Переход на другую сторону в войне

Теперь перейдем к классу случаев вида «переход на другую сторону в войне». Здесь существует два варианта: гражданская война и обычная, с чужаками.

Гражданская — это очень сложный вариант именно из-за того, что критерий «свой/чужой» очень сильно размыт. На примере нашей истории: вариант «брат против брата» был не так уж и редок, особенно в казачьей среде. И, главное, во многих случаях обе стороны воевали за Россию, только «что надо» понимали очень по-разному.

Так что в этом варианте я к однозначному предательству отнес бы лишь предательство «своей текущей группы» под угрозой или из-за выгоды. Если же переход на другую сторону произошел именно из-за развития своего мировоззрения, то это как минимум пограничный случай, а то и вообще не предательство. Скажем, переход на сторону большевиков «спецов» — это не предательство. А вот отношение большевиков ко многим «спецам» нередко на оное очень похоже — типа объявили своим, а потом расстреляли без уважительной причины. Впрочем, для баланса добавлю, что не были редкостью и «спецы», которые соглашались формально, а сами ждали прихода «хозяев» обратно, потихоньку занимаясь саботажем и диверсиями. Сложно тогда было все…

К этому же варианту имеет смысл отнести «имярек совершил преступление, а родственник или друг узнал об этом». Будет ли предательством заявить о преступлении властям? Именно по этой причине законодательно близкие родственники могут не давать показаний друг на друга — нельзя, чтобы в норму семейных отношений входило что-то, хотя бы по форме похожее на предательство.

А вот является ли сообщение предательством — однозначно сказать нельзя, надо смотреть на конкретное преступление и его обстоятельства. Скажем, некто совершил убийство, оправданное этически, хотя и вопреки закону. К примеру, убили близкого человека, а убийца откупился. В этом случае месть, вплоть до ликвидации убийцы (а лично я считаю, что и отпустившего убийцу взяточника можно) — хотя и преступление dejure, этически вполне оправданно. Заложить в этом случае — предательство. А вот если родственник или друг оказался маньяком-убийцей, то сдать его властям уже вряд ли можно счесть предательством по простой причине: любой хоть сколько-либо разумный индивид перестанет такого считать за «своего», как только убедится в факте. Варианты вида «считать ли предательством, если один маньяк сдал другого, с которым дружил» я рассматривать не буду — речь идет о серьезных вещах, и словесная эквилибристика тут не в тему.

Впрочем, были случаи, когда в Америке не могли поймать известного преступника, давали объявление о вознаграждении, и его сдавали знакомые, родственники и т.д. В этом случае — предательство, т.к. ранее намерения отдать закону не было, а за деньги — появилось, внезапно так.

Что же касается «обычной» войны, то ситуация, если есть четкое противостояние сторон, решается просто. Помните эпизод из «Цельнометаллической оболочки» (FullMetalJacket, 1987, смотреть только в переводе Гоблина из-за большого количества обсценной лексики), когда рядовой Шутник что-то там такое прогонял офицеру про войну, сложности отношений и проч.? Офицер прервал попытку интеллигентских словоизлияний: «Рядовой, ты за наших или за гуков?». Вот и все, шах и мат в один ход.

Но все равно бывают нюансы, понятно дело. Скажем, являются ли предателями те, кто записался в РОА во время Великой Отечественной? С моей точки зрения — они именно что записались в предатели, но не стали ими в полной мере до тех пор, пока не вступили в боевые действия против РККА. Точнее: если планировали воевать против России, то предатели, т.к. важно намерение. Если же надеялись просто пересидеть на лучшем пайке, а потом в случае чего перейти к РККА, то поступок «на грани», но еще не предательство.

Думаю, советское руководство это понимало, и поэтому власовцам давали достаточно мягкие приговоры. Не уверен в достоверности информации, но у кого-то читал, что даже зачитывали лагерный срок в трудовой стаж. А вот бандеровцы и прочие подобные — совсем другое дело.

Сам Власов лично — тут предательство однозначно, так как активно предлагал, сотрудничал и т.д., и при этом его звание подразумевает куда большую ответственность, чем у рядового состава. «А в чем, собственно трагедия генерала Власова? Было удобно служить Сталину — служил. Стало неудобно — пошел служить Гитлеру. Химически чистый Иуда» © arkhip

sha_yulin: «Кто такой вообще, этот Власов? Давайте сначала выясним, кто такие предатели.В чём заключается акт предательства? Он заключается в том, что гражданин страны сознательно переходит на службу врагов страны. Обычно это переход на сторону противника в ходе боевых действий.

Так как всегда найдётся моральный урод, которой сочтёт такой поступок разумным, то всегда и во всех странах было предусмотрено наказание за предательство. И это правильно, ведь речь идёт о выживании страны и народа. Уничтожение предателей, это как ампутация при гангрене или выведение глистов. Тут не до гуманизма.

Акт предательства связан именно с сознательностью действия. То есть человек понимает, что делает.

Маленький нюанс — оправдания предательству не существует. Его стараются найти только такие же, как и сам предатель. Например, приписывают предателю борьбу с режимом.

А чем отличается от предателя борец с режимом? Тем, что он всегда борется с режимом, а не как Власов — верно служит, а как только карта легла неудачно — сразу борец. И борец с режимом борется с режимом, а не за интересы иностранного государства во время войны.

К предательству чаще всего приводит трусость и существующая в человеке склонность к предательству. […]

А почему я упомянул про склонность к предательству? Ну? судите сами. Вот написанные в один день письма Власова.

Это жене: “Дорогая Аня!.. Я тебя прошу, будь мне верна. Я тебе до сих пор верен. В разлуке с тобой люблю тебя крепче прежнего. Все плохое позабыл. Вернее, плохое с моей стороны. Ты для меня всегда была святая...”

Это любовнице Агнессе Подмазенко: “Дорогая Аля! ... Не забывай, что это надо прежде всего для нашей дорогой крошки. Я здесь буду бить фашистскую сволочь и гнать ее на запад. Мое отношение к тебе знаешь. Я свою жизнь посвятил тебе, моей спасительнице от смерти, а ты делай, как тебе лучше...”

Правда, прекрасные строки? Но вот доверять их автору...

Теперь о пленении.

Часто говорят, что Власова подставили вместе со 2-й Уд.А.

Давайте посмотрим.

7 января 1942 года силами Волховского фронта, через неделю после окончания успешной Тихвинской операции, была сделана попытка прорвать блокаду Ленинграда. Фронт немцев прорвала и двинулась к Ленинграду свежая 2-я Ударная армия. Но немцы эпизодически прерывали коммуникации армии. Создалась угроза окружения.

Командующий фронтом Мерецков отправил комиссию штаба фронта во главе со своим недавно назначенным заместителем — Власовым. И эта комиссия (запомните — возглавляемая Власовым) выработала план дальнейших действий для 2-й Уд.А.

Командующего армией генерала Клыкова сняли с должности.

И кто после этого лучше всех реализует план Власова по выводу армии из угрожающего положения? Правильно — Власов. Вот решением военного совета фронта Власова и поставили во главе армии — приводить в действие его собственный план.

Власов не смог реализовать СВОЙ план, попал в плен. Но самое худшее — стал предателем.

А можно ли было иначе? Да, можно.

Генерал Ефремов препочёл застрелиться, но не сдаться в плен.

Генерал Карбышев, великий военный инженер (кстати, бывший царский генерал), предпочёл в плену мучительную смерть сотрудничеству с врагом.

Генерал Новиков, герой обороны Севастополя, погиб, возглавляя сопротивление в концлагере».

Для сравнения напомню, что генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин, будучи в эмиграции, решительно отверг все предложения немцев о сотрудничестве, хотя до конца жизни был антикоммунистом.

Замечу, что иногда разделение гражданской войны и внешней может быть затруднительно, и тут надо смотреть, к чему стремятся стороны. Скажем, для современности вполне актуально высказывание «У Лукашенко всего четыре дивизии, но если он пойдет на Москву, то к ней подойдет уже сорок». И, понятно, тут поддержка установления нормального правления на территории России никак не будет предательством. А вот поддержка интервенции Грузии против Южной Осетии, даже просто одобрением, является предательством России (ее стратегических интересов).

Предательство может быть и неоднократным. Гипотетический пример: Вася Пупкин сначала добровольно записался в полицаи, а потом его партизаны вынудили сотрудничать; дважды предатель. А если сразу пошел в полицаи по заданию партизан — не предатель ни разу, это уже «Штирлиц».