У вас большие, яркие магазины на крупных улицах городов. Сколько кухонь в день надо продавать, чтобы содержать что-то большое и красивое?

Мы продаем около 100 кухонь в день в более чем 300 магазинах по всей стране. Мы считали: магазин окупается где-то от трех-четырех кухонь в месяц. Все, что выше четырех, — это уже прибыль.

Я удивилась, что у вас есть магазины в маленьких городах на 30 тысяч жителей, в том же самом Урус-Мартане, или в Башкирии. Башкирия — это нефть, а Чечня — это что?

Я честно, там ни разу не был. Я думаю, что Чечня — это просто очень большая государственная инвестиция. Конкретно, в Урус-Мартане продают 3-5 кухонь в месяц, то есть они выполняют план и деньги зарабатывают.

А есть какая-то региональная специфика?

Есть чуть-чуть. Юг России — это массив, натуральное дерево. Москва и Санкт-Петербург — это модерн, все такое европейское. Остальные города — все перемешано.

У вас есть еще одна специфическая вещь – собственная транспортная компания. Вы возите собранную мебель. Это как-то диковинно. Все же знают из рассказов про «Икею», что всё дешевле возить разобранным.

Наверное, разобранным возить дешевле, но все это разобранное надо собирать. Наши кухни собирают на заводе и дальше везут клиенту. Да, наверное, перевозка чуть дороже, но в итоге кухня к клиенту приезжает в собранном виде и время на монтаж — полдня. Когда выдвижные элементы, раздвижные элементы, подъемные элементы собирают на фабрике — это гарантия качества. А если у вас дома эти элементы будут собирать люди, которые этому учились 5 лет назад, то есть вероятность, что все это работать не будет. Если что-то сломается во время сборки кухни, привезти такую деталь во Владивосток займет минимум две недели. А если на фабрике, не дай бог, произойдет ошибка, ее исправляют за 15 минут, и к клиенту все уезжает в идеальном виде.

Я узнала одну странную вещь про вашу компанию: вы как-то пытались судиться с людьми, которые оставляют плохие отзывы в интернете.

Нет, у нас был суд с сайтом «Общество защиты прав потребителей». Они зарабатывали деньги на проблеме. Смотри: если у человека проблемы, мы их решаем. Кто бы ни ошибся в процессе производства или продажи кухни, правы мы или не правы — мы решаем проблему. Но это не должно быть средством зарабатывания денег. А эта организация, как мы понимаем, на самом деле ничего не имеющая с реальным Обществом защиты прав потребителей, превратила проблемы в бизнес.

Они сделали фейковый форум, на котором оставляли негативные отзывы, стирали позитивные отзывы, и за это брали с компаний деньги. Шантаж. Мы не согласились на шантаж. Но они на этом зарабатывали, им платили многие компании. Это стоило порядка 400 тысяч рублей в год. И видно было, кто не платил. Фабрика «Восьмое марта» не платила, про них тысячи плохих отзывов.

Правильно ли я понимаю, что кризис побудил вас производить более дешевые кухни? Речь идет о том, чтобы создать новый бренд?

Я попробую в двух словах объяснить. Есть бренд «Мария» — «Хорошие кухни в радость», такой «средний-плюс» сегмент. Некоторое время назад мы решили поработать в сегменте «средний-минус» — создали линейку кухонь, которые продаем в Hoff и в OBI. Мы начали сотрудничать с компанией «Эльдорадо», для них разработали линейку MIA — это такая, знаете, младшая сестра «Марии». Договорились с Юлией Высоцкой о создании новой сети из 150 магазинов по дизайну кухонной мебели, под вывесками «Мастерская кухонной мебели «Едим дома». Кстати, 90 из них уже открыли. Концепция та же: недорогие кухни в сегменте «средний-минус», чек в районе 150 тысяч рублей. База единая, но в «Эльдорадо» это будет лицо «Эльдорадо», в Hoff — это лицо Hoff, в OBI — это лицо OBI, в «Едим дома» — это лицо «Едим дома». Как аналогия — это как Seat или Skoda на базе Volkswagen: в Испании Seat выглядит вот так, а в Чехии Skoda выглядит вот так.

Скоро и для IKEA начнете делать кухни?

IKEA — конкурент.

Вы уже пережили один кризис в 1998 году, в результате чего абсолютно поменяли род деятельности. Почему вы тогда посчитали, что заниматься кухнями будете успешнее, чем занимались бытовой техникой? Я понимаю, почему вы обанкротились, но почему вдруг решили, что теперь будете продавать кухни?

У меня дурацкий ответ на этот вопрос: случайно. Абсолютно случайно. Еще до кризиса мы продавали бытовую технику, в том числе вытяжки. На нас вышли друзья-знакомые из Италии с предложением дистрибуции итальянских кухонь. Тогда все импортное перло — это был 1997–1998 год. Мы открыли в Саратове небольшую студию итальянских кухонь. Фабрика называлась Gatto — это «кошка» по-итальянски. Мы там за год продали 50 или 100 кухонь. Возили их из Италии, за год набрались опыта продаж кухонного оборудования, опыта логистики, были на фабрике, видели, как это все работает. Это первый фактор: опыт был. Второй фактор: в кризис 1999-го нам другая итальянская фабрика предложила дистрибуцию мебельных материалов — столешниц, фасадов — для продажи кухонным компаниям. Ничего продать мы не смогли, но так получилось, что мы заказали много этих материалов из Италии, и мы из этого сделали кухни. Реально приперло. Опыт, некоторые навыки, динамика.

А что дальше? Все дают достаточно неутешительные прогнозы на ближайшее развитие российской экономики. Вы наверняка созывали совет директоров по этому вопросу. Можете в двух словах передать, что вы там обсуждаете? Вообще как вы планируете прожить ближайшие 10 лет с вашими кухнями?

Каждый месяц созываем. Тому бренду «Кухни Мария», который все видят, 18 ноября 16 лет было. Бренд достаточно известный, пользуется спросом. Мы продаем кухни, но кухни не дешевые.

Сейчас у нас от всей ситуации с экономикой страдает как раз средний класс. На 40% сократился рынок продаж недвижимости в среднем сегменте, автомобилей, поездок и т. д. Какой из этой ситуации вы видите выход?

Как бы то ни было, средний класс есть. Падает спрос, но тем не менее он есть, и наша популярность дает нам уверенность, что кухни «Мария» будут продаваться. Может быть, мы не будем расти в объемах, но надеюсь, что мы останемся в тех объемах, которые есть сейчас.