Убытков по модели защиты так называемого негативного интереса.

В п. 3 ст. 4341 ГК РФ также указывается на то, что подлежат возмещению расходы,

понесенные в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом.

è противоречиво, так как в случае утраты возможности заключить договор с третьим лицом из-за ведения переговоров, не приведших к положительномурезультату в связи с недобросовестным поведением другой стороны переговоров,возникают не расходы, а упущенная выгода.

в ст. II.-3:301 Модельных правил европейского частного права говоритсяо возмещении любых потерь, вызванных недобросовестным ведением переговоров,также о возмещении потерь при недобросовестном ведении переговоров говорити ст. 2.1.15 Принципов УНИДРУА. В ответ на это противоречие в законе (возмож-

но, вытекающее из неуверенности законодателя в правильном решении) ВС РФв п. 20 Постановления Пленума от 24 марта 2016 г. № 7 указал, что истец вправетребовать возмещения не только расходов на ведение переговоров, но и убытков,понесенных в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицомпо правилам ст. 15 ГК РФ. Нетрудно заметить, что Суд вполне осознанно заменил

указанные в норме расходы на убытки, косвенно допустив тем самым взысканиеи упущенной выгоды от срыва возможности заключить альтернативный договорс третьим лицом.

20. Сторона, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки.

В результате возмещения убытков, причиненных недобросовестным поведением при проведении переговоров, потерпевший должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы не вступал в переговоры с недобросовестным контрагентом. Например, ему могут быть возмещены расходы, понесенные в связи с ведением переговоров, расходы по приготовлению к заключению договора, а также убытки, понесенные в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом (статья 15, пункт 2 статьи 393, пункт 3 статьи 434.1, абзац первый пункта 1 статьи 1064 ГК РФ).

несмотря на то, что комментируемый пункт говорит толькоо возмещении расходов на переговоры и расходов (в интерпретации п. 20 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7 – убытков) в связи с утратойвозможности заключить альтернативный договор с третьим лицом, это же Постановление Пленума в том же пункте представляет эти два вида убытков лишьв качестве иллюстрации защиты «негативного интереса». Иначе говоря, согласноданному Постановлению могут быть взысканы и иные убытки, цель возмещениякоторых состоит в том, чтобы поставить пострадавшего в положение, имевшее место

До начала переговоров.

ПРИРОДА ОТВЕТСТВЕННОСТИ

Природа преддоговорной ответственности в самом тексте ГК РФ не проясняется. Этот вопрос в науке является достаточно спорным. В то же время в силупрямого указания п. 19 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7к такого рода требованиям субсидиарно применяются положения гл. 59 ГК РФ.

Иначе говоря, Суд недвусмысленно признал деликтную природу ответственностиза недобросовестное ведение переговоров.

ОДНАКО В СВЯЗИ С ПРИЗНАНИЕМ ДЕЛИКТНОГО ХАРАКТЕРА ДАННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ, ТРЕБУЮТ УТОЧНЕНИЯ НЕСКОЛЬКО ВОПРОСОВ

1) ВС РФ в Постановлении Пленума от 24 марта 2016 г. № 7 (п. 19) прямо указална то, что поведение сторон переговоров предполагается добросовестным, бремядоказывания недобросовестности ответчика лежит на истце, а п. 2 ст. 1064 ГК РФ,устанавливающий презумпцию вины делинквента, не применяется к преддоговорной ответственности.

2) ЕСТЬ НЕКОТОРАЯ СПЕЦИФИКА ТАКОГО РОДА ОТВЕТСТВЕННОСТИ

Она состоит в том, что убытки возникают не какследствие причинения вреда личности или имуществу жертвы, как того требует общее определение деликтной ответственности согласно п. 1 ст. 1064 ГК РФ. Убытки

возникают непосредственно в финансовой сфере жертвы (так называемые чистоэкономические убытки, «pure economic loss»).

основанием для их взысканияявляется не какое-то четко очерченное действие (причинение вреда личности илиимуществу), а нарушение стандарта добросовестного поведения, при рассмотренииспоров о привлечении к преддоговорной ответственности невозможно четко разделить факторы неправомерности и вины

Если в ходе переговоров о заключении договора сторона получает информацию, которая передается ей другой стороной в качестве конфиденциальной, она обязана не раскрывать эту информацию и не использовать ее ненадлежащим образом для своих целей независимо от того, будет ли заключен договор. При нарушении этой обязанности она должна возместить другой стороне убытки, причиненные в результате раскрытия конфиденциальной информации или использования ее для своих целей.

Примерно те же формулировки содержатся в ст. 2.1.16 Принципов УНИДРУА и в ст. II.-3:302 Модельных правил европейского частного права.

4.1. Здесь стоит определиться в вопросе о том, когда информация, предоставляемая при переговорах, является конфиденциальной.

Пункт 2 ст. II.-3:302 Модельных правил европейского частного права ->такой информацией является «информация, о конфиденциальном характере которой получающая ее сторона знает или может разумно