Международные отношения

Первая «война нервов»

В том месте, где Мраморное море сужается, на стыке залива Золотой Рог и узкого, как река, Босфора, находится та часть Стамбула, которую турки называют Сарай-бурну, то есть «Дворцовый нос». Здесь около 500 лет тому назад завоеватель Стамбула султан Мехмед II воздвиг свой дворец, окружив его неприступными стенами. В последующие столетия его преемники постепенно расширяли эту резиденцию, возводя все новые мечети и павильоны, сооружая новые фонтаны и разбивая новые сады. По гладко вымощенным дворам и под сенью деревьев некогда прогуливались обитательницы гаремов со служанками и сами повелители Оттоманской Порты в сопровождении свиты. Мало кому открывался доступ во дворец, и еще меньше было число избранных, которым удавалось проникнуть в тайны дворцовой жизни.

Но эпоха султанов миновала, и «Дворцовый нос» преобразился. Стены с высокими башнями сильно разрушены временем, а сады превращены в общественные парки, где жители Стамбула находят прохладу. Что же касается самих зданий — запретных дворцов с уединенными павильонами, — то почти все они стали музеями. Султаны сюда никогда не вернутся, Турция стала республикой.

И вот я сижу в одном из этих музеев, в музее Древнего Востока. Свет, струящийся из многочисленных окон, падает на большой стол. На стене висит портрет мужчины с широким лицом и задумчивыми глазами. Это Кемаль Ататюрк, основатель Турецкой республики. Много можно было бы написать об этом человеке, которого можно считать одним из самых выдающихся политических деятелей XX века. Но заниматься героями современности, даже если их деяния открыли целую новую эпоху, не мое дело. Я шумеролог и должен всецело посвятить себя забытым героям далекого прошлого.

Передо мной на столе лежит глиняная табличка. Примерно 4000 лет назад неведомый шумерский писец начертал на ней клинописные знаки. Табличка квадратная — 23 x 23 см, то есть меньше обычного листа бумаги для машинки. Однако писец разделил эту табличку на двенадцать столбцов и ухитрился уместить на ней крошечными значками более 600 строк героической поэмы. Поэму эту можно назвать «Энмеркар и правитель Аратты». Хотя описываемые в ней события происходили почти пять тысячелетий назад, поэма звучит удивительно современно, ибо в ней описывается международный конфликт, живо напоминающий о некоторых приемах поборников «политики с позиции силы».

Поэма повествует о том, как в давние времена, за много столетий до рождения нашего писца, городом-государством Уруком, расположенным в Южной Месопотамии между реками Тигром и Евфратом, правил славный шумерский герой Энмеркар. А далеко на севере от Урука, в Персии, находился другой город-государство, называвшийся Аратта. Он был отделен от Урука семью горными хребтами и стоял так высоко, что добраться до него было почти невозможно.

Аратта славилась своими богатствами — всевозможными металлами и строительным камнем, то есть именно тем, чего так не хватало городу Уруку, расположенному на плоской низменной равнине Двуречья. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Энмеркар с вожделением взирал на Аратту и ее сокровища. Он решил во что бы то ни стало подчинить себе народ Аратты и ее правителя и с этой целью начал против них своего рода «войну нервов». Ему удалось настолько запугать правителя Аратты и ее жителей, что те подчинились Уруку. «Война нервов» была выиграна.

Обо всем этом повествуется спокойным, неторопливым слогом, со множеством всяких околичностей, короче — в традиционном стиле эпической поэзии всех времен и народов.

Поэма начинается прославлением величия Урука и Куллаба. (Куллаб — часть города Урука или поселение близ него). Автор подчеркивает, что покровительство богини Инанны давало Уруку преимущество перед Араттой. После этого введения начинается собственно повествование.

Однажды Энмеркар, сын бога солнца Уту, решив подчинить себе Аратту, воззвал к своей сестре, богине Инанне, — всесильной шумерской богине любви и войны, — и попросил ее сделать так, чтобы жители Аратты принесли ему золото, серебро, лазурит и драгоценные камни, а также построили святилища и храмы, в частности священный храм Абзу для бога воды Энки в городе Эриду.

Выслушав Энмеркара, Инанна советует ему выбрать подходящего посланца, способного пересечь высокие горы Аншан, отделявшие Урук от Аратты. Она обещает, что народ Аратты покорится Энмеркару и построит ему то, что он хочет. Энмеркар выбирает посланца и отправляет его к правителю Аратты, угрожая разрушить и опустошить город, если народ Аратты не пришлет с гор золото и серебро и не выстроит богато украшенный храм для бога Энки. Чтобы произвести на правителя Аратты еще большее впечатление, Энмеркар приказывает своему посланцу произнести «заклинание Энки». В нем идет речь о том, как Энки положил конец «золотому веку» человечества еще в те времена, когда над землей и ее обитателями единолично властвовал бог Энлиль.

Преодолев семь горных хребтов, посланец Энмеркара прибывает в Аратту, передает правителю все, что приказал передать его господин, и требует ответа. Однако правитель Аратты не собирается уступать Энмеркару. Он тоже объявляет себя любимцем Инанны и утверждает, что богиня сама возвела его на трон Аратты. Тогда посланец сообщает правителю, что Инанна теперь — «царица Эанны» в Уруке и что она обещала Энмеркару господство над Араттой.

Правитель Аратты, ошеломленный этим сообщением, передает Энмеркару через его посланца ответ, осуждая его за то, что он хочет прибегнуть к силе оружия. Правитель предпочитает, чтобы вопрос был решен поединком двух воинов, представляющих каждый свою страну. Вместе с тем, поскольку Инанна от него отвернулась, он готов подчиниться Энмеркару, при условии, что тот пришлет ему много зерна. Посланец возвращается в Урук и передает этот ответ Энмеркару.

Прежде чем принять решение, Энмеркар совершает ряд обрядов, очевидно, составлявших часть какого-то ритуала. Посоветовавшись с богиней мудрости Нидабой, он нагружает зерном вьючных животных и поручает своему посланцу отвести караван в Аратту. Но вместе с тем посланец несет ответ Энмеркара, в котором Энмеркар провозглашает свое могущество и славу и требует от правителя Аратты сердолика и лазурита.

Достигнув Аратты, посланец сгружает зерно на дворцовой площади и вручает ответ Энмеркара. Народ Аратты, обрадованный присылкой зерна, готов послать Энмеркару сердолик (лазурит здесь не упоминается) и поручить своим «старейшинам» построить ему «божественный дом». Однако вспыльчивый правитель Аратты, провозгласив в свою очередь свое могущество и славу, ставит Энмеркару такие же точно условия, требуя от него сердолика и лазурита.

По возвращении посланца Энмеркар, по-видимому, обращается к различным оракулам. В частности, он берет тростник «сушима», который он переносит «из света во тьму, из тьмы на свет»; под конец, «когда проходит пять лет, когда проходит десять лет», Энмеркар срезает этот тростник. Затем он вновь отправляет посланца в Аратту, однако на сей раз вместо всякого ответа вручает ему свой скипетр. Вид этого символа власти почему-то приводит правителя Аратты в трепет. Он совещается со своим «шатамму» (очевидно, советником, обязанности которого не совсем ясны). С горечью говорит он о тяжелом положении, в которое поставила его и весь народ немилость Инанны, и склоняется к тому, чтобы уступить Энмеркару. Тем не менее он еще раз бросает Энмеркару вызов. Возвращаясь к первоначальному плану, он снова предлагает решить дело поединком двух воинов. Тогда «станет ясно, кто сильнее».

Вызов составлен в весьма туманных выражениях. В нем говорится, что выбранный для поединка воин не должен быть «ни черный, ни белый, ни желтый, ни коричневый, ни крапчатый», — во всем этом, если речь идет о самом воине, трудно уловить какой-либо смысл.

Посланец вновь возвращается в Урук. Тогда Энмеркар отправляет его в Аратту со своего рода ультиматумом, состоящим из трех пунктов:

1) Энмеркар принимает вызов правителя Аратты и готов послать одного из своих приближенных, чтобы тот сразился с воином Аратты;

2) Энмеркар требует, чтобы правитель Аратты собрал для храма Инанны в Уруке золота, серебра и драгоценных камней;

3) Энмеркар вновь грозит сравнять Аратту с землей, если ее правитель и народ не доставят «горных камней», чтобы воздвигнуть и украсить святилище в Эриду.

Начало ультиматума Энмеркара до какой-то степени проясняет смысл условий правителя Аратты относительно цвета избранного для поединка воина. Здесь слово «воин» заменено словом «одеяние». По-видимому, речь идет об одежде, а не о внешности бойца.

Следующая далее часть поэмы представляет особый интерес. Если мы правильно понимаем текст, в нем говорится, что Энмеркар, владыка Куллаба, был, по мнению автора поэмы, первым, кто начал писать на глиняных табличках: он якобы избрал этот способ потому, что его «косноязычный» посланец не смог точно передать ответ (может быть, из-за его чрезмерной длины).

Однако вернемся к рассказу. Итак, посланец передает табличку правителю Аратты и ожидает ответа. Но тут происходит нечто непредвиденное. Правитель Аратты вдруг получает помощь! Ишкур, шумерский бог дождя и грозы, неожиданно приносит ему дикорастущую пшеницу и бобы. При виде пшеницы к правителю Аратты возвращается мужество. Вновь обретя уверенность, он говорит посланцу, что Инанна вовсе не покинула «ни дом свой, ни ложе свое в Аратте».

Дальнейший текст состоит из отрывков, и установить последовательность событий становится все труднее. Ясно лишь одно: народ Аратты в конечном счете принес для Инанны в Урук и золото, и серебро, и лазурит и сложил все это во дворе храма Эанны. Так завершается самая длинная из обнаруженных в Шумере эпических поэм — первое произведение этого жанра в истории мировой литературы.

Текст поэмы «Энмеркар и правитель Аратты» был восстановлен по 20 табличкам и фрагментам, из которых самой полной до сих пор остается табличка в 12 столбцов из стамбульского Музея Древнего Востока. Она была скопирована мной в 1946 г., о чем уже упоминалось выше. Научное издание поэмы для специалистов — шумерский текст с переводом и комментариями — опубликовано Музеем Пенсильванского университета в 1952 г. Но даже неспециалиста должен заинтересовать этот первый образец героической эпической поэзии, обладающий рядом бесспорных достоинств. Поэтому ниже я привожу буквальный перевод наиболее сохранившихся отрывков из первой половины поэмы, который дает представление о ее специфическом стиле, настроении и духе.

Среди этих отрывков — обращение Энмеркара к Инанне и ответ богини, затем указания, которые Энмеркар дает своему посланцу и которые тот передает правителю

Аратты; ответ возмущенного правителя Аратты; второе послание Энмеркара с пояснением, что теперь Инанна на его стороне, и, наконец, описание замешательства правителя Аратты.

Обращаю внимание читателя на то, что количество точек в тексте обозначает количество опущенных по той или иной причине слов (две, три и четыре точки означают, соответственно, пропуск одного, двух и более двух слов).

Однажды Инанна избрала в своем божественном сердце царя,
Инанна избрала в своем божественном сердце царя из страны Шуба,
Избрала Энмеркара, сына Уту.
К сестре своей, доброй владычице…,
К божественной Инанне обратился (царь) с мольбой:
«О сестра моя Инанна! Сделай так, чтобы жители Аратты
Искусно выделывали золото и серебро для Урука,
Чтобы они приносили благородный лазурит, извлеченный из скал,
Чтобы они приносили драгоценные камни и благородный лазурит;
Пусть на священной земле Урука…,
Где стоит твой дом Аншан, в коем ты пребываешь,
Пусть они построят…;
Священный гипар[5], который ты избрала своим жилищем,
Пусть народ Аратты искусно украсит его изнутри.
Тогда я сам вознесу в нем молитвы…
Пусть Аратта подчинится Уруку,
Пусть жители Аратты
Принесут со своих высот горные камни
И построят для меня большой храм, большое святилище,
Воздвигнут для меня большое святилище, святилище богов,
Заставят признать мои божественные законы в Куллабе,
Воздвигнут мне Абзу, как священную гору,
Заставят воссиять Эриду, как вершину,
Возведут для меня большой храм Абзу, подобный пещере.
Когда я, находясь в Абзу, буду петь гимны,
Когда я принесу божественные законы из Эриду,
Когда я прославлю благородный сан владыки, подобно…,
Когда я возложу на себя корону в Уруке, в Куллабе,
Да будет… большого храма перенесено в гипар,
Да будет… гипара перенесено в большой храм,
И пусть народ взирает на это с восхищением,
И пусть Уту смотрит на это радостно!»
Та, кто… услада небесного (бога) Ана, владычица, взирающая на горную страну,
Госпожа, чей супруг — Ама-ушум-галь-анна,
Инанна, повелительница всех стран,
Ответила Энмеркару, сыну Уту:
«Внимай, Энмеркар, я дам тебе совет, последуй моему совету;
Я скажу тебе слово, внемли ему,
Выбери мудрого посланца из числа…,
И да будут вещие слова мудрой Инанны вложены ему в . . (уста?).
Пусть он поднимется на… горы,
Пусть он спустится с… гор
Перед… Аншана,
Пусть падет ниц, как юный певец,
Устрашенный мощью великих гор,
Пусть идет по дороге, попирая прах, —
Аратта подчинится Уруку.
Жители Аратты,
Спустив со своих высот камни гор,
Построят для тебя большой храм, воздвигнут для тебя большое святилище,
Воздвигнут для тебя большое святилище, святилище богов,
Они признают твои божественные законы в Куллабе,
Воздвигнут тебе Абзу, как священную гору,
Заставят воссиять Эриду, как вершину,
Возведут большой храм Абзу, подобный пещере.
И когда, находясь в Абзу, ты запоешь гимны,
И когда ты принесешь божественные законы из Эриду,
И когда ты прославишь благородный сан владыки, подобно…
Когда возложишь на себя корону в Уруке, в Куллабе,
. . большого храма будет перенесено в гипар,
. . гипара будет перенесено в большой храм,
И народ будет взирать на это с восхищением.
И Уту будет смотреть на это радостно!
Жители Аратты
(Здесь опущены четыре строки)
Преклонят перед тобою колени, как овцы с гор.
О святая „грудь“ храма, чье появление подобно восходу солнца,
Ты, Энмеркар, ее возлюбленный кормилец
…слава тебе, Энмеркар, сын Уту!»

Царь внял словам божественной Инанны,
Он избрал словомудрого посланца из числа…,
Он вложил вещие слова Инанны ему в . . (уста?):
«Поднимись на горы…
Спустись с гор…
Перед… Аншана
Пади ниц, как юный певец,
Устрашенный мощью великих гор,
Иди по дороге, попирая прах,
О посланец, обратись к правителю Аратты и скажи ему:
„Я обращу в бегство жителей города, и они разлетятся подобно птицам, покидающим свое дерево,
Я обращу их в бегство, и они улетят, как улетает птица в другое гнездо,
Я опустошу ее (Аратту), как место…,
Я разрушу без всякой пощады город,
И Аратта покроется пылью, как город, проклятый богом Энки.
Да, я разрушу город, и он обратится в ничто!
Инанна ополчилась против Аратты,
Она послала ей (Аратте) свое слово, но та отвергает ее слово.
Как насыпают холм праха, так я скрою ее (Аратту) под прахом.
Когда они добудут… золото из руды,
Когда добудут… серебро из пыли,
Изготовят серебряные…,
Укрепят вьюки на горных ослах, —
…дом юного Энлиля в Шумере,
Избранный владыкой Нудиммудом[6] в священном сердце своем,
Жители горной страны по божественным чистым законам да построят мне!
Чтобы он расцвел для меня, как самшит,
Чтобы он засиял для меня, как Уту, выходящий из „гануна“[7],
И пусть украсят мне его порог!“»
(Здесь опущено двадцать семь строк).
Посланец выслушал слова своего царя.
Ночью он шел при свете звезд,
Днем он шел вместе с небесным Уту,
Вещие слова Инанны… были вложены ему в… [уста?],
Он поднялся на. . горы,
Он спустился с. . гор,
Перед. . Аншана
Он пал ниц, как юный певец,
Устрашенный мощью великих гор,
Он пошел по дороге, попирая прах.
Он преодолел пять хребтов, шесть хребтов, семь хребтов.
Он поднял взор и приблизился к Аратте,
Радостно вступил он на площадь дворца Аратты,
Восславил могущество своего царя
И почтительно передал слова, заключенные в его сердце.
Посланец сказал правителю Аратты:
«Мой царь, твой отец, направил меня к тебе,
Владыка Урука, владыка Куллаба направил меня к тебе».
«Что сказал твой царь, какие сказал он слова?»

«Вот что сказал мой царь, вот его слова.
Мой царь, достойный короны со дня рождения,
Владыка Урука, великий дракон Шумера, который… подобен…
Овен, чья царственная мощь достигает крепостей горной страны,
Пастырь, который. . . .,
Рожденный от верной Коровы[8] в сердце горной страны,—
Энмеркар, сын Уту, послал меня к тебе.
Вот что сказал мой царь:
„Я обращу в бегство жителей этого города, и они разлетятся подобно птицам, покидающим свое дерево,
Я обращу их в бегство, и они улетят, как улетает птица в другое гнездо,
Я опустошу ее (Аратту), как место…,
Я разрушу без всякой пощады город,
И Аратта покроется пылью, как город, проклятый богом Энки.
Да, я разрушу город, и он обратится в ничто!
Инанна ополчилась против Аратты.
Она послала ей (Аратте) свое слово, но та отвергает ее слово.
Как насыпают холм праха, так я скрою ее (Аратту) под прахом,
Когда они добудут… золото из руды.
Когда добудут… серебро из пыли,
Изготовят серебряные…,
Укрепят вьюки на горных ослах, —
…храм юного Энлиля в Шумере,
Избранный владыкой Энки в священном сердце своем,
Жители горной страны по божественным чистым законам да построят мне!
Чтобы он расцвел для меня, как самшит,
Чтобы он засиял для меня, как Уту, выходящий из гануна,
И пусть украсят мне его порог!“»
(Здесь опущены две строки).
«Прикажи, что я должен на это ответить
Достойному владыке с длинной бородой из лазурита,
Тому, кого могучая Корова… страну божественных чистых законов,
Тому, чье семя оплодотворило пыль Аратты,
Тому, кто пил молоко в загоне верной Коровы,
Тому, кто удостоен чести царствовать в Куллабе, стране всех великих
божественных законов, Энмеркару, сыну Уту.
Я передам твои слова, как добрые слова, в храме Эанна,
В гипаре, отягощенном плодами, как зеленеющее… растение,
Я передам их моему царю, владыке Куллаба».

Когда посланец сказал так, правитель ответил:
«О посланец, обратись к царю своему, владыке Куллаба, и скажи ему:
„Я, правитель, достойный чистой руки той,
Кто есть царственная… небес, царица небес и земли.
Владычица всех божественных законов, небесная Инанна,
Привела меня в Аратту, страну чистых божественных законов,
Заставила меня закрыть лицо горной страны, как огромные ворота.
Как же может Аратта подчиниться Уруку?
Нет, Аратта не покорится Уруку“.
Ступай и так ему скажи!»

Когда он (правитель Аратты) так сказал,
Посланец ответил правителю Аратты:
«Великая царица небес, которая владеет внушающими трепет божественными законами,
Обитающая в горной стране, в стране Шуба,
Украшающая террасы горной страны, страны Шуба, —
Мой повелитель, мой царь и ее слуга
Сделал ее „царицей Эанны“,
А потому правитель Аратты покорится!
Так она обещала ему в кирпичном дворце Куллаба!».

Правитель был удручен и огорчен глубоко,
Он не знал, что ответить, он долго искал ответ,
Он взглянул себе под ноги омраченным взглядом и нашел ответ…

Древние правители Шумера, независимо от своих военных побед, все же не были единовластными тиранами или абсолютными монархами. Во всех наиболее важных государственных делах, в частности в вопросах о войне и мире, они совещались с наиболее влиятельными горожанами на своего рода торжественных собраниях. Один из таких «парламентов» был созван на заре истории Шумера, около 5000 лет назад, о чем рассказывает другая героическая поэма, созданная гораздо позднее. Об этом первом в истории «парламенте» и пойдет речь в следующей главе.

Политическая система