Философия как прояснение мира

1. РАЦИОНАЛЬНОСТЬ И ФИЛОСОФИЯ

В философии, до последнего момента ин­новаторская черта превалирует, потому её по­стоянно сотрясают различные «новые» философские «революции». Всю энергию сво­его ума философы направляют по преимуществу на изобретение чего-то «нового», не утруждая себя серьезным исследованием сути культурных явлений, не проявляя долж­ной аккуратности в оформлении своих мыслей, действуя в угоду сиюминутности, живя «здесь и теперь». Если это и было допустимо ранее, то не­допустимо для современности отягощенной многовековым опытом культуры, об­ремененной грузом ответственности за принятие тех или иных стратегических решений, могущим привести не просто к до­садным ошибкам, ко­торые можно было бы и исправить, а к гибельным последствиям для всего человече­ства, которые исправить уже будет невозможно.

Здесь должна действовать другая сторона мысли. Если мысль, с одной стороны, вы­ступает как инновационная сила, в которой могут в своих крайностях проявится её крайне деструктив­ные элементы, то, с другой стороны, мысль выступает и как механизм прояснения смысла и уточнения значений тех или иных артефактов культуры. Как подчеркивал, к примеру, Т. Гоббс: «Свет человеческого ума – это вразу­мительные слова, однако пред­варительно очищенные от всякой двусмысленности точ­ными функ­циями» (Гоббс Т. Избранные произведения. В 2-х т. М.,1964 т.1 с.117). В этом отношении путь философии таков, как и путь человеческой культуры. Путь же че­ловеческой культуры состоит в рационализации ментальности, социальных форм и ти­пов хозяйственной деятельно­сти. Круг философских проблем становится более ясным и прозрачным, современные «постмодернисты» в своем стремлении иррационализиро­вать философию, все равно, сами того не осознавая, служат делу прояснения философских проблем и движению её к рационализации, ибо, обращая внимание на ир­рациональное, они невольно его рационализируют, сужают поле иррационального в культуре.

В свое время создатель философии «перспективизма» Х. Ортега-и-Гассет писал: «Фи­лософия- это могучее стремление к прозрачности и упорная тяга к дневному свету. Ее главная цель – вынести на поверхность, обнажить, открыть тайное или сокрытое; в Греции философия сначала называлась aletheia, что означает разоблачение, обнажение, раскрытие – короче, проявление. А проявить – значит произнести слово: logos. Если мистицизм – молчание, то философия – слово, открытие бытия вещей в полной обнаженности и прозрачности речи, слово о бытии: онтология. В отличие от мистицизма философия стремится быть произнесенной тайной» (Ортега-и-Гассет Х. Что такое философия? М., 1991. С.107)

Так критикуемая в былое время направленность философии на параллельное исследование тех же проблем, которые исследует более состоятельное в этом отношении научное знание, до сих пор довлеет над философией. Потому по инерции этой мощной критики её со стороны научного знания она до сих бежит от создания ми­ровоззренческих картин, занимаясь анализом языка или же облюбовав себе сферу ху­дожественного творчества. Но это ошибочно, ибо дифференциация современного на­учного знания привела к тому, что у современного человека и научного работника ка­кой-либо конкретной области науки совершенно отсутствует цельное мировоззренче­ское знание, что приводит к эффекту дезориентации человека в современной культуре; к отсутствию плодотворных творческих импульсов у научного работника, ибо известно, что творческая мысль рождается от каких-то исходных общемировоззренче­ских посылов.

Само научное знание, лишенное мировоззренческих ориентиров создает фрагментар­ную частную мировоззренческую систему «ad hoc» и вообще «заболевает», изобретая корпоративный язык-«сленг», понятный только им самим. Возникает эффект «самодеструкции» научного знания. Все это обусловлено как раз – таки «предатель­ским» поведением философии, которая «ударилась» в мистику, в эротические откровения и т.д… Насущная задача современной философии как раз состоит именно в восстановлении мировоззренческой «онтологической» функции философии, ибо она должна стать связующим звеном между «корпоративным» научным знанием и знанием обыкновенного человека. Она должна стать не противопоставленным научному знанию мировоззрением, создающим дикие натурфилософские спекуляции гегелевского типа, а создающим общую мировоззренческую картину современной науки, изложенную по­пулярным языком, выполняя при этом не только крайне важную функцию «популяри­зации науки», но и интегративную роль в самом научном знании. Более того, при инте­грации знания выявляются новые перспективы развития самого знания. Задача крайне сложная, но кто сказал, что философия – это дело простое. Философ должен знать все. Тем более, что у философов энергии, как видно, много, - судя по тому, как много они её затрачивают в интерпретации и анализы своих таких же путаных, как и они, предшественников, как много энергии тратится на создание каких-то новых совер­шенно умозрительных «авангардных» идей. Вот эту-то энергию надо направить на изучение удивительных, часто фантастичных и действительно «авангардных» идей со­временного научного знания.

В связи с тем, что философия является методом прояснения смыслов, то во многом её деятельность в этом качестве выступает как просветительски-популяризаторская и этого не следует бояться. Именно в этом её суть – она должна систематизировать все данные современных достижений человечества, или, как говорил Гейне – «починить дырки мироздания», и после этой «починки» преподнести это в цельной и понятной форме как единое мировоззрение. Философия в этом смысле вечно профанирующая наука и искусство и политика и т.д. её функции как образования – это первоначальное образование.

2. ФИЛОСОФСКИЕ СИНТЕЗЫ

3. ФИЛОСОФИЯ – ИНИЦИАТОР МЕНТАЛЬНЫХ ПАРАДИГМ