывать небольшие сады. Действовавшие правила сильно ограничивали разведение скота в личных подсобных хозяйствах рабочих и служащих. Для прекращения ухода и закрепления кадров в совхозах авторы письма предлагали снять излишние ограничения с ЛПХ в совхозах, приравнять их к колхозным, оказывать людям помощь в получени2и2 кредитов и приобретении стройматериалов на постройку домов22. Эти и многие другие предложения по скорейшему возрождению послевоенной деревни, адресованные во все правительственные инстанции, были отправлены в архив и забыты.

В силу объективных и субъективных обстоятельств у правительства СССР складывались иные планы, в них не оставалось места для перемен и послабления режима. Во-первых, советский народно-хозяйственный механизм, всемерно подавлявший личный интерес граждан, не созрел для отказа от нерентабельного колхозно-совхозного принципа в производстве и распределении. В кризисной обстановке правительство видело единственный выход в административно-по-литическом усилении принудительных мер. Во-вторых, разрыв отношений СССР с бывшими союзниками по войне, общее обострение международной обстановки в связи с взаимными территориально-стратегическими притязаниями и резко усилившаяся борьба за сферы экономического господства, еще больше закрепляли в нашей стране приоритет промышленности, а значит дальнейший развал сельского хозяйства и латание бюджета за счет налогообложения народа.

Без учета международного и внутреннего положения страны невозможно судить о причинах развернувшихся событий и голода 1946-1947 гг. Непрочность мира была характерной чертой второй половины 40-х годов. В эти годы СССР и США превращались в потенциальных противников. По сути дела враждебные отношения были следствием качественно нового витка возобновлявшейся тогда гонки вооружений двух сверхдержав. Отвечая на вопросы московского корреспондента английской газеты "Санди Таймс" Александра Верта, Сталин говорил, что не верит в реальную опасность новой войны, что советское государство ведет по-следовательну ю борьбу за дело демократии, за укрепление всеобщего мира2 . Между тем, в Кремле не было спокойствия. Тревожные донесения поступали от руководителя советской развед ки в Германии Серова. В них он приводил высказывания офицеров английской и американской зон оккупации о том, что война с СССР в ближайшее время неизбежна, что Польша и другие ст2р4а-ны Восточной Европы будут воевать на стороне Англии и США .

Советское руководство не исключало новой мировой войны. Форсировались работы по подготовке ракетно-ядер-ного оружия. Огромные средства направлялись в военно-про-мышленный комплекс. Бюджет первого года сталинской пятилетки был сформирован таким образом, что сельское хозяйство и производство предметов25широкого потребления оставались в нем на последнем месте25. Страна, жившая пять минувших лет по военному бюджету, увеличивала расходы на оборону в послевоенные годы.

В периодической печати все чаще мелькали публикации о подготовке США к войне. Вот отрывок одной из них: "План мобилизации промышленности в США предоставит президенту широкие военные полномочия, предусматривает ассигнование 2 млрд. долл. для приобретения отсутствующих у США стратегических материалов с тем, чтобы дать США возможность вести войну по крайней мере в течение 4-5 лет даже в том 2с6лучае, если они будут изолированы от источников снабжения"26. Гражданам СССР исподволь внушалась опасность агрессии с Запада, необходимость милитаризации и пополнения мобилизационных резервов.

2. Продовольственная разверстка в 1946-1947 гг.

После только что закончившейся изнурительной войны, сразу начать подготовку к новой - дело безнадежное при том что деревня как главный донор средств была полностью обескровлена. Засуха 1946 г. нанесла дополнительный урон сельскому хозяйству Центрального Черноземья, Украины, Молдавии. Досталось областям Нечерноземья, Среднего и Нижнего Поволжья. В ряде районов воздействие засухи было преувеличено, чтобы списать на нее организационные просчеты и недопустимо низкий уровень агротехники. По причине нехватки людей, техники, слабой материальной заинтересованности весенний сев 1946 г. был проведен с низким качеством и непростительным опозданием. Повсеместно на пахоте в качестве тягла использовали в упряжке коров. В колхозах Украины и Белоруссии таким способом проводили до половины всех работ. В некоторых колхозах знач2и7тель-ные участки вскапывались лопатами и засевались вручную.

Несмотря на это в Сибири, на Кубани, в Казахстане, Киргизии получили неплохой урожай зерновых культур. Незадолго до начала уборочных работ представители госинспекции на Кубани определили видовую урожайность зерновых в 12 ц с га, в Сибири, Казахстане и Киргизии - примерно по 8 ц, в то время как средняя урожайность зерновых по СССР в2т8. г. была равна 4,6 ц с га, т. е. меньше чем в 1945 г. всего на 1 ц28. Реальная урожайность была ниже. Задача состояла в том, чтобы вовремя, без излишних потерь убрать урожай, но именно это оказалось недостижимым.

Очень много полевой техники было неисправной. Несвоевременный подвоз горючего и необеспеченность МТС денежными средствами на его оплату приводили к простоям тракторного парка и комбайнов в самое время полевых работ.

Примитивный инвентарь, получивший распространение в годы войны, активно использовался в первые послевоенные годы. В печати серьезный упрек получали те колхозы и совхозы, руководители которых недооценивали значение уборки урожая простыми машинами и вручную. Широко пропагандировался опыт Анны Чуевой из колхоза "Золотой колос", Куюргазинского района, Башкирской АССР, которая за день связывала 10 тыс. снопов. В полном противоречии находились установка на максимальное расш2и9рение посевных площадей и уборка хлебов косами и сер-пами29.

Когда в европейской части Союза была засуха, в Сибири не прекращались дожди. Там уборочная кампания 1946 г. являлась трудовым подвигом сибиряков. В колхозах и совхозах Краснодарского, Ставропольского, Алтайского краев, а также Кемеровской, Новосибирской, Омской, Курганской, Челябинской, Молотовской (Пермской) и др. областей вследствие неудовлетворительной работы комбайнов и косовицы вручную, уборочные рабо" затянулись до зимы, а десятки тыс. га не были убраны вообще . По неполным данным в 21-й области России осталось 166,4 тыс. га неубранных и неполностью убранных полей, в Казахстане пошли под снег 68,4 тыс. га зерновых31.

В хозяйствах покрепче успели собрать урожай. В орденоносном совхозе "Кубань" было намолочено зерна в среднем по 14,5 ц с га, в совхозе им. Калинина - по 13,5 ц. План сдачи хлеба государству этими совхозами был выполнен в начале сентября. Совхозы Кубанского зернотреста в короткий срок вывезли на ссыпные пункты на 16 тыс. т зерна больше, чем в прошлом году. Два годовых плана дал Ейский совхоз, где д3и2ректором был депутат Верховного Совета СССР О.М. Павлюк32, но таких хозяйств было очень мало.

Намного сложнее складывалась обстановка в выжженных весенне-летним зноем зерновых районах. Эпицентром засухи являлись области Центрального Черноземья. Видовая урожайность в колхозах Воронежской области была определена госинспекторами в 2,7 ц с га, Курской - 3, Орловской - 2,8, Тамбовской - 2,4. Чуть мягче последствия засухи отраз3и3лись на урожайности зерновых в Среднем и Нижнем Поволжье33. Сильная засуха поразила юг Украины и Молдавии. Пониженная урожайность зерно-вы3х4 отмечалась в областях и республиках Нечерноземной поло-сы34. Средняя общесоюзная урожайность не обещала хорошего валового сбора.

Вследствие сложных климатических особенностей 1946 г. скороспелых и шаблонных рекомендаций по вопросам агротехники и примитивного уровня организации колхозно-совхозного про-

19 изводства, потери урожая зерновых культур возросли в 2-3 раза относительно предыдущего тоже нелегкого в сельскохозяйственном отношении года. Валовой сбор составлял 39,6 млн. т, т. е. на 7,7 млн. т мен ьше собранного в 1945 г. и в 2,4 раза меньше уровня в 1940 г.35 Конечно, сравнение с предвоенным годом давало колоссальную разницу, относительно 1945 г. сокращение валового сбора было в рамках допустимого и не давало никаких оснований для чрезвычайщины в проведении заготовительной кампании, ставшей основной причиной последовавшего за ней голода.

В разгар лета 1946 г. в правительственных кругах был разработан план строгого режима экономии хлеба. На практике это означало твердое намерение любой ценой сохранить имевшиеся государственные резервы зерна. С этой целью было решено взять по возможности весь хлеб из колхозов и совхозов по обязательным поставкам и закупкам. Изъятие готовилось и проводилось с особенной тщательностью.

Не уменьшая ведущей роли Сталина, надо сказать о его месте в принятии и проведении государственных решений по сельскому хозяйству и продовольствию в те годы. Конечно, он лично следил за обсуждением и принятием важнейших постановлений. Иногда решительно вмешивался и мог принципиально повлиять на смысл документа и ход дела. Однако в большинстве случаев его функция сводилась к подписанию проектов постановлений, заготовленных в министерствах и прошедших соответствующие отделы Совмина СССР и ЦК ВКП(б). На оригиналах постановлений имеется сталинская правка, которая касалась чаще стиля, чем содержания. Сельское хозяйство занимало Сталина лишь с точки зрения накопления запасов продовольствия. Заготовки были его главным критерием в оценке кадров, занятых в этой сфере. Те, кто проявлял жалость и сочувствие к людям, попадали в разряд мягкотелых.

Как это делалось, можно проследить на простом примере. Министр заготовок СССР Б.А. Двинский в середине июля 1946 г. направил подробную справку заместителю председателя правительства А.И. Микояну о наличии хлеба, включая резервы на 1 июля 1946 г. "В связи с неурожаем, - писал он, - хлеба на селе мало и сельское население набросится на государственный хлеб. Надо не только пересмотреть сроки введения бескарточной системы и коммерческой торговли хлебом, необходимо провести максимальную экономию расхода хлеба в III квартале 1946 г." Он просил Микояна доложить Сталину об этих соображениях и добавлял в заключение: "...Было бы хорошо. если бы тов. Сталин определил месячный уровень расхода по всем назначениям (кроме семян и экспорта) в пределах 1,5-1,6 млн. т, тогда все ведомства нашли бы пути и спос3о6бы к урезыванию своих необычайно возросших потребностей"36.

Вначале провели психологическую обработку руководителей областей сильно пострадавших от засухи, которые надеялись, что их освободят от госплана. Совмин СССР и ЦК ВКП(б) 4 июля того года приняли постановление "О годовом плане заготовок зерна и других сельскохозяйственных продуктов из урожая 1946 г. по Воронежской области", которым план сдачи зерна государству был увеличен по сравнению с проектом на 8 тыс. т и составил 128 тыс. т. Вместе с тем, колхозам области был отсрочен до урожая 1947 г. и 1948 г. возврат зерна по семенной ссуде, задолженность по натуральной оплате за работы МТС, по обязательным поставкам - всего в количестве 192 тыс. т, а совхозам - более 11 тыс. т семенной зерновой ссуды. Кроме того, с колхозов было списано 112 тыс. т зерна, подлежавшего погашению в 1946 г. и отменена сдача зерна в хлебный фонд Красной Армии, включая задол37женность прошлых лет, образовавшуюся в самом начале войны37. За все отпущенные грехи с колхозов и совхозов Воронежской области причиталось, говоря словами Сталина, подписавшего постановление, аккуратное и честное выполнение установленного плана заготовок зерна и др. сельскохозяйственных продуктов. Заключительную часть постановления лучше привести без сокращения: "... Председатель облисполкома Васильев, первый секретарь обкома Тищенко и уполномоченный Министерства заготовок по области Сучков лично отвечают за полное выполнение плана заготовок зерна и3 8других сельскохозяйственных продуктов в установленные сроки"38. Подобный расчет был предложен и другим областям Черноземья. При всех видимых уступках, сам план был невыполним даже с учетом сдачи всего продовольственного и семенного зерна.

Определяющую роль в подготовке продразверстки сыграло постановление Совмина СССР и ЦК ВКП(б) от 14 июля 1946 г. "О хлебозаготовках", в котором подчеркивалось, что установленный план должен был быть выполнен при любых условиях. При большой потере урожая в Черноземной полосе России, на Украине и в Молдавии, правительство СССР сделало ставку на Поволжье, Урал, Сибирь и Казахстан. Даже тем республикам, краям и областям, которые подверглись гибельному воздействию стихии, размеры обязательных поставок зерна в 1946 г. были увеличены. Постановление предоставляло право Советам Министров республик, крайкомам и облисполкомам России, Белоруссии, Казахстана и Киргизии увеличивать колхозам, имевшим хороший урожай, обязательные поставки зерна государству до 50% от размеров, исчисляемых по действовавшим нормам. Местные власти должны были принять все меры к погашению этими же колхозами задолженности по хлебозаготовкам прошлых лет, включенной в план текущего года, а колхозам, имевшим к тому возможность, - и задолженности, отсроченной на следующий год. Предлагалось выделить на всех в виде поощрения 130 тыс. т зерна для использования п39о собственному усмотрению тех, кто полностью выполнит план39. Чрезмерное увеличение поставок и мизерный фонд поощрения порождали со стороны мест недоверие ко всему мероприятию.

В России самые крупные надбавки к плану обязательных поставок по зерну получили, соответственно: Краснодарский край и Ростовская область на Северном Кавказе; Горьковская (ныне Нижегородская), Сталинградская области и Татарская АССР в Поволжье; Алтайский край, Курганская и Новосибирская области в Западной Сибири. Среди других союзных республик больше всех размеры плановых поставок были увеличены Казахстану40.

Поощрение заготовок было дифференцировано по непонятному принципу. К примеру, абсолютно одинаковое увеличение размера обязательных поставок зерна государству получили Алтайский край, Горьковская и Ростовская области, а отчисление зерна в распоряжение местных советов было разным: Алтайскому краю записали 8 тыс. т, Горьковской области - 4 тыс. т, Ростовской - 9,5 тыс. т. Видимо, в данном случае учитывалась площадь посевов, во всяком случае Горьковская область, в которой средняя урожайность того года была ниже, оказывалась в невы-годно4м1 положении и в последствии сильнее пострадала от заго-товок.

Экономическая незаинтересованность колхозов и совхозов в выполнении, а тем более перевыполнении государственного плана хлебозаготовок была очевидной. В связи с неудовлетворительным ходом хлебозаготовок пятидневные графики сдачи зерна не выполнялись в Архангельской, Великолукской, Воронежской, Калининской (ныне Тверской), Иркутской, Свердловской (ныне Екатеринбургской) областях, Кабардинской, Чувашской АССР и др. Последовал административный нажим. В конце сентября 1946 г. в ЦК ВКП(б) был заслушан отчет этих республик и областей по выполнению государственного плана хлебозаготовок. По "инициативе" Алтайского, Краснодарского крайкомов ВКП(б) было навязано всем социалистическое соревнование за досрочное выполнение и перевыполнение плана хлебозаготовок из урожая 1946 г. 2 и 3 октября т. г. центральные газеты: "Правда", "Извес-тия", "Комсомольская правда", "Социалистическое земледелие", "Животноводство" опубликовали обязательства колхозников и колхозниц, рабочих и работниц совхозов и МТС, специалистов сельского хозяйства Сибири о досрочном завершении сдачи хлеба государству. В следующих номерах были помещены публичные обязательства Кемеровского, Челябинского, Вологодского, Кировского и других обкомов ВКП(б). Каждая республика, край и область обязаны были включаться в соревнование по сдаче хлеба. Огромное психологическое давление на людей оказывали ежедневные первостраничные публикации обязательств. Подаваемые якобы от лица тружеников села они давали в руки разного ранга деятелей право требовать исполнения обещанного в срок и любой ценой.

Борьба за хлеб между государством и деревней была неравной. На стороне властей выступали закон и мощная пропагандистская машина. Печать и радио неустанно твердили о первой заповеди колхозов и совхозов - досрочном выполнении обязательств по поставкам сельхозпродукции и, главное, хлеба государству. Назовем несколько характерных заголовков тех дней из газеты "Правда": "Выполнение плана хлебозаготовок - важнейшая государственная задача". (Передовица. 9 октября 1946 г.); "Выше уровень политической и организаторской работы на хлебозаготовках". (Подборка публикаций. 12 октября т. г.); "Государственный план хлебозаготовок - незыблемый закон для каждого колхоза и совхоза". (Подборка статей. 13 октября т. г.); "Все силы колхозных парторганизаций - на борьбу за хлеб". (Подборка статей. 17 октября т. г.). Вот отрывок из названной выше передовой статьи: "В самом зародыше должна решительно пресекаться всякая антигосударственная практика сдерживания хлебозаготовок. Всякий, кто проявляет беззаботное отношение к заготовкам хлеба, не оправдывает доверия партии и народа. Если на таких работников не действует предупреждение, их придется привлекать к строгой партийной и государственной ответственности. Нельзя делать поблажек людям, нарушающим интересы государства".

На завершающем этапе заготовки "дожимал" Центральный Комитет ВКП(б). В течение 10-ти дней со 2 по 12 октября секретариат ЦК рассмотрел более 60-ти вопросов по обеспечению плана сдачи зерна государству. Регулярно в ЦК партии заслушивались отчеты руководителей республик, краев и областей по хлебопоставкам. 4 октября Секретариат ЦК ВКП(б) рассмотрел вопрос о неудовлетворительном ходе заготовительной кампании в Ростовской области, где на 1 октября т. г. план был выполнен на 64% вместо 95%, предусмотренных законом, а во многих районах было допущено свертывание сдачи хлеба государству. Участники заседания пришли к выводу, что Ростовский обком ВКП(б) и его 1-й секретарь Александрюк не сделали для себя надлежащих выводов из ранее полученного предупреждения. ЦК ВКП(б) признал, что Ростовский обком неудовлетворительно руководит заготовками хлеба и проявляет в этом деле "чуждое большевизму равнодушие к интересам государства" и предложил обкому ВКП(б) представит4ь2 в ЦК партии к 1 ноября т. г. полный отчет о выполнении плана42.

Решения ЦК ВКП(б) о неудовлетворительном проведении хлебозаготовок не ограничивались партийными взысканиями. ЦК ВКП(б) было установлено, что во многих колхозах и совхозах большое количество намолоченного зерна, находившегося на токах и в амбарах, своевременно не сдавалось государству и некоторыми председателями и директорами преднамеренно сдерживалось с тем, чтобы переждать острый период хлебозаготовок и укрыть хлеб от государства. В октябре 1946 г. руководители 27-ми обкомов и крайкомов партии, облисполкомов, крайисполкомов

23 и советов министров были предупреждены о строгой партийной и государственной ответственности за т43ерпимое отношение к антигосударственной практике и саботажу43.

Буквально с каждым днем октября тверже становились меры наказания в отношении партийных лидеров тех районов, которые не справлялись с плановыми поставками зерна. На 5 октября т. г. план хлебопоставок по Ивановской области был выполнен на 41% вместо 70%, предусмотренных законом. В сентябре государству поступило только 9,3 тыс. т зерна, что в 2,8 раза меньше планового и на 6,2 тыс. т меньше заготовленного в августе того же года. Особенно низкие показатели хлебозаготовок были в Се-редском районе, выполнившим п44лан на 27,8%, Палехском - на 29%, Тейковском - на 30% и др.44

Заслушав отчет секретаря Ивановского обкома ВКП(б) Капранова о ходе хлебозаготовок, секретариат ЦК партии во главе со Ждановым признал создавшееся в области положение с заготовками недопустимым, а руководство этим важнейшим государственным делом со стороны обкома партии неудовлетворительным. Приняв к сведению заявление Капранова о том, что Ивановский обком ВКП(б) в кратчайший срок ликвидирует отставание области в хлебозаготовках и обеспечит выполнение плана и дополнительного задания по сдаче зерна государству, ЦК ВКП(б) поручил Управлению по проверке партийных органов в зависимости от результатов хода заготовок по Ивановской области за 2-ю и 3-ю пятидневки октября, внести на рассмотрение ЦК ВКП(б) соответствующие предложения по кадровому укреплению областного партаппарата.

Вскоре после проработки в ЦК на страницах "Правды" появилась заметка корреспондента по Ивановской области под названием "Вредные тенденции". В ней сообщалось, что в ряде районов области придерживали хлеб под всякими пред-логами. В Лухском р

Наши рекомендации