Российские леса горят, а на их тушение нет денег

Практическое № 1

Упражнение 1. Проследите последовательность узлов повество­вания. Укажите фрагменты текста, где в пове­ствовании нарушена хронологическая последова­тельность. Устраните неточности в построе­нии текста, отредактируйте его.

...В пятидесяти километрах к востоку от Москвы находится город Ногинск. Современное название город получил в 1930 г. в память о государственном и партийном деятеле Советского государства Викторе Павловиче Ногине, который некоторое вре­мя в юности работал здесь на одной из текстильных мануфак­тур – Глуховской. Известен Ногинск более всего как город с обширной текстильной промышленностью. Прежнее название города – Богородск. В 1781 г. указом императрицы Екатери­ны II станция Рогожи, на которой, кстати, во время путеше­ствий по Владимирке не раз останавливались Радищев, Суво­ров, Пушкин, Толстой, получила статус города – со звучным и красивым названием.

В уезде одной из самых многочисленных старообрядческих общин была Богородско-Глуховская во главе с Арсением Ивано­вичем Морозовым. До сих пор город Ногинск украшают здания, выстроенные на его средства. Здания эти – образцы русского модерна. В этом стиле построены особняки, дома для рабочих и служащих (в т. ч. деревянные), училища, медицинские заведения, а также промышленные сооружения. Волею судеб до наших дней сохранились только светские постройки, созданные на деньги Морозова по одобренным им проектам.

Представители рода Морозовых обладали хорошей хозяйс­кой хваткой и необыкновенным трудолюбием. Основатель рода – Савва Васильевич, начав своё дело, будучи крепостным, имея 5 рублей золотом в кармане – подарок помещика на свадьбу, к концу жизни оставил своим детям в наследство процветающие фабрики в Орехово-Зуеве, Богородске, Твери. В Орехово прави­ли «Тимофеевичи» и «Елисеевичи», в Твери – «Абрамовичи», а в Богородске – «Захаровичи». Ветви названы по именам четы­рёх сыновей Саввы Васильевича, которым он передал дело. За­хар Морозов получил от отца капитал и красильное отделение Орехово-Зуевской мануфактуры в Богородске. Имя его увеко­вечено в названии конечной станции – Захарове – ж/д ветки, отходящей от основной ж/д Москва–Владимир. Ветка эта была проведена внуком Захара Морозова – Давидом Ивановичем, родным братом Арсения Ивановича, в 1885 г. В 1842 г. Захар приобрёл село Глухово под Богородском, куда и перенёс своё дело. Первую среди морозовских, Богородско-Глуховскую меха­ническую бумагопрядильную фабрику он открыл в 1844 г., а в 1857 г., когда фабрикой владел уже его сын Иван, предприятие было преобразовано в товарищество Богородско-Глуховской мануфактуры. Оно стало первым торгово-промышленным това­риществом в Центральной России. К этому времени в него уже входили отстроенные и пущенные в ход прядильня, ткац­кая, красильная, белильная, красильно-отделочная фабрики и 2 кор­пуса ручного ткачества. В 1854 г. на Глуховской мануфактуре работали 465 человек, а в 1884-м – уже восемь с половиной тысяч. Но своего наивысшего расцвета мануфактура достигла в годы управления ею Арсением Морозовым, внуком Захара Сав­вича. При нём на мануфактуре уже работали свыше 10 000 человек (время его управления мануфактурой – с конца про­шлого века и до революции).

Упражнение 2. Определите вид текста. Оцените заголовок и ав­торскую манеру изложения. Сократите текст, устранив излишние подробности и фактические неточности. Предложите другой заголовок, вне­сите правку.

Он бомбил Берлин в 1941 году

...В 1934 году вместе с другими шестью лётчиками спас 102 человека с затонувшего парохода «Челюскин» в Чукотском море и стал Героем Советского Союза (Золотая Звезда № 6).

...Посадил впервые в мире самолёт на Северный полюс в 1937 году, доставив туда исследовательскую группу И.Д. Папанина, работавшую затем на дрейфующей станции.

...Одним из первых летал бомбить Берлин в начале августа 1941 года.

Этого хватило бы для нескольких замечательных людей. Недаром лётчик И.П. Мазурук когда-то отмечал, что Михаил Водопьянов, по существу, – трижды Герой Советского Союза, но в те годы имевшим уже Звезду Героя второй раз звания Героя не присваивали, а ограничивались вручением ордена Ленина. Это было, конечно, несправедливо, поскольку, например, другим участникам воздушной экспедиции на Северный по­люс в 1937 году присвоили звания Героев, а Водопьянову – нет. А ведь Михаил Васильевич в то время являлся и коман­диром всего лётного отряда, и командиром флагманского са­молёта, который как раз и был приледнён им (повторяю – впервые) на Северный полюс...

Но обид у Михаила Васильевича по этому поводу никогда не было. Он не относился к типу тех людей, для которых цель жиз­ни – приобрести побольше наград.

Впервые я познакомился с Михаилом Васильевичем в 1975 го­ду, за пять лет до его смерти. Он производил впечатление челове­ка душевного и отзывчивого, часто говорил людям ласковые сло­ва, например: «Какой вы красивый, молодой!»

Все более проявлявшаяся у Михаила Васильевича чуткость к людям начиналась, как мне кажется, в далёкие годы его лётной работы, когда он постигал мудрость своей профессии, мудрость бытия, познав цену человеческой жизни.

А узнал он её с самого раннего детства, с девяти лет, когда стал наёмным работником, подвозившим с карьера камень для строи­тельства, затем подручным печника, вновь подвозчиком камня – уже на металлургический комбинат, пахарем...

Родился Водопьянов 9 (21) ноября 1899 года в деревне Студенки Липецкой области. Он часто видел над деревней пролетавшие огромные самолёты «Илья Муромец», они и зародили в нём инте­рес к авиации, переросший затем в привязанность на всю жизнь.

Восемнадцатилетним парнем Михаил Водопьянов стал добро­вольцем Красной Армии, поступил служить в Липецкую авиа­часть. Впоследствии он освоил такие профессии, как моторист, бортмеханик, шофёр.

Работая шофёром в Москве, он все чаще наведывался в мастер­ские «Добролёта», ночуя на лавочках Петровского парка и зарабаты­вая на жизнь тем, что разгружал вагоны на станциях, пилил дрова и т.п. Как бы работал в «Добролёте» на общественных началах.

Спустя только полгода его зачислили мотористом. Крупную фигуру Водопьянова не заметить было нельзя. Тот, кто входил в мастерские, мог увидеть следующее. В ремонтном цехе сидел здо­ровяк с руками молотобойца. Он держал вкладыш подшипника и большим шабером старательно его обрабатывал. По тому, с ка­ким усердием он это делал, можно было судить о его невероят­ной терпеливости.

Потом, работая уже в должности бортмеханика в лётном от­ряде по борьбе с саранчой, приметил старый, вышедший из строя учебный самолёт «Авро», отремонтировал его и стал выполнять на нём тренировочные полёты. Никто не приглашал его стать лётчиком. Это была исключительно его инициатива.

Так, шаг за шагом, он овладевал этой профессией и вскоре стал работать пилотом гражданской авиации.

Казалось, никто и ничто не помешает Водопьянову и в дальней­шем быть в авиации. Однако зимой 1933 года в испытательном перелёте из Москвы до Петропавловска-Камчатского его само­лёт разбивается на озере Байкал, покрытом толстым льдом. Бортмеханик погибает. У Водопьянова сильнейшее сотрясение мозга, перелом нижней челюсти, много зубов выбито, глухие раны на подбородке, переносице, рассечены надбровные дуги – трид­цать шесть швов наложили впоследствии на голову.

И долго потом пришлось лечиться. Он мог бы вообще никог­да не вернуться в авиацию, если бы не сила воли и настойчи­вость. Медики повторно обследовали Водопьянова и пришли к выводу, что он вполне здоров и годен к лётной работе без ограничения.

А тут и сообщение о катастрофе с «Челюскиным».

Не мог он не принять участия в таком важном деле, как спа­сение. Тем более, что среди пострадавших были женщины и груд­ные дети. И он настойчиво стал проситься отправить его на вы­ручку людей.

Но к отбору лётчиков относились строго. Когда он оказался в кабинете у председателя правительственной комиссии Валериана Куйбышева, тот спросил его:

– Серьёзно ли вы всё взвесили? Ведь это полёт в Арктику...

И действительно: пурга, снежные заносы, поломка авиатехни­ки, потеря ориентировки в беспросветной снежной мгле для мно­гих из тех, кто отправился в этот трудный путь, стали непре­одолимым препятствием. Недаром только семерым лётчикам удалось добраться до бедствующих на льдине людей, остальные же где-то застряли.

Не опишешь в короткой строке всех перипетий происшедше­го. Скажу только, что Водопьянов совершил к бедствующим людям три полёта и вывез оттуда десять человек. Неимоверно трудно дались ему эти полёты. На деревянно-полотняном само­лётике Р-5, без штурмана, без радиста, через хребты, через горы, по неимоверно тяжёлой трассе добрался он до места. Это было уни­кальное, героическое достижение.

А через несколько лет – подготовка к полёту на Северный по­люс. И вновь главное действующее лицо – Водопьянов, которого назначают командиром лётного отряда экспедиции, состоящего из нескольких тяжёлых самолетов и одного самолёта-разведчика.

Последний рывок на полюс с острова Рудольфа все откладывал­ся из-за непогоды. Разведывательный полёт в сторону полюса не принёс нужных результатов – лётчик Головин на последней кап­ле бензина смог лишь вернуться обратно. Тогда Водопьянов реши­тельно сказал:

– Я полечу вперёд, если разобьюсь, то один. А сяду – осталь­ные пускай ко мне прилетают.

Самолёт, ведомый Водопьяновым, приледнился 21 мая 1937 го­да. Мир был восхищён. Сыпались поздравления со всех концов планеты. Вот одно из них – от начальника авиационного корпуса армии США: «Этот перелёт, без сомнения, свидетельствует не только о высоких лётных качествах Водопьянова и его группы, но представляет собой также славное достижение советских авиационных механиков и конструкторов».

Вся Москва встречала героев, а вместе с ней и вся страна.

Началась Великая Отечественная война. Водопьянов добился аудиенции у Сталина, попросился на фронт (Михаил Васильевич имел тогда бронь как работавший в Полярной авиации и мог оставаться там). Вскоре была создана 81-я авиадивизия дальней авиации, специально предназначавшаяся для бомбардировки глу­боких тылов противника, и в частности Берлина. В начале авгу­ста 1941 года Водопьянов доложил в Ставку о готовности к боевым действиям. Сталин отдал приказ о нанесении бомбового удара по Берлину.

И вот авиадивизия под командованием Водопьянова с 9 на 10 августа 1941 года отправилась в этот труднейший и опасней­ший полёт. Десять тяжёлых самолётов Пе-8 поднялись с аэро­дрома в Пушкине под Ленинградом, взяв курс на Берлин. Были большие потери среди наших самолётов.

И вновь мирное время, уже послевоенное, когда он окончатель­но сформировался как пишущий человек, издав немалое количест­во книг и став членом Союза писателей.

Человек широчайших интересов, он не забывал и земной жиз­ни, заботился о своих близких, особенно о детях, старался вовлечь их в полезные дела, воспитывал в них трудолюбие и скромность.

Водопьянов – слиток героических дел. Трудно представить и спасение челюскинцев, и особенно экспедицию на Северный по­люс, и первые полёты на Берлин без Водопьянова. Без него что-то непременно поубавилось бы в этих событиях.

Не прожил он ста лет, как обещало ему природное здоровье, но всё же восемьдесят прожил.

Упражнение 3. Какими приёмами воспользовался автор, строя свой рассказ о спортивных событиях? Охарак­теризуйте вид повествования, оцените стилис­тические особенности публикации.

Кёльн ты мой опавший

Ну вот и всё. Толпа красно-жёлто-чёрных немцев на площади перед Кёльнским собором хлобыщет пиво – они тоже проиграли, но восьмым своим местом вполне довольны. А группки бело-сине-красных российских болельщиков заливают горе по-нашенски – водкой. И безучастный ко всем нашим душевным терзаниям ве­тер гоняет над Рейном обрывки утренних газет, пестреющих от­кровениями шведского тренера Харди Нильссона: «Я очень боюсь русских – если они поймают кураж, их не остановить».

И один из наших – тощий юноша с ржавым пушком на лице – бросает в пустоту германской ночи: «...Сколько ж это может продолжаться – восьмой год без медалей!» А другой – лысый толстячок с пунцовыми помидоринами вместо щёк – деловито его поправляет: «Девятый».

И мне лично спорить с ним и в голову не приходит: действи­тельно – последний раз на хоккейных чемпионатах мира наша сборная пробивалась в тройку сильнейших в 93-м, когда здесь же, в Германии, Борис Михайлов, Валерий Карпов и Алексей Яшин провели Россию золотой дорогой.

А просто вспоминается, как в первом периоде матча со шведа­ми появилось ощущение: история повторяется – играли-то наши здорово и верных голевых моментов загубили штук пять. Или шесть. Какая теперь, впрочем, разница...

И как в овертайме защитник Юнссон – и не сказать ведь, что очень уж сильно, – набросил шайбу на российские ворота, и та над плечом Максима Соколова завалилась в сетку – 4:3. А наш вра­тарь признавался получасом позже на пресс-конференции, заку­сив нижнюю губу: «Я знал, что он будет бросать. Но из-за того, что на пятаке боролись нападающий и защитник, шайбы не уви­дел. И – оказался не готов».

И как ещё через пять минут, когда ехали мы с ним в лифте сквозь шикарную, ничего не скажешь, «Кёльнарену», он сказал мне: «Что там с третьим голом получилось, я и сам до конца не понял. Услышал свисток. И только потом – отбросил шайбу. Скорее всего, на повторе судьи именно этот момент крутили: пытались разобраться, пересекла ли шайба линию ворот. Мне показалось: не пересекла. Судьи, видимо, посчитали по-другому». И как потом, вышагивая подземными лабиринтами в сторону раздевалок, он всплескивал руками: «По игре мы больше заслу­живали победу». А когда я спрашивал: «Не показалось ли из ворот, что команда устала?» – он отвечал: «Да нет. В овертайме и у нас ведь был хороший шанс забить – у Равиля Гусманова».

И как он признался мне, что последние две ночи практически не спал. «Из-за сломанного носа?» – «Нет, из-за усталости. В том числе – и психологической. Всё-таки первый мой чемпионат, волновался. Да и возраст, наверное, сказывается». «Ну какой же это для вратаря возраст – 28?» – пытался я его успокоить. «В общем-то верно. Скорее всего, я еще просто не созрел до этого уровня. Может, еще и прибавлю. Но разве что чуть-чуть. Я свои возможности реально оцениваю – суперстар мне не быть».

И как потом я недоумевал: «А снотворное разве не про­бовал?» А он отвечал: «Про­бовал – не помогает. В определённых количествах. А если при­нимать сверх меры – так ведь голова потом тяжёлая будет».

И мне очень хотелось в этот момент поддержать его – очень приятного и порядочного, как мне показалось, человека, с кото­рым можно поговорить не только о хоккее, но и, скажем, о Габри­эле Гарсиа Маркесе и Дэвиде Сэлинджере...

Впрочем, интервью с Соколовым вы, надеюсь, еще прочитаете – в ближайших номерах «МК». А пока вспомним, что говорил в микст-зоне капитан нашей сборной Алексей Яшин: «Ключевой момент был, когда мы не смогли реализовать четырёхминутное численное преимущество и вслед за тем пропустили третью шайбу. Такой сюжетный поворот не мог не сказаться на настроении команды».

А вице-капитан – Олег Твердовский – тем временем согла­шался с тем, что нашей сборной просто не хватило умения биться через «не могу»: «Хотя, мне кажется, это была лучшая наша игра на чемпионате. И вообще, знаете, команда ещё молодая – ей про­сто нужно учиться выигрывать».

А когда его спрашивали, откуда такой шрам на подбородке, отве­чал: «Ударили клюшкой. Кстати, считаю, что судья в том моменте должен был наказать шведа. И не простым штрафом, а четырёхми­нутным». – «А сколько швов наложили, Олег?» – «Семь или во­семь, не помню. Да и какая, в сущности разница...»

...И комары (откуда они тут в мае?) рядышком гундосят, и размалёванные в жёлто-синее рогатые викинги поют оды своим Альфредссонам и Оттоссонам – противно. А прямо напротив знаменитого Кёльнского собора на бетонной плите сидит мужи­чок и тянет под баян: «Клён ты мой опавший...»

Что ж, надежды наши снова покинули нас, как отжившие своё кленовые листочки.

Кстати, руководители шведского хоккея торжественно обеща­ли в случае второй неудачи подряд – в прошлом году, в Санкт-Петербурге, они остались седьмыми – подать заявления «по соб­ственному».

Для них это была бы – они так и сказали – национальная трагедия…

Как же тогда назвать то, что происходит с нашей сборной?!

Практическое № 2

Упражнение 1. Проанализируйте тематическую структуру за­метки и распределение информации в тексте. Оцените информативность частей текста, вы­делив информацию ключевую, уточняющую, до­полнительную, повторную, нулевую. Внесите правку.

Российские леса горят, а на их тушение нет денег

С наступлением устойчивого тепла Россия загорелась, причём в прямом смысле слова. С начала пожароопасного периода, кото­рый начался 5 апреля, зафиксировано более 4500 лесных пожа­ров. Сгорело около 150 тысяч гектаров леса. В среднем за сутки случается 156 возгораний.

По данным МЧС, особенно сильно пылает Забайкалье. На долю этого региона приходится почти половина всех лесных пожаров. В Иркутской области тайга горит синим огнём в более чем 44 местах на площади 3434 гектара. В Читинской полыхает 41 пожар, в Бурятии – 34. Всего огнём охвачены 28305 гектаров забайкальской тайги. Это, по сообщению Федеральной службы лесного хозяйства, более чем в два раза больше, чем за аналогич­ный период прошлого года.

Борьба с огнём осложняется тем, что площадь пожаров вели­ка и что в большинстве случаев горит в труднодоступных для техники местах. Хуже всего, что катастрофически не хватает средств на ликвидацию огня. Хотя ежедневно в Забайкалье для тушения пожаров в воздух поднимаются 17 вертолётов и само­лётов, нужно не менее 60. Но даже и этим 17 в самый разгар работы не хватает горючего.

Федеральная служба лесного хозяйства вынуждена была обра­титься в правительство с просьбой срочно найти деньги на туше­ние пожаров.

Упражнение 2. Рассмотрите распределение информации в тек­сте, последовательность её предъявления. Оце­ните информативность заголовка и первой фра­зы заметки. Отредактируйте текст.