Новое руководство к сочинению комедий 2 страница

Молитву господу прочесть,

Чтоб он не ввел во искушенье,

Чем слушать этих подлецов

И трескотню фальшивых слов

Про их любовь и их томленье.

Они лишь об одном пекутся:

Измучить нас и обмануть,

Чтоб с удовольствием уснуть

И с отвращением проснуться.

Паскуала

Увы, обычай их таков.

Когда они разлюбят нас,

Они становятся тотчас

Неблагодарней воробьев.

Когда промерзнут все пути

И на полях исчезнет пища,

К нам воробьи летят в жилища

И говорят: «Впусти, впусти!»

И крошки хлеба поедают

И на столе и под столом.

Но чуть повеяло теплом

И нивы снова зацветают,

Любовь и дружба — позади,

И мы спасиба не услышим;

Плутишки прыгают по крышам

И говорят: «Уйди, уйди!»

Вот точно так же и мужчины:

Пока у них до нас нужда,

Мы — их душа, мы — их звезда,

Их жизнь, их свет, их луч единый.

Зато как только пыл угас,

«Впусти» становится «уйди»,

И тут таких словечек жди,

Что трудно и понять подчас.

Лауренсья

Не верь ни одному, Паскуала.

Паскуала

Все до единого плуты.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же, Менго, Баррильдо и Фрондосо.

Фрондосо

Такого спорщика, как ты,

Баррильдо, в мире не бывало.

Баррильдо

Да вот кто разрешит наш спор!

К ним обратиться можно смело.

Менго

Но перед рассмотреньем дела

Мы заключаем уговор,

Что, если выиграю я,

Заклад, условленный сейчас,

Придется с каждого из вас.

Баррильдо

Вполне согласен. А твоя

Какая ставка?

Менго

Я поставлю

Мою скрипицу. Ей цена

Не меньше, чем амбар зерна,

И то, когда я цену сбавлю.

Баррильдо

Отлично, обратимся к ним.

Фрондосо

Приветствую прелестных дам.

Лауренсья

К лицу ли этот титул нам?

Фрондосо

Так принято. Мы говорим

Не бакалавр, а лисенсьят[69];

Мы скажем про слепца — кривой,

Про одноглазого — косой,

А про хромого — грузноват.

Скупец зовется бережливым,

Сутяга — деловым умом,

Огромный ртище — свежим ртом,

А крохотный глазок — пытливым.

Про плута скажут — молодец,

Про дурня — человек занятный,

Про нестерпимого — приятный,

А про нахала — удалец.

Про труса говорят — застенчив,

Про дерзкого — неустрашим,

Про болтуна — неистощим,

Про сумасшедшего — изменчив.

Ворчливость — важностью слывет,

Плешь именуется — маститость,

Несвязность мыслей — даровитость,

Широкая ступня — оплот.

Зовут беспечностью — разгул,

Кто всюду лезет — всюду нужен,

Безносый — чуточку простужен,

Горбатый — чуточку сутул.

Едва ли стоит продолжать:

Число примеров безгранично.

Поэтому вполне прилично

И мне вас дамами назвать.

Лауренсья

Да, в городе, где все учтивы,

Фрондосо, вся живая тварь

Усвоила такой словарь.

Но есть и менее красивый,

Которым неучтивый рот

Предпочитает изъясняться.

Фрондосо

Нельзя ли в нем поупражняться?

Лауренсья

Там все как раз наоборот.

Кто рассудителен — брюзга,

Кто откровенен — тот бесстыден,

Кто нрава тихого — ехиден,

А кто журит — тот злей врага.

Кто подает совет — нескромен,

Кто не скупится — простачок,

Кто правосуден — тот жесток,

Кто незлобив — рассудком темен.

Кто стоек — тот неповоротлив,

Кто обходителен — тот льстец,

Кто сострадателен — хитрец,

А кто благочестив — расчетлив.

Правдив — так значит всем назло,

Сговорчив — значит трусоват,

Несчастлив — значит виноват,

Достиг успеха — повезло.

Ты дура, если ты честна,

А если сверх того пригожа,

Так, значит, несомненно рожа…

Но хватит. Мысль моя ясна.

Менго

Ты — дьявол. Даже слушать жутко.

Баррильдо

Она у нас шутник, пострел!

Менго

Священник соли не жалел,

Когда крестил тебя, малютка[70].

Лауренсья

Вы, если я не ошибаюсь,

О чем-то спорили сейчас?

Фрондосо

Пожалуйста, послушай нас

И рассуди.

Лауренсья

Я постараюсь.

Фрондосо

Пожертвуй мне свое вниманье.

Лауренсья

Охотно. Говори, я жду.

Фрондосо

Я верю твоему суду.

Лауренсья

Так в чем же ваше пререканье?

Фрондосо

Я тут с Баррильдо нападаю

На Менго.

Лауренсья

Что же он сказал?

Баррильдо

Он очевидность отрицал.

Менго

Я только правду утверждаю,

И вам и всем наперекор.

Лауренсья

Что ж он сказал?

Баррильдо

Что нет любви.

Лауренсья

Уж это крайность!

Баррильдо

Объяви,

Что это чепуха и вздор.

Не существуй любви, тогда бы

Не мог и мир существовать.

Менго

Вот если б я умел читать!

Без книжек — я философ слабый.

Однако ежели стихии

В раздоре испокон живут

И в то же время создают

Все соки наших тел, такие,

Как томность, флегма, желчь и кровь,

То кто же здесь любовь найдет?

Баррильдо

Нет, Менго, этот свет и тот

Полны гармонии. Любовь

И есть гармония. В ней — суть

И самый корень бытия.

Менго

Естественной любви и я

Не отрицаю. Нет, ничуть.

Любовь такая существует,

И ей вся жизнь подчинена,

И все, что видим мы, она

Между собою согласует.

Я первый отрицать не стану,

Что есть у каждого в крови

Естественный запас любви,

И в ней находит он охрану.

Моя рука всегда отбросит

Удар от моего лица,

Нога с проворством беглеца

Все тело от беды уносит.

Когда зрачку грозит увечье,

Смыкает веки, хмурит бровь

Моя природная любовь.

Паскуала

Так в чем у вас противоречье?

Менго

Я говорю: любовь бывает,

Но только к самому себе.

Паскуала

Ты, Менго, врешь, скажу тебе.

Смотри, как любит и желает

Мужчина женщину и зверь

Свою подругу.

Менго

Страсть такую

Я себялюбьем именую,

И ты такой любви не верь.

Скажи, что есть любовь?

Лауренсья

Стремленье

К прекрасному.

Менго

А почему?

Любовь устремлена к нему?

Лауренсья

Чтобы изведать наслажденье.

Менго

Иначе говоря, ей надо

Себе доставить радость?

Лауренсья

Да.

Менго

Не получается ль тогда

Себялюбивая отрада?

Лауренсья

Ты, Менго, прав.

Менго

В конечном счете

Вот и выходит, что, любя,

Я тешу самого себя.

Другой любви вы не найдете.

Баррильдо

Священник наш с большим искусством

Нам проповедовал с амвона

Про многомудрого Платона[71],

Учившего любовным чувствам.

Он только душу обожал,

А в ней лишь то, что благородно.

Паскуала

Вопрос таков, что он бесплодно

Не раз, должно быть, утруждал

Мозги ученейших людей,

Сидящих в университете.

Лауренсья

Ты, Менго, ни за что на свете

Не убедишь своих друзей.

Но раз ты прожил, не любя,

Благодари судьбу свою.

Менго

А ты? Ты любишь?

Лауренсья

Честь мою.

Фрондосо

Бог ревностью замучь тебя!

Баррильдо

Так кто же выиграл, скажите?

Паскуала

Спросить, по правде говоря,

Вам следует пономаря

Или священника спросите.

Лауренсья никого не любит,

Мой опыт скуден до сих пор.

Так где ж нам вынесть приговор?

Фрондосо

Смотрите, гордость вас погубит!

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же и Флорес.

Флорес

Приветствую честной народ!

Паскуала

А! Вот прислужник командора!

Лауренсья

Мошенник высшего разбора.

Откуда, куманек?

Флорес

А вот,

Пришел таким, как был в бою.

Лауренсья

И дон Фернандо возвратился?

Флорес

Поход победой завершился,

Хоть нам пришлось, не утаю,

Людьми и кровью поплатиться.

Фрондосо

Мы всё хотим подробно знать.

Флорес

Могу все точно рассказать,

Притом устами очевидца.

Чтобы отправиться в поход

На этот город дерзновенный,

Зовущийся Сьюдад Реаль,

Блистательный магистр поспешно

Собрал среди своих вассалов

Две тысячи отважных пеших

И триста конных удальцов,

Призвав и светских и священство,

Затем что все идти повинны,

Кто носит алый крест на персях,

Хотя б он был в духовном званье, —

В войне с неверными, конечно.

На этом юноше бесстрашном

Кафтан зеленого был цвета

С богатым золотым шитьем,

И только наручи виднелись

Сквозь откидные рукава,

Застегнутые на шесть петель;

Конь, серый в яблоках, под ним,

Огромный и могучий телом,

Отведал струй Гуадалкивира[72]

И сочных трав его прибрежий;

Пахви[73]на нем, лосиной кожи,

И бантом схваченные ленты,

Переплетающие чолку,

Таким же были украшеньем,

Как эти пятна снеговые,

Плывущие по белой шерсти.

Бок о бок с ним Фернандо Гомес,

Наш господин, на неизменном

Своем буланом: навис[74]черный,

И белый храп[75], белее снега.

Накрыв турецкую кольчугу,

Сверкают латы и оплечья,

А плащ с оранжевой каймой

Заткали золото и жемчуг.

Венчая боевой шишак,

Курчавые белеют перья,

Как померанцевый цветок,

Из этой желтизны расцветший.

На перевязи красно-белой

Он не копье рукой колеблет,

А целый ясень сотрясает,

Вплоть до Гранады всем зловещий.

Сьюдад Реаль поднялся к бою.

Он заявил, что будет верен

Короне королей кастильских

И отстоит ее владенья.

Магистр сломил их оборону,

Ворвался в город, всех мятежных

И тех, которые когда-то

Осмелились его бесчестить,

Распорядился обезглавить,

А остальных, из низкой черни,

Велел, заткнув им глотки кляпом,

Бичами отхлестать примерно.

Теперь его там все боятся,

И любят все, и каждый верит,

Что кто от юности искусен

В войне, расправе и победе,

Тот станет в зрелые лета

Грозою Африки надменной

И множество лазурных лун

Крестом багряным ниспровергнет.

Он с командором и с другими

Повел себя настолько щедро,

Что словно отдал на грабеж

Не город, а свое именье.

Но вот и музыка гремит.

Встречайте же его с весельем!

Радушье — лучший из венцов

Для возвратившихся с победой.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Те же, командор, Хуан Рыжий, Эстеван, Алонсо, Ортуньо, певцы, музыканты и крестьяне

Певцы

(поют)

Слава дон Фернандо,

Слава командору!

Он смиряет земли,

Супостатов косит.

Да живут Гусманы!

Да живут Хироны!

В мирной жизни ласков,

В правосудье кроток,

Он сражает мавров,

Словно лес дубовый,

Он в Сьюдад Реале

Пролил много крови

И домой приносит

Пленные знамена.

Да живет во славе

Дон Фернандо Гомес!

Командор

Благодарю селенье. Мне ценна

Любовь, которую вы мне явили.

Алонсо

Лишь в малой мере явлена она.

Ее вы в полной мере заслужили.

Эстеван

Фуэнте Овехуна и совет,

Которые сегодня вы почтили,

Вас просят не отвергнуть их привет

И скромный дар. Достатки наши худы,

Сокровищ на повозках этих нет,

Скорее — добрых пожеланий груды

Да ветви для красы. Однако ж вот

Две-три корзины глиняной посуды.

Вот гуси, целый полк, и каждый взвод

Высовывает шеи из палаток,

Чтобы воспеть ваш доблестный поход.

А вот свиных соленых туш десяток

С их потрохами; дух от этих шкур

Приятней, чем от амбровых перчаток[76].

А вот две сотни каплунов и кур;

Все овдовели петухи в округе,

И каждый ходит скучен и понур.

Здесь нет коней, нет дорогой кольчуги,

Нет златотканных сбруй, но верьте мне —

Дороже злата преданные слуги.

А все же с ним сравнится по цене

Вот эта дюжина мехов; с врагами

В любой мороз вы справитесь вполне,

Согрев дружину этими мехами;

Они в бою полезней всяких лат,

У вас бойцы полезут в драку сами.

Сыры и прочий кой-какой приклад

Идут в придачу с нашею любовью,

И да послужат, утешая взгляд,

И вам и вашим к доброму здоровью.

Командор

Благодарю вас, господа.

Желаю здравствовать. Идите.

Алонсо

Теперь, сеньор, передохните.

Добро пожаловать сюда.

Когда бы община могла,

Сеньор, она бы не ветвями,

А дорогими жемчугами

Вам двери дома убрала

И разукрасила порог.

Командор

Охотно верю вам. Ступайте,

Идите с миром.

Эстеван

Эй, давайте,

Певцы, споем еще разок!

Певцы

(поют)

Слава дон Фернандо,

Слава командору!

Он смиряет земли,

Супостатов косит.

Алькальды, крестьяне, певцы и музыканты уходят.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Лауренсья, Паскуала, Флорес, командор, Ортуньо.

Командор

Вы обе подождите здесь.

Лауренсья

Что вашей милости угодно?

Командор

Опять горда и сумасбродна?

Со мной? Ого, какая спесь!

Лауренсья

(Паскуале)

Он говорит с тобой?

Паскуала

О боже!

Да нет, конечно!

Командор

Речь моя —

К тебе, красивая змея,

И к этой поселянке тоже.

Ведь вы мои?

Паскуала

Да, ваша честь,

Мы ваши, только не во всем.

Командор

Не мешкайте, входите в дом.

Не бойтесь, там ведь люди есть.

Лауренсья

Когда бы там алькальды были

(Один из них — родитель мой),

Я бы вошла; а так, одной…

Командор

Эй, Флорес!

Флорес

Я…

Командор

Они забыли,

Кто я такой?

Флорес

Вы это что ж?

Входите, живо!

Лауренсья

Не хватайся!

Флорес

Да ну же, дуры!

Паскуала

Убирайся!

Войдем, а ты и дверь запрешь.

Флорес

Сеньор вам хочет показать

Свою добычу.

Командор

(к Ортуньо, тихо)

Ты смотри:

Когда они войдут, запри.

(Уходит.)

Лауренсья

Пусти нас, Флорес! Ты опять!

Ортуньо

И вы ему поднесены

В числе подарков.

Паскуала

Вот так так!

Пошел с дороги прочь, дурак!

Флорес

Вздор! Мы их слушать не должны.

Лауренсья

Иль вашему сеньору мало

Дареных кур, гусей, свиней?

Ортуньо

Да ваше мясо повкусней.

Лауренсья

Чтобы кишки ему прорвало!

Лауренсья и Паскуала уходят.

Флорес

Вот, доложу вам, будет гром!

Нам не забыть, пока мы дышим,

Того, что мы сейчас услышим,

Когда без них вернемся в дом.

Ортуньо

Кто служит, путь избрал не сладкий.

Он должен, чтобы процвести,

Иль терпеливо крест нести,

Иль удирать во все лопатки.

МЕСТОПРЕБЫВАНИЕ КОРОЛЕЙ В МЕДИНА ДЕЛЬ КАМПО[77]

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Король дон Фернандо, королева донья Исавела, дон Манрике[78], свита.

Донья Исавела

Сеньор! Опасность велика,

И мы не можем знать покоя,

Когда Альфонсо хочет боя

И снарядил свои войска.

Беду, нависшую так грозно,

Необходимо отвратить,

И если с этим не спешить,

Она придет, и будет поздно.

Король

И Арагона, и Наварры

Нам обеспечена подмога.

Еще в Кастилье дела много,

Но я готов принять удары

Любой войны, и я врагу

Дам сокрушительный отпор.

Донья Исавела

Решимость действовать, сеньор,

Я лишь приветствовать могу.

Дон Манрике

Там из Сьюдад Реаля ждут

Два рехидора. Можно ль им

Предстать пред королем своим?

Король

Да, я приму их. Пусть войдут.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же и два рехидора.

Первый рехидор

Прославленный король Фернандо,

Которого послало небо

Из Арагона к нам в Кастилью

На благо наше и спасенье!

От имени Сьюдад Реаля

Мы к вам являемся смиренно,

У вашей доблести высокой

Прося защиты королевской.

Мы почитали нашим счастьем

Служить вам преданно и верно,

Но беспощадный рок судил,

Чтоб мы лишились этой чести.

Отважный дон Родриго Тельес

Хирон, который всем известен

Своей воинственной душой,

Хоть он еще летами нежен,

Магистр великий Калатравы,

Желая сразу и владенья

И славу ордена умножить,

Сковал осадой наши стены.

Мы отбивались очень храбро,

Сопротивляясь нападенью

С таким упорством, что ручьями

Струилась кровь убитых в сече.

Он одолел в конце концов.

Но он бы не достиг успеха,

Не будь ему Фернандо Гомес

Помощник делом и советом.

Он в городе остался править,

И вашим людям, с болью в сердце,

Придется стать его людьми,

Когда им не помочь немедля.

Король

А где сейчас Фернандо Гомес?

Первый рехидор

Я думаю, всего вернее —

В своей Фуэнте Овехуне,

Где он живет обыкновенно.

Там, с небывалым произволом,

Какого мы нигде не встретим,

Он держит подданных своих

В нужде и тяжком угнетенье.

Король

Есть между вами предводитель?

Второй рехидор

Сеньор! Найти такого негде.

Дворяне наши все убиты,

Или в плену, или увечны.

Донья Исавела

Не будем тратить лишних слов

И примем быстрое решенье;

Любое наше промедленье

Усилит дерзостных врагов.

С Альфонсо, если он ворвется

В Эстремадуру[79]и найдет

Перед собой открытый вход,

Нам будет нелегко бороться.

Король

Вам, дон Манрике, надлежит

Отправиться с двумя полками

И совладать с бунтовщиками,

Забывшими и страх и стыд.

Пусть с вами будет граф де Кабра

Отважный Кóрдова[80], солдат,

В боях прославленный стократ,

Чье сердце беспримерно храбро.

В подобных случаях пристойно

Давать немедленный отпор.

Дон Манрике

Решенье мудрое, сеньор,

И ваших уст оно достойно.

Я быстро обуздаю всех,

Коль буду жив, ручаюсь смело.

Донья Исавела

Раз вы взялись за это дело,

То предрешается успех.

ПОЛЕ БЛИЗ ФУЭНТЕ ОВЕХУНЫ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Лауренсья, Фрондосо.

Лауренсья

Я даже бросила у речки

Недополосканной одёжу,

Чтобы сказать тебе, Фрондосо,

Для пресеченья кривотолков,

Что так вести себя нельзя:

Повсюду шепчутся в народе,

Что мы друг другу приглянулись,

И все на нас с тобою смотрят.

А так как ты из молодцов,

Которые во всем проворны,

Одет красиво и богато

И вообще виднее прочих,

То нет девицы на селе,

Ни молодца в лесу и в поле,

Которые бы не твердили,

Что все у нас уже готово.

Все ожидают каждый день,

Что пономарь Хуан Чаморро

Отложит в сторону фагот

И огласит нас в церкви божьей.

Нет, лучше ты о том заботься,

Чтоб закрома свои под осень

Наполнить золотой пшеницей,

Кувшины — виноградным соком;

А мне вся эта болтовня

Успела надоесть, Фрондосо:

Я сплю спокойно, не томлюсь

И участью моей довольна.

Фрондосо

Лауренсья милая! Ты мною

Пренебрегаешь так жестоко,

Что видеть мне тебя и слышать —

Нужней, чем жизнь, и смерти горше.

Ты знаешь, как я страстно жажду

Твоим быть мужем, и так плохо

Мне платишь за мою любовь.

Лауренсья

Я не умею по-другому.

Фрондосо

Неужто же тебе не жалко

Смотреть, как я терзаюсь больно,

Как я, в мечтаньях о тебе,

Не ем, не пью, не сплю все ночи?

Как можно с ангельским лицом

Такую проявлять суровость?

Свидетель небо, я беснуюсь!

Лауренсья

Так исцелись, мой друг Фрондосо!

Фрондосо

Я буду исцелен тогда,

Когда, как голуби, с тобою

Мы заворкуем, сблизив клювы,

Когда над нами в церкви божьей…

Лауренсья

Ты лучше дяде моему,

Хуану Рыжему, откройся.

Хоть я тебя и не люблю,

Но всякое случиться может.

Фрондосо

Ах, боже мой! Сеньор идет!

Лауренсья

Должно быть, вышел на охоту.

Укройся от него в кусты.

Фрондосо

О, как мне душу ревность гложет!

(Прячется.)

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же и командор с самострелом.

Командор

Чудесная удача — гнаться

За боязливым олененком

И повстречать такую лань!

Лауренсья

Я отдыхала здесь немного,

Устав белье стирать в ручье,

И, с разрешения сеньора,

Я ухожу туда опять.

Командор