Конспект урока по литературе № 16

Пеоны и пятисложник

В предыдущих лекциях рассматривались двусложные и трёхсложные размеры. Возможны ли стопы, состоящие из большего количества слогов? Рассмотрим следующий пример:

Фонарики, сударики,

Скажите-ка вы мне,

Что видели, что слышали

В ночной вы тишине?

Так чинно вы расставлены

6. По улицам у нас:

Ночные караульщики,

8. Ваш верен зоркий глаз!

Вы видели ль, приметили ль,

Как девушка одна,

На цыпочках тихохонько

И робости полна,

Близ стенки пробирается,

Чтоб друга увидать

И шёпотом, украдкою

16. –Люблю! – ему сказать…

(И. Мятлев. Фонарики)

Кроме восьмого стиха, в каждом стихе по два сильных ударения – на втором и шестом слогах. В пятом и последнем стихах отрывка ударение на четвёртом слоге ослаблено. Таким образом, из шестнадцати стихов только в одном есть сильное ударение на четвёртом слоге, в двух случаях – ослабленное. В тринадцати стихах лишь по два ударения – на втором и шестом слогах. Получается стопа, состоящая из четырёх слогов: одного ударного и трёх безударных.

По аналогии с античными стопами, состоящими из одного долгого и трёх кратких, такие размеры называют пеонами. Сочетаний одного ударного и трёх безударных может быть четыре. Их различают (тоже по аналогии с античными пеонами) по месту ударного слога: пеон первый, пеон второй, пеон третий и пеон четвёртый. Следовательно, «Фонарики» написаны двустопным пеоном вторым.

Некоторые стиховеды считают, что на самом деле никаких пеонов в русском стихе нет. Томашевский приводит в пользу этого мнения следующие доказательства. Во-первых, число четыре кратно двум, поэтому четырёхсложный пеон распадается на две двусложные стопы хорея или ямба, из которых одна с пиррихием. Пеоны первый и третий сводятся к хорею, а пеоны второй и четвёртый – к ямбу. Во-вторых, в стихотворениях, написанных пеонами, всегда находятся нарушающие схему пеона внеметрические ударения, располагающиеся не на любых слогах, а в пеонах первом и третьем – на нечётных, как в хорее; в пеонах втором и четвёртом – на чётных, как в ямбе.

Действительно, при скандировании легко «свести» пеоны к ямбу и хорею. Но при нормальном чтении наш слух воспринимает отличие пеонов от обычных ямбов и хореев. В последних пиррихии расположены без всякой системы, асимметрично. В пеонах пиррихии преобладают на определённых местах, упорядоченно чередуясь: ударный икт – пиррихий – ударный икт и т. д. Эти размеры обладают определённым ритмическим своеобразием: сильные слоги пеонов всегда ударны. При этом, хотя, например, пеоны первый и третий родственны хорею, звучат они неодинаково:

Нет,

ты мне совсем не дорогая!

Милые

такими не бывают…

Сердце от тоски оберегая,

Зубы сжав,

их молча забывают…

(Н. Асеев. Лирическое отступление)

Это – трёхстопный пеон первый.

Рано-раненько, до зорьки, в ледоход

Снаряжала я хорошего в поход.

На кисете, на добро, не на беду,

Алым шёлком шила-вышила звезду.

-----------------------------------------------------

Отгремела громом летняя страда,

Пастухи пригнали на зиму стада.

Только мне от дорогого моего

Ни ответа, ни привета – ничего…

(А. Сурков. Девичья печальная)

Это – трёхстопный пеон третий, наиболее частый в русской поэзии, преимущественно в стихотворениях, связанных с народной песней.

В обоих отрывках размер не является «чистым», но первый звучит отлично от обычного пятистопного хорея, а второй – от шестистопного. Заметно отличаются они и друг от друга. Ведь «чистых» ямбов и хореев тоже нет или почти нет, что не мешает им быть самостоятельными размерами.

Пеоны редки в русской поэзии. Они требуют значительного количества длинных слов (один ударный слог из четырёх вместо среднего один из трёх). Поэтому в приведённых стихах довольно часты отступления от схемы, нередки короткие слова с ослабленным ударением на слабом месте стопы. Чтобы писать «чистым» пеоном, нужно подбирать только длинные слова, а такая речь звучала бы искусственно, так же как в «чистых» ямбах и хореях, составленных только из коротких слов. В этом легко убедиться на примере стихотворения Брюсова «Веретена (Пеон третий)»:

Застонали, зазвенели золотые веретёна,

В опьяняющем сплетеньи упоительного звона.

Расстилается свободно вырастающая ткань…

Успокоенное сердце! Волноваться перестань.

Красным полымем

Заря вспыхнула;

По лицу земли

Туман стелется;

Разгорелся день

Огнём солнечным,

Подобрал туман

Выше темя гор;

Нагустил его

В тучу чёрную;

Туча чёрная

Понахмурилась,

Что задумалась,

Словно вспомнила

Свою родину…

(«Урожай»)

В этом размере несколько особенностей. Ударения стоят здесь (в разных стихах) на всех слогах, кроме четвёртого. Но во всех стихах только одно ударение является постоянным: на третьем, среднем, слоге. Это ударение звучит сильно, остальные же ослаблены, даже когда падают не на служебные, а на самостоятельные слова. Мелодический распев подавляет здесь все ударения, кроме основного. Происходит своеобразное слияние слов, какое встречается в былинах. Совпадение это не случайно. Корни творчества Кольцова уходят в народную поэзию, и кольцовский пятисложник имеет много общего с фольклорным стихом, как и пеон третий.

Каждый стих здесь разделён цезурой настолько сильной, что фактически распадается на два стиха, связанные попарно. Пятисложная стопа в отличие от обычных не сливается с соседними в один ряд, а ритмически обособляется и является не только условно-ритмическим понятием, а и реальной группой слов, объединённых одним сильным ударением. Это целый стих своеобразной структуры.

Такой размер изредка встречался у русских поэтов и до Кольцова, но он первым стал широко им пользоваться и тонко разработал, употребляя в чистом виде и в сочетании с другими размерами. Поэтому пятисложник навсегда связан с именем Кольцова.

Облегчённые стопы

Пиррихий - двусложная

Трибрахий – трёхсложная

Утяжелённые стопы

Спондей – двусложная

Бакхий – трёхсложная

Антибакхий – трёхсложная

Амфимакр – трёхсложная

Тримакр – трёхсложная

Лимфа почвы, сукровица вод.

(Николай Кононов)

Треск льда