Часть 2 русь гиперборейская 2 страница
В конце прошлого века получила достаточное распространение гипотеза о северном происхождении сказаний Троянского цикла. Ее популяризаторы – немецкий ученый Э. Краус и польский писатель А. Немоевский – считали, что в основу Гомеровых поэм положено некоторое первичное мифологическое ядро, относящееся к доэллинской истории. Кстати, имя самого Гомера также допустимо истолковать как прозвище, подразумевающее этническую принадлежность. Этноним «гомер» упоминается в Библии и, по единодушному признанию историков, обозначает киммерийцев – соперников скифов на просторах европейских степей и лесостепей. Мог ли быть Гомер киммерийцем или их потомком? Вполне. Подобно тому, как Пушкин, например, был потомком абиссинцев (эфиопов), оставаясь при этом величайшим русским поэтом. В Гомеровой «Одиссее» (XI, 12–19) содержится чрезвычайно важный рассказ о стране киммерийцев, расположенной на берегу океана. Одиссей приплыл туда и посетил один из киммерийских городов в разгар полярной ночи, описанной Гомером вполне профессионально: «Закатилось солнце, и покрылись тьмою все пути, а судно наше достигло пределов глубокого Океана. Там народ и город людей киммерийских, окутанные мглою и тучами; и никогда сияющее солнце не заглядывает к ним своими лучами – ни тогда, когда восходит на звездное небо, ни тогда, когда с неба склоняется назад к земле, но непроглядная ночь распростерта над жалкими смертными»*.
* Подстрочный перевод В.В.Латышева.
Даже из небольшого приведенного отрывка следует, по меньшей мере, два бесспорных вывода: во-первых, Гомер прекрасно представлял, что такое полярная ночь; во-вторых, маршрут плавания Одиссея был далеко не таким простым, как обычно рисуется в распространенных комментариях. Не касаясь всех перипетий десятилетних странствий Одиссея, напомним только, что, помимо киммерийцев, он посетил также расположенные на Севере владения бога ветров Эола и семь лет провел на острове Огигия на краю Океана (или в его центре), принадлежащем нимфе Калипсо, дочери титана Атланта (по другим версиям Океана или же Солнцебога Гелиоса), прижив с ней четверых детей. Каким образом очутился Одиссей после сожжения Трои на самом краю Ойкумены, с точки зрения здравого смысла, объяснить нелегко. Скорее всего, в текст Гомеровой «Одиссеи» были вмонтированы более ранние сказания и вписаны в общую сюжетную линию.
История самой Трои, разрушенной ахейцами, также оставляет многие вопросы без ответа. Этимологически название знаменитого города-крепости происходит от общего для многих индоевропейских языков наименования цифры «три» и по смыслу могло означать что угодно: «третья», «тройная», «тройственная» и т.п. Название Трои могло происходить от прозвища трехглавого или трехликого божества, у разных индоевропейских народов именуемого по-разному: у индийцев – Тримурти, у славян и балтов – Триглав-Троян, которого помнит еще «Слово о полку Игореве». Наконец, есть еще одна версия. Дело в том, что Трояны – собирательное имя трех братьев в славянском фольклоре. Так, Троянами были упоминаемые в «Повести временных лет» три брата – основатели Киева: Кий, Щек и Хорив. По общему имени братьев – Трояны в украинских легендах зафиксировано и древнее название Киева: он прозывался точно так же, как и малоазийский Илион – Троя. От имени Киева-Трои и братьев Троянов образовались и другие общезначимые понятия русской духовной жизни: Троянова земля – Русская земля, Трояновы века – русская старина, Троянова тропа – исторический путь русской жизни, то есть древняя русская история. Название «Троя» и близкие к нему по звучанию чрезвычайно распространены в русской и украинской топонимике. Собственно Троя есть на Полтавщине, но уже Трояновка встречается и под Полтавой, и на Волыни, и в Калужской области, а Трояново – в Орловской и Херсонской областях, Троян – в Крыму и Бессарабии и т.д.
Но вернемся, однако, к Соловью Будимировичу. Само имя Соловей, как и название одноименной птицы, также тотемно-космического происхождения. В нем закодировано наименование дневного светила – Солнца, и у всех слов общий корень – «сол». Русский былинный эпос знает двух Соловьев: один – загадочный Соловей Будимирович из таинственной заморской страны – герой положительный; другой – не менее таинственный Соловей-Разбойник – герой с отрицательным знаком. Нас здесь, однако, интересует не оценочный аспект (который, кстати, может меняться под воздействием изменяющихся исторических условий), а генетически-смысловой. Совершенно очевидно, что Соловей-Разбойник с его нечеловеческим свистом, преклоняющим «темны лесушки к земле», – носитель буревого, буйного начала, что логически соотносит его с островом Буяном, источником всех буйных сил.
Имя Соловей наводит также на предположение о возможном местонахождении города Леденца и острова Буяна. Есть в Белом море известный архипелаг, знаменитый своими культурно-историческими и духовно-символическими традициями. Это – Соловецкие острова. Название Соловки – исконно русское, оно содержит в себе все ту же основу «сол», уходящую своими корнями в гиперборейскую старину, когда границы между индоевропейскими и неиндоевропейскими языками были более; чем размыты. Если топоним «Соловецкие острова» подвергнуть анализу с точки зрения археологии смысла, то этимология наименования самих островов особых сомнений не вызывает: оно образовано от слов «соловей», «солнце». Первоначально, быть может, так и звучало – Соловейские острова и означало «Солнцем овеянные» или «Солнцевеющие», если судить по аналогии со смыслообразованием таких слов, как «суховей» или «вьюговей». В древности солнечный смысл распространился на обширные северные территории. В одной из рукописных Космографии XVII в. приводится второе название Мурманского студеного моря (Северного Ледовитого океана) – Соловецкая пучина. Не приходится сомневаться, что и земли посреди и по берегам этой пучины также именовались Соловецкими (Соловейскими). Вот и найдено исконное (автохтонно-негреческое) имя Гипербореи, называвшейся так в честь дневного светила – Солнца – сохраненной в коллективной памяти русского народа в виде фольклорного образа Подсолнечного царства – синонима полунощных стран, где полгода – ночь, а полгода – день (царство же Подсолнечное потому, что оно к Солнцу ближе всех).
О древности культуры Соловков свидетельствуют имеющиеся там каменные лабиринты (диаметром до 5 м) наподобие тех, что разбросаны по всему Северу Европы с перекочевкой в крито-микенскую (знаменитый лабиринт с Минотавром), древнегреческую и другие мировые культуры. Предлагалось немало объяснений, касающихся предназначения соловецких каменных спиралей: могильники, жертвенники, макеты рыболовных ловушек. Последнее по времени следующее: лабиринты – модели антенн для связи с внеземными или параллельными цивилизациями*.
* См.: Никитин А.Л. Древние лабиринты – радары иных миров // Наука и религия. 1996. № 7.
Не лишено вероятности, что Соловецкий монастырь – краса и гордость современных Соловков – построен на месте древних дохристианских святилищ. Известный искусствовед и исследователь древнерусской культуры профессор Вера Григорьевна Брюсова поделилась с автором личными впечатлениями о своих многочисленных поездках на Север. У нее сложилось твердое убеждение, что многие православные культовые постройки возведены на месте древних языческих капищ. Данные наблюдения подкрепляются и другими свидетельствами. В Швейцарии, в одной из деревень, есть католическая церковь, построенная в XII в. на месте, где с незапамятных времен находился каменный столб – менгир. Строители церкви не уничтожили древний священный камень, наоборот – включили его в комплекс христианского храма. Теперь этот сравнительно невысокий (около 1 м над землей) менгир из песчаника возвышается внутри церкви рядом с алтарем.
У Соловья-Разбойника, помимо прозвища, было, как известно, и отчество – Рахманович. Оно приводит нас к еще одной любопытной аналогии. Рахманы – загадочные персонажи древнерусских сказаний. Они обитатели Островов Блаженных на краю Океана – последнего прибежища титанов, хорошо известного из древнегреческой мифологии. Конечно, в специфических русских условиях эти сказания за многие тысячелетия существенно трансформировались. Древнерусская литература знает по меньшей мере два сюжета, связанных с рахманами. Первый – «Слово о рахманах и предивном их житии», где описывается жизнь долгожителей-рахманов, полная изобилия и радости. Их остров на краю Океана якобы посетил Александр Македонский во время похода на Индию. В данной связи принято считать, что рахманы – это индийские жрецы брахманы. Но имеется и второй источник, гораздо более распространенный среди древнерусских книжников, где никакая Индия не упоминается. Те же Острова Блаженных и царящая там райская жизнь подробно описаны в апокрифе, известном под названием «Хождение Зосимы к Рахманам» (в обиходе – просто «Зосима»). Здесь рассказано, как к пустыннику Зосиме после сорокадневнего поста явился ангел и указал путь к далекой земле Блаженных, отделенной от грешного мира глубокой, как бездна, рекой, недосягаемой ни для птиц, ни для ветра, ни для Солнца, ни для дьявола. По волшебному дереву, склонившемуся перед отшельником, Зосима переправился через реку и очутился в стране Блаженных, в русском апокрифе она описывается в духе классического Золотого века с поправками на христианские представления о праведности.
Обитатели той страны Блаженных – рахманы – живут в своей неприступной земле без греха, верные завету праотца Рехома, не испытывая ни в чем никакой нужды. Безмятежно течет их праведная жизнь: нет у них «числа лет, «но вси дние аки един день ее». В данном пассаже налицо несомненные полярные реминисценции: скрытые в иносказательную форму представления о долгом полярном дне, объединяющем много обычных дней. Далее Зосима повествует о том, как рахманы встречают день своей смерти. Описание это живо напоминает рассказы античных авторов о кончине гиперборейцев.
Наконец еще одно сравнительно недавнее и неожиданное свидетельство о Гиперборее обнаружилось в переписке Николая Клюева. За год до расстрела он сообщает о невесть какими судьбами попавшей к нему берестяной книге, где упоминаются древнерусские сведения о Гиперборее. «...Я сейчас читаю удивительную книгу. Она писана на распаренном берёсте [от слова «берёсто». – В. Д.] китайскими чернилами. Называется книга Перстень Иафета. Это не что другое, как Русь XII в. до монголов. Великая идея Святой Руси как отображение церкви небесной на земле. Ведь это то самое, что в чистейших своих снах провидел Гоголь, и в особенности он – единственный из мирских людей. Любопытно, что в XII в. сорок учили говорить и держали в клетках в теремах, как нынешних попугаев, что теперешние черемисы вывезены из Гипербореев, то есть из Исландии царем Олафом Норвежским, зятем Владимира Мономаха. Им было жарко в Киевской земле, и они отпущены были в Колывань – теперешние Вятские края, а сначала содержались при киевском дворе, как экзотика. И еще много прекрасного и неожиданного содержится в этом Перстне. А сколько таких чудесных свитков погибло по скитам и потайным часовням в безбрежной сибирской тайге?!»
Здесь каждая фраза – клад. Пусть даже утраченная рукопись XII в. переписана в более поздние сроки, но какие удивительные подробности: и о дрессировке сорок, и о привозе северных инородцев ко двору Владимира Мономаха (как позже испанцы привозили из Нового Света индейцев для показа своим королям). Но главное – сохранившаяся память о Гиперборее (не важно, как она на самом деле именовалась и как соотносилась с помянутой Исландией, – историческая Арктида-Гиперборея охватывала и Исландию). Знаменательно и сопряжения Гипербореи с Яфетом-Япетом, что тоже совсем не случайно.
К Гиперборее и Арктиде имеет также несомненное отношение знаменитый миф о Дедале и Икаре. Нельзя не обратить внимания на то, что в имени Дедал, общеиндоевропейская корневая основа «дед», непосредственно составляющая русское слово «дед», родственное и всем другим славянским языкам. Искусный строитель и мастер Дедал построил критскому царю Миносу легендарный лабиринт, где был, в конечном счете, и заточен (после многих перипетий, связанных с царицей Пассифаей – дочерью Солнца-Гелиоса). Дедал сделал крылья себе и своему сыну Икару, и они оба бежали из темницы, «путь небывалый держа к студеным звездам Медведиц», так обозначает их маршрут Вергилий в «Энеиде»; в другом переводе: «Необычайным путем он к Арктам выплыл холодным» (VI, 16). Иными словами, Дедал с Икаром направлялись на Север, к Гиперборее – родине лабиринтов, откуда, вероятнее всего, и были прапредки эгейцев (а затем и эллинов). Двигаясь с Севера на Юг, они повсюду оставляли знаки лабиринтов и спиралей, в том числе – в украшениях и орнаменте (так называемый спирально-меандровый стиль – символ целой культуры). Но полет отца и сына оказался неудачным. Икар погиб, а Дедал приземлился на острове Эвбея, посвятив свои крылья Аполлону. Остается еще раз напомнить об умении гиперборейцев летать: через них Дедал мог овладеть техникой полета. И ведь именно на территории Гипербореи до сих пор сохранились каменные лабиринты – прообразы критского лабиринта.
Кстати, в легендах о Дедале присутствует и спираль как пароль узнавания и символ лабиринта. Скрываясь от Миноса, Дедал оказался на Сицилии, в те времена она именовалась Сиканией, а ее жители – сиканами. Между тем Минос в погоне за Дедалом повсюду возил с собой закрученную спираль в виде морской раковины, обещая большую награду тому, кто проденет в нее нить. Царь сиканов Кокал, спрятавший Дедала, сумел предложить решение, естественно, подсказанное ему хитроумным беглецом. В глухом конце раковины было просверлено отверстие и смазано медом. С другой стороны к приманке пустили муравья, обвязанного паутиной, который насквозь прошел через спираль раковины. Задача Миноса была решена. Но владыка Средиземноморья тотчас же догадался, что Дедал находится где-то радом: только он знал искомый ответ. И все же Дедал не вернулся назад в темницу, так как царя Миноса сварили в кипятке во время купания. Этот мотив в сильно видоизмененной форме сохранился и в русском фолъклоре, откуда его заимствовал П. П. Ершов, использовав в сказке «Конек-горбунок», где царь также сваривается в кипятке.
* * *
Необычная выставка демонстрировалась в 1996 г. в санкт-петербургском Государственном Эрмитаже: здесь было выставлено золото, найденное на севере Тюменской области. Нет, за пуленепробиваемыми стеклами и под бдительным взглядом вооруженной охраны демонстрировались не природные самородки, а древние изделия всех времен и народов. Изумленные зрители замирали перед драгоценными изделиями, посудой, утварью и украшениями разных эпох и народов – скифскими, сарматскими, древнеиранскими, византийскими, хазарскими, болгарскими, скандинавскими и русскими». В Эрмитаже, конечно, можно увидеть и не такое – но при чем же здесь Тюменская область? Зрителям объясняли: выставленные предметы в разное время попали на Русский Север в обмен на меха, которые испокон веков интересовали разные народы независимо от их языка и веры. Удивляло и другое: как все это богатство сохранилось в целости и сохранности до наших дней, какими неведомыми путями попало сначала в краеведческий музей, а оттуда и на выставку в Эрмитаж. Наиболее типичное объяснение – «случайно».
Это почти что мистическое «случайно» сопровождает очень многие удивительные и до этих пор вразумительно не объясненные находки на Севере. Начну с наиболее свежего примера. Недавно в Печорском крае была обнаружена старинная бронзовая бляха, похожая на медаль, с искусным изображением крылатого кентавра. Ее нашел доктор биологических наук М.Д.Сонин на берегу реки Надым у поселка Шуга (ближайший город – знаменитый Пустозерск, где томился в земляной тюрьме, а затем был сожжен на костре вместе с сподвижниками неистовый протопоп Аввакум). Так вот, шел, значит, профессор по безлюдному берегу северной реки, глядь – а под ногами валяется бесценная реликвия неизвестного происхождения. Откуда же она тут взялась? Вдумайтесь только: крылатый кентавр в местах, где, как говорится, Макар телят не пас!
Дужка для цепочки или тесемки недвусмысленно свидетельствует, что «медаль» носилась на шее, подобно амулету или знаку отличия. На самом же деле это никакая не медаль, а металлическое зеркало.
Подобные бронзовые реликвии обнаруживались неоднократно в самых различных частях европейской и азиатской России у представителей разных народностей – ненцев, хантов, манси, бурятов, юкагиров. Шаманы считали их магическими, простые смертные использовали для украшения. Металлические зеркала известны ученым со времен глубокой древности – в особенности в Китайской империи и ее окружении. Однако находки на территории России принято связывать с иными историческими регионами и эпохами и, в первую очередь, со средневековыми Средней Азией и Ираном.
Вот почему публикатор памятника археолог О.В. Овсянников поспешил записать его в разряд восточных (предположительно иранских) изделий XVII в. Почему именно XVII в. – не раньше и не позже – и, главное, почему среднеазиатское или же иранское бронзовое зеркальце оказалось на Крайнем Севере, объяснить толком никто не может. Заезженный ответ – «в обмен на меха» – здесь срабатывает не слишком убедительно: ценность бронзовой бляхи не так уж велика и ее предназначенность для товарообмена проблематична. Тем не менее еще в 1950 г. была выдвинута версия, призванная объяснить стойкую приверженность северных народов к крылатым кентаврам и происхождение многочисленных металлических зеркал с их изображениями. Автором оригинальной концепции стал будущий академик и в скором времени всемирно известный археолог Алексей Павлович Окладников (1908–1981). Ему удалось опубликовать в тринадцатом томе академического ежегодника «Советская археология» статью, посвященную находке очередного кентавра, – да не где-нибудь, а на острове Фаддея, что расположен на севере от побережья Таймырского полуострова. Бляху-зеркало обнаружила летом 1941 г. ленинградская Арктическая экспедиция, привезла на Большую землю, но из-за разразившейся войны руки до таинственной реликвии дошли лишь через десять лет.
И опять все тот же сакраментальный вопрос: ну откуда, скажите на милость, бронзовый литой кентавр на необитаемом острове Ледовитого океана? За несколько лет настойчивых поисков и размышлений А.П. Окладников собрал и проанализировал весь доступный ему материал и пришел к следующему выводу. Вполне возможно, что металлическое зеркало потеряли (?!) на острове Фаддея погибшие полярные мореходы, чьи останки и вещи были обнаружены на противолежащем таймырском берегу. Само же изображение крылатого кентавра попало к северным народам от русского населения, на протяжении нескольких веков колонизировавшего северные территории. Для русских кентавр традиционный символический образ, его резные рельефы можно увидеть, к примеру, на стенах Дмитровского собора во Владимире или Георгиевского собора в Юрьеве-Польском. Есть кентавр и на Васильевских вратах Софийского собора, что в Великом Новгороде. Эти огромные медные двери были сделаны в 1331 г. по заказу новгородского архиепископа Василия, однако после кровавого погрома, учиненного опричниками Ивана Грозного, были в качестве трофея увезены в Александровскую слободу, где и поныне украшают Троицкий собор теперешнего города Александрова. В древнерусской традиции античный кентавр (фантастическое существо – наполовину человек, наполовину конь) известен под именем Китовраса, представляющего собой искаженный перевод греческого слова «кентавр» и проникшего в православную культуру из византийских апокрифов. Сказания о мудром библейском царе Соломоне и не имеющем никакого отношения к Библии хитром чудище Китоврасе, действительно, были исключительно популярны на Руси. Впечатляющих подробностей апокрифические тексты не содержат. Скупо описывается его необычайная внешность: «стань человечь, а ноги коровьи», рост, судя по всему, преогромный, ибо он «жену в ухе носил».
Сказанное мало напоминает настоящего кентавра, то есть человека-коня. Китоврас, скорее, человек-бык, похожий на изваяния тех гигантских крылатых быков с человеческими лицами, что сторожили вход во дворцы ассирийских или персидских царей. Кстати, русский апокрифический Китоврас тоже крылат: в древнерусском тексте сказано, что он ударил Соломона не рукой или ногой с копытом, а крылом и забросил царя на край земли обетованной. Про нрав Китоврасов говорится: «Не ходил он путем кривым, но – только прямым». Зато сам был хитрющий-прехитрющий и коварный – самого царя Соломона вокруг пальца обвел. Вот и все – остальное же пусть домысливает воображение. Правда, немедленно обнаруживается досадная нестыковка: византийские апокрифы были впервые переведены на древнерусский в конце XV в., а изображения столь любимого на Руси Китовраса были широко распространены по меньшей мере на триста лет раньше. Сооружение Дмитровского собора во Владимире было завершено, к примеру, в 1197 г.
Как же тут быть? Но сначала поглядим, как А.П.Окладников объясняет поразительную распространенность Китовраса среди коренных малочисленных народностей Севера. А вот как! Бронзовые зеркала испокон веков имели широчайшее хождение среди древнейших народов Евразии. Из сопредельных с Россией стран русским купцам особенно полюбились изделия среднеазиатских и иранских мастеров, которые на оборотной стороне зеркал нередко отливали изображения конного охотника с соколом в руках (хорезмийская школа) или же крылатого пса Сэнмурва (персидская школа).
Завезенные в Россию восточные зеркала, в свою очередь, приглянулись русским умельцам, которые порешили, что они тоже не лыком шиты, и вскоре стали отливать похожие зеркала, но с одним исправлением: на реверсе стал изображаться не всадник с соколом или Сэнмурв, а свой, родимый Китоврас (впрочем, для данного предмета трудно однозначно определить, какую сторону считать реверсом, а какую аверсом). Это нововведение настолько понравилось северным аборигенам, что все они как один – от Печоры до Индигирки – по мере появления там русских (у каждого, надо полагать, котомка была переполнена бронзовыми зеркалами) ни о чем другом, кроме как о крылатых кентаврах, и слышать не хотели.
Но опять нестыковочка выходит. Во-первых, если русские северные умельцы наладили массовое производство зеркал, почему последние не получили столь же широкое распространение среди русского населения и ими не завалены местные краеведческие музеи. А во-вторых, почему ненцы, ханты, манси, юкагиры, буряты, у которых русские этнографы и землепроходцы спустя двести лет (а то и поболее) выменивали или покупали для своих коллекций бронзовые зеркала с крылатым кентавром, не могли толком объяснить, как или хотя бы когда к ним в чум эти самые зеркала попали (хотя по господствующей объяснительной версии произойти это должно было сравнительно недавно). И уж тем более никак не вяжется с такой трактовкой крылатый Китоврас, найденный на необитаемом таймырском острове Фаддея в море Лаптевых, где русские офени с котомками, якобы набитыми бронзовыми зеркалами, отродясь не бывали. И не потому, что их отпугивали суровые и безлюдные края (русские землепроходцы или добытчики мамонтовой кости и не туда доходили!), – просто товар сбывать было некому.
Безусловно, А.П.Окладников предложил оригинальную версию происхождения северных кентавров. Мудреную до неправдоподобия. Но может быть, и не стоило улетать мыслью в дальние восточные страны, а внимательно посмотреть вокруг себя или под ноги (как это случилось с недавней печорской находкой). Не проще ли предположить, что загадочный крылатый кентавр – это обычная трансформация одного из языческих богов, коему некогда поклонялись на Руси и память о котором (а быть может, и тайная вера) продолжала сохраняться и после принятия христианства. По летописям и документам хорошо известно, как непросто шло утверждение новой веры, с каким сопротивлением языческих жрецов и местного населения (особенно на Севере) приходилось сталкиваться православным миссионерам. Многое было уничтожено – капища, идолы, письмена. Но многое и уцелело, сумело приспособиться к новым идеологическим реалиям.
Древние языческие праздники – Коляда, Масленица, Купала, Семик, Кострома и др. – совместились с христианским календарем. Отголоски архаичных обычаев при рождении, свадьбе, похоронах и по сей день живут своей неуничтоженной жизнью. Нетронутыми остались архаичные нехристианские имена – Владимир, Святослав, Всеволод, Ярослав и другие. Народная вышивка, роспись, резьба, украшения по-прежнему хранят традиционную символику, включая и стилизованные изображения древних языческих богов. Так почему же один из них не мог трансформироваться в некоторый синтетический и устойчивый мифологический образ, с которым вынуждено было мириться православное духовенство? Как оно вынуждено было мириться с традиционными языческими праздниками, осуждая последние лишь на словах, но будучи совершенно не в силах преодолеть стойкие, тысячелетиями существовавшие обычаи и убеждения.
Если опираться на такую версию, то становится понятным столь устойчивое и необъяснимое, с точки зрения здравого смысла, наличие кентавров на стенах православных храмов. Более того, иначе их присутствие среди библейских персонажей и не объяснишь. А так вроде бы все на своих местах – и старые боги и новые. Остается выяснить, о каком именно старом боге может идти речь. Прежде всего, это – конный бог. Таких индоевропейский мир знает немало. У славян самый прославленный бог на коне – Световит. В знаменитом храме Арконы на острове Рюген прибалтийские славяне вагры поклонялись не только самому богу, но и его коню. По свидетельству Саксона Грамматика, Световита символизировали разные знаки, в частности, резные орлы и замена.
Кроме того, при нем был конь, совершенно белый, до которого простым смертным нельзя было дотрагиваться и у которого даже выдернуть волос из гривы или хвоста почиталось кощунством. Только верховный жрец мог кормить и ездить на нем, чтобы обыкновенная узда не унизила божественное животное. Верили, что на этом коне Световит по ночам ведет войну против врагов своего святилища и всего славянского рода. Подтверждением тому служил демонстрируемый всем желающим факт: по утрам конь, остававшийся в стойле, был покрыт пеной и грязью, как будто только что воротился с поля боя.
Но вернемся к крылатому кентавру. Могло бы изображение на бронзовых зеркалах, получивших столь широкое распространение на Русском Севере, функционально соответствовать верховному богу древних славян? Вполне! Однако представляется, что корни крылатого божества уходят еще глубже. Световит являлся главным лишь в ряду других светоносных славянских небожителей, причем на довольно-таки поздней стадии развития общеславянского этноса. Так, мировая мифология знает, как правило, множество Солнцебогов. Каждый из них соответствует либо весеннему, летнему, осеннему и зимнему солнцу (считалось, что все это разные небесные объекты, точнее – божества), либо же дневному светилу, которое каждое утро нарождается заново и потому тоже является новым небесным феноменом (именно поэтому в древнеиндийской мифологии у Солнца свыше ста имен).
В русской языческой мифологии (по ежегодно отмечаемым народным праздникам) также известно несколько солнц – зимнее Коло (Коляда), весеннее Ярило, летнее Купало (осенние празднества совмещались с Перуновым днем). Были на Руси и другие солнечные божества, не привязанные однозначно к каким-либо временам года, например, Хорс и Дажбог. Древним символом солнца испокон веков выступало колесо (коло) с разным набором спиц – от трех до восьми. Как раз один из таких солнечных символов и изображен на крупе крылатого кентавра, что свидетельствует о его несомненном солнечном происхождении и предназначении. Известна также и иная солярная символика – концентрические окружности или же точка в круге.
Солярную природу русских китоврасов как раз и подтверждает крылатый кентавр, обнаруженный на острове Фаддея в море Лаптевых: Светобога окружают двенадцать солярных знаков – шесть однолепестковых и шесть трехлучевых. Общее число солнечных символов здесь вполне может соответствовать годовому двенадцатимесячному циклу (коло), а различное изобразительное решение солнышек и распадение их на две равные части может соответствовать полярной ситуации, когда зимнее полунощное солнце, скрытое от глаз (однолепестковые знаки), в корне отличаются от незаходящего и ослепительно сияющего летнего солнца (многолучевые знаки).
Аналогичные мысли также навевает и изображение кентавра на роговой пластинке (предположительно XII в.), найденной при раскопках во Пскове. Все оно испещрено циркульно-кружковыми знаками; всего их двадцать четыре, то есть ровно вдвое больше, чем требуется для одного годичного цикла. Данный кружковый символ (круг или два круга с точкой посередине), известный еще в Древнекаменном веке и народном искусстве, через древнеегипетскую и древнекитайскую иероглифику проник в современную науку, где круг с точкой посередине все так же обозначает Солнце, как он обозначал его тысячи лет тому назад. Таким образом, на реверсе бронзовых зеркал мог вполне быть изображен один из древнерусских Солнцебогов, например, Коло-Коляда. В день зимнего солнцестояния отмечалось его рождение – коловорот поворот солнца от зимы к лету). Во все времена это был буйный, красочный и любимый народом праздник (по-славянски он так и прозывался – Коляда) – с веселыми играми, колядованием (выпрашиванием подарков) и исполнением архаичных песен-колядок, доживших до наших дней. Впоследствии решением одного из первых Вселенских церковных соборов рождение Солнца было совмещено с Рождеством Христовым, так как в Евангелиях точная дата рождения Бога-сына отсутствует.
Но родословная самого Коляды уходит в еще большие глубины общеиндоевропейского и доарийского прошлого. То, что Солнцебог Коло издревле почитался на Севере, свидетельствует множество сохранившихся здесь топонимов – от реки Колы и названного по ее имени Кольского полуострова до реки Колымы и названного так же от ее имени Колымского края. Солнцепоклонниками, как уже было сказано, являлись и гиперборейцы – древний северный народ, владевший техникой полета.