Бывают ли «необучающие игры»?

Очень важно помнить, что умение формулировать свои желания, воплощать их в материал и оценивать результат складывается «внутри» ребенка. Момент, когда ребенок вдруг понимает что-то, научивается чему-то, непредсказуем и в большинстве случаев невидим. Часто только задним числом мы можем увидеть результаты его внутреннего роста.

Природа и Господь-Бог наделили ребенка встроенной программой самообучения, и эта программа работает в нем самостоятельно и независимо от внешних педагогических усилий. У ребенка, по большому счету, нет другой задачи в жизни, кроме обучения. Все, что он видит, с чем играет, что пытается делать, он воспринимает, в основном, как повод чему-нибудь научиться. Речь идет о неизбалованном ребенке со здоровой психикой. В этом смысле, все традиционные детские игры — обучающие. Вообще, любая деятельность, которая требует от ребенка желания и усилий, — обучающая. Необучающих игр нет.

То же самое касается игрушек. Строго говоря, «необучающих» игрушек нет; все игрушки, вообще, любые предметы, с которыми ребенок играет, чему-то его обучают. Все старые традиционные игрушки в той или иной мере — обучающие. Все «взрослые» вещи, которые ребенок использует в качестве игрушек — обучающие.

Однако, в последнее время коммерческий интерес производителей игрушек побуждает их выпускать принципиально «необучающие игрушки». Нынешний пластиковый ширпотреб по мотивам мультфильмов эксплуатирует детскую любовь к мелким цветным деталям и минимизирует творческие усилия ребенка в восприятии игрушки. Дети инстинктивно тянутся к этим игрушкам, помогая их производителю разбогатеть. На самом деле, они оказываются «куплены» внешним блеском и легкостью восприятия этих игрушек, не несущих никакой внутренней творческой задачи. Игра с ними не требует от ребенка никаких творческих усилий и потому ничему его не учит.

«Путь следования»

Лепка — это более конструктивная деятельность, чем рисование. Здесь важно не столько выдумать, что слепить, сколько сообразить, как слепить. Тем не менее, и в лепке основной движущей силой творчества должно быть содержание работы, а не метод лепки. Ребенок должен лепить именно то, что он в данный момент хочет лепить, что ему в данный момент пришло в голову лепить. Учитель в начале урока должен не «задавать тему», а «подкидывать идею» занятия. Обговорить ее с разных сторон, попросить детей высказать свое мнение, как-то прочувствовать вопрос. После такой словесной подготовки большинство детей этим и займется. Те же, кого идея не убедит, вольны заниматься тем, что они сами придумали до занятия, или что пришло им в голову во время обсуждения. Только если работа для ребенка внутренне мотивирована, он сможет самостоятельно искать и находить способы решения тех или иных конструктивных задач. При таком подходе,через месяц большинство детей привыкают приходить на занятие со своими идеями. Это очень полезно для детей и удобно для педагога. Ему остается выдумывать тему работы только для тех, кто по каким-то причинам не смог придумать ее сам. Разумеется, при таком подходе все дети лепят разные вещи, и учитель должен постоянно быть в курсе всех их творений и быстро переключаться с одного на другое. Зато у него появляется возможность пообщаться с каждым ребенком.

Те же соображения верны и для обучения технике лепки. Не нужно сразу давать детям решения конструктивных задач. Гораздо лучше, если ребенок в процессе работы сам выйдет на некую проблему. Вполне возможно, что он сам ее тут же решит или подсмотрит решение у соседа. Учителю не придется ничего показывать или объяснять. Достаточно только похвалить и отметить, что так нужно делать и впредь. Если ребенок не может справится с задачей, можно ему помочь.

Помощь учителя должна быть четко определена именно как внешняя помощь. Нужно несколько раз спрашивать у ребенка, не нужна ли ему помощь, предлагать помочь, иногда отказывать в помощи, иногда откладывать ее — «попробуй сам; если не получится — помогу». Во-первых, ребенку приятно осознавать, что ему помогают: значит, помнят, любят и заботятся. Во-вторых, у него создается адекватное представление о своих возможностях, и о том, чего его хочется достичь в будущем.

Как только ребенок преодолел с помощью учителя очередную техническую трудность, нужно оставить его одного, дав ему возможность закрепить это умение и самостоятельно выбрать направление дальнейшей работы. Помощь учителя должна очень точно следовать за ходом работы ребенка и его возможностями.

Некоторые приемы и методы работы дети в принципе не могут ни выдумать, ни осознать, потому что никогда раньше не видели. Разумеется, такое нужно показать полностью от начала до конца, и требовать, чтоб они следовали вашим указаниям. Но делать это нужно редко, раз в пять-шесть уроков, и выгода от применения именно показанного метода должна быть очевидна. Тогда у детей сформируется адекватное представление об авторитете учителя, и вообще, взрослого. Более частое навязывание «правильного» метода работы вырабатывает любовь к шаблонам и стереотипам.

Вообще, описываемый метод развития творческих и технических способностей сходен с гомеопатическим методом лечения болезней. Важно, чтоб учение лишь подталкивало полезные процессы, происходящие в душе ребенка. Важно многократное повторение одних и тех же тем занятий, причем важно, чтоб ребенок это осознавал. Тогда у ребенка есть время потренироваться в полученных умениях и самостоятельно попробовать разные варианты одной и той же работы. Это развивает в ребенке ощущение, что разнообразие и богатство впечатлений можно создавать самостоятельно из внешне одинаковых исходных материалов.

Нематериальные результаты

Взрослые привыкли, что на занятиях в творческих студиях дети должны не просто что-то делать, но и сделать, произвести некий художественный продукт. Считается, что, осваивая некие стандартные методы работы с материалами, красками, кистью, ребенок внутренне развивается. Считается также, что ребенок должен обязательно сделать некую поделку сам от начала до конца, завершить работу.

Несмотря на то, что это мнение царит в подавляющем большинстве художественных студий, мне оно представляется в корне неверным. Только свободная игра, свободное творчество при одобрении и поддержке взрослого включает в сознании ребенка механизмы обучения и формирования здоровой личности.

Совсем маленькие дети — до четырех лет — вообще не отличают вещи, слепленные своими руками, от игрушек. Они не отличают процесс лепки от игры в слепленное. Для них лепка и есть игра. Учитель должен всячески поддерживать и осторожно направлять эту игру. Не нужно требовать от таких маленьких детей каких-то осмысленных самостоятельных поделок. Они еще так мало видели в этом мире, и так мало умеют своими маленькими ручками, что у них редко возникает мысль, что нужно что-то слепить самому. Это нормально. Малышам нужно не скупясь показывать и показывать все, что только можно, не требуя от них ничего взамен. Медленно, но верно, все, что вы им покажете, накопиться у них в памяти и чувствах, и в соответствующем возрасте даст свои плоды.

Играя в глину с трехлетками, нужно на их глазах лепить все, что им нужно для игры, не заботясь о дальнейшей судьбе этих «произведений». Это самые дешевые и прекрасные игрушки. Они очень гибки, мобильны — куда там разрекламированному «Лего». У зверей шевелятся руки и ноги, к машине можно добавить двери, прицеп, водителя, в домике можно прорубить дверь или окно. Ребенок может их сам видоизменять, как ему захочется, долепливать, перелепливать, и даже ломать. В игре в глину мы можем позволить ему ломать свои игрушки сколько ему вздумается. Ведь учитель тут же может слепить другую такую же. Ломать игрушки МОЖНО! Разве это не праздник и для ребенка, и для взрослого!

Второй род деятельности маленького ребенка, кроме игры — исследование. Глина дает и тут простор для деятельности, и нужно дать ребенку спокойно позаниматься, на первый взгляд, совершенно неконструктивными вещами. Отщипывать от куска глины кусочки и складывать на стол, резать ножичком колбаску на мелкие куски, расплющивать куски глины в лепешки, выковыривать в куске глины дырки и засовывать в них мелкие кусочки — это исследование физического мира. Просто ухватить «огромный» шмат глины и таскать его по всему классу на вытянутых руках — это тоже исследование. Это занятие сродни возне в песочнице. Оно очень полезно, хотя не ведет ни к каким материальным результатам.

«Делай, как я»

Американская художница Эдит Крамер, одной из первых сформулировавшая теоретически и воплотившая на практике многие идеи арт-терапии, много раз писала в своих статьях и говорила в личных беседах, что арт-терапевт должен не меньше половины своего времени уделять собственно искусству, и только оставшуюся часть — работе с детьми. Арт-терапевт должен быть самодостаточным художником, скульптором, графиком, независимо от его занятий с детьми. Тогда и его занятия с детьми будут эффективными. Написав не одну книгу по арт-терапии, являясь одним из авторитетов этой области педагогики, Эдит Крамер считает себя в первую очередь художницей, а уж затем педагогом.

Если следовать этому требованию, то между учителем и учениками возникает та же система взаимоотношений, что была между мастером и учениками в древности. Мастер применял свои умения на практике и учил тому же самому своих учеников. Основным принципом обучения было: «Делай, как я». На его основе строились и конкретные методы обучения и критерии оценки ученических работ. Но самое главное — перед глазами ученика всегда было живое воплощение цели его стараний. Он учился делать то, что постоянно видел и использовал в своей жизни.

В наше время мы, к сожалению, часто вынуждены учить детей довольно абстрактным вещам, которые они нигде, кроме как в студии, не видят. Мы их обучаем рисовать красивые картины, а в жизни их окружают убогие заборы и безвкусица реклам, учим их лепить свистульки, а дома у них магнитофоны и радио.

Студия должна быть не просто комнатой занятий с детьми, но и собственной мастерской учителя. И для детей это должен быть не просто класс, где их учат лепить поделки для похвальбы и установки на полку, а место, где глина жива, или выражаясь детскими понятиями, где в нее можно играть. Дети, особенно совсем маленькие, должны иметь возможность свободно передвигаться по мастерской, самостоятельно брать готовые игрушки и инструменты. Таким образом они привыкают, что глина — это нормально, это жизнь. Что глина есть, и из нее можно слепить все, что хочешь. Как слепить — второй вопрос, и он решается в рабочем порядке.

Фантазия

В ребенке постоянно вертится рой фантазий, которые он не может ни высказать, ни воплотить из-за своих ограниченных технических возможностей. Взрослым кажется, что он не может ничего путного сам выдумать и сделать. Конечно, он не может сделать, потому что у него маленькие, слабенькие ручки, небольшой опыт, мало слов для самовыражения. Но идей у него предостаточно, и часто они вовсе не так фантастичны, как кажется взрослым. Как только ребенок начинает воплощать свои фантазии в доступный ему материал, становится видно, насколько он практичен и даже прагматичен.

Глина — это как раз тот материал, с которым он может легко справиться. Она лучше пластилина, потому что гораздо мягче. И она лучше карандашей и красок, потому что из нее получается реальная вещь, которую можно взять в руки и которой можно поиграть. Если, конечно, не вдалбливать ребенку, что из глины можно лепить только чашки, свистульки и тарелки, а лепить машину, самолет и Бабу-Ягу — моветон.

Иногда ребенок уверен, что слепил что-то определенное, а взрослый видит в этом только кусок глины с несколькими дырками. Это нормально. Ребенку старше пяти лет стоит ненавязчиво посоветовать доделать игрушку так, чтоб и взрослый понял, что у нее где. Требовать выполнения совета смысла не имеет. На младших детей подобные советы вообще редко оказывают какое-то действие. С одной стороны, их вполне устраивает результат, а до остальных зрителей им дела нет. С другой стороны, их руки обычно еще не могут сделать лучше. Взрослый должен просто принять работу как есть.

Очень важно для подобной работы, чтоб глина была хорошая, правильно разведенная, не липкая, не трескающаяся, чтоб была печь для обжига. Но главное — это чтоб учитель сам мог за три секунды слепить любую только что пришедшую в голову фантазию — свою или детскую.

Материал

Основой наших занятий является лепка из глины. Любые занятия лепкой помогают ребенку осваивать пространство, развивают его конструктивные способности, учат находить правильные соотношения частей и целого, развивают мелкую мускулатуру пальцев.

Лепка из глины особенно полезна, потому что внимание ребенка не отвлекается на разные цвета, и он сосредоточивается именно на пространственных особенностях работы. Кроме того, глина имеет характерную фактуру, влажность, вязкость, что развивает осязание и чувствительность к материалу. Кроме того, обожженная работа становится настоящей игрушкой, скульптурой или украшением, которым ребенок может пользоваться в настоящей жизни или играть и очень этим гордиться. Занятия глиной в студии особенно важны, потому что нигде, кроме как в студии, ребенок не имеет к ней доступа.

Глины должно быть в студии много, в избытке. Для детей, особенно для мальчиков, важно иногда померяться силами с «великаном». Двадцатикилограммовый ком глины, от которого ребенок с усилием может оторвать кусок, прекрасно выполняет эту роль.

Кроме того, при неограниченном количестве материала творческое воображение ребенка не встречает никаких искусственных границ. Размер его желаний ограничивается только его собственным умением, силой рук и сопротивлением материала. Это довольно серьезные ограничения, и ребенку волей неволей придется с ними считаться. Это поможет ему научиться правильно оценивать реальные трудности и меньше обращать внимание на условности. Кроме того, он осознает естественную необходимость ограничивать свои желания и привыкает к внутренней дисциплине.

Кроме глины в мастерской должны быть краски, чтоб раскрашивать работы. Дети очень любят яркие цвета, и, по-видимому, для них цвет обозначает что-то гораздо большее, чем для взрослого. Психологи утверждают, что для ребенка цвет несет не только эстетическую, но и смысловую нагрузку. Лошадь, раскрашенная в зеленый цвет, — для ребенка это не просто зеленая лошадь. Часто поделки раскрашиваются, казалось бы, в совершенно произвольные цвета. Но переубедить ребенка в том, что надо раскрасить «правильно», почти никогда не получается.

Дети очень любят раскрашивать поделки, сделанные учителем. Это очень легкое, приятное и «терапевтическое» занятие, оно иногда позволяет увлечь и успокоить самых буйных учеников. Польза от такого занятия очевидна: раскрашивая поделку, ребенок подспудно изучает ее форму и строение. В будущем это поможет ему слепить такую же самостоятельно. Впрочем, увлекаться чистым раскрашиванием тоже не стоит.

В конструктивном смысле глина — довольно суровый и скупой материал. Кроме нее важно иметь в студии проволоку, палочки, веточки, мох, картон с бумагой и другие вещи. Они очень сильно расширяют «игрушкотворческие» возможности глины. Из проволоки можно делать оси для машин, крючки, зацепки, качели. Из палочек и веточек — стойки, перекладины, мосты, руки-ноги и так далее; из мха — траву, листья и крыши домов, из бумаги — паруса, те же стены, платья, и все остальное.

Разнообразие простых натуральных материалов очень важно для развития ребенка. Он должен понимать, что из всего можно сделать все, если только постараться. Но нужно применять только такие материалы, которые хорошо сочетаются друг с другом и которые достаточно универсальны, чтоб превращаться во многие вещи. Например, всеми любимые для занятий с природным материалом шишки в нашей студии дети так и оставили лежать в корзине. Шишка имеет слишком характерный облик — она везде остается шишкой, полного превращения не получается.

Разговоры

Кроме всего описанного, преподаватель должен быть еще и «мастером разговорного жанра». Нужно всегда помнить, что настоящая цель занятий — не развитие мелкой моторики пальцев, а развитие «крупной моторики» головы, развитие личности ребенка.

На занятиях должно в основном обсуждаться, не как сделать, а чтосделать и почему. Любая поделка должна быть мотивирована. Самый лучший словесный материал для работы с детьми — это сказки, мифы и вообще, литература. Можно лепить героев знакомой сказки и в нее играть. Учитель может рассказать какую-нибудь новую сказку, и если она окажется достаточно интригующей, то дети возьмутся ее лепить.

Чаще всего, конечно, на занятиях разыгрываются бытовые сюжеты: кто-то живет в доме, кто-то поехал куда-то на машине, кто-то что-то построил и так далее. Такие занятия помогают детям осознать то, что они видят вокруг себя. Но, чем более развит ребенок, тем чаще он будет отдавать предпочтение сказкам, а не бытовым ситуациям. Ведь в сказках действуют обобщенные образы, а степень развития определяется как раз способностью к обобщению, к мышлению крупными формами.

Вообще, разговоры очень важны для развития ребенка. Сказка прочитанная в книжке, неизмеримо полезнее для ребенка, чем та же сказка, уведенная по телевизору, и чем конкретные знания об окружающих его вещах. Разница — в механизмах мышления. То, что человек видит перед собой, всегда конкретно. Глазами человек видит только данного конкретного человека и данный конкретный дом. Слова, которые он слышит — абстрактны. Словом можно назвать общее понятие, абстрактную категорию — дом вообще, человек вообще, хороший человек вообще, плохой человек вообще. То есть способность человека обобщать и вообще думать неразрывно связана с речью — устной и письменной. Этот факт признается всеми психологами, антропологами и лингвистами. А так как ребенок читать не умеет, то основным источником мыслей для него является голос других людей. Поэтому чем больше взрослые разговаривают с детьми, тем умнее становятся дети.

Даже когда ребенок выучивается чтению, взрослые должны продолжать читать ему книжки. Ведь на первых порах чтение — дело новое и трудное, и много сил у ребенка уходит собственно на чтение, а не на осмысление прочитанного. Когда ребенок слушает взрослое чтение, ему гораздо легче думать.

Вообще, стоит отметить, что устная речь — первична по отношению к письменной. Все великие культуры создавались как устные культуры, и только на определенной стадии развития под имеющиеся слова подбиралась система записи. Есть даже мнение, что появление письменности — шаг не вперед, а назад. Когда люди стали забывать то, что прошлые поколения помнили наизусть, они придумали способ записать это символически. Поэтому, при всех различиях в алфавитах, мысли у всех людей примерно одинаковые — ведь мы думаем словами, а не буквами. «В начале было Слово».

Перспективы

При занятиях художественным творчеством с детьми очень важно чётко представлять себе этапы творческого развития ребенка. У разных детей границы этапов разные, варьируются в пределах до года в ту или иную сторону. Но наличие этих этапов обязательно.

Примерно до пяти летребёнок играет в художественные материалы. Задача взрослого — играть с ним, показать все доступные ему способы этой игры, поощрять его собственное творчество. Главное слово этого периода — «игра».

Примерно до восьми-девяти лет ребенок находится в «свободном творческом полёте» — нужно поощрять всяческую его творческую самостоятельность, иногда помогать ему и делать что-то за него, иногда показывать ему технические приемы, помогающие достичь осознанных ребенком целей. Главное слово этого периода — «фантазия».

Примерно до двенадцати лет ребенок пытается привести свою работу в соответствие с общепризнанными критериями красоты и правильности. Взрослый должен очень тактично оценивать работу ребенка, всячески поддерживать в нем память о предыдущем периоде свободного творчества, четко преподавать необходимые технические умения, требовать художественной дисциплины, умело направлять буйные фантазии. Главное слово этого периода — «красота».

Обычно нетерпеливые педагоги и родители спешат дать технику в первом и втором периоде. Это развивает руку, но губит творческую самостоятельность. Ребенок привыкает работать на заданную тему заданными приемами.

Если терпеливо выдержать первый и второй период, не навязывая ребенку своего представления о красоте, то уже к концу второго периода он поразит вас яркими и самобытными работами, в которых вы сможете свободно читать его душу. Если правильно пройти третий этап, то в двенадцать-тринадцать лет ваш ребенок скорее всего будет свободно рисовать и лепить и никогда в жизни уже не скажет: «Я не умею рисовать». Если к этому времени у ребенка обнаруживаются серьезные художественные способности и желание посвятить свою жизнь искусству, то он готов к суровым испытаниям взрослой художественной школы — ничто уже не сможет поколебать его самобытности.

К сожалению, пройти через эти три «заставы» даже при наличии врожденных художественных способностей удается лишь немногим. Слишком много искушений и препятствий ставит на нашем пути практический мир. Да это и необязательно: есть много других способов стать хорошим человеком, кроме успехов в художественном творчестве. Но любая попытка движения в этом направлении оправданна и благотворна, ибо, как сказано, «мир спасётся красотой».

Игра в глину

Алексей Лельчук

Что наша жизнь? Игра!

Многие взрослые смотрят по телевизору передачи про животных. Вот на экране резвятся молодые львята или волчата, и бодрый голос за кадром говорит: «В игре детеныши зверей обучаются всем необходимым умениям». Потом эти взрослые усаживают своих детей-дошкольников за чтение и счет, отправляют их в секции, кружки, студии, а когда дети начинают резвиться и просят дать им еще поиграть, говорят: «Ты уже большой, веди себя хорошо!»

Хотя непонятно, чем детеныши человека хуже детенышей зверей?

Мы едем, едем, едем

В 1914 году мать-основательница арт-терапии Маргарет Наумбург пишет:

«Эмоциональное развитие детей, поощрение самостоятельного творческого самовыражения и самостоятельной познавательной активности должно преобладать над традиционным интеллектуальным подходом к обучению по стандартной программе».

В 2004 году мы пишем в программе нашей студии:

«Главным для дошкольников является не интеллектуальное, а эмоциональное развитие. Под словом «развитие» педагоги нашей студии понимают не столько получение ими определенной суммы знаний, сколько формирование гармоничной личности в процессе свободной творческой игры».

Далеко же мы уехали за девяносто лет! А может быть мы вообще никуда не едем? Ведь за пятьдесят лет до Наумбург другой педагог озвучил еще более простую формулу воспитания дошкольников: «Будет вам и белочка, будет и свисток».

Студия раннего развития[1]

В нашу студию ходят дети от трех до семи лет. Занимаются они тем же, чем во всех таких студиях: развитием речи, лепкой, музыкой, живописью, английским языком, физкультурой. От других студий мы отличаемся тем, что наши родители сами выбирают, на какие занятия будут ходить их дети. И тем, что мы понимаем, что дети и родители хотят совершенно разных вещей. Родители хотят, чтоб их дети чему-то научились. А дети хотят просто поиграть.

Игра в глину

Обычно считается, что глина ¾ это материал для декоративно-прикладного творчества, и из нее нужно делать поделки, сувениры и украшения.

Но глина ¾ это и прекрасный материал для детских игр. Пока она влажная и пластичная, с ней можно играть, как с песком в песочнице, строя из нее все необходимое для игры, не боясь сломать или испортить. Когда игрушка из глины высохнет, она становится достаточно прочной, чтоб еще некоторое время поработать игрушкой. Чтоб она была прочней и не пачкалась, ее можно покрыть лаком, клеем ПВА, или добавить немного клея ПВА в детские краски и раскрасить. Глина легко отстирывается с одежды и счищается с мебели.

Эх, дороги!

Самая простая, и в то же время впечатляющая вещь, которую можно делать даже с самыми маленькими детьми ¾ дороги. Первое, что начинают делать с глиной многие дети ¾ бить по куску кулаком или ладошкой, пока он не превратиться в блин. Можно назвать этот блин тарелкой и играть в обед, можно назвать его стеной и строить дом, но ничто не сравнится с дорогой.

Все новые и новые куски отрываются, укладываются и плющатся, и вот уже вдоль всего стола идет дорога от Тёмы к Ване, от Вани к Маше, от Маши к Андрюше. Во-первых, дорога ¾ это изучение и покорение пространства, одна из главных задач ребенка. Во-вторых, по дороге могут ездить его любимые машинки, с которыми он не хочет расставаться и на занятии. В-третьих, если дорога длинная, то Ване приходится договариваться с Машей, Тёме с Ваней, а Маше с Андрюшей. Дети общаются и учатся делить между собой пространство. В-четвертых, дороги ведут откуда-то куда-то. Начав с дорог, можно играть и в город, и в стройку, и в гости, и во все остальное, что только может быть на свете. А уж если начать строить мосты… В-пятых, строительство дорог ¾ занятие не только интересное, но и долгое, и оно может занять ребенка на весьма продолжительное время.

Разумеется, дороги можно мостить не только ладонями. У нас есть скалки, и наши дороги мы раскатываем скалками.

Как проехать?

Трехлетний Тёма увлекся дорогой. Занятие закончилось, все дети ушли, а он доделывает свою магистраль из одного конца стола в другой. В одном месте на пути стоит большой кусок глины, и я помогаю Тёме сделать объезд там, куда он не может дотянуться. Казалось бы, чего больше?

Тёма достал свою машинку и поехал по дороге. Доехав до объезда, он вопросительно посмотрел на меня. Съехать с дороги он не может, просить меня провезти машину не решается. Пришлось мне убрать глину в другое место, а Тёме ¾ залезать на стол каждый раз, когда его машина ехала по этому объезду.