Ахмат Кадыров. Штрихи к портрету

В апреле 1995 года в горах Чечни федеральными войсками готовилась широкомасштабная операция. Положение боевиков было сложным, их отряды несли огромные потери. Многие дудаевцы дрогнули. В бандформированиях начались разброд и шатания. Назревал военно-нравственный кризис.

Это почувствовали чеченские лидеры, в том числе и муфтий Чечни Ахмат Кадыров. Он собрал в одном из горных селений, еще не занятом федералами, всех полевых командиров и военно-политических руководителей республики. Как духовный лидер Кадыров объявил России джихад («священную войну против неверных») и заставил всех присутствовавших поклясться на Коране, что они будут биться с русскими до последней капли крови: победа или смерть, иного не дано.

Совещание в горном ауле скорее напоминало религиозное действо, чем военный совет. Отсюда и главный итог: участники сбора не разработали новых тактических планов ведения войны, а укрепились духовно. Что было, кстати, немаловажно для лидеров НВФ в тех обстоятельствах. Фактически первую скрипку сыграл Ахмат Кадыров — не военный человек, а муфтий. Он стал крестным отцом джихада. Его авторитет среди чеченцев (и до того солидный) теперь вырос невероятно. Он стал как бы духовным знаменем борьбы с Россией за независимость Чечни…

Ахмат-Хаджи Кадыров родился в Караганде (Казахстан) в 1951 году. В 1957 году его семья переехала в селение Центорой Курчалоевского района Чечено-Ингушской АССР.

С пяти лет Ахмат начал изучать ислам. Окончил Бухарское медресе и Исламский институт в Ташкенте. В 1989 году создал первый на Северном Кавказе Исламский институт и стал его ректором. У него было четверо детей и тринадцать внуков.

До конца 1994 года он не принимал активное участие в политической жизни Чечни. Духовной поддержки Джохару Дудаеву не оказывал. Открыто заявлял, что политика генерал-президента приведет к войне с Россией. Однако когда худшие прогнозы Кадырова сбылись, он осудил ввод федеральных войск в Чечню и публично объявил, что встает на сторону «борцов за независимость Ичкерии».

В 1995 году Кадыров стал муфтием Чечни. Казалось бы, должен радоваться. Во-первых, республика де-факто получила независимость, российские войска в декабре 1996 года ушли с ее территории. Во-вторых, он стал и реальным, и формальным духовным лидером Ичкерии. В-третьих, на выборах президента Чечни победил Аслан Масхадов, чей успех на 80 процентов зависел от поддержки Кадырова. Фактически в президентском забеге победить мог любой кандидат, на кого указал бы муфтий. Народ верил ему безоговорочно. Короче говоря, Ахмат-Хаджи реализовал все свои планы и устремления, но радости от этого почему-то не прибавилось.

Кадыров вдруг засомневался в правильности выбранного им пути. Впервые это ощущение пришло, когда Ахмад-Хаджи застал Бориса Березовского в резиденции Салмана Радуева. В приемной (!) Салмана сидел Шамиль Басаев и терпеливо ждал очереди на собеседование с представителем федерального центра, прозванным в народе БАБом. Первым в списке переговорщиков для Березовского значился Радуев.

У Кадырова к Салману был свой разговор. Муфтий хотел потребовать от зятя Дудаева, чтобы тот отпустил милиционеров, захваченных в Дагестане рядом с чеченской административной границей. Федеральные войска уже покинули Чечню, и радуевский захват мог спровоцировать новую войну. Муфтий этого не хотел.

— А ты чего здесь? — удивился Кадыров, увидев гордого Басаева в «предбаннике» дома Радуева.

О вражде Шамиля и Салмана знала вся Чечня. Мало того, если Радуев Басаева ненавидел из-за тщеславия и зависти, то Басаев Радуева просто презирал, что еще хуже. Ненависть — сильное и в каком-то смысле высокое чувство, возвышает людей. А презрение — унижает. И тут — на тебе: Шамиль томится в приемной Салмана, дожидаясь, пока тот переговорит с Березовским.

Позже, на шариатском суде, прилюдно с клятвой на Коране Басаев признал, что приезжал к Радуеву и Березовскому за деньгами.

— Так ты воевал за свободу Ичкерии или за деньги?! — гневно вопрошал Кадыров, возмущенный тем, что чистое и святое дело борьбы за независимость испачкано зеленым цветом долларов Березовского.

Вопрос был, конечно, риторический. Ахмат-Хаджи уже окончательно понял, что война в Чечне была скорее коммерческой, чем какой-либо иной. Кадырову — идеалисту (в религиозно-философском смысле) — больно было это осознавать. До осени 96-го он не задумывался о финансово-политической подоплеке событий последних двух лет. Как духовное лицо специально дистанцировался от многих деталей политической жизни. Теперь же, невольно втянутый в распри светских лидеров Ичкерии еще в период президентской гонки, он понял весь ужас чеченской «победы» после «Хасавюртского пакта».

Единый антироссийский фронт, который он в горном ауле благословил в апреле 1995-го, развалился подобно бильярдной пирамиде от первого же удара кия предвыборной президентской борьбы. Бывший вице-президент Чечни Зелимхан Яндарбиев (недолго вкушавший власть после смерти Дудаева) выборы проиграл и не смог достойно пережить поражения — решил выбиться хотя бы в лидеры ваххабитов. Впрочем, чего хорошего от него можно было ожидать, думал Кадыров, если пол-Грозного помнило Зелимхана при советской власти. В вечно грязном плаще, ошивающийся по пивным и за 25 копеек сочинявший стихотворные тексты на любые темы всем желающим.

Чего хорошего можно было ожидать от Мовлади Удугова — человека без роду без племени, которого родила на свет разведенная одинокая женщина неизвестно от кого (в Чечне это имело однозначную моральную оценку). Конечно, по мнению Кадырова, Удугову наплевать на республику и ее народ. Он тоже пошел параллельным Яндарбиеву курсом. А Радуев с его выходками умалишенного?! А Басаев с его жадностью к деньгам и крови?! А чужак Хаттаб, прижившийся в Чечне благодаря деньгам, за которыми к нему приходили почти все, включая даже Аслана Масхадова!..

Каждый из них тащил чеченский воз в свою сторону. До того рьяно взялись, что и колеса оторвали. Мало того что движения не было, телега разваливалась по кускам.

Больше всего огорчал Кадырова Аслан. Твердый и последовательный в недавних боях, он теперь стал мягким и безвольным. Пытаясь задобрить оппозицию, назначал своих противников на высокие государственные посты, которые тут же превращались в личные вотчины назначенцев.

Ахмат-Хаджи советовал Масхадову быть жестче с внутренними врагами.

— Не бойся Шамиля, — уговаривал он Аслана, — издай указ, объяви его вне закона, выгони из республики этого бесноватого Хаттаба!.. Народ тебя поддержит.

— Нет, — отвечал президент, вжавшись в роскошное кожаное кресло, как будто боялся, что соскользнет с него.

А ваххабиты наступали по всему фронту. Кадыров, посвятивший жизнь Всевышнему и исламу, возглавил борьбу с «раскольниками», подминавшими под себя отряд за отрядом, аул за аулом. «Точка кипения» пришлась на май 99-го года. Ахмат-Хаджи собрал всех антиваххабитски настроенных полевых командиров и официальных должностных лиц.

— Что будем делать? — спросил у присутствующих. — Ждать, когда нас поодиночке перещелкают?

Договорились выступить единым фронтом, оставив за бортом инертного Масхадова. Даже на Коране поклялись. Но теперь, в отличие от весны 95-го, единства не получилось. Президенту доложили о «заговоре». Масхадов раскошелился (используя деньги англичан и Березовского) и перекупил часть полевых командиров. Единый фронт рухнул. 2 июля 1999 года Масхадов вызвал к себе Кадырова.

— Ты хочешь отнять у меня власть? — спросил президент в лоб.

— У тебя отнимать нечего. Ты уже давно без власти. Мы хотим другого: покончить с ваххабизмом, — ответил Кадыров.

— Кончай. Ты муфтий, вот и работай. А в мои сферы не лезь!

— Поздно, Аслан, тут одними молитвами делу не поможешь.

Продолжать разговор Масхадов не стал. Ушел он от ответа и после августа 99-го, когда ваххабиты вторглись в Дагестан. Кадыров публично осудил агрессоров и в последний раз встретился с президентом. Тот был крайне растерян, спросил:

— Что мне делать, Ахмат-Хаджи?

— Что тебе делать? У тебя остается последний шанс: публично осудить нападение бандитов на Дагестан, позвонить Магомедову (главе Дагестана) и извиниться, объявить Басаева и Хаттаба вне закона… Иначе — война. Русские через месяц будут здесь.

— Ничего, отобьемся, — напыжился Масхадов. — У каждого чеченца есть, как минимум, пистолет. И за этот пистолет, чтоб русские не отобрали, он жизнь отдаст.

— Аслан, ты плохо знаешь чеченцев, — с досадой покачал головой Кадыров. — В нынешних обстоятельствах пистолет не стоит человеческой жизни… Это будет другая война, не такая, как в 94–96 годах…

Масхадов ослушался муфтия. Больше того, встал на сторону Басаева и Хаттаба. А в октябре 99-го снял с должности Кадырова и… объявил его вне закона.

…Вспоминаю мою первую с ним встречу под Гудермесом, когда войска восточной группировки обложили город. На переговорах он вел себя сдержанно. Просил сделать все возможное, чтобы мы не разрушали Гудермес. Обещал помочь выдворить бандитов. Его слова не разошлись с делом. Ахмат-Хаджи ни разу за все время меня не обманул, ни на йоту не позволил усомниться в его намерениях. А намерения такие: сделать все, чтобы в республике воцарились мир и порядок, в том числе с помощью федеральной власти.

Я беседовал с Кадыровым часами. Встречались часто. Мне нравилась его искренность, честность. Он не скрывал, что воевал в первую войну против федералов, не скрывал своего прежнего идеализма, не пытался скрыть невыгодной для себя информации.

Я видел, что Кадыров стремится к правде (в широком смысле слова). Я видел, что за ним стоит огромная масса людей — чеченцев из разных слоев общества. Я видел, что он — настоящий лидер, и духовный, и уже политический. Я видел, что он — наш союзник.

— Не боишься, Ахмат-Хаджи? — спросил я однажды. — Может, мы переправим твою семью в глубь России, от бандитов подальше?..

— Нет. Это моя родина. Люди должны знать, что я никого не боюсь. Пусть вон Масхадов боится и по норам прячется…

Я долго размышлял, оценивая личностные качества Кадырова, взвешивал все «за» и «против». Перебирал в памяти других известных людей Чечни. Пока наконец не принял решения. В конце весны 2000 года, согласовав вопрос с моим военным руководством, я написал Президенту РФ В. Путину докладную записку с предложением назначить Кадырова главой администрации республики. В июне вышел Указ. Ахмат-Хаджи стал официальным лидером Чечни.

С тех пор прошло немало времени. Было всякое. Но ни разу я не пожалел о том, что сделал по отношению к Кадырову. Выбор был правильным. Даже смерть Ахмат-Хаджи в теракте на грозненском стадионе 9 мая 2004 года лишний раз доказывает, насколько боялись его бандиты. Я очень сильно переживал гибель Ахмата. Увы, его не вернуть. Однако радует, что дело его и сегодня живет. То, что начал осенью 1999 года Ахмат-Хаджи, продолжили его единомышленники, а с 2007 года (уже в качестве президента республики) и его сын Рамзан. Но главное — этот курс поддержал народ Чечни, который всегда будет помнить своего духовного и политического лидера.

Указом Президента РФ от 10 мая 2004 года за мужество и героизм, проявленные при возрождении Чеченской Республики и в борьбе с терроризмом, Ахмату Кадырову присвоено звание Героя России (посмертно). На следующий же день Владимир Путин лично передал звезду Героя на вечное хранение сыну президента Чеченской Республики Рамзану Кадырову.

Что дальше?

В июле 2000 года Президент России вновь побывал на Северном Кавказе. На военном аэродроме в Моздоке я встречался с ним уже в должности не только командующего ОГВ(С), но и командующего войсками СКВО. В клубе одной из воинских частей Владимир Владимирович провел совещание с командованием Объединенной группировки войск и главами субъектов Федерации, входящих в только что образовавшийся Южный федеральный округ.

Говоря о положении дел в республике, Президент подчеркнул, что за минувшие девять месяцев в Чечне произошли кардинальные перемены. Мало кто представлял себе во время августовского вторжения бандформирований в Дагестан, что дальнейшие действия федеральных властей в регионе будут столь решительными. Сегодня уже вся мировая общественность отмечает происшедшие здесь позитивные перемены. Но мы должны по-прежнему быть настроенны на системную, слаженную, методичную работу — работу на длительную перспективу.

Президент выразил благодарность всему личному составу, принимавшему участие в этой тяжелой деятельности. Российские военнослужащие, без всякого преувеличения, проявили истинный героизм.

В то же время Владимир Владимирович открыто сказал о недостатках:

«Некоторых потерь в Чечне можно было избежать. Для этого требовались дисциплина, ответственность, профессионализм. И от осознания того, что эти потери были необоснованными, становится еще печальнее…»

Президент поставил конкретные задачи «силовикам», еще раз подчеркнул, что не допустит нового «Хасавюрта»:

«Те, кто предрекает сегодня повторение ситуации августа 1996 года, творят целенаправленную провокацию. Ко всему этому возврата больше не будет!»

Совещание длилось три часа. В зале было жарко, даже душно. Некоторые постоянно смахивали со лба пот, эта деталь не ускользнула от внимания журналистов, некоторые новостные программы телевидения прокомментировали это по-своему: мол, Путин устроил генералам разнос. Но ничего подобного не происходило. Состоялся деловой, конкретный разговор. И критика была конструктивная, по существу, без «оргвыводов».

Ближе к полуночи на вертолете я возвращался в Ханкалу и думал о словах Путина. Нечасто доводилось общаться с Президентом, поэтому каждая встреча оставляла сильное впечатление, что-то особенно запоминалось. Вот и на этот раз, будто предвидя вопросы военных, он акцентировал внимание на том, что переговоров с бандитами не будет. Тем более что по некоторым газетам пошла гулять «утка» про замирение с террористами. Но в очередной раз Президент был тверд и решителен. И это не могло не радовать…

Вместо послесловия

На одной из площадей Грозного еще в 1970-е годы был воздвигнут памятник — скульптурная группа: плечом к плечу стояли русский, чеченец и ингуш — Николай Гикало, Асланбек Шерипов и Гапур Ахриев. В народе сразу прозвали это место «площадью трех богатырей». В монументе, по замыслу авторов, должна была воплотиться память о легендарных героях революции и Гражданской войны, а также символ дружбы народов многонациональной страны. И что бы ни говорили о тех временах — любой, кто жил в 1950–1980-е годы в Грозном (в том числе и я), наверняка скажет самые добрые слова об этом городе и о населяющих его людях. Они никогда всерьез не враждовали между собой и не могли представить то, что придется пережить их общей родине на переломе второго и третьего тысячелетий.

Многое пришлось пережить и мне самому. Как ни жутко это звучит, но я несколько лет воевал против своих земляков, воевал на родной земле…

Во второй половине 1990-х годов «площадь трех богатырей» словно возвратилась во времена Средневековья. На этом месте, рядом с памятником, при Масхадове существовал невольничий рынок. Здесь можно было продать или купить человека. Здесь, прямо на площади (у кирпичной стены), хозяева «независимой Ичкерии» проводили публичные расстрелы, карали «провинившихся» по законам шариата. О времена, о нравы!..

Война уничтожила памятник представителям трех народов. Но постамент остался. Может быть, монумент восстановят, а может, воздвигнут новый, в назидание нынешнему и будущим поколениям? Не знаю. Однако я верю, что уцелевший фундамент человечности никогда и никто не разрушит, даже война, оставившая глубокий след в душах людей.

Многие русские, чеченцы, армяне, евреи, которые покинули Грозный еще перед войной, запомнят свой город прежде всего мирным. Таким помню его и я. Ту тихую улицу недалеко от консервного завода, где ходил седьмой маршрут автобуса, двухэтажную школу, свой двор, увитый виноградной лозой…

В конце 1990-х — начале 2000-х годов мне пришлось увидеть другой Грозный — разрушенный, опаленный. В этом была и моя доля вины. Но я не жалею, что воевал здесь. Потому что думал о прошлом, как о желанном будущем. Я верил, что Грозный, да и вся Чечня, вернут себе добрую славу цветущей земли, где было место всем добрым людям разных национальностей и вероисповеданий. Я смотрел на развалины, но страшные картины руин не смогли перечеркнуть мою добрую память. И о городе, и о людях, живших в нем.

Последний раз я побывал в Грозном летом 2007 года.

Те изменения, которые произошли за последние несколько лет, укрепили мою веру в хорошее будущее и города, и всей республики. Конечно, не всё разрушенное войной и бездарным руководством сепаратистов и экстремистов 1990-х годов сейчас отстроено и восстановлено. Однако на меня Грозный образца 2007 года произвел сильное впечатление. Новые дома, чистые улицы, заполненные разнообразными товарами магазины, отстроенные школы и институты, работающие предприятия — все это радовало взор и наполняло душу теплыми чувствами. Но главное, что бросалось в глаза, — люди, выражения их лиц. Возникло ощущение, что тут, в Чечне, никакой войны никогда не было. Степенные старики, нарядно одетая и улыбающаяся молодежь, красивые женщины с детьми, спешащие по делам мужчины… Казалось временами, что и следа от былых боев не осталось.

Однако мой взор невольно выхватил символичную деталь — деревья на улицах. Я помню их в дни войны: почерневшие от гари, нашпигованные осколками и пулями, с обломанными ветками, ободранной корой, без листвы (бои велись в основном зимой)… Они выглядели безжизненно.

Сейчас я увидел их другими — чуть выросшими, с кудрявой зеленой кроной. И только при ближайшем рассмотрении заметны были пулевые и осколочные шрамы на стволах. Кора их немного затянула, но следы еще виднелись. Знаю: пройдет совсем немного времени и шрамы на деревьях затянутся окончательно. Надеюсь, что точно так же затянутся «шрамы» и на душах людей, которым довелось пережить страшное лихолетье войны.

Иллюстрации

Засада в лесу. Гибель генерала Слепцова

Победитель грозного Шамиля генерал-фельдмаршал А. Барятинский

Герой Кавказской войны генерал от инфантерии А. Ермолов

Фрагмент картины Ф. Рубо «Сражение за аул Ахульго»

Шамиль. Около 1867 года. Фото Ф. Блюма

Командир «Беззаветной команды» Тенгинского полка (прообраза современного спецназа) поручик М. Лермонтов

Фрагмент картины Ф. Рубо «Сражение за аул Дарго»

Фрагмент картины Ф. Рубо «Живой мост». Чтобы протащить орудия, ров заполнили солдаты. По их телам проходили упряжки с пушками

Семья Трошевых. Как молоды мы были… 1975 год

Выпадали редкие часы, когда я мог себе позволить сменить «военную робу» на «цивильный пиджак» и немного побыть за праздничным столом с любимой женой…

Высший пилотаж для полководца — одержать победу без единого выстрела… После этого разговора с жителями Беноя бандиты, поджав хвосты, ушли из села (декабрь 1999)

Золотую звезду Героя России мне вручил Б. Ельцин за несколько дней до своей отставки (декабрь 1999)

Штандарт командующего я получил из рук начальника Генштаба генерала А. Квашнина (Ростов-на-Дону, 2001)

Проверка боем нового оружия. Справа — мой заместитель генерал В. Баранов. В теракте на грозненском стадионе он был тяжело ранен

Генерал С. Макаров — участник двух чеченских войн. В 1990–1992 годах был командиром танкового полка в Шали

С губернатором Ростовской области Владимиром Чубом в окружном госпитале. Справа начальник медслужбы СКВО полковник Р. Ан (погиб при выполнении воинского долга в 2006-м)

На командном пункте в с. Кадар (справа зам. главкома Внутренних войск генерал В. Дадонов). Дагестан, сентябрь 1999

С Джабраилом Ямадаевым, средним из шести братьев. Он первым в те тревожные осенние дни 1999 года пошел на контакт с федералами, чтобы избавить свою республику от ваххабитов и террористов. Погиб в Дыше-Ведено в марте 2003 года. Посмертно ему присвоено звание Героя России

Ахмат Кадыров для сына Рамзана был и отцом, и учителем

Сердце генерала А. Отраковского не выдержало нечеловеческих нагрузок. Он умер в блиндаже, на переднем крае. Командовал морскими пехотинцами. Подчиненные любили его, как отца

Комбриг полковник В. Керский после разгрома бандитов в селе Карамахи (Дагестан, сентябрь 1999)

Полковник Ю. Эм командовал в Чечне десантным полком

Генерал М. Ашуров провел в горах Чечни не одну уникальную операцию с десантированием войск. Умер в 2007 году

Алену Свиридову наши ребята в Чечне принимали так, как Лидию Русланову на фронтах Великой Отечественной войны

Генерал А. Квашнин возглавил группировку наших войск в Чечне в самый трудный момент — 20 декабря 1994 года. И перемены к лучшему в войсках ОГВ почувствовали сразу же

Генерал В. Булгаков — настоящий «пахарь» войны

А. Лебедь в Хасавюрте. 1996 год

В адрес П. Грачева звучало немало критики, но он много хорошего сделал для армии

В отличие от первой чеченской кампании, во второй победа в информационной войне осталась за нами. На снимке (слева направо) журналисты С. Тютюнник, А. Минаков, Г. Алехин, В. Грунский в районе села Сельментаузен

С Ахматом Кадыровым в ходе второй чеченской войны мы встречались часто. Нам было о чем говорить. 2002 год

А. Куликов — не только боевой генерал, но и по-настоящему государственный человек, депутат Госдумы РФ

Первый президент Кабардино-Балкарской Республики Валерий Коков — мой старший товарищ и друг, с которым мы были знакомы более 20 лет. Умер в октябре 2006 года

«Летчик от бога!» — говорили о нем все, кто так или иначе был связан с авиацией. Главком ВВС, Герой России генерал армии В. Михайлов. Февраль 2004 года

Начальник штаба СКВО генерал А. Баранов с разведчиками. Сентябрь 1999

С генералом В. Шамановым многие офицеры считали за честь служить под одним знаменем. Справа генерал А. Вербицкий, в последние годы заместитель командующего войсками СКВО

Ни политические коллизии, ни удары судьбы не сломили генерала К. Пуликовского. Сегодня он возглавляет Ростехнадзор

Депутат Госдумы Иван Саввиди много доброго сделал для военнослужащих СКВО и в целом для армии. Но особенно неравнодушен он к судьбе армейского футбольного клуба СКА (Ростов-на-Дону)

С генералом Н. Федоряком нас связывали не только деловые отношения. И хотя мы были из разных силовых ведомств, как говорится, с ним бы я пошел в разведку. Полигон «Прудобой», август 2002 года

После очередного служебного совещания в Грозном. Рядом со мной — заместители военного коменданта Чеченской Республики полковник С. Цуев и X. Ямадаев. Октябрь 2002 года

У Руслана Аушева свой взгляд на проблемы Кавказа

Джохар Дудаев попытался держать в кулаке не только Чечню. Уничтожен в апреле 1996 года

Салман Радуев (по кличке «Титаник») пошел ко дну с дурной славой (умер в тюрьме в 2001 году)

Эмир Хаттаб — одна из самых одиозных фигур среди террористов. Убийство было не только его профессиональным делом, но и призванием. Отравлен в апреле 2002 года

Мовлади Удугова называли чеченским Геббельсом

Зелимхан Яндарбиев успел побывать и поэтом, и полевым командиром, и даже и.о. президента «Ичкерии». Будучи изгнанником, погиб

Ахмет Закаев сейчас делает вид, что не замаран кровью. Однако в смутное для Чечни время был полевым командиром

Михаил Лабунец, Герой России, генерал-полковник ВВ МВД РФ — мой настоящий боевой товарищ. Мы воевали буквально плечом к плечу

Виктор Казанцев мог и подчиненным «дать прикурить»

В деле — «боги войны»

Это оружие было захвачено у бандитов

Бандитский арсенал теперь в наших руках

Прямой наводкой. Кадарская зона, сентябрь 1999 года

Работает «Утес». Его пули прошивали даже серьезно защищенные позиции противника

Вертолеты… Настоящие трудяги войны

Армия не только разрушала, но и строила. Например, железную дорогу

Не грусти, не печалься о встрече!..

О чем задумался, солдат?

Заслужил!

Такой ДОТ даже прямым попаданием снаряда не прошибешь. Дагестан, пос. Первомайский

Разведка скучает редко

Два бойца

Подарки раненым в госпиталя посылали из всех уголков России

Фотография на память…

«И хорошее настроение…»

Город еще дымится, но по улицам уже можно гулять без страха

Это не просто фото — это пронзительный плакат. И каждый, кто задумает впредь развязать войну, должен представить на месте этой женщины свою мать

А жизнь продолжается…

Отсюда Родина виднее, чем с Останкинской телебашни

Еще один «клиент» следственного изолятора в Чернокозово

Враг на коленях

Арби Бараев (слева) — один из самых жестоких боевиков. Его ненавидели даже земляки-чеченцы. Уничтожен в 2001 году

Руслан Гелаев долго считался везунчиком, пока его не уничтожили наши пограничники (2004 год)

Даже на самого матерого хищника всегда найдется волкодав

Шамиль Басаев и Аслан Масхадов. Хоть и смотрели в разные стороны, а все же долгое время были вместе

Эти уже отвоевались. Село Комсомольское, март 2000 года

Еще один новый дом в обновленной Чечне

…Плюс электрификация всей республики

Когда поют чеченки — пушки молчат

Хочется верить, что эти маленькие грозненцы никогда не испытают на себе ужасы войны

У ребятни в Чечне теперь есть где порезвиться

На этом поле мин нет. И, думается, больше не будет никогда

Республиканский ОМОН на деле доказал, что готов дать отпор и бандитам, и террористам

Заявление о приеме в ополчение. 1999 год

Защитница Дагестана.

Малика Гезимиева, женщина-легенда. Во многом благодаря ей бандиты убрались из Гудермеса

В. Путин в Ханкале при выводе из Чечни первого полка ВДВ

На территории Ингушетии решено было разместить мотострелковую часть… Президент республики Мурат Зязиков здорово помогал военным в обустройств на новом месте. Станица Троицкая, май 2002 года

Президент РФ В. Путин навестил раненых солдат в военном госпитале. Ростов-на-Дону, 2001 год

Поездка В. Путина по Ставрополью в дни ликвидации последствий наводнения

Самолет в последние годы стал для меня вторым домом. О чем задумался, командующий?

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.com

Оставить отзыв о книге

Все книги автора