Вернуться к Шагам. 28 ноября.

Вернитесь к Шагам. Вернитесь к какому-либо Шагу.

Когда Вы не знаете, что делать дальше, когда Вы в замеша­тельстве, расстроены, обезумели, когда почва уходит из под Ваших ног, и капля переполняет чашу, когда Вы переполнены своеволием, яростью или отчаянием - вернитесь к Шагам. Не важно, с какой ситуацией Вы столкнулись, работа по Шагам поможет. Сфокусируйтесь на каком-либо Шаге, доверьтесь своим инстинктам и работайте по нему.

Что это значит — работать по Шагу? Размышляйте о том, что в нем говорится. Медитируйте. Вместо того, чтобы фокусироваться на проблемах, вызвавших Ваше замешательство, отчаяние или ярость, фокусируйтесь на выбранном Вами Шаге.

Подумайте, как этот Шаг может работать для данной про­блемы. Держитесь за него. Упорствуйте в нем настолько, насколько Вы упорствуете в своем замешательстве по поводу проблемы.

Шаги - это выход. Они работают. Мы можем доверить им работу.

Мы можем доверять тому, куда ведут нас Шаги. Если Вы не знаете, какой выбрать Шаг, выберите один из Двенадцати.

Сегодня я сконцентрируюсь на использовании Двенадца­ти шагов для решения проблем, я буду сохранять в себе 6аланс и гармонию. Я буду усердно работать по одному из Шагов. Я буду учиться доверять Шагам и полагаться на них вместо того, чтобы полагаться на свое созависимое поведение.

Двенадцатый Шаг. 29 ноября.

Двенадцатый Шаг говорит о том, что после того, как мы достигли духовного пробуждения, мы стараемся донести смысл наших идей до других. Мы стараемся донести надежду, лю­бовь, комфорт, здоровье - лучший образ жизни, который работает.

Как мы это делаем? Нет, не спасая. Не контролируя. Не становясь одержимыми. Не становясь евангелистами для выздоровления.

Мы доносим смысл наших идей множеством незначитель­ных, тонких, но имеющих силу действий. Мы занимаемся своей работой по выздоровлению и становимся живым примером надежды, любви к себе, комфорта и здоровья. Такое спокойное поведение может обладать силой, чтобы нести наше послание. Приглашая кого-то (не заставляя и не настаивая) прийти на собрание, мы можем нести наше послание.

Посещая собрания и делясь, как работает выздоровление для нас, мы можем нести наше послание.

Становясь такими, какие мы есть, и позволяя нашей Выс­шей Силе руководить нашими действиями, мы можем нести наше послание. Часто мы обнаруживаем, что таким образом мы доносим смысл наших идей более эффективно, чем когда при­нимаемся переделывать кого-то, убеждать или силой принуж­дать к выздоровлению.

Опека и контроль не являются способами, чтобы нести наше послание. Все, что несет такое поведение - это созависимость. Когда мы ищем наилучший способ, как помочь другим, это нас возвращает к поискам, как помочь себе. Когда мы делаем свою работу, честны и открыты, этим мы придаем силы другим больше, чем нашими самыми благонамеренными «помогающими» жестами. Мы не можем изменить других, но когда мы начинаем изменять себя, мы можем прекратить заниматься пе­ределыванием мира.

Сегодня я буду стремиться нести наше послание тем спо­собом, который работает. Я отпущу свою потребность «по­могать» людям. Вместо этого я сконцентрируюсь на помо­щи себе и на изменении себя. Если возникнет возможность с кем-то поделиться своим выздоровлением, я буду делать это спокойно. Господи, помоги мне показать другим, сколько силы, надежды и комфорта я обрела. Я могу быть каналом, через который другим придет помощь, когда я готова к этому. Я не должна это делать с усилиями. Это будет происходить естественно.

Отделение. 30 ноября.

Однажды мой сын принес домой тушканчика. Мы посади­ли его в клетку. Через некоторое время тушканчику удалось выбраться из клетки. Следующие шесть месяцев напуганное животное дико бегало по дому. А мы бегали за ним, преследуя его.

«Вот он. Лови его!», - кричали мы каждый раз, когда он где-нибудь появлялся. Я и мой сын все бросали, чем бы мы ни занимались, метались по дому и бросались на животное, наде­ясь его поймать.

Я волновалась о нем, даже если нигде его не видела. «Так не должно быть», - думала я, - «Нельзя, чтобы тушканчик свободно бегал по дому. Мы должны его поймать. Мы должны что-то сделать».

Маленькое животное, размером с мышь, держало весь дом в напряжении.

Однажды, сидя в гостиной, я наблюдала за ним. Тушканчик бегал туда сюда по комнате. В ярости я приготовилась набро­ситься на него, как я обычно делала. Затем я себя остановила. «Нет», - сказала я, - «С меня хватит. Если это животное предпочитает жить по углам и щелям этого дома, то пусть будет так. Я наелась волнением об этом. Мне надоело его пресле­довать. Да, это ненормально, но, видимо, так тому и быть».

Я позволила тушканчику пробежать мимо, даже не стара­ясь его поймать. Я почувствовала некоторый дискомфорт от своей новой реакции - не реагирования - но осталась без движения, как бы то ни было.

Потом я обрела некоторый комфорт с моей новой реакцией - не реагирования. Прошло не так много времени, и я обрела покой в этой ситуации. Я прекратила воевать с тушканчиком. Однажды днем, несколько недель спустя, как я стала практико­вать свой новый взгляд на ситуацию, тушканчик пробегал около меня, как он и делал много раз. Я едва на него взглянула. Он остановился, повернулся кругом и взглянул на меня. Я приго­товилась, чтобы наброситься на него. Он приготовился убе­жать прочь. Я расслабилась.

«Ну, хорошо», - сказала я, - «Делай, что хочешь». И я на самом деле это подразумевала.

Час спустя тушканчик пришел и встал около меня, ожидая чего-то. Я нежно его взяла и посадила в его клетку, где он счастливо живет с тех пор. Какова же мораль истории? Не на­брасывайтесь на тушканчика. Он и так уже напуган, и пре­следование пугает его еще больше и сводит его с ума.

Отделение работает.

Сегодня мне будет удобно с моей новой реакцией - не реагирования. Я буду спокойна.