Quot;Корпоративное гражданство" в условиях России

Финансовый университет

при Правительстве Российской Федерации»

(Финансовый университет)

Кафедра

«Корпаративного управления»

Эссе

На тему:

«Крупный бизнес и местное сообщество: возможны ли взаимовыгодные отношения»

Выполнил:

Студент группы УП3-1

Дежников С.С.

Научный руководитель:

Щербаченко П.С.

Москва 2011

Для начала поговорим о местном сообществе в целом.

Под местным сообществом в контексте корпоративной ответственности (КО) обычно подразумевают население и ту территорию, на которой компании ведут свою деятельность. В зависимости от масштабов этой деятельности и ее направленности сообщество может представлять собой разные группы людей, объединенных по какому-либо признаку - географическому, культурному, историческому и т.д. Для компаний основным здесь является тот факт, что в состав любого местного сообщества входят ключевые заинтересованные стороны (такие как местные власти, акционеры , потребители, члены семей сотрудников, некоммерческие организации и т.д.), мнение которых взаимозависимо от мнения сообщества в целом. Действия корпоративного сектора, направленные на достижение баланса интересов с разными группами общества, называются «взаимодействием с местным сообществом», хотя этот термин не является универсальным. В мире используется устойчивое выражение «corporate community involvement» («корпоративная вовлеченность в дела местного сообщества»), подразумевающее реализацию бизнесом такой деятельности, которая учитывает местные законы, потребности и традиции. Формирование концепции взаимодействия с местным сообществом связано с развитием КО в ряде западных стран в 1970-80-х годах.

Однако, возможно, инициатива в этом вопросе принадлежала не бизнесу, а государственной власти. Так, в 1977 году Конгресс США принял документ, предписывающий американским банкам инвестировать в развитие тех территорий, на которых они работают. Правительство выделило каждому банку «подшефную землю» и прикрепило к местному правительственному агентству, наблюдающему за ходом реализации программ. После подобных прецедентов корпоративный сектор, видимо, решил, что выгоднее взять инициативу в свои руки, особенно учитывая тот факт, что она способна принести пользу и самому бизнесу.

Для определения способа взаимодействия с местным сообществом и основных точек соприкосновения интересов бизнесу необходимо наладить постоянный диалог с населением и местными властями. Отчасти это происходит в процессе основной деятельности компании: размещение заказов у местных поставщиков; координация собственной стратегии развития с планами социально-экономического развития территории, особенно в тех случаях, когда планируется принять решения, которые могут существенно изменить условия жизни населения (закрытие или перепрофилирование предприятия); учет интересов местных потребителей и др. Однако участие в жизни местного сообщества может и не быть напрямую связано с основным бизнесом компании.

Как правило, в таких случаях говорят о благотворительности или социальных инвестициях, которые могут включать:
- участие в развитии местной инфраструктуры, предоставляющей жизненно важные услуги или возможности для жителей территории, или развитие малого бизнеса;
- образовательные и стипендиальные программы, направленные на повышение уровня образования населения;
- благотворительные программы;
- программы, направленные на улучшение экологической ситуации в регионе.

В случае успешного диалога с местной властью, НКО и СМИ компании приобретают возможность снизить риск репутационных войн и других неблагоприятных последствий негативного отношения местного сообщества.

Многие крупные компании стараются вовлечь в работу с местным сообществом и своих работников. Иногда им предоставляется возможность самостоятельно выбирать те организации или проекты, которым они хотят помочь финансово или личным участием. В других случаях компании разрабатывают единые корпоративные программы, которые осуществляются во всех регионах присутствия с небольшими отклонениями в целях адаптации программы к местным условиям. Такие программы не только «очеловечивают» компанию в глазах местного населения, но и развивают у персонала навыки общения в разной культурной среде и командной работы.

quot;Корпоративное гражданство" в условиях России

Может ли российский предприниматель любить общество больше, чем прибыль?

Отношение широких слоев населения к бизнесу до сих пор очень противоречиво не только у нас в стране. Вместе в тем, мировой бизнес учится доказывать свою важную общественную роль, применяя концепцию "корпоративного гражданства". В последнем номере нашего журнала за 1999 год мы представили вашему вниманию две статьи приверженцев этой концепции: Джейн Нельсон (директора отдела Форума лидеров бизнеса под эгидой принца Уэльского, Великобритания) и Сергея Туркина (директора некоммерческого агентства "Социальные инвестиции", Россия). Суть концепции проста: бизнес должен быть направлен не только на извлечение доходов, но и на обустройство общества, делая инвестиции в местное сообщество. Каковы перспективы развития социально ответственного бизнеса в нашей стране?

Вот несколько характерных лозунгов: "Современный бизнес должен быть социально значимым", "Проблемы местного сообщества требуют участия бизнеса", "Социальное влияние подразумевает социальную ответственность". Скорее всего, под этим подпишется любой российский предприниматель. С одной оговоркой - если от него при этом не потребуют конкретных действий. Очевидно, что "российская специфика" затрудняет использование многих эффективных западных практик.

Предпосылки появления

Концепция корпоративного гражданства возникла в Соединенных Штатах в 70-х годах. Повышение социальной активности корпораций, "намеренное привнесение дополнительных ценностей в общество" - это результат общественного давления на бизнес. Тот факт, что "кампания давления" была инициирована и проведена правительством, некоммерческими организациями и общественным мнением, говорит о том, что американское общество к указанному времени достигло определенной стадии развития и самосознания. Именно в этом контексте, по всей вероятности, и нужно рассматривать концепцию корпоративного гражданства. Ее появление было бы невозможным, если бы не следующие предпосылки:

- Бизнес в целом и крупные корпорации в частности воспринимаются как значительные и самостоятельные игроки на социальной сцене. Это такой же неотъемлемый элемент западной культуры, как, скажем, демократические выборы.

- Руководители корпораций готовы к пониманию того, что бизнес должен одновременно приносить прибыль акционерам и быть социально значимым, полезным для общества.

- Корпорации осознают свою изменяющуюся роль и понимают, что от их деятельности ждут намного большей отдачи и осязаемых социальных благ.После этого концепция корпоративного гражданства начинает работать на достижение следующих целей: обеспечение экономического роста, социального развития и улучшения бизнес-среды. Потом, для управления взаимоотношениями и связями с местным сообществом, некоммерческими организациями и властью разрабатывается концепция партнерства и межсекторного сотрудничества.Такова "официальная трактовка" корпоративного гражданства, которую предлагает, в частности, Форум лидеров бизнеса под эгидой принца Уэльского - одна из крупнейших некоммерческих организаций, занимающихся внедрением социально ответственных бизнес-практик.

Российский миф о власти

Успешность внедрения идей корпоративного гражданства в России зависит не только (и не столько) от того, насколько грамотно и профессионально корпорации будут применять уже опробованные во многих странах методики. Вполне очевидно, что далеко не все предприниматели, не говоря уже о гражданах, разделяют мысль о том, что это вообще необходимо. Кроме чисто юридических сложностей, энтузиастам придется столкнуться с некоторыми социальными установками, влияние которых может либо свести на нет все усилия, либо существенно изменить саму идею корпоративного гражданства.

Вспомним обстоятельства рождения этой концепции. Самым мощным стимулирующим фактором стали возросшие социальные ожидания по отношению к бизнесу. В России же, при общей плачевной социальной ситуации, ожидания людей направлены не на бизнес, а на власть. Это во-первых. Во-вторых, некоммерческие общественные институты смогут провести общенациональную кампанию давления на бизнес только в одном случае - если им поможет та же власть. Но и ее возможности не безграничны.

Вообще, в трехсторонних отношениях "власть-общество-бизнес" роль первого компонента традиционно переоценивается. "Российский миф о власти" подразумевает как всемогущество власти, так и ее ответственность за все, что происходит в стране. Придется приложить немало усилий только для того, чтобы распространить представление о том, что крупный бизнес должен играть собственную равнозначную роль на социальной сцене, а не выполнять обязательства перед тем же государством, которое пока "позволяет ему работать" (власть, вдобавок, подозрительно относится к попыткам "демонополизации" социальной сферы).

Тем не менее, если дискуссия о корпоративном гражданстве в России вообще идет, можно предположить, что социальные установки меняются. Очевидно, эти изменения стимулированы извне и продиктованы увеличением контактов с западными компаниями. Пока не совсем понятно, насколько результативными окажутся усилия по преодолению "социальной инерции". Однако корпоративное гражданство вполне может стать одним из факторов изменения системы представлений о бизнесе и власти.