Обязательство предоставления налоговых льгот
В соответствии с разделом б закона о налоговых льготах (исправленного) сим предоставляется следующее обязательство компании [RAV International Limited], являющейся, в соответствии с Регистром компаний, компанией, зарегистрированной в качестве компании, имеющей право на льготы в соответствии с разделом 18б закона о компаниях (исправленного):
1. Ни один закон, принятый в будущем на Островах, облагающий любым налогом прибыли, либо доходы, либо гонорары, не будет применен к упомянутой выше компании, имеющей право на льготы, либо к ее операциям.
2. Ни упомянутый выше налог, ни любой иной налог на природные ресурсы, либо на недвижимость, либо на наследство не будет выплачиваться ни с акций, ни с облигаций, ни с иных ценных бумаг упомянутой выше компании, имеющей право на льготы.
Настоящее обязательство дано на срок 20 лет, начинающийся с 13 декабря 1988 года.
Сам я из Канзаса, а значит, испытываю особый интерес ко всему, связанному с исключениями из законов. Сенатор Роберт Доул был специалистом в защите интересов селян, пытавшихся вытащить из-под колес закона своих свинок. Но такую дружбу с законом биржевых спекулянтов я и вообразить не мог. Представляю губернатора Каймановых островов в роли официанта: «Вам закон? Со всем нашим удовольствием! Какой желаете?»
А вот самое интересное: на Кайманах RAVI не только не должна была платить подоходный или еще какой-то налог, у нее не было ни налогового, ни какого-либо другого регистрационного номера. Вообще никакого. Фирма являлась самолетом-невидимкой, предназначенным для доставки производных. Информацию о RAVI можно добыть, только обратившись с запросом в Morgan Stanley или откопав регистрационное свидетельство, погребенное в Регистрационной палате в Джорджтауне, на острове Гранд Кайман в Британской Вест-Индии. Конечно, можно попробовать написать письмо и отправить его по юридическому адресу компании: P.O. Box 309 George Town, — но сомневаюсь, чтобы вам ответили что-нибудь путное.
Понятия не имею, какого рода сделки с производными проходили через RAVI в последнее время. Если кто-нибудь знает, то, быть может, не сочтет за труд сообщить мне. Но раньше RAVI предназначалась в первую очередь для запутывания следов при продаже производных по всему миру.
Надеюсь, вы поняли: размотать такой клубок неимоверно трудно. Компетентные органы тратят больше времени на борьбу друг с другом, а не с изощренным финансовым мошенничеством. Комиссия по ценным бумагам и биржам и органы юстиции увязли в схватке с простейшими нарушениями — незаконными сделками с ценными бумагами с использованием конфиденциальной информации, продажей мафией несуществующих акций и тому подобными. Как же они могут противостоять взрослым дядям, окопавшимся на защищенных особым налоговым законодательством Каймановых островах, не обязанным отчитываться о сделках и предоставившим широкой общественности единственную информацию — почтовый ящик.
Быть может, вы надеетесь на утечку информации. Ну что же, читайте книги и интервью, но многие ли расскажут то, что знают, да и сколько они знают? Сомневаюсь, пустят ли меня в ближайшем будущем хоть в одну уолл-стритскую фирму. Давайте посмотрим, как Morgan Stanley поступил со своим сотрудником, имеющим язык несколько длиннее общепринятых норм. Я говорю не о себе, а о Филипе Поттере, еще одном молодом парне.
В воскресенье 19 октября 1997 года, через несколько недель после официального заявления Morgan Stanley по поводу «FIASCO», «The New York Times» опубликовала рассказ о том, как весело живет 25-летний выпускник Йеля, аналитик моей бывшей фирмы. Поттер описал свой «скромный» быт: телевизор с диагональю 50 дюймов, часы «Ролекс» за 3500 долларов, сшитые на заказ костюмы по 800 долларов, рубашки (конечно же, с белыми воротничками и французскими манжетами) по 80 и туфли за 200 долларов. Поттер не раскрыл ни единого секрета фирмы, не заикнулся ни об одной сделке. Он и слов «Morgan Stanley» не произнес. Просто повел себя как дурак.
На следующий день рано поутру президент фирмы Джон Мак, он же Макки-Нож, вызвал Поттера на ковер. Вызвал для того, чтобы сообщить об увольнении. По крайней мере, именно так описывало события большинство источников. Менее вероятная версия — его выгнали по просьбе непосредственного начальника — Джеффа Зальцмана. Как бы то ни было, работу Поттер потерял немедленно. Крепче надо было держаться и за место, и за сотни тысяч премиальных.
Если даже этот ребенок потерял место на следующий день после публикации своих откровений, можете ли вы представить, что бы сделали со мной, если бы на момент выхода книги я все еще продолжал работать в Morgan Stanley? Я искренне рад каждой из 3000 миль, отделяющих меня от Уолл-стрит.
Недостойное поведение
Есть одна область, в которой Morgan Stanley проводит достаточно приемлемую политику по сравнению с другими уолл-стритскими фирмами. Область эта — вопросы пола. Десятилетиями на Уолл-стрит процветал и процветает сексизм. О Morgan Stanley этого не скажешь.
Перед тем как обратиться к случаям сексуальных домогательств, произошедших в 1997 и 1998 годах, я не могу удержаться от соблазна поговорить о расовой дискриминации в Morgan Stanley. Дискриминация по расовому признаку — это то, в чем финансовые фирмы особо не замараны. 10 февраля 1998 года Morgan Stanley, заплатив 30 миллионов долларов, урегулировал, наконец, затянувшееся дело о расовой дискриминации по отношению к двум чернокожим сотрудникам. Афроамериканцы пожаловались на то, что не были продвинуты в должности, после того как возмутились пришедшим по электронной почте сообщением, содержавшим расистские шутки. В этом сообщении, полученном в октябре 1995 года, через несколько месяцев после моего ухода из фирмы, якобы, были анекдоты, основанные на присущих чернокожим особенностях речи. Самого письма я не видел, но было оно, скорее всего, просто охренительным, поскольку число острот такого рода осталось неизвестным, что означает — гигантским. Хотя Morgan Stanley и отрицал свою причастность, фирма покарала трех менеджеров, признанных виновными, и предупредила пославших письмо сотрудников о неполном служебном соответствии.
Вернемся, однако, к сексуальным домогательствам. И опять Morgan Stanley ухитрился меня удивить: как выяснилось, все, о чем я писал, — и поедание огурца, и учет внешних данных при приеме на работу, и стриптиз, и проституция, и прочие сексуальные безобразия, — опять оказалось лишь верхушкой айсберга. На вопрос журналистки Шэрон Крам, считает ли ее собеседница атмосферу на Уолл-стрит унизительной и малопригодной для женщин, пятидесятилетняя дама-брокер ответила: «Господи, ну конечно!»
В своем мнении эта брокерша не одинока. Спросите любую из 25 женщин, подавших в связи с сексуальными домогательствами в суд на Smith Barney или любую из 22 тысяч женщин — служащих той же фирмы, удовлетворившихся соглашением с фирмой и денежной компенсацией. Можете задать тот же вопрос 17 сотрудницам Lew Lieberbaum& Co., компании, согласившейся в апреле 1998 года выплатить в связи с жалобами на сексуальные домогательства 1,75 миллиона долларов. Или, чего проще, поговорите с любой работающей на Уолл-стрит знакомой. Быть может, она сочтет условия работы менее враждебными, но вот ряд получивших огласку недавних примеров, от которых у вас пройдет мороз по коже.
В Smith Barney женщин называли болонками, суками и шлюхами. Брокеры-мужчины лапали своих сотрудниц, домогались половой близости и угощали их блюдами, приготовленными в форме гениталий. В Merrill Lynch сотрудниц унижали, приглашая на вечеринки стриптизерш; кроме того, женщин наказывали за промахи, в то время как мужчинам, оказавшимся в аналогичной ситуации, помогали советами. В Lew Lieberbaum & Со. женщин принуждали к стриптизу, свистели им вслед и склоняли их к оральному сексу. Один менеджер на собрании отдела, посвященном сексуальным домогательствам, облил секретаршу взбитыми сливками и предложил сотрудникам слизать «следы страсти». (Приведенные подробности на совести Шэрон Крам.) Когда же одна женщина пожаловалась, менеджер достал свой член и предложил ей взять его в рот.
Надеюсь, даже наиболее твердокаменные трейдеры с Уолл-стрит сочтут последний эпизод оскорбительным или, по крайней мере, из ряда вон выходящим, хотя, как мне кажется, продавцы, прочитавшие эти страницы, начнут экспериментировать в области блюд, имеющих форму гениталий, и, возможно, даже достигнут вершин кулинарного мастерства.
Меня удивляет распространенность подобных безобразий на торговой площадке. За последние годы тысячи работников с Уолл-стрит прошли обучение правильному поведению в отношении лиц противоположного пола. Посмотрим, поможет ли оно.