Партия классовой борьбы, партия революции

Как отмечено выше, важнейшие устои марксизма-ленинизма составляют положения о том, что вся история человечества (со времени разложения первобытного строя) была и продолжает оставаться историей противоборства антагонистических классов между собой. И из капитализма в новый строй не может быть иного выхода, кроме классовой борьбы, кроме подготовки и осуществления обусловленной ею социалистической революции. Отсюда однозначно следует, что по своим мировоззренческо-идеологическим установкам подлинно марксистско-ленинская, коммунистическая партия изначально и открыто есть партия классовой борьбы, партия революции. Отношение к классовой борьбе, к революции всегда было и продолжает оставаться тем оселком, которым проверяли и проверяют: коммунист данный человек или не коммунист. Если он признает необходимость и неизбежность классовой борьбы, социалистической революции – коммунист, если отвергает – не коммунист.

Сторонники капитализма, панически боясь революции, усматривают в ней неестественное отклонение от нормального хода развития, результат преступной озлобленности безответственных элементов, противоправное деяние. Однако в науке сейчас известны свыше 100 революций, происшедших в различных странах за последние 5 веков. То есть в среднем они происходили примерно каждое пятилетие. Стало быть, говорить о революциях как о чем-то аномальном оснований нет. И марксизм-ленинизм убедительно разоблачает несостоятельность подобных взглядов.

Во-первых, революция по ее истокам представляет собой естественное, нормальное явление. Это связано с ходом развития вообще, идущего посредством постоянного возникновения в природных и социальных объектах количественно-качественных изменений. Сначала в них происходят постепенные количественные изменения, которые затем путем скачка переходят в новые объекты. Отсюда в общественном развитии выделяют две неразрывные стороны. Одна сторона – период постепенных количественных изменений. Его называют эволюцией(в переводе с латинского – развертывание). Другая сторона – период качественного скачка. Его называют революцией (в переводе с позднелатинского – поворот, переворот). И переход от старого состояния общества к новому всегда в конечном счете осуществляется лишь в одной форме – через качественный скачок, т.е. социальную революцию. А если иметь в виду переход от капитализма к социализму, то, как сказано, через социалистическую революцию. Значит, выходит, что далеко не все свои этапы общество может пройти эволюционно. И видеть в эволюции альтернативу революции – заблуждение. Последняя на определенном этапе неизбежно порождается эволюцией.

Размышляя о такой эволюционно-революционной форме движения применительно к деятельности российских социал-демократов начала XX в., Сталин писал: «Движение эволюционно, когда прогрессивные элементы стихийно продолжают свою повседневную работу и вносят в старые порядки мелкие, количественные, изменения. Движение революционно, когда те же элементы объединяются, проникаются единой идеей и устремляются против вражеского лагеря, чтобы в корне уничтожить старый порядок с его качественными чертами и установить новый порядок. Эволюция подготовляет революцию и создает для нее почву, а революция увенчивает эволюцию и содействует ее дальнейшей работе»[45]. Иное дело, революция может представлять взрывной, крупный качественный скачок, когда старое переделывается сравнительно быстро и резко. И она может представлять множество мелких качественных скачков, когда старое переделывается сравнительно медленно и плавно. Тогда революция как бы сливается с эволюцией, начинает по видимости походить на нее. Соответственно и формы осуществления революции, подобно классовой борьбе в целом, возможны разные. Связывать ее только с вооруженным восстанием и открытой гражданской войной нельзя. Суть революции не в насилии, а в прогрессивных качественных преобразованиях. Осуществляться же они могут и немирно, и мирно. Но в любом случае революция всегда составляет такой же необходимый элемент общественного развития, как и эволюция.

Во-вторых, революцию ошибочно объяснять только одной озлобленностью кого-либо, выводить ее единственно из стремлений каких-то лиц. Ее, отметим еще раз, нельзя осуществить в любой момент, в любой стране лишь по желанию революционеров. Революции не делаются по приказу, заказу, соглашению, вырастают не из партийных программ, а вызревают в процессе подчас длительного исторического развития. Чтобы революция возникла и победила, требуется наличие определенных общественных условий. То есть соответствующих объективных и субъективных предпосылок, которые создают революционную ситуацию и приводят в движение массовые революционные силы, способные на массовые революционные действия. Без этого подлинная революция невозможна. С другой стороны, если революция объективно и субъективно созрела, она неизбежно должна произойти, как бы ей ни препятствовали противники. И именно степенью сопротивления противников революции в первую очередь определяются ее формы. Где сопротивление незначительно, она осуществляется более-менее мирно. Где же правящие круги переходят к подавлению революционных сил, она осуществляется немирно. Международный опыт показывает, что размеры случающихся в революции эксцессов зависят обычно не от революционных, а от контрреволюционных сил, склонных во имя своего самосохранения к использованию любых зверских средств.

В-третьих, поскольку революция представляет собой естественное, исторически обусловленное явление, осуществление ее есть законное право народа. Ведь и сама буржуазия, когда была прогрессивной и входила в народ, пришла к господству на планете именно через революцию, путем насильственного ниспровержения феодализма. Она без колебаний отбросила прежнюю, дворянскую законность и провозгласила свое право на революцию, чтобы созданная ею новая, буржуазная законность была признана и считалась священной. «...Право на революцию, – писал применительно к XIX в. Энгельс, – является единственным действительно “историческим правом” – единственным, на котором основаны все без исключения современные государства…»[46]. Но, утвердив свое господство, буржуазия на будущее упразднила это право, объявив революцию преступлением. Однако, отмечает Энгельс, кто действует кровью и железом, опрокидывает троны, проглатывает целые феодальные государства и конфискует феодальную частную собственность, не смеет осуждать других за то, что они революционеры.

Следует еще раз особо подчеркнуть, что центральным, коренным вопросом революции марксизм-ленинизм считает вопрос о власти. Ибо, только имея власть, любая социальная сила способна строить жизнь общества в соответствии со своими интересами. Поэтому, указывает марксизм-ленинизм, вести просто классовую борьбу недостаточно, поскольку в ней тоже можно ограничиться частным, второстепенным. Против такой классовой борьбы не будет возражать и буржуазия для отвлечения трудящихся от главного и сохранения своего господства. Нужно непременно идти глубже, вплоть до основного. А именно: марксизм-ленинизм признает классовую борьбу вполне развитой лишь в том случае, если она касается самого существенного в политике – устройства государственной власти. Надлежит тем или иным способом непременно взять власть и использовать ее для полномасштабных социалистических преобразований. В означенных положениях прежде всего и выражается революционная суть коммунистов, их партии и деятельности.