Печати Древнерусского государства

Появление на Руси актовых печатей предположительно можно относить к дохристианскому времени, скорее всего, к последним годам княжения Игоря (912—945). Основной причиной зарождения обычая скрепления до­кументов печатями следует считать необходимость удовлетворения дипломатических и торговых нужд многочисленных и постоянных контактов Руси и Византии. Именно поэтому на Руси утвердился византийский облик печатей, хотя изображения на них (тип) в ос­новном были вполне самобытны и независимы от византийского влияния. Вполне вероятно, что первоначально печати употребля­лись только в практике международных дипломатических отноше­ний. Не случайно, что в письменных источниках печати впервые упоминаются в Повести временных лет именно в тексте договора князя Игоря с греками 945 г. - «ношаху ели печати злати, а гостье сребрени».

В настоящее время фонд древнерусских печатейХ - XV вв. составляет более 2 тыс. экземпляров. Из них только около 7% (163 экземпляра) сохранилось при различных актах, при этом из более чем 700 булл домонгольского времени ни одна не дошла при документе. Основная масса печатей найдена на новгородском Горо­дище, где находилась резиденция князя и его аппарата, а следова­тельно, и княжеский архив. Фонд древнерусских печатей постоян­но пополняется — их находят при археологических раскопках горо­дов или обнаруживают случайно. Необходимо подчеркнуть, что, как правило, места находок печатей и территория их применения сов­падают. Самая значительная находка была сделана в 1961—1962 гг. в Пскове при археологических раскопках Довмонтова города псков­ского кремля. Здесь было найдено более 500 печатей, представляю­щих собой остатки какого-то архива начала XVI в.

В своде русских памятников сфрагистикиХ—ХУ вв., изданном В.Л.Яниным, зафиксированы 1542 буллы, оттиснутые 804 парами различных матриц. Из них 746 печатей (372 пары матриц) относятся к домонгольскому времени и 796 печатей (432 пары матриц) датируются второй третью XIII—XV в. В свод не вошли печати Москвы и Пскова, а также поздние печати Смоленска и Полоцка. Наглядное представление о распределении печатей по различным классикационным разрядам дает следующая таблица:

Княжеские печати. Древнейшей известной в настоящее время печатью является свинцовая булла князя Святослава Игоревича (945-972), найденная в 1912 г. в Киеве при раскопках Десятинной церкви. К сожалению, она была утеряна и пока не разыскана. На обеих сторонах этой печати помещено изображение княжеского знака в виде двузубца, окруженное непрочитанной надписью.

Печати князей Х — первой половины XI в. имеют название «булл архаической традиции». Происходят они из южных и новгородских находок. На них, кроме княжеского знака, встречаются изображе­ния розеток и святых. Все 16 печатей этой группы получили персо­нальную атрибуцию. Кроме Святослава, они принадлежали князь­ям: Изяславу Владимировичу (ум. 1001 г.), Изяславу Ярославичу, княжившему в Новгороде в 1052—1054 гг. и в Киеве в 1054—1078 гг., а также Святославу Ярославичу, княжившему в Чернигове в 1054 - 1073 гг. и в Киеве в 1073—1076 гг. На печатях Святослава Ярославича изображен его святой патрон Николай Мирликийский, а на другой стороне сам князь в княжеской шапке и с большим крестом руке. На всех буллах Изяслава Ярославича на одной стороне изо­бражен св. Дмитрий, а на другой - розетка, или княжеский знак. Розетка в древнерусских и византийских изображениях являлась знаком солнца. Княжеский знак окружен греческой надписью: «Гос­поди, помози рабу своему Димитрию». В. Л. Янин показал, что печати архаической традиции восходят не к византийской сфрагисти­ке, как считал Н.П. Лихачев, а к древнерусскому монетному типу.

Тип княжеской буллы изменяется в середине XI в. - на смену печатям архаической традиции приходят печати «греко-русского ти­па». Какое-то короткое время (около двух десятилетий) печати этих типов сосуществуют. На одной стороне печати помещалось изобра­жение святого тезоименитого владельцу буллы, а на другой - гречес­кая благопожелательная надпись устойчивой формулы: «Господи, помози рабу своему...» (далее следует имя владельца буллы). Этот тип печатей, безусловно, возник под влиянием Византии, но быто­вал он на Руси сравнительно недолго - до начала XII в. Среди этих печатей надежную персональную атрибуцию получили буллы таких князей, как Всеволод Ярославич (сын Ярослава Мудрого, княжив­ший в Переяславле, Чернигове и Киеве; ум. в 1093 г.), его брат - смоленский князь Вячеслав Ярославич (княжил в 1054—1057 гг.), Владимир Всеволодович Мономах и другие. Многочисленны (их известно более 25 экземпляров) и разнотипны печати Владимира Мономаха, что, вероятно, отразило его перемещения по различным кня­жеским столам - переяславскому, черниговскому, смоленскому, киевскому. На одной из булл, относимых к раннему периоду деятельности Владимира, помещена греческая надпись: «Печать Василия, благороднейшего архонта России, Мономаха», а на другой - изо­бражение св. Василия Кесарийского, именем которого он был наречен при крещении. Если крестильные имена многих русских князей устанавливаются часто именно в результате изучения памятников сфрагистики, то крестильное имя Мономаха хорошо известно и по другим источникам. Родовое же прозвище впервые встречено на другой печати, являющейся, таким образом, единственным прижиз­ненным памятником, именующим Владимира Мономахом.

Оригинальна печать, найденная в 1972 г. на городище, отождеств­ляемом с древнерусским городом Вьяханем. На одной ее стороне помещена русская шестистрочная надпись: «Господи, помози рабу своему Васильеви на много лета»,.а на другой — изображение св. Василия Кесарийского. Эта печать отражает переяславский период деятельности Владимира Мономаха (1094 - 1113). В пользу такой датировки свидетельствует и место находки буллы — северо-восточная окраина Переяславского княжества, и определенная стили­стическая близость к печатям с греческой благопожелательной формулой. Можно предполагать еще более раннюю дату для этой буллы - 70-е гг. XI в., так как вполне вероятно, что Владимир впервые стал переяславским князем в 1073 г., где княжил до перехода в Чер­нигов в 1076 г.

На буллах киевского периода деятельности Мономаха (1113-1125) также изображен св. Василий Кесарийский, но греческая над­пись уступает место русской: «Господи, помози рабу своему Васи­лию, князя русьского» (другой вариант — «Господи, помози рабу своему Василию»).

С этого времени (после 1113 г.) сами особенности типа печатей становятся руководящим признаком определения принадлежности их определенному институту. В. Л. Яниным установлен важный факт деградации печатей киевских великих князей в 1130-х гг., а также практически одновременный расцвет княжеской сфрагисти­ки в Новгороде.

Церковные печати домонгольского времени. Древнейшей церковной печатью является булла митрополита Феопемпта (1037- ок. 1043 гг.), присланного в Киев из Византии. На одной ее стороне изображен св. Иоанн Предтеча, а на другой строчная греческая над­пись: «Господи, помози Феопемпту, митрополиту России». В дан­ном случае изображение святого не является отражением личной эмблемы владельца, так как его крестильным именем было Феопемпт. В.Л. Янин считает, что здесь изображен святой патрон кон­стантинопольского патриарха Алексея Студита (1025 - 1043 гг), при котором Феопемпт получил русскую митрополию.

Эволюция типа митрополичьей буллы отразила изменения в от­ношениях киевской митрополии и византийского патриарха. На ран­них печатях зависимость русской церкви от Константинополя вы­ражается присутствием личной эмблемы патриарха. Однако уже на печатях митрополита Георгия (1068 - 1073) изображен его личный патрон - св. Георгий, но при сохранении греческой надписи. На ру­беже XI - XII вв. ярко проявилось стремление к унификации церковной буллы. Характер обязательной эмблемы церковных печатей приобретает изображение Богоматери типа «Знамение», впервые встречаемое на печатях митрополита Николая (рубеж XI - XII вв.).

Известны буллы и других киевских митрополитов. Наиболее поздними из них являются печати Кирилла I (1225 - 1233). На одной стороне двух известных печатей помещено изображение Бого­матери «Знамение» в полный рост, сопровождающееся очень ред­ким греческим эпитетом «пресвятая Богородица», а на другой строчная греческая надпись: «Кирилл, монах, Божией милостью ар­хиепископ митрополии России». Печати отличаются исключитель­но крупными размерами (диаметр 37 - 40 мм). Здесь следует заме­тить, что размеры, как самих печатей, так и матриц могут способст­вовать их датировке. Например, небольшие печати (диаметром до 25 мм) характерны в основном для XI - XII вв., а более крупные (до 35-40 мм) - для ХIII - ХV вв.

Кроме киевских митрополитов, право скрепления документов печатями принадлежало епископам и архиепископам. До настоящего времени дошли буллы епископов Новгорода, Смоленска, Полоцка и Галича. Все они, по сути, однотипны - их обязательным атрибу­том является изображение Богоматери «Знамение».

Древнейшими новгородскими епископскими печатями являют­ся буллы Нифонта (1131 - 1156), на которых изображены Богома­терь «Знамение» и греческая строчная надпись: «Пресвятая, воззри на меня, Нифонта Новгородского». Обращает на себя внимание от­сутствие в надписи титула владельца печати. Длительное время не были известны печати преемника Нифонта на новгородской святи­тельской кафедре Аркадия (1156 - 1163). Аркадий был первым вла­дыкой, избранным самими новгородцами, а не назначенным митро­политом и присланным в Новгород из Киева. По мнению В.Л. Яни­на именно Аркадию принадлежала интереснейшая анонимная печать с изображением Богоматери «Знамение» и греческой над­писью: «Пресвятая, воззри на меня, пастыря Новгородского». Под­черкнув исключительность анонимности этой буллы в новгородской владычной сфрагистике домонгольского времени, В.Л. Янин пред­положил, что она являлась «отражением той неопределенности от­ношения владельца буллы к владычной кафедре, которая была свой­ственна новгородским владыкам в промежуток от их избрания до хиротонисания, когда владыка не имел официального права имено­ваться епископом». Печать была предположительно датирована вре­менем от избрания владыки в 1156 г. до его официального рукоположения в сан (хиротония) в 1158 г. В 1968 г. в Новгороде была най­дена именная печать Аркадия, пятистрочная надпись которой, не­смотря на повреждения, надежно восстанавливается: «Аркадии епископъ Новгородский». Ее следует датировать, таким образом, 1158 - 1163 гг. Известны две печати преемника Аркадия, владыки Илии (в миру Иоанн). Характерно, что на одной из них он титулован епи­скопом, а на другой - архиепископом. В.Л. Яниным сделан важ­ный вывод о том, что в 1165 г. коренного преобразования новгородской епископии в архиепископию не было, так как в источниках упо­минаются архиепископы до 1165 г. (например, Нифонт в прижиз­ненном памятнике - антиминсе в 1148 г.) и епископы - после 1165 г. Родному брату и непосредственному преемнику Илии на новгород­ской владычной кафедре Гавриилу -Григорию (1186—1193) предпо­ложительно предписывается анонимная печать с греческой строчной надписью: «Святой, воззри на меня, пастыря Новгорода». На ней вместо традиционного изображения Богоматери «Знамение» поме­щен святитель, имя которого, к сожалению, не читается, но иконо­графический тип вполне соответствует изображению св. Георгия.

Известные в единственных экземплярах печати владыки Митрофана, занимавшего кафедру в 1201—1212 и в 1220—1223 гг., и Анто­ния — в 1212—1220 и 1225—1228 гг., несут на себе изображение Бо­гоматери «Знамение» в полный рост и русские строчные надписи, в которых первый титулуется епископом, а второй - архиепископом. В.Л. Яниным отмечена «несомненная изначальная связь новгород­ской владычной буллы с киевской митрополичьей печатью».

Известны печати первого смоленского епископа Мануила (1137 - не ранее 1167 г.), буллы полоцкого епископа Дионисия (время поставления неизвестно, умер в 1183 г.) и галицкого епископа Козмы (по­ставлен на кафедру в 1157 г.). Все они по сути однотипны - на их лицевых сторонах изображена Богоматерь «Знамение» в поясном или погрудном варианте, надписи на оборотных сторонах варьируют «Мануил, епископ Смоленска», «Печать Дионисия, епископа Пулотциску» и «Богоматерь, воззри на меня, Козму Галицкого». Все надписи греческие.

Таким образом, уже в первой половине XII в. на Руси складыва­ется единый тип печати церковных иерархов. Следует отметить, что значительная часть известных домонгольских церковных печатей найдена за пределами древнерусского государства, главным обра­зом в Константинополе. Это отражает международный характер не­когда скрепленных ими документов.

Печати Ратибора. На рубеже XI - XII вв. возникает целый ряд новых сфрагистических типов. В княжение Всеволода Ярославича (1054—1093) расширяется круг лиц, имевших право пользоваться собственными печатями. Среди сфрагистических памятников это­го времени имеется небольшая группа, представленная семью печатями, происходящими от пяти пар матриц. На лицевой стороне этих печатей помещено погрудное изображение св. Климента, папы римского, а на оборотной - надпись «От Ратибора». Особенностью оформления надписи на этих буллах является ее падежная форма, прямо указывающая, что документы, ею скрепленные, исходят от владельца печати. Эти буллы принадлежали известному деятелю русской истории Ратибору - тмутараканскому наместнику вели­кого киевского князя, затем киевскому тысяцкому. Наместником ве­ликого князя Всеволода Ярославича в Тмутаракани Ратибор стал в 1079 г. В 1113 г. в качестве киевского тысяцкого он участвует в зна­менитом совещании князей в Берестове. Он же являлся одним из авторов Устава Мономаха, вошедшего в Русскую Правду. Не­обычное оформление печатей Ратибора объясняется, вероятно, их неофициальным характером. Этими буллами скреплялись не акты, а частные письма. В 1993 г. в Новгороде найдена печать, принадле­жащая Марии - предположительно матери Владимира Мономаха.

Печати протопроедра Евстафия. В настоящее время извест­но полтора десятка печатей с изображением св. Феодора и надписью на греческом языке: «Воззри на меня, протопроедра Евстафия». За исключением одной, все они найдены в Новгородской земле, причем большинство на новгородском Городище. Уже один этот факт по­зволяет связывать деятельность протопроедра Евстафия с Новго­родом. В.Л. Янин считает эти печати древнейшими новгородскими посадничьими буллами и отождествляет Евстафия с посадником Завидом (ок. 1088 - 1094). По его мнению, институт новгородского посадничества зарождается в связи с событиями 1088 - 1089 гг., когда новгородский княжеский стол занял 12-летний сын Владимира Мо­номаха Мстислав (впоследствии Мстислав Великий) и новгород­цы заключили какой-то договор с киевским великим князем Всево­лодом Ярославичем. Титул «протопроедр» можно дословно пере­вести как «помощник», «советник». Крестильное имя Мстислава Владимировича — Феодор соответствует изображенному на печатях протопроедра святому, а в сходстве первоначального типа посад­ничьей печати и типа княжеских булл этого времени отразилась идея равноправия власти князя и новгородских бояр.

Однако существует и другая точка зрения как на принадлежность этих печатей, так и на личность самого Евстафия. В одном из погре­бений некрополя русского города Желни (Переяславское княжест­ва) были обнаружены две печати, оттиснутые одной парой матриц, и содержащие в надписи редкое имя Евстафий. На одной стороне помещено погрудное изображение архангела Михаила, на другой - пятистрочная греческая надпись, содержащая обычную для сфра­гистики благопожелательную формулу: «Господи, помози рабу сво­ему Евстафию». А.В.Куза предположил, что эти две печати и буллы протопроедра принадлежат одному лицу, а именно ближнему боярину князя Всеволода Ярославича, бывшему сначала дядькой (кормильцем) его младшего сына Ростислава, князя переяславского (1078—1093), а затем старшего внука Мстислава — (Феодора Вла­димировича, дважды занимавшего новгородский стол: в 1088 - 1094 гг. и в 1096 - 1117 гг. Печати с изображением архангела Михаила упо­треблялись Евстафием в Переяславле в малолетство Ростислава, а с изображением св. Феодора - 0в первое новгородское княжение Мстислава, когда и он в силу своего возраста также еще не мог са­мостоятельно участвовать в решении различных государственных вопросов. Появление необычных печатей Ратибора и Евстафия А.В.Куза логично объяснил особой исторической ситуацией, сло­жившейся в конце XI в., когда Всеволод окончательно утвердился в Киеве в 1078 г., а именно нежеланием отдать племянникам важней­шие столы - Тмутаракань и Переяславль.

Печати с русской благопожелательной формулой. Древнерусские буллы с изображением святых на одной и надписью «Гос­поди, помози рабу своему...» (далее в надписи следует имя, соответ­ствующее изображенному святому) на другой стороне образуют значительную (около 50 экземпляров) группу. Часть этих печатей, несомненно, являются княжескими. В частности, к этому типу от­носится большинство известных печатей Владимира - Василия Мо­номаха. Однако далеко не все такие буллы умещаются в рамках кня­жеской сфрагистики. В.Л. Янин убедительно связал их с новгород­скими посадниками времени княжения Всеволода Мстиславовича (1117 -1136), при котором произошло оформление посадничьей буллы. Специально следует отметить, что данный тип печатей упо­треблялся посадниками только до 1136 г., когда в Новгороде про­изошло новое принципиальное разграничение юрисдикции между князьями и посадниками.

Среди булл этого типа известна редчайшая печать, матрицы которой были оттиснуты не на «чистой» заготовке, а на другой, более ранней печати. Эту буллу с изображением и именем Дмитрия В. Л. Янин отнес к посаднику Дмитру Завидичу (1117— 1118) и определил, что ею был переутвержден акт, скрепленный печатью с ана­логичной благопожелательной надписью, но принадлежавшей Вла­димиру Мономаху.

Печати с надписью «ДЬНЪСЛОВО». Оригинальную группу древнерусских свинцовых печатей образуют буллы, на одной сто­роне которых изображен какой-либо святой, или Богоматерь, или шестикрылый Серафим, а на другой двух - или трехстрочная над­пись «ДЬНЪСЛОВО». В настоящее время известно около 40 таких печатей, происходящих от более чем 20 пар матриц. Особые труд­ности вызывает вопрос об их датировке. Единство стиля изображений на них свидетельствует об узком отрезке времени их употреб­ления. Б.А.Рыбаков предложил видеть в этих буллах «печати тай­ной переписки». Этим самым допускается существование у каждого лица, имеющего право на пользование печатями, нескольких буллотириев для документов различного назначения. Подобные печати не могли быть заимствованы из Византии, поскольку в ней не было такого явления. Как показал В.Л. Янин, и на Руси не существовало потребности в такого рода печатях, так как секретность переписки обеспечивалась другими надежными способами. В. Л. Янин дати­рует всю эту группу временем киевского княжения Святополка Изяславича (1093—1113) и предлагает персональную атрибуцию боль­шинству печатей, связывая их как с князьями, так и с митрополитами. Что касается истолкования самого термина «ДЬНЪСЛОВО», отметив большое число вариантов его написания, отражавшего фонетические особенности произношения, он пришел к выводу, что грамматическая структура надписи оставалась непонятной резчикам цельных матриц. В.Л. Янин присоединился к истолкованию надписи, предложенному Н.П. Лихачевым, — «внутри слово», отметив при этом, что лингвистические возможности истолкования печатей полностью исчерпываются этим подстрочником.

Печати с патрональными изображениями двух святых.Среди всех сфрагистических памятников домонгольского времени самую большую группу образуют печати, на обеих сторонах кото­рых изображены различные святые. В настоящее время известно бо­лее 400 таких булл, происходящих примерно от 150 пар матриц. Это более половины фонда русских домонгольских печатей. Среди них есть разновидности, представленные рекордным числом одинако­вых экземпляров. Например, сохранились 32 печати, оттиснутые од­ной парой матриц. Они принадлежат князю Святославу Ростисла­ву, дважды занимавшему новгородский стол - в 1158—1160 и 1161-1167 гг. На одной стороне его булл изображен св. Иоанн Предтеча, а на другой — архангел Михаил. Михаилом звали отца князя, а крестильное имя самого Святослава установлено по материалам сфрагистики.

Подавляющее большинство печатей этой группы связывается с новгородской княжеской сфрагистикой, причем практически для всех булл установлена с той или иной степенью достоверности первоначальная принадлежность. Один из изображенных святых был тезоименит владельцу буллы, другой - его отцу. Таким образом, печать, казалось бы, сама называет своего владельца по имени и отчеству. Однако конкретная атрибуция этих печатей затруднена несколькими обстоятельствами. Предположим, что на печати изображены святые Иоанн Предтеча и Федор Стратилат. Следователь­но, владельца печати звали или Иван Федорович, или Федор Ива­нович, что уже предполагает два возможных решения. Главная же трудность заключается в том, что нам не известны христианские име­на многих русских князей. К тому же определенные сочетания свя­тых на буллах представлены рядом вариантов, а это говорит о том, что возможность однозначной атрибуции печати далеко не стопроцентна. Помимо князей новгородских, печати с патрональными изо­бражениями двух святых могли принадлежать киевским, чернигов­ским, смоленским и другим князьям.

Печати с изображением княжеского знака и святого. Од­ну из самых сложных для атрибуции групп печатей составляют бул­лы, на одной стороне которых изображен княжеский «знак Рюри­ковичей» (тамга) в различных вариантах, а на другой - святой. Таких печатей известно более 60 экземпляров, происходящих при­мерно от 30 различных пар матриц. Подавляющее их большинство найдено на новгородском Городище. Различают несколько типов княжеских знаков: 1) в виде двузуб­цев или трезубцев прямолинейных очертаний; 2) знаки этой же фор­мы, но криволинейных очертаний — так называемые «колоколовидные»; 3) знаки в форме багра - в виде вертикальной линии, снаб­женной отрогом вправо или влево; 4) знаки индивидуальных форм. Более половины печатей этой группы имеют знаки первого типа.

Долгое время персональная атрибуция этих печатей (и знаков) строилась, как теперь установлено, на ошибочном методическом принципе. Считалось, что на печати был изображен личный знак определенного князя, а на другой стороне - его святой патрон. Од­нако в ряде случаев одному и тому же знаку на печатях соответст­вуют изображения различных святых. Заново вопрос о принадлеж­ности печатей этой группы рассмотрен В.Л. Яниным. Им определе­на принадлежность двух из названных выше типов знаков: знаки колоколовидной формы принадлежали суздальским князьям Юрь­евичам — потомкам Юрия Долгорукого, знаки прямолинейных очер­таний, имеющие в основании отрог в виде «ласточкина хвоста», от­несены им к одной из линий Мстиславичей — потомкам Мстислава Владимировича Великого. Для персональной атрибуции печатей ма­териал пока явно недостаточен.

Древнерусские пломбы «дрогичинского типа». Среди па­мятников русской сфрагистики особую группу составляют свинцо­вые пломбы, получившие в научной литературе условное название пломб «дрогичинского типа», по месту их первых находок в Дроичине на реке Западный Буг. В настоящее время подобные плом­бы найдены во многих русских городах - Новгороде, Киеве, Пско­ве, Рязани и др. Их общее количество исчисляется тысячами экзем­пляров. Прежде всего, они рассматривались почти исключительно как памятники торговли. Мысль о том, что часть из них являются памятниками актовой сфрагистики, высказанная еще в конце про­шлого века Н.П. Авенариусом и развитая В.Л. Яниным, нашла под­тверждение в специальном исследовании Б.Д.Ершевского. Им вы­делены новгородские пломбы, относящиеся к разряду актовой сфрагистики и являвшиеся малыми вислыми печатями должност­ных лиц республиканской и княжеской администрации конца XI - первой трети XIII в. На них изображены различные святые, княже­ские знаки, кресты в различных сочетаниях. Часть из них получила персональную атрибуцию как печати новгородских посадников кон­ца ХI - ХП в.