Особая позиция в отношении мира присуща человеку лишь в качестве познающего субъекта, занимающего дистанцированную от мира позицию привилегированного наблюдателя.

Подлинная социальная философия формировалась с отказом от откровенного морального долженствования, с появлением объективного отношения к человеку, не «каким он должен быть», а «какой он есть», с поворотом от должного к сущему.

Другой вопрос, насколько эта установка могла быть принята без изъятия.

Распад общественных связей, ранее представляющимися органическими и незыблемыми, «естественными», явился моментом и стороной великого общественно-исторического поворота, в результате которого сформировались обособленные индивиды, свободные и равные другим. Образ обособленного, лично независимого, автономного и равного другим индивида и стал основным пунктом, исходной абстракцией социальной философии Нового времени.Абстрактность модели состояла в том, что индивиды представлялись в ней как бы вне многообразия общественных связей, безличными, безотносительными к другим, «деисторизованными» и «деиндивидуализированными». История социальной философии XVII – XVIII вв. в значительной мере есть история конкретизации принципа социального атомизма.

Однако методологии «социального атомизма» и его абстрактной противоположности – «универсализма» в разных их формах обнаружили односторонность и тупиковость. Попытки их синтеза или примирения оказались безрезультатными в той мере, в какой обе предполагали противоположность индивидов и общества в качестве исходной данности. Отправляясь от общественного целого, в принципе невозможно прийти к самостоятельности и самоценности индивидов точно так же, как, двигаясь в противоположном направлении от индивидов, нельзя постичь органической целостности общества. Социальное к индивидуальному и индивидуальное к социальному не сводимы без остатка, а «элементаризм» столь же односторонен, как и «холизм».

Свобода и равенство обособленных индивидов на поверхности общественных процессов предстали в форме юридического отношения. Превращение прежних политических сословий в гражданские, формирование гражданского общества, православная определенность свободы и равенства частных индивидов произвели переворот в правовой сфере, сформировали «новую идею права» и породили так называемое юридическое мировоззрение.

Суть юридического мировоззрения состояла в стремлении все общественные связи интерпретировать в главном и существенном как отношения правосубъектов и законодательных установлений, а общественные процессы - как регулируемые правом.

Юридическое мировоззрение в значительной мере базировалось на «юридической иллюзии», механизм формирования которой предполагал абстрагирование правоотношений от всего многообразия общественной жизни и превращение абстракций права в самостоятельные сущности, якобы фундаментальные и первичные в отношении общественной реальности.

Философия XVII в. – это «философия субстанции», философский субстанциализм. Понятие субстанции стало в ней предельной философской категорией, стягивавшей в узел многообразие философских проблем, а его содержательное наполнение – предметом оживленной полемики. Субстанция как нечто самодостаточное, не нуждающееся для своего существования ни в чем ином, ни с чем не взаимодействующее и само себя определяющее, самотождественное и неизменное предстала всеобщим основанием сущего.Со сменой фундаментальных философских оснований от трансцендентного миру творящего Бога к имманентной субстанции, на последнюю переносились атрибуты абсолютности, вечности, способности порождать все модусы и состояния.

Непосредственной аппликацией философского субстанциализма явилось центральное понятие всей социальной философии эпохи – категория «природа человека». Это синоним специфической человеческой сущности; принадлежащая ряду субстанциальных категорий, такая изначально данная человеку «от природы» сущность фиксировала то, что ему необходимо присуще, не зависит от обстоятельств места и времени и пребывает «в человеке» всегда и неизменно. «Природа человека», а не эмпирические, данные в многообразии качеств и отношений индивиды стала предметом философской рефлексии, подлинным субъектом качеств и форм деятельности, действующим как бы изнутри индивидов и через них. Допустить субстанциальность самого человека означало бы изъять его из универсального естественного миропорядка и из всеобщей субстанции, превратить (по словам Спинозы) в «государство в государстве», но «природа» его стала аналогом понятия субстанции применительно к человеку, «квазисубстанциальным в нем».

Две фундаментальные посылки новоевропейской социальной философии – «социальный атомизм» и «природа человека» в ее субстанциалистской интерпретации – имели ряд следствий:

Во-первых, вся социальная философия выстраивалась на фундаменте теории «природы человека», т.е. определенного типа «философской антропологии»;

Во-вторых, предполагалось, что присущие единой природе человека разные модусы ее существования: внеобщественный (человек «сам по себе») и общественный (человек в государстве и обществе) – не затрагивают универсальности и самотождественности самой этой сущности;

В–третьих, предполагалось, что проблемное поле социальной философии применительно к человеку образуют его «социальные качества», приобретаемые и реализуемые им как членом общества, общественно значимые проявления природы человека.

В-четвертых, дивергенция направлений, тенденций и этапов внутри социальной философии эпохи в значительной мере вылилась в разное содержательное наполнение, как самой природы человека, так и общественного способа ее существования; на это накладывались различия в методах обоснования содержания природы человека: от его дедукции из аксиоматических основоположений до выведения в форме опытных абстракций.

Обоснованный Декартом принцип субъективной достоверности знания сделала познающего субъекта, его сознание единственным вместилищем истины, ознаменовал тенденцию гносеологизации и субъективизации всей философии.

Своеобразие новоевропейского типа рациональности в совокупности с инструментальной познавательной установкой, при которой рациональное знание есть необходимое и достаточное условие эффективности деятельности, нашли адекватное проявление в теории целе-рационального действия. В ее основе лежало представление об автономных индивидах, способных адекватно осознавать собственные интересы и на основе знания средств достижения целей полностью контролировать все компоненты деятельности: ее цели, средства, процесс и результат.

Существенные особенности социальной философии эпохи проистекали из сформировавшейся научной «картины мира» и философской абстракции «гносеологического субъекта». Научная картина мира вместо прежних представлений об иерархии форм бытия с человеком в центре сотворенного мира утверждала существование непрерывного и однородного универсума, подчиненного всеобщим законам, где человек – объект среди объектов, вещь среди вещей. Изначально соразмерный человеку и ориентированный на него мир уступил место такому порядку, из которого все антропоморфное, «человеческое» последовательно изгонялось.

Моральная философия (здесь) – это тип философских теорий, обнаруживших в морали и нравственности основание общественных связей и стремившихся всю социальную философию выстроить на фундаменте теоретического осмысления морали.

Первая в новоевропейской философии форма моральной философии сложилась в английском Просвещении XVIII в. и воплотилась в устойчивую теоретическую традицию, включившую учения Шефтсбери, Ф.Хатчесона, Д.Юма, А.Смита вплоть до учения Дж. Макинтоша, а косвенным образом и ряда других английских просветителей.

Утверждалось, что мораль автономна и самоценна, не преследует никаких целей, лежащих вне ее, и не может быть редуцирована к интересам пользы, а также основываться на религии, на системе наград и наказаний, порождаться обычаями и воспитанием.

Мораль, моральное чувство и моральные оценки ориентированы на общественное благо (других людей или общества в целом) и не могут выводиться из принципов утилитаризма, гедонизма и эвдемонизма. С другой стороны, осознание общественного долга само по себе не может стать непосредственным мотивом морального поведения и моральных оценок.

Укорененное в человеческой природе моральное чувство всеобще и универсально у людей всех времен и народов, оно изначально, как инстинкт. Моральная философия восприняла принцип «социального атомизма» в его логическом (теоретическом, методологическом) содержании, не в «историческом». Социально ориентированное моральное чувство существует у каждого индивида, «как он сам по себе», но предполагает общественную жизнь людей. Вопрос об искусственном конструировании общества путем общественного соглашения отпал, поскольку общественное существование для людей «естественно», «как «естественно» и их моральное чувство.

Столкнувшись с необходимостью разрешить противоречие между признанием общего для всех людей морального чувства с очевидным историческим многообразием обычаев, нравственных систем и принципов морали у разных народов, моральная философия аргументировала вывод, что историческое многообразие вовсе не опровергает общего чувства именно потому, что в обществах моральное чувство многократно подвергалось неадекватной «рационализации», осуществляющейся расчетливым, утилитарным человеческим разумом.

Своеобразное отношение к преобладавшей тенденции английской моральной философии выразил Б.Мандевиль. открытый противник учения о врожденном моральном чувстве, последовательный критик эгоистичности и порочности человеческой природы, он вошел в историю в первую очередь аргументацией постоянной взаимопревращаемости добра и зла в общественной жизни и обоснованием исторически позитивной роли зла и пороков в обществе. Для него была очевидна недостаточность правовых регуляторов в обществе и для него проблемы общества были связаны с необходимостью морали.

В области собственно моральной философии позиция Д.Юма стала компромиссом (а отчасти и синтезом) концепций морального чувства Шефтсбери-Хатчесона и теорий их противников от Гоббса до Мандевиля.

Отвечая на вопрос, почему некто поступает морально и оценивает чужие поступки как нравственные, Юм в согласии с Шефтсбери и Хатчесоном апеллировал к общему моральному чувству, ибо только оно может быть источником и мотивом индивидуального нравственного поведения и моральных оценок. В то же время Юм был убежден: с помощью отсылки к моральному чувству невозможно уяснить причины существования морали как общественного явления. Мораль необходима в обществе в силу ее общественной полезности, «функциональности».

Генетически первичной оказалась общественная детерминация нравственности в ее функциональной необходимости, и в этом смысле мораль «искусственна». Лишь позднее, полагал Юм, на базе общественного функционирования морали формируется бескорыстное моральное чувство индивидов, которое им самим представляется как бы «естественным», врожденным.

Общественно-политическая концепция Канта, умеренно либерально-просветительская по своим основам, базировалась на учении о двойственной сущности человека как феномена («природного», «физического») и как ноумена («сверхчувственного»). Если б человек был только природным, общество оказалось бы безраздельным господством политики без права и морали. Для морального существа, напротив, мораль самодостаточна и не требуется ни права, ни права, ни политики. Но так как свобода должна находить проявление в действиях человека, а практический разум как морально-должное обнаруживаться в обществе, именно потому формируется система права как промежуточное звено, как посредник, осуществляющий переход от морали к политике, причем мораль предстала как «теоретическое правоведение», а политика – как «практическое правоведение».

При всей содержательной противоположности гражданской и моральной философии, помимо общих предпосылок всей новоевропейской социальной философии, их объединяла конструктивная близость: первая абстрагировала и представила в форме необходимого социального качества человека его правовую определенность, вторая сделала то же самое в отношении индивида как морального существа.

В качестве заключения можно сказать, что XVI - XV11 века - время, обозначившее крупные перемены в жизни Европы. Сдвиги в образе жизни, системе ценностей, духовном мироощущении - все это нашло свое отражение в новой проблематике и стиле философии. В философии происходит решительный разрыв со схоластикой и религией: в борьбе против господства религиозных догматов, авторитета и давления церкви возникает учение о всемогуществе разума и безграничных возможностях научного исследования.

Для философии Нового времени характерна сильная материалистическая тенденция, вытекающая прежде всего из опытного естествознания. Основными чертами научного познания становятся механицизм и метафизика изучение предметов и явлений в их обособленности, вне их общей связи и развития, сводя все разнообразие форм движения материи и механической.

Литературный источник: Очерки социальной философии/ под ред. К.С Пигрова, Спб 1992. /Очерк 2. Социальная философия нового времени

Подлинная социальная философия формировалась с отказом от откровенного морального долженствования, с появлением объективного отношения к человеку, не «каким он должен быть», а «какой он есть», с поворотом от должного к сущему.

Другой вопрос, насколько эта установка могла быть принята без изъятия.

Распад общественных связей, ранее представляющимися органическими и незыблемыми, «естественными», явился моментом и стороной великого общественно-исторического поворота, в результате которого сформировались обособленные индивиды, свободные и равные другим. Образ обособленного, лично независимого, автономного и равного другим индивида и стал основным пунктом, исходной абстракцией социальной философии Нового времени.Абстрактность модели состояла в том, что индивиды представлялись в ней как бы вне многообразия общественных связей, безличными, безотносительными к другим, «деисторизованными» и «деиндивидуализированными». История социальной философии XVII – XVIII вв. в значительной мере есть история конкретизации принципа социального атомизма.

Однако методологии «социального атомизма» и его абстрактной противоположности – «универсализма» в разных их формах обнаружили односторонность и тупиковость. Попытки их синтеза или примирения оказались безрезультатными в той мере, в какой обе предполагали противоположность индивидов и общества в качестве исходной данности. Отправляясь от общественного целого, в принципе невозможно прийти к самостоятельности и самоценности индивидов точно так же, как, двигаясь в противоположном направлении от индивидов, нельзя постичь органической целостности общества. Социальное к индивидуальному и индивидуальное к социальному не сводимы без остатка, а «элементаризм» столь же односторонен, как и «холизм».

Свобода и равенство обособленных индивидов на поверхности общественных процессов предстали в форме юридического отношения. Превращение прежних политических сословий в гражданские, формирование гражданского общества, православная определенность свободы и равенства частных индивидов произвели переворот в правовой сфере, сформировали «новую идею права» и породили так называемое юридическое мировоззрение.

Суть юридического мировоззрения состояла в стремлении все общественные связи интерпретировать в главном и существенном как отношения правосубъектов и законодательных установлений, а общественные процессы - как регулируемые правом.

Юридическое мировоззрение в значительной мере базировалось на «юридической иллюзии», механизм формирования которой предполагал абстрагирование правоотношений от всего многообразия общественной жизни и превращение абстракций права в самостоятельные сущности, якобы фундаментальные и первичные в отношении общественной реальности.

Философия XVII в. – это «философия субстанции», философский субстанциализм. Понятие субстанции стало в ней предельной философской категорией, стягивавшей в узел многообразие философских проблем, а его содержательное наполнение – предметом оживленной полемики. Субстанция как нечто самодостаточное, не нуждающееся для своего существования ни в чем ином, ни с чем не взаимодействующее и само себя определяющее, самотождественное и неизменное предстала всеобщим основанием сущего.Со сменой фундаментальных философских оснований от трансцендентного миру творящего Бога к имманентной субстанции, на последнюю переносились атрибуты абсолютности, вечности, способности порождать все модусы и состояния.

Непосредственной аппликацией философского субстанциализма явилось центральное понятие всей социальной философии эпохи – категория «природа человека». Это синоним специфической человеческой сущности; принадлежащая ряду субстанциальных категорий, такая изначально данная человеку «от природы» сущность фиксировала то, что ему необходимо присуще, не зависит от обстоятельств места и времени и пребывает «в человеке» всегда и неизменно. «Природа человека», а не эмпирические, данные в многообразии качеств и отношений индивиды стала предметом философской рефлексии, подлинным субъектом качеств и форм деятельности, действующим как бы изнутри индивидов и через них. Допустить субстанциальность самого человека означало бы изъять его из универсального естественного миропорядка и из всеобщей субстанции, превратить (по словам Спинозы) в «государство в государстве», но «природа» его стала аналогом понятия субстанции применительно к человеку, «квазисубстанциальным в нем».

Две фундаментальные посылки новоевропейской социальной философии – «социальный атомизм» и «природа человека» в ее субстанциалистской интерпретации – имели ряд следствий:

Во-первых, вся социальная философия выстраивалась на фундаменте теории «природы человека», т.е. определенного типа «философской антропологии»;

Во-вторых, предполагалось, что присущие единой природе человека разные модусы ее существования: внеобщественный (человек «сам по себе») и общественный (человек в государстве и обществе) – не затрагивают универсальности и самотождественности самой этой сущности;

В–третьих, предполагалось, что проблемное поле социальной философии применительно к человеку образуют его «социальные качества», приобретаемые и реализуемые им как членом общества, общественно значимые проявления природы человека.

В-четвертых, дивергенция направлений, тенденций и этапов внутри социальной философии эпохи в значительной мере вылилась в разное содержательное наполнение, как самой природы человека, так и общественного способа ее существования; на это накладывались различия в методах обоснования содержания природы человека: от его дедукции из аксиоматических основоположений до выведения в форме опытных абстракций.

Обоснованный Декартом принцип субъективной достоверности знания сделала познающего субъекта, его сознание единственным вместилищем истины, ознаменовал тенденцию гносеологизации и субъективизации всей философии.

Своеобразие новоевропейского типа рациональности в совокупности с инструментальной познавательной установкой, при которой рациональное знание есть необходимое и достаточное условие эффективности деятельности, нашли адекватное проявление в теории целе-рационального действия. В ее основе лежало представление об автономных индивидах, способных адекватно осознавать собственные интересы и на основе знания средств достижения целей полностью контролировать все компоненты деятельности: ее цели, средства, процесс и результат.

Существенные особенности социальной философии эпохи проистекали из сформировавшейся научной «картины мира» и философской абстракции «гносеологического субъекта». Научная картина мира вместо прежних представлений об иерархии форм бытия с человеком в центре сотворенного мира утверждала существование непрерывного и однородного универсума, подчиненного всеобщим законам, где человек – объект среди объектов, вещь среди вещей. Изначально соразмерный человеку и ориентированный на него мир уступил место такому порядку, из которого все антропоморфное, «человеческое» последовательно изгонялось.

Особая позиция в отношении мира присуща человеку лишь в качестве познающего субъекта, занимающего дистанцированную от мира позицию привилегированного наблюдателя.

Исходя из содержательных трактовок новоевропейской философией существа общественной реальности и гражданских связей выделить 3 исторических типа: гражданскую (юридическую), моральную и философию истории. Каждая из этих исторических форм социальной философии включала свою трактовку социальных качеств человека и создавала свою «модель» человека в его общественном сознании. Далее мы рассмотрим только первые 2 исторические типы.